Попроси меня. Матриархат, путь восхождения, низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 1

По прошествии времени после ухода из Египта евреи подошли к южной границе Палестины. Моисей послал 12 человек, по одному от каждого колена, осмотреть эти земли, их укрепления. Возвратившись, они рассказали, что земля очень хороша, но десять человек из них стали утверждать, что не смогут овладеть ею, ибо города сильно укреплены и живут в них исполины (сильные, высокие люди). Страх напал на все еврейское племя, все кроме Иисуса («Господь есть спасение») и Халева («кусающийся», «защищающийся» или «собака») стали роптать на Моисея и Господа желая даже вернуться в Египет. Бог, видя их ропот и отступление, сказал Моисею: «доколе злому обществу роптать на Меня?.. Сыны ваши будут кочевать в пустыне сорок лет, и будут нести наказанье за блудодейство ваше, доколе не погибнут все тела ваши в пустыне» (Числа 14:27—33).

Сорок лет Господ водил евреев по каменистым полупустынным землям между Египтом и Палестиной в образе облака, каждый день спуская манну им для пропитания. По истечении 40 лет, когда среди евреев не осталось ни одного прежнего живого человека, Господь подвел их к Палестине с восточной стороны Мертвого моря, где Моисей, увидев издали обетованную землю, умер. На место Моисея Господь призвал Иисуса Навина, который отличался среди народа доверием к Господу. Под предводительством Иисуса евреи вторглись в Палестинские земли, стратегически доверившись Господу, они выиграли несколько сражений, где главными их соперниками были хананеи.

Евреи утвердили на земле Палестинской свое присутствие, рассредоточившись по ней по числу их 12 колен. Однако вкусив со временем спокойной жизни, израильтяне стали отступать от Бога и служить различным идолам. Ваалу – богу плодородия и его воинственной спутнице Астарте – богине сексуальной любви, плодородия и плодовитости. Тогда, увидев их отступление, Господь не стал отдавать им в руки все народы, населяющие ближайшие земли для того, «чтобы искушать ими израильтян», наказывать ими за отступление от своего Господа: «Я не изгоню их от вас, и будут они вам петлею, и боги их будут для вас сетью» (Судей 2:3).

Когда за свое отступление евреев стали одолевать враги, они возопили к Господу для своего спасения. Господь, услышав их мольбы, стал давать им для руководства Своих праведных мужей спасителей-судей, которые имели всю власть, обличали и наказывали народ за их отступления, вести войны с другими народами, где успех операции зависел от духовного состояния всего еврейского народа. Судьями были: Гофониил («лев Бога»), Аод («объединенный»), Самегар («шеи»), пророчица Девора («пчела»), Варак («вспышка, молния»), Гедеон («разбивающий на куски») он же Иероваал («пусть Ваал сгорит с ним»), его сын Авимелех (» (мой) отец-царь»), Фола («червь»), Иаир («Он просвещает»), Иеффай («освобождаемый Богом»), Есевон («крепость»), Елон («могущественный, дуб»), Авдон («слуга»), Самсон («подобный солнцу»), Миха («подобный Богу»), Самуил («услышанный Богом»), его сыновья Иоиль («его Бог-Яхве») и Авия («отец-Господа»).

Судейский строй правления был основан на духовном состоянии нации, на отношении его к Богу. Защитником народа являлся именно сам Бог, который мог и наслать врагов и поразить всех врагов евреев, независимо от военной мощи самих евреев. Эта специфика еврейского народа была для них одновременно и идеалистически хороша и практически плоха. Хороша, потому что их защитником выступал сам Бог, но плоха, потому что они постоянно отступали от Него, за что постоянно и наказывались, руками других народов. Вдобавок к наказаниям извне само еврейское общество не было стабильным внутри. Некоторые судьи, вместо того, чтобы показывать личный пример духовной чистоты и святости, наоборот, проявляли в себе меркантильность, цинизм, корысть и властную гордыню.

История Израиля шла по кругу, отдых между нападениями врагов был временным. Общество расшаталось и стало существовать по принципу «каждый делал то, что ему казалось справедливым». Люди устали от нестабильности и у них появилось желание иметь более четко выраженную систему, параллельно Богу, гарантирующая эту стабильность, что достигается общим политическим устройством, т.е. избрание над всеми еврейскими племенами единого царя, который сможет гарантировать как единый внутренний порядок, так и единую, от всех племен, армию, как угрозу всем внешним врагам. «И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу, и сказали ему: вот ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими: итак поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов… И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе: ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтобы Я не царствовал над ними» (1 Царства 8:4—7).

Евреи, получившие все необходимое от Бога, выход из рабства, обетованную землю, теперь хотели расторгнуть состояние их общего духовного завета, политическим путем своего могущества уйти от власти Бога. Сам же Бог не стал препятствовать этой идеи, объединению всех племен, но, лишь имея цель спасения всего человечества, перенес их старый духовный завет на новую политическую модель. «Если будете бояться Господа и служить Ему и слушать гласа Его, и не станете противится повелениям Господа, и будете и вы и царь ваш, который царствует над вами, ходить вслед Господа, Бога вашего, [то рука Господа не будет против вас]» (1 Царства 12:14). Евреи легкомысленно согласились на свое политическое мироустройство, считая его более совершенным для себя.

Еврейский народ не стал исключением в действиях искусителя. Кроме завлечения их в прежнее идолопоклонство была предпринята тактика дискриминации самого Бога. Поэтому завет по избранности стал все больше восприниматься евреями не то, чтобы быть избранным нести миру духовный свет, но избранные Богом в том смысле, что они лучшие, лучшая общность перед всем миром, народ высокого достоинства – патриотичность в позиции мистицизма.

Самомнение о своей избранности бросалось в глаза всем народностям, контактирующим с евреями. Поэтому римский историк Аммиан Марцеллин описал, очевидно, не только свое к ним отношение: «Рассказывают, что когда Марк Аврелий на пути в Египет проезжал через Палестину, то, испытывая отвращение к вонючим и нередко производившим смуты иудеям, скорбно воскликнул: „О маркоманны, о квады, о сарматы! Наконец я нашел людей хуже вас“»[26 - Аммиан Марцеллин. Римская история. Пер. с лат. Ю. А. Кулаковского и А. И. Сонни. Ладомир, Москва, 2005, стр. 262.]. Конечно, в данном случае речь идет не о специфичных запахов, были ли они или не были, но в первую очередь в лице Марцелина предстает образ евреев в римской империи, и этот образ в сравнении оказался хуже бандитсвующих народностей, хотя евреи сами ни кого не грабили, а лишь поднимали восстания против римских порядков, но их высокомерие, убежденность в своей лучшести, даже римских граждан, вызывало ответную реакцию.

Получив знание о Едином Боге как Творце-Создателе, мышление людей лжец стал переворачивать, акцентируя Бога как единого, но безжалостного надсмотрщика за исполнением всех священнических предписаний, в сознании, внешне сохраняя атрибутику иудаизма, стал переворачивать живого Бога-Творца в механического бога-«творца», на подобие зороастризма, с сильно выраженным уклоном сугубо национального характера.

Разве Бог создал человека для вечного наказания и вечного терпения? В мировоззрение евреев вкралось одно положение, по-человечески понятное и обычное, но в корне подрывающее представление о Божественном мироздании, изменяющее направление мышления людей от Творца величины к обожествлению величины. В своей истории еврейский народ был сильно подвержен матриархальным веяниям и потому тяжело уходил от идолопоклонств, вследствие чего постоянно наказывался Богом. Симбиоз идолопоклонства и наказания привел к тому, что у евреев появился повышенный страх перед Богом. В то же время дух искусителя действовал на народ, говоря, что Бог это карающий судья, и потому выходом из ситуации было представлено в строгом соблюдении правил поведения, для чего евреи придумали целую систему законов, порой вникавшие даже в мелочный быт человека. Законническое состояние, даже при выполнении требования всех правил, ничуть не уменьшало зависимость евреев от мистицизма, поскольку сам принцип закона несет в себе позицию величины и энергии, чем, собственно, и является Люцифер. Таким образом, впадая в законничество евреи сильнее вошли в систему величины и ее внутреннее состояние гармонии, где преступление имеет ответное действие в наказании, подобно тому, как «+» покрывается «—». А дальше произошло то, что и должно было произойти в подобном случае – принцип гармонии незаметным вирусом вошел в Священное Писание.

Смешение гармонии с преобразовательной дисгармонией Бога-Творца стало развитием уже изначальной ситуации казалось бы невинного мировоззрения (данное Богом, очевидно, по общей понятности вещей) соблюдения чистоты с положением силового старшинства, что в древнем мире было бесповоротным правилом любого общества в любом уголке света. А дальше лестнично-ступенчатая система завлекала общество в форму иерархичности чистоты с вытекающим отсюда положением ее высокого достоинства, которое достигается упорным трудом и высокой доблестью при покровительстве высших сил, что, в свою очередь, означает ущемление своих интересов до вхождения в состояние уничижения, поощряемое «Небесами», и удержание в этом состоянии как можно дольше, поскольку в мире противоположностей (маскирующегося под любую прихоть человека, в том числе и под Бога-Творца), чем тяжелее заработок, тем выше счастье его обретения, тем выше достоинство (в христианстве, по крайней мере, в русском языке, принимавшее вид положительного благочестия. Во 2 Петра даже присутствует такая мысль, – «в терпении благочестие», что в действительности означает – в терпении чистота, которая есть честь, гордость, и даже с позиции праведности это все равно гармония, и яркий пример тому насколько она пронизывает человеческий мир).

Ни в Старом, ни в Новом Завете с позиции Бога-Христа нет положения призыва к терпению наказания (если таково случилось, то человеку и так ничего не остается делать, как только терпеть), но зато множество раз встречаются призывы к долготерпению разными пророками. Если, к примеру, И. Христос учит прощать своих обидчиков, то его последователь, таким образом, нарушает равновесие закона – преступление – наказание, выходит из состояния гармонии, открываясь тем для Бога. И, наоборот, исполняющий призывы пророков, а за ними и «святых отцов», долго терпеть, тот замыкается в себе, в мире своей целостности, разжигается, борется сам с собой, повышая свой аскетический градус, возвышается в своих усилиях, наконец, в накапливании достоинства приближается к богу, только не к Творцу, а к богу целостности. В Библии существует одно место, которое перечеркивает все призывы к долготерпению: «О, Господи!.. не погуби меня по долготерпению Твоему» (Иеремия 15:15). В этих словах пророк выразил мысль неизбежности гибели, следующих подобным путем. Но и Бог не долготерпит, это тоже ошибка соблазненного человеческого представления. Что делает человек Богу ущербного в своем беззаконии? Поэтому Бог ожидает, когда человек придет к Нему, но не долготерпит его – это признак омерзения… Долготерпит человека лишь сатана.

Насквозь пронизанная человеческая речь представлением мистических принципов на Бытие в Священное Писание вошло также и понятие свободы, однако, в раздвоенной позиции. В основном это значение в тексте можно трактовать просто как жизнь, или полнота жизни, например, такой абзац – «Посему так говорит Господь Бог: вот, Я – на ваши чародейные мешочки, которыми вы там уловляете души чтобы они прилетели, и вырву их из-под мышц ваших, и пущу на свободу души, которые вы уловляете, чтобы прилетели к вам» (Иезекииль 13:20). Или: «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2 Коринфянам 3:17). Но встречаются и аксиоматичные утверждения – «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу» (Послание к Галатам 5:13). Здесь вначале Павел передает мысль о необходимости свободы, как своего рода идеализм всеобщего положения, а затем здраво пугается своего же утверждения, и призывом служению друг другу фактически ее перечеркивает. Так или иначе, положение свободы в Священном Писании имеет значительное утверждение на умы людей, которые, de facto, не делают различия между абсолютной и житейской. (Сюда же можно отнести и утверждение в Нагорной проповеди – «будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Матфей 5:48). Смыл этой фразы в здравой относительности, поскольку человек никогда не сможет достичь божественного совершенства, это значит стать богом. Но фраза сказана прямолинейно, а церковники в стремлении к идеалу (гармонии) ее также прямолинейно и восприняли, стали культивировать, и получили вечное наказание для вечного совершенствования).

Мировоззрение целостности мира наглядно отразилось у евреев старым представлением о Боге носившего откровенно женский типаж. Интересное значение в этом свете имеет одно из имен Бога, а именно, Эль-Шаддай. Понятие «Эль» несет смысл «Бог», «Всемогущий». Приставленный к этому понятие «Шаддай» среди различных интерпретаций, таких как, «все побеждающая мощь», «возвышенность», «Тот, который достаточен», также означает «женская (материнская) грудь», «сосок». Выступая, таким образом, моментом встроенности матриархальных настроений в представление о Боге-Творце, т. е. Бог как Податель плодородия, что, конечно, не отрицает Бога-Творца, фактор Его благословения, здесь старым проявлением акцентируется подход к Богу с позиции женского начала (т.е. у евреев не было Великой Богини, поскольку это слишком откровенно перечёркивало мировоззрение о Боге-Творце, зато Бог стал наподобие гермафродита, с женской грудью) с соответствующими отсюда выводами устройства всего мира, его рождения, обновления, в общем, всех мистических представлений (которые в новые времена на новых территориях, лишь с опусканием непосредственно откровенной отсталости в виде пантеизма и откровенной дикости в факторе половых органов, станут называться высоким идеалом светской философии, из чего впоследствии появиться уже совсем передовая «мудрость» под неоспоримым названием классическая).

Следствием представления о мире как о целостности Бытия стало распространение среди еврейского общества повсеместно использовавшегося тогда разными народами символа гексаграммы, имеющий смысл всеобщего единения (в том числе и сексуального) из которого появляется новое, следствием чего происходит всеобщее процветание и укрепление. Среди ариев и в индуизме этот знак ходил наравне со свастикой, у древних славян (сколотов) он назывался Звездой Велеса. Евреи, позаимствовав этот символ, для них удачно подошедший с точки зрения 12 граней символизировавшие 12 колен Израиля, дали ему название печать Соломона, позже он стал называться щитом Давида, а потом Звездой Давида. Так в иудаизме мистицизм стал закрепляться наглядной символикой, вытесняя Божественное начало на задворки их миропонимания, в конечном итоге превратившись в официальный символ всего еврейского общества (кстати, здесь показательный пример, как бродившая тысячелетиями некая идея, понимание мира и себя в нем, однажды выходит на официальный уровень, это к вопросу относящегося к появлению понятия «рус»).

Строгое, как и во всем мире, следование евреями принципом гармонии и ее природы старшинства выявили другую её составную часть – уничижение и замкнутость, следствием чего стали дальнейшие призывы пророков к долготерпению, и вообще соблюдение состояния закон – наказание, что в сумме привело к появлению в их среде эзотерического течения в виде кабалистики, с ее учением всемирного равновесия, развития и т.п., и проложило свой задел дальше, в раскрытый иудаизм, стало прологом для будущего христианства, быстро превратившийся, многочисленными призывами к терпению уже первых проповедников христианства, в религию гармонии бытия – мистического озарения в великом противостоянии многочисленным искушениям, монастырский аскетизм, и последующим за этим глобальным учением о гармонии, которое необходимо воплотить в общественном организме на основе экономической формации, и которое суровой действительностью долготерпения есть светлый путь развития в достижении общечеловеческого счастья состояния достоинства…

Первым царем Самуил поставил, по избрании Господа, праведного Саула («тот, о ком попросили»), который соединил все племена и нанес ощутимое поражение своим врагам, но, не выполнив указание Господа, потерял Его благорасположение, стал хмурым и подозрительным, погиб при битве с филистимлянами, где потерпел большое поражение своего войска.

После гибели Саула, около 1000 г. до н.э., племена Иудеи поклялись в верности Давиду («возлюбленный»), который ранее прославился своими победами над их врагами. После семилетнего правления Сауловского наместника в Израиле, и его убийства, Давид был признан также и царем всего Израиля, перенес столицу из Самарии («Шомром» – озн. «сторожевая крепость», столица израильского северного царства, основана Амврием, царем Израиля, около 880 г. до Р.Х. на холме, купленного им у Семира и названного в честь него) в Иерусалим.

Изначально город Иерусалим был основан племенем иевусеев, к которым затем подселились аморреи, хетты и ферезеи бок о бок мирно живя. В древности звался городом Иевусом, что означает «площадка для молотьбы», а также по их поклонению – «Урусалим», что значит «город бога Салима», т.е. «город мира», «город бога мира», где «уру» – город, «салим» – имя бога, а также «мир»; современное соединительное звучание приняло форму «Иерусалим»; завоеван евреями при царе Давиде и некоторое время носил его имя. P.S.: Поскольку идолопоклонники назвали свой город городом бога мира, то Бог-Творец не мог не обратить на это внимание, и потому Он отдал этот город тем, кто несет правдивое знание о Боге всего мира, поскольку же идолопоклонство оказалось и в их среде, то Бог развил неприязнь к этим глупым умникам во всех близлежащих к ним народах, и теперь за этот город идет столкновение интересов быть ли ему городом бога гармонии, или городом Бога, общим творческим процессом Который допустил иллюзию гармонии.

Давид был человеком ортодоксальных взглядов, он поклонялся только Господу, строго пресекая идолопоклонство в народе, за что Господь его благословил, раздвинув границы его царства, покорив ему и успокоив всех соседних народов. Своему сыну Соломону («процветание», «благоденствие», «мир», а также «совершенный», «целостный») Давид оставил крепкое, процветающее государство.

При Соломоне престиж Израильского государства распространился далеко за его пределами. Царствование Соломона названо «золотым веком» в истории Израиля. По великолепию, богатству и божьей мудрости никто не мог сравниться с Соломоном. Более всего Соломон прославился строительством Иерусалимского Храма, который еще задумал его отец Давид, для обитания в нем Бога евреев. «Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек, и будут очи Мои и сердце Мое там во все дни».

Комплекс храмовой горы и непосредственно сам храм был построен в стиле классицизма (ступенчатость, башенки, колонны, блочность, арочность; наименование 17 в. «классицизм» – что значит образцовый, лишь увенчало этот стиль периода многих тысячелетий). Это говорит о том, что прославлять Бога может любой архитектурный стиль. Но в истории человечества всё равно доминантным явлением классицизм остался, по крайней мере, до сегодняшнего времени, в большей степени выражением взгляда на мир как на отдельную субстанцию (такое представление о мире даже нонсенсом присутствуют в иудействе и христианских церквах). Поэтому, несмотря на то, что в иудее-христианской традиции классицизм стал фактором творительного начала, он вместе с тем, там же в иудее-христианской традиции, с таким же успехом выполняет роль эволюционизма-рождения-становления посредству энергетических всплесков. Кроме того, к этому следует прибавить весь остальной мир классицизма, прославляющий всевозможные мистико-языческие поверья народов мира и религии не творительно-спасительного действия. Поэтому, суммируя, классицизм своим состоянием украшенной ступенчатости стал прекрасным олицетворителем лестничной структуры мистицизма, слившись в тысячелетиях воедино, и потому, в большей степени, стал выражением мистических настроений человечества, до настоящего времени, де факто, выступал и выступает символом фундаментальности эволюционистического взгляда на мир, пиковая форма которого раскрылась в XX в. в доктринах построения коммунизма и фашистского нацизма (внимание, ещё раз – коммунизм и нацизм это полнообъёмное воплощение классической философии).

Непосредственно в представлении евреев в классическом стиле храмовой горы проявился наибольший уход от зиккуратизма, но лишь наибольший уход, не полный, поскольку даже само имя Соломона в значении «целостный» указывает на прежнее присутствие в этом народе культа целостности мира. Поэтому в данном случае сложилась двойственная ситуация, когда внешняя монументальность выражает полное олицетворение Бога-Творца, или, по-другому сказать, изначально относившееся к иллюзии целостности искусство стало прославлять абсолютное творительное начало, а внутренне еврейское общество по-прежнему было сильно идеями зиккуратизма, на века сохранившие в себе образ «единства противоположностей» – гуманизма-нацизма, равенства и лучшести.

Несмотря на благоприятный период соломоновского царствования к концу своей жизни Соломон начал олицетворять второе значение своего имени, «единством противоположностью» стал удаляться от Господа. Многочисленные иноплеменные жены склонили его к либеральным духовным взглядам. Соломон построил для них их идоложертвенные капища, что является мерзостью для Господа. Бог послал пророка Своего Ахию (» (мой) брат Яхве») к Иеровоаму («да умножится народ»), смотрителю Соломонова, чтобы тот открыл ему Свое намерение: «Я исторгаю царство из руки Соломоновой и даю тебе десять колен, а одно колено останется за ним ради раба Моего Давида и ради города Иерусалима, который Я избрал из всех колен Израилевых» (3 Царств 11:31—32).

К концу правления Соломона, т.е. по мере проявления либерализма к идолопоклонству, экономическое состояние простого народа становится все более тяжелыми. Несмотря на то, что внешне царство процветало, утяжеленное налоговое бремя постепенно накаляло социальное напряжение. Когда воцарился сын Соломона Ровоам («умножающий народ») еврейское общество просило его смягчить налоговое бремя, на что Ровоам, очевидно имея в сердце «умножающую» гармонию, т.е. универсальное средство умножения через наслаждение, ответил своему народу: «если отец мой обременял вас тяжким игом, то я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами» (3 Царств 12:11). Тогда весь народ увидел, что царь преисполненный своей ненавистью, не идет ему навстречу, сказал себе «какая нам часть в Давиде?», и отошли от него к Иеровоаму, смотрителю Соломона, побив насмерть посланного от Ровоама сборщика подати. За Ровоамом осталось только два колена, находящиеся к югу Иудина и Вениаминова, затем к ним присоединились не имевшие своей территории Левиты, колено священнослужителей. Так, в 930 г. до н.э. образовалось два царства – северный Израиль с Самарией и южная Иуда с Иерусалимом. Имея цель спасения всего человеческого рода, Бог не перенес все царство из одних рук в другие, а разделил его для того, чтобы оставить связующую духовную нить между Давидом, назвав его светильником рода и будущим Спасителем всего человечества.

Царство Израиль просуществовало 250 лет, за это время ни один из 19 его царей не почитал Бога, вообще, для израильтян было характерно закоренелое идолопоклонство. Осада ассирийцами и падение ее столицы Самарии, при царе Осии (» (от Господа) спасение») в 722 г. до н.э., означало конец Израильского царства. После недолгого пребывания Израиля под властью Ассирии он взбунтовался и выступил против, но потерпел полное поражение. Многие израильтяне погибли, других угнали в плен, некоторые осели затем в разных частях Ассирийского царства, сам Израиль стал провинцией Ассирии. На месте израильского царства стало возникать, в процессе смешения немногочисленно оставшихся израильтян и пришедших иноземных народов, в основном их изгнанников, новая общность, получившая название «самаритяне», сохранившие веру в Бога Израиля, но, впоследствии презираемые и нередко преследуемые самими израильтянами.

Иудейское царство просуществовало после падения Израиля еще 135 лет. Ею правили потомки по прямой линии царя Давида, 19 царей и одна царица, постоянно сменяя в чередовании состояние народного религиозного подъема религиозным упадком, в первую очередь зависимые от духовного настроения самого царя (в свою очередь являвшиеся отражением своего народа, в котором было все, и вера, и идолопоклонство). В 734 г. до н. э. Израиль и Дамаск совместно напали на Иудею, осадив Иерусалим. Пророк Исаия («Господь – помощь, спасение») советовал иудейскому царю Ахазу («он захватил») сохранять спокойствие, т.к. угроза носила лишь временный характер, из-за намерений Ассирийцев нанести удар с севера по Израилю и Дамаску. Но, Ахаз не внял словам пророка и обратился к Ассирии за помощью, попав тем к ней в вассальную зависимость, с выплатой ежегодной большой дани. Эта тяжелая зависимость сохранилась до 612 г. до н.э., когда под ударами мидян, вавилонян и пришедших с севера кочевников скифов пала Ниневия, столица Ассирии. Лишь последние 10 лет до падения Ниневии, Иудея была свободной и независимой, и царь Иосия («Господь поддерживает») мог свободно проводить реформы.

После падения, Палестина стала заманчивой территорией двух цивилизаций, Египта и Вавилона. В 609 г. до н.э. в столкновении с Египетскими войсками погиб царь Иосия и Иудея попала под власть Египта, но вскоре Вавилонский царь Навуходоносор доказал свое превосходство и установил контроль над всей Палестиной. Иудейский царь Иехония («Яхве укрепит») поднял восстание, закончившееся его капитулированием, после чего произошло первое переселение иудеев в Вавилон. Через несколько лет восстание поднял наследовавший трон Седекия («Господь – моя правда»). Его итогом стало взятие Иерусалима в 587 г. до н.э., разрушение Храма и дворца царей, пленение и переселение в Вавилон всех его знатных жителей, остальные евреи спаслись бегством в Египет, царь Седекия был пленен и заточен, его сыновей убили на его глазах. Иудейское царство прекратило свое существование.

В отличие от рассеянных по всей Ассирийской земле изгнанников из Самарии и считавшихся среди евреев потерянными, иудеям было разрешено строить в Вавилонском царстве свои поселения, что способствовало сохранению их культуры, языка и истории. Так, Бог, сохраняя культуру больше иудейскую, чем израильскую по причине будущего пришествия Спасителя мира из рода иудеев.

В 539 г. до н.э. основатель Персидского государства Кир совместно с соседствующим мидийцем Дарием напали и захватили Вавилон. Вавилонский царь Валтасар был убит, а Дарий и Кир разделили между собой власть над империей. Через два года Дарий скончался, и Кир стал единолично править всей империей. Пророк Даниил («Бог мне судья»), находящийся в Вавилоне на особом уважении по его умению точно трактовать различные сны и видения, предсказывать некоторые судьбы, указывал новому царю, Киру, на давнее пророчество Иеремии («Яхве возвысит»), согласно которому Кир явился исполнителем воли Божьей в наказании Вавилона за его распутство, и дальнейшее его предначертание свыше как освобождение иудейского народа. Кир проникся доверием к словам Даниила и в 538 г. до н.э. распорядился по освобождению иудеев и др. народов. «Так говорит Кир, царь Персидский: все царство земли дал мне Господь Бог небесный, и Он повелел мне построить Ему дом в Иерусалиме, что в Иудее. Кто есть из вас, из всего народа Его, – да будет Бог его с ним, – и пусть он идет в Иерусалим, что в Иудее, и строит дом Господа Бога Израилева».

Большая часть иудейского народа осталась жить в Вавилоне. Первые пришедшие в земли иудейские в количестве 50.000 человек, которых привел князь по линии Давидова Зоровавель (» (семя (потомство) вавилонское»), сразу постановили храмовый алтарь и возобновили постоянное богослужение. В 516 г. до н. э. Иерусалимский храм, преодолевая различные сопротивления, был полностью построен и торжественно освящен, сам же город лежал в руинах. Вторую группу возвратившихся в Иудею возглавил книжник Ездра («помощь»), приблизительно в 458 г. до н.э., который стал ревностно бороться за духовную чистоту, найдя в своем народе отступление. В 457 г. последовал указ, давший Иудеи статус самостоятельной области. С этого момента Иерусалим снова становится центром страны. Третью группу, ранее возвратившуюся в Иудею, но затем из-за всеобщей разрухи вернувшиеся обратно в Персию, возглавил Неемия («Господь утешил»), состоявший на службе при дворе персидского царя, в 441 г. до н.э. получил высочайшее разрешение направиться в Иерусалим на его восстановление.

В это время иудаизм становится религией, идет обрабатывание всех книг с делением учения на три части: Тору, Пророков и Писание. Торе, Пятикнижию Моисеева закона, отводилось уже большее значение. Происходит распространение синагог, где в отличие от единого храма не происходило жертвоприношения. В синагогах молились, читали, изучали и толковали Писание. Свое начало синагоги ведут из Вавилонского плена, где евреям было необходимо где-то собираться для совместной молитвы.

В отличие от зданий само политическое устройство, статус иудеи не был восстановлен в первоначальном виде, Иудеей правил хоть и еврей, но все же персидский наместник, что сильно волновало всех т.с. благочестивых евреев, считая этот факт недопустимым в Богом выделенной, значит, по их мнению, возвышенном народе. Все иудеи жаждали политическую самостоятельность, но не через осуществление завета с Богом их отцов, лежащий на их народе, их духовной связи, а чисто политическим, буквенно-законным, энергетическим устройством, т.е. новым племенным объединением, созданием новой монархии, которая должна была возродиться, по предсказанию пророков, в роду Давида, несущий им мир и процветание. Так, соединяя понятия монархии и духовного завета, всех царей из династии Давида они называли «помазанниками Господними» – еврейское «Машиах», русское «Мессия», означающее помазанник, по-гречески же помазанник означает «Христос».

Всё более эгоистично рассматривая свою избранность, как своего рода превосходство над другими народами, евреи не хотели допускать самой мысли о возможно более значительной цели Бога, нежели их покровительство, по-своему узко рассматривая Создателя, как волшебную палочку, принадлежащую только этому «избранному» народу, для решения его собственных, эгоистических интересов и не допуская между ними ни какого недопонимания, изгоняя всех критикующих их пророков, выворачивая в толковании их предсказания, соразмерно личного представления о счастье. Поэтому у евреев появляется мысль о приходе к ним потомка Давида в образе царя-помазанника, Мессии, который должен освободить их от политической зависимости и дать им собственное, исключительное от всех, процветание, в принципе, стали ждать искусного политика, который, с одной стороны, сможет объединить всех евреев, с другой, уже понимая, что, даже объединившись, они не всемогущи, договориться о мире с другими государствами, что в целом было, на тот момент времени, да и последующем, лучшим способом их существования.

С V по III вв. до н.э. греки боролись с Персами за обладание территории на Ближнем Востоке. В 333 г. до н. э. Александр Македонский соединенными силами вторгся в Персию, одерживая победу за победой над Дарием III. Он установил греческое господство над всем Восточным Средиземноморьем и прилегающими обширными территориями, на востоке вплоть до Индии, на юге завоевав Египет. Скоро сильная греческая культура стала доминировать на всей захваченной ею территорией, стала называться эпохой эллинизма.

После смерти Александра в 323 г. до н.э. его империя распалась, частями которых стали править военноначальники Александра. Один из этих частей бывшей империи, Египет и Сирия, стали вести борьбу между собой за обладание Палестиной. В III в. до н. э. Палестиной правил Египет под властью династии Птолемеев, а во II в. до н. э. Палестиной правило царство Селевкидов, располагавшееся на территории Сирии. Эти царства получили свое название по имени их первых правителей.

Со временем власть Селевкидов постепенно ослабевала над Палестиной из-за внутренних расколов и междоусобицы, и уже ко второй половине II в. до н.э. евреям удалось добиться полного самоуправления в империи Селевкидов, перешедшая затем в полную независимость Иудеи, которая затем подчинила себе соседние регионы – Идумею (Едом) на юге и Галилею на севере. В это время в Иудеи правили первосвященники семьи Хасмонеев (Маккавеев), рода Хасмона, которые в свое время подняли восстание против Селевкидского царя Антиоха IV Эпифана, добившись тем большей независимости для евреев (священник Маттафия («дар Яхве») Хасмоней с пятью своими сыновьями, среди которых Иуда («хвала») Хасмоней в дальнейшем возглавил восстание, но был убит, и тогда борьбу возглавил Ионафан («Яхве дал») Хасмоней).

Становление Хасмонеев первосвященниками, первый из которых был Ионафан, тем же Антиохом для большей своей поддержки, было встречено неоднозначно различными, к этому времени образовавшимися, религиозно-политическим партиям, такие как фарисеи – ревнители закона, саддукеи – богатые аристократы, склонные к эллинизму, ессеи – гордые религиозные подвижники, зилоты и сикарии – крайне воинственные радикалы, ревнители религиозной чистоты. Ведь этим событием прерывалась 800 летняя цепь первосвященников рода семьи Садока («праведный»), поставленным к Иерусалимскому храму еще Давидом.

Став первосвященниками Хасмонеи, вначале в лице Симона («Бог услышал»), закрепили это право за своей семьей, затем приемники Симона присвоили себе в дополнении к первосвященству и царский титул. Если первые Хасмонеи руководились патриотическими побуждениями, то их наследники вступили между собой в жестокую борьбу за овладение трона. Междоусобица переросла в гражданскую войну, ослабевая друг друга, в которую в 63 г. до н.э. вмешались римские войска, под командованием Гнея Помпея, приглашенный Гирканом II для борьбы за власть против своего брата Аристобула II, который укрепился в Иерусалиме. Иудея стала зависимым от Рима царством.

Рим сначала II в. до н.э. вел активную политику на Ближнем Востоке, и уже владел Сирией, а в 63 г. до н.э., оказывая поддержку одной из противоборствующих сторон, установил свой контроль над Иудеей. Вначале Хасмонеям удавалось сохранить за собой политическое влияние, но в 37 г. до н. э. Рим поставил царем Иудеи Самарии и Галилеи своего наместника Идумея Ирода (гр. «потомок героя»).

Ирод умел строить свои отношения с Римом, но никогда не пользовался уважением у своих подданных евреев, хотя и предпринимал некоторые популярные действия, например реконструкция Храма, добился у Рима некоторых привилегий для евреев, живших за пределами Иудеи, построил ипподром и другие общественные здания в Иерусалиме. Вместе с тем он старательно насаждал Греко-римскую культуру, устроил в городе театр и большой амфитеатр для зрелищ и состязаний, а за пределами Иудеи строил языческие храмы, посвящая их Августу. Будучи очень подозрительным, он проводил массовые казни и пытки, он даже лишил жизни своей жены и двух сыновей, несмотря на их заступничеством самого Римского императора Августа.

Ирод безжалостно уничтожал всех своих потенциальных врагов. Прослышав про родившегося какого-то нового еврейского царя, он решил избить всех младенцев в предсказанной пророком местности, Вифлееме. После смерти Ирода его царство перешло его двум сыновьям Ироду Антипе младшему, ставшим северным правителем, Галилеи, и Ироду Архелаю старшему, ставшим южным правителем, Иудеи. Ирода Архелая Риму пришлось сместить через 6 лет своего правления, из-за проявления своей огромной жестокости по отношению к своим подданным (он был жесток как его отец, но не обладал его политическими способностями), и Иудеей стали править римские наместники.

В это время, еще при жизни Ирода Великого, в Иудеи, в Вифлееме в роду Давида, родился некий Иисус. Этому рождению предшествовало 400 летнее молчание Бога. От последнего пророка Малахия («мой ангел-посланник») Бог больше не обращался к своему народу. Когда же Иисус вырос он, выйдя из своего города Назарета, пошел странствовать по еврейской земле с проповедью приблизившегося Царства Божия. Этой миссии предшествовало служение его Предтечи (двоюродного брата) некоего Иоанна (евр. Иоханан – «Яхве милостив») Крестителя, который говорил: «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий сильнее меня; я недостоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Матфей 3:11).

Учение Иисуса отличалось от привычного иудаизма тем, что он стал раскрывать Бога не с позиции достоинства и характерной строгости, но как милующего Отца, сделал упор не на соблюдение внешней формы обрядности поклонения Богу, а на внутреннее отношение к Нему. (Поэтому Христос, как некоторые исследователи стараются доказать, не мог быть магом с корнями из Египта, Индии или Ирана, поскольку магия может принести только идею справедливости). Вдобавок, из всего его учения как бы следовала одна очень странная для евреев мысль, то, что он сам и есть Бог, а значит теперь в молитве следует обращаться не к Господу, ЯХВЕ, а к нему Иисусу, т.к. весь Свой суд Отец отдал Ему, теперь Он является Богом, Царем и Спасителем своего народа. Несмотря на все проделанные Иисусом невиданные чудеса для учителей закона это ничего не означало, а лишь явилось неслыханным святотатством.

Еврейские священники не ждали только Миссию, который вместо провозглашения чистоты евреев и решительных политических действий для их освобождения начнет обличать всех в неправедности, принуждать к духовному покаянию. Сердца учителей были ожесточены и закрыты настолько, насколько они превознесли в своем сердце закон, расписывая все до мельчайших подробностей, насколько был низок общий духовный уровень состояния всего народа, живущий по религиозным традициям, где всегда и все делалось для исполнения закона, стали ступеньками природы достоинства, для которого покаяние мерзостно.

Опасаясь, что Иисус все больше увлекал за Собой последователей, открыто осуждая учителей закона, а потому потерять свой авторитет, который для них был соразмерен всей религиозной истине, заключавшийся в освобождении и прославлении своего народа, в котором они должны были по возможности принять непосредственное участие и остаться в истории как великие сподручные Божественного промысла по введению их в состояние высокого достоинства, а не какими-то кающимися последними грешниками, к чему призывал Иисус, прикрываясь лучшими политическими соображениями, яко бы Иисус являлся первым смутьяном народа, угрожавшее спокойствию империи, решили избавиться от Него, как можно скорее придать смерти под предлогом преступника. Они выдали Иисуса Понтию Пилату (римскому наместнику с 26 по 36 гг. н.э.) и добились Ему смертного приговора, как претенденту на конкуренцию власти Рима, императора Тиберии, приведенный в исполнение. Следствием состояния достоинства, проявленное в законнической религиозности, стало то, что у еврейского народа, который совсем недавно хотел сделать Иисуса своим царем, теперь «открылись глаза» (но «закрылось сердце», превратившись в механизм закона), – ведь Он самый злой преступник, назвавшийся Богом, – в неистовстве кричали: распни Его, пусть кровь Его останется на нас и на детях наших! Однако по прошествии трех дней после своей казни Иисус явился своим ученикам, а затем и множеству народа. Через некоторое время на глазах у всех Он, поднявшись в воздух, исчез из вида, как Он сказал, ушел к Своему Отцу. Все еврейское общество разделилось на уверовавших в Него, как в Мессию, и не уверовавших, с обвинениями других в пантеизме.

Таким образом, Бог исполнил действие закона не на человеке, а на Себе. Приняв обвинение в святотатстве, в том, что не совершал, Он как жертвенный агнец, оставаясь чистым, вместил в Себя порок, немощь и неведение обвинителей, отступничество, отдал Себя на смерть. Со стороны Бога закон осуществлен, произведен творческий процесс оправдания. Теперь осталось претворить творческие навыки со стороны человека – осознавший мудрость Бога и уверовавший в спасение через Иисуса Христа унаследует все благословение Бога-Творца.

Преобразовательным действием спасения Бога Люцифер получил тяжелый удар, но он продолжает атаковать человечество. В образе бога Истины с природой достоинства он по-прежнему насаждает среди людей упорство держаться древних (мистических) традиций, спасение от Бога подменяет идеей спасения собственными усилиями, делает все, чтобы церковь радости о вечной жизни превратилась в церковь скорбящих, а кроме этого, в противовес, завлекает идеей о земном благополучии, человеческих возможностей, противопоставил житейской свободе, единству, сотрудничеству и спасению в Боге качества целостности – свободу, равноправие, справедливость, братство, целесообразность, закону благодати, чистоты духовной – высокое достоинство, стал строить церковь гармонии – свободы, равенства, единства-братства, притом, насколько возможно, в самой христианской церкви, и тем более в среде иудаизма, мировом провозвестнике о Боге-Творце, тлеть и ждать своего часа для претворения высшей мистифицированности, магии состояния достоинства чистоты – философско-математическое обоснование о доминанте гармонии.

Образование христианской церкви было воспринято Римом как появление иудейской секты, и интересовала власть только степенью ее лояльности. Христианская церковь в действительности стала иудейской сектой, поскольку секта это вообще явление выделения (увеличения) определенных положений традиционного течения. Специфика только в том, что сектальное выделение может происходить в двойственном направлении. В одном случае повышено проявлять мистическую подноготную, поскольку мистицизм пронизывает человечество и даже творительный иудаизм, а в другом – преобразовательную сторону Бога-Творца, чем собственно и является непосредственно иудаизм по отношению к мистической платформе сознания человека с туманным пониманием нахождения во главе всего некоего творящего начала, но в то же время сам фактически целиком перешедший в сектальную форму диктата природы закона – мистицизм закона, из которого, в свою очередь, вышла еще более законническая секта – ислам, настолько не принимавшая милость, что вскоре заявившая о себе как об отдельном мировоззрении от иудаизма, и наоборот, иудаизм творительного начала максимально раскрылся в христианстве, ставшее сектой первому, причем, как и иудаизм, сразу принявшее форму сектального мистицизма, составная творительная часть которого затем раскрылась в протестантизме, став для первой сектой повышенного преобразования.