Мёртвые пляшут

Поглядев со стены на вид разорённого наземного Цанца, Гны вдруг замер. Судя по задумчивому виду и проскальзывающим во взоре моментам растерянности, он сопоставлял нынешнюю картину с той, которую покидал, сбегая от преследования мёртвых карликов, обвинивших его в смерти своего вождя. Что и говорить, разница была разительной. Флютрю и Элб сохраняли молчание, чтобы не мешать его воспоминаниям.

– А кто нынче руководит городом?

– Сейчас у нас военная власть. Цанцем управляет тысяцкий Отт из Дахо, – ответил сотник.

– Вот как? – удивился Гны. – Старая лиса Отт на прежнем месте… – и на немой вопрос Флютрю объяснил:

– Отт из Дахо был тысяцким ещё при Умбриэле Цилиндроне; затем, с приходом к власти карликов, его чуть не сделали темником. Тяжёлые дни охоты карликов на всех людей среднего роста он пересидел в подземной крепости. И вот, гляди ты, вернулся на прежний пост… Чего-то в этом даже я не понимаю!

* * *

– «Некрократия несовершенна», – произнёс Гны с тонкой улыбкой, подойдя к стражникам, стерегущим вход в подземную часть Цанца.

– «Но лучше ничего не придумано!» – серьёзно ответили те.

В дополнение к паролю, правда, стражники потребовали сопроводительные документы, но Гны прибег к давно испытанному средству – игре слов на фоне чудовищного кашля Флютрю.

– К Отту не пойдём! – решительно заявил Гны, когда они проходили в пещерную часть города под стенами подземной крепости. – Что-то мне не хочется его видеть!

А ведь стоило Гны потолколвать с тысяцким, как весь город Цанц оказался бы у нас в управлении, подумалось Флютрю. А впрочем, и незачем нам управление над этим уничтоженным городом, заметил он чуть погодя, спускаясь всё ниже по искорёженным мраморным ступеням центральной лестницы и повсюду наблюдая картины разрухи – на месте уже едва прозреваемого великолепия. Ажурные статуи из тонкого каменного кружева обратились в кучи мусора, от фонтанов веяло смрадом испражнений и разлагающейся плоти (так пахнут лишь убитые заживо, оставленные без погребения). Ни следа не осталось от изящных фасадов роскошных пещерных поместий, когда-то в изобилии выходивших на парадную лестницу города. На стенах кое-где остались трудноизвлекаемые из чёрного камня погнутые обломки золотых светильников.

– Всё, что можно было, украли мёртвые карлики перед уходом в свою Отшибину, – объяснил Гны, – а что нельзя было унести, постарались испортить.

Судя по этой реплике, а также по тому, как Гны в пещерной части Цанца стал особенно молчалив и мрачен, личный счёт бывшего некромейстера к Великому народу Отшибины в этот день вырос на несколько пунктов. Так ли это, или показалось?

В ответ на прямой вопрос Флютрю некромейстер легко признался:

– Да, я действительно считаю, что этого народа не должно быть на свете!

У Флютрю, который много лет провёл бок о бок с карликами в селениях Отшибины, включая столичный Дыбр, эти слова оставили не менее тяжёлое впечатление, чем у Гны – вид разорённого Цанца. Конечно, и ему самому здорово доставалось от этого мелкого варварского народца, считающего себя великим (одни начинающие карлики-некроманты чего стоили!), но не мерить же весь народ одной ростовой меркой…Стараясь быть дипломатичным, Флютрю начал долгую речь, состоящую из извиняющихся поучений. Мол, за ту кучку карликов, которые засели в Цанце, не желая его отдавать в ответ на требования, исходящие от Мёртвого Престола, весь Великий народ отвечать не должен, а незаконные узурпаторы бывают во всяком народе…

В какой-то момент Гны его прервал:

– Вы что-то путаете, Флютрю. Кто, по-вашему, разорил город и разграбил всё это пещерное великолепие? Неужели – пара сотен карликов, тела которых мы видели наверху? Нет же, им и за сто лет не управиться. Те, кто разграбил Цанц, прихватили награбленное с собой. Могли ли это сделать те, кого погибель застигла в городе?

– Нет, туда ничего не возьмёшь, – признал Флютрю. – Да и незачем им было грабить город, в котором они собирались остаться. Но неужели же…

– Разумеется, весь грабёж и разрушения – на совести огромной мёртвой армии, приведённой сюда Занз-Ундикравном, той самой армии, которая послушно отошла отсюда к себе в Отшибину и там со столь же завидным послушанием готовится к нападению на Карамц. Ценой послушания стало убранство нашего города, одного из красивейших пещерных городов здешнего мирового яруса.

– Но эта армия – не весь народ… – возразил Флютрю.

– Не весь. Но – большая его часть! – безжалостно изрёк Гны некрасивую истину. Отчего же Флютрю показалось так больно её слышать? Или дело в ученичестве у Гру, всячески превозносившего Великий народ, или всё-таки Гны где-то ошибается?

Спускаясь в нижние ярусы пещерного Цанца по обезображенной центральной лестнице, некроманты встречались со всё более удручающей картиной. Ступенек уже не было видно под плотным слоем обломков камня, прилетевших откуда-то сверху. Сами путники, шагая по неровным камням, то и дело вызывали камнепады и оползни. Один из таких оползней чуть не увлёк за собой Флютрю, но Гны его вовремя подхватил под руки.

– Каменная плита, которая под вами поехала, прежде украшала храм Смерти! – с горечью заметил некромейстер. – Как видите, она весьма не на месте.

Всего храма Смерти, как могли заметить некроманты добрых семь-восемь уровней назад, на месте не было. Золотое убранство, включая выпуклый Глаз Смерти, карлики прикарманили, а камни разбили, чтобы акт надругательства над некрократической святыней не бросался в глаза. Иной причины для сноса этого храма у Великого народа, всю свою историю мечтавшего о посмертии, как будто быть не могло…

Спуск становился всё более крутым и опасным, Гны и Флютрю двигались уже не столько по осыпи, сколько вместе с ней, и вот, наконец, они уткнулись в тупик: дальнейший путь вниз был перегорожен огромными глыбами, основательно засыпанными камнями поменьше.

– А ведь мы даже не добрались до места, откуда отходили туннели! – заметил Гны. – Под нами целый десяток полностью засыпанных ярусов.

– Что же делать? – спросил Флютрю, поскальзываясь и уворачиваясь от летящего сверху камня.

– Разумеется, выбираться наверх! – вздохнул Гны. – Если сможем.

Глава 4. И прочь ползём устало

Почему-то Чичеро не ожидал, что отряды Дрю из Дрона и некромантов так быстро уйдут. Посланник походил по разрушенному Базимежу и окрестностям, высвечивая факелом следы, и понял, что уместнее всего ему будет разделиться. Будучи сложным мёртво-живым существом, Чичеро был способен на недоступное ни для мёртвых, ни для живых: он мог присутствовать в трёх местах сразу. Три живых карлика из Отшибины – Лимн, Зунг и Дулдокравн – могли вести поиски мёртвых людей Дрю в трёх направлениях одновременно. Удобно, Смерть побери!

Карлики выскочили из-под осевшего на землю заговорённого чёрного плаща посланника Смерти, отчего сам Чичеро на время перестал существовать. Конечно, он обитал в каждом из карликов, даже когда они покидали посланничий плащ, но то было скрытое присутствие без возможности влиять на события.

Плащ посланника Смерти изначально принадлежал к волшебным предметам, имевшим такое множество секретов, что и сами посланники порой о многом не догадывались. Например, этому плащу были не страшны прорехи. Сколько ни продырявливали его неприятельские клинки, либо едкие вещества, а плащ Чичеро всегда вскоре затягивался. Правда, на месте прорех оставались швы, порой весьма некрасивые, но главное – никто не мог разглядеть таящегося под плащом. Немаловажное обстоятельство для мертвеца, приводимого в движение живыми карликами.

В своё время Флютрю, который, собственно, и провёл некромантский ритуал, восстановивший посмертие Чичеро на новой, карличьей, основе, много чего ему порассказывал о принципах его современного существования. Ночное сидение у костра Дрю предрасполагало к философическим беседам о жизни, Смерти да посмертии, хранение же профессиональных некромантских секретов после всего, случившегося в Отшибине, утратило для Флютрю свою актуальность.

Так вот, оказывается, именно на чёрный плащ посланника Смерти, и без того имевший неотчуждаемые волшебные свойства, наложил отшибинский некромант дополнительные заклятия, позволившие Чичеро существовать. Плащ подчинял волю трёх карликов, попадавших в его зону действия, воле живущего в них посланника Смерти – и это главное. Далее, плащ облегчал Лимну, Зунгу и Дулдокравну акробатические манипуляции с мёртвыми частями тела Чичеро, прежде всего конечностями: он делал их почти невесомыми и удобными в применении.

Аналогичные заклятия Флютрю тогда же наложил и на полого внутри крылатого коня посланника, где запросто могли скрываться от постороннего взора один или два живых карлика, но тот конь вышел весьма несовершенным – портился в дороге, вплоть до того, что отлетала нога. Коня Чичеро пришлось оставить на берегу возле Цанца, когда он впервые шёл по болотной тропе к кострам банды Дрю в руинах Базимежа. Забрал ли того коня провожавший посланника карлик Дранг, или утянул кто-то посторонний, Чичеро уже не волновало – довольно он с ним намучился. А вот плащ – совсем другое дело!

Выскочив из-под чёрного плаща, карлики убедились, что учли они далеко не всё. Факел на них троих был всего один, а как же без него разыскивать следы во тьме? Пришлось Дулдокравну подняться по верёвочной лестнице на воздушный замок и выпросить у Бларпа Эйуоя ещё два факела. Эйуой зашёл в складское помещение в нижней части стены замка и вынес просимое, но при том заметил:

– Надеюсь, вы быстро найдёте своих товарищей, ибо замок наш спешит. На поиски – два часа! Вы хорошо чувствуете время?

Карлики кивнули. Два часа они уж как-нибудь отмерят – и без ночных светил.

Конечно, этого было мало. Но не отказываться же от попыток! Спустившись вниз, Дулдокравн отдал дополнительный факел Лимну, тогда как Зунг уже вовсю исследовал следы, обнаружившиеся в южном направлении. Дулдокравн и Лимн также разбрелись вокруг базимежских развалин, хотя направление, в котором ушёл Зунг, было наиболее вероятным. Час проплутав вокруг Базимежа, не слишком хороший следопыт Дулдокравн предпочёл вернуться к тому месту, над которым завис замок, ибо не нашёл решительно ничего, что послужило бы намёком на верный след, а кроме того опасался заблудиться в ночи. Он надеялся, что прирождённые разведчики Лимн и Зунг уж точно справятся с задачей.

И правда, Лимн и Зунг набрели на подлинные следы, но более ничего не успели. Они вернулись впритык к отлёту замка и поделились достигнутым. Как оказалось, южный след, придирчиво рассмотренный Зунгом, предназначался для отвода глаз. На самом деле часть банды ушла по тропе на Цанц (можно было предполагать, что эту часть вели Гны и Флютрю), другая же через подтопленный подземный ход вышла на тропу, ведущую к Мнилу (судя по всему, с этой, большей частью своих сторонников отправился сам Дрю).

– Но зачем отряду Дрю идти на северо-запад, если он планировал подкоп под стену Порога Смерти, лежащую на востоке? – удивился Дулдокравн.

– Лопаты для подкопа! – догадался Лимн, который и вёл изыскания в направлении тропы на Мнил. Зунг и Дулдокравн закивали.

Разворачивая чёрный плащ, перед тем как вместе с товарищами сложиться в Чичеро, Зунг заметил:

– Всё было бесполезно с самого начала! Что до Цанца, что до Мнила – идти около суток. Как бы мы их догнали за отведенные два часа? Хороша была идея мёртвой разведки, да видать не судьба. А жаль…

Чичеро, сложившись из карликов, затушил факелы и полез по верёвочной лестнице к воздушному замку, продолжая обдумывать мысль Зунга. С мнением последнего о бесполезности дальнейших усилий он бы, пожалуй, не согласился. Пусть не удалось переговорить с Дрю сейчас, но ведь может получиться в другой раз. Воздушные замки ещё не раз прилетят с разведывательной миссией в оказавшееся за Порогом Смерти многострадальное Цанцкое воеводство. Если Дрю не охладел к идее подкопа, то найти его с воздуха будет нетрудно: достаточно пролететь вдоль чёрной стены недельку спустя.

Выбравшись из люка в днище замка, Чичеро ответил на вопросительный взгляд Эйуоя красноречивым пожатием плечей, приведенных в движение верхним карликом Дулдокравном.

Замок развернулся и заскользил по ночной небесной тьме в западную сторону. Наконец-то подобранным Эйуоем живым людям предстояло пересечь Порог Смерти в сторону мира, совместимого с жизнью. Только Чичеро, надеющемуся убедить Дрю заняться разведкой подозрительной ямищи, придётся, быть может, не один раз пересекать Порог Смерти туда и обратно.

* * *

Когда треск ломаемых великаном Омом деревьев привлёк на головы спутников Амура карательный отряд, досадливое отчаяние овладело метателем ножей из Кляма. Он рванулся прочь от гиблой ситуации, первоначально собираясь привести остальной отряд Дрю на выручку попавшимся товарищам, но с каждым шагом благополучный исход предстоящего боя казался ему всё более сомнительным. Чёрные стражники из карательного отряда уже вывели из строя девятерых, включая хитрого лиса Кло, справятся они и с Омом. Сможет ли им противостоять поредевший отряд Дрю? На стороне врага, между прочим, действует четыре конных посланника Смерти. Это против единственного посланника Дрю, оставившего своего коня в конюшне Мнила перед переселением в Базимеж. Да и сами стражники обучены военному делу куда лучше бандитов, долгое время почём зря предававшихся философствованию на болотах.