Тайга у дома

Вечером, прихватив из дома несколько поленцев и растопку. дежурные костровые спустились к речке, к картофельному полю. Не прошло и часа, а по углам поля уже теплились костерки.

Натаскав из леса валежника (по четыре валежины к каждому костру), дежурные дождались момента, когда поленья прогорели и образовалось много углей. На угли было положено по две валежины, которые сразу же активно задымили.

Убедившись, что процесс дымления наладился, дежурные отправились по домам, чтобы вновь встретиться у костров в три часа ночи.

Будильник разбудил Барсукова ровно в три. Выйдя на улицу и не обнаружив Максима, он двинулся к дому Крюковых. А оттуда уже метался невстречу ему узкий лучик фонарика.

Спустившись к речке, дежурные поправили костры, добавили в них по стволику и, довольные проделанной работой, собрались покинуть поле до самого утра. Перед уходом они уселись перед костром. Барсуков закурил.

Ночь была совершенно глухая. Не светились ни звезды, ни месяц, ни восточный горизонт. Казалось, выйди за круг света от костра и сразу же пропадешь. И вот из этой густой тьмы появился дедушка.

Он был невысокого роста, лысый при длинной белой бороде с суковатой палкой в правой руке. Блики костра трепетали в его озорных глазах.

Старик начал говорить какм-то странным гортанным голосом. Барсуков силися понять, что старик хочет сказать, но как он не вслушивался в тихую, убаюкивающую речь, понять ничего было невозможно.

Постепенно глаза его стали закрываться. Голос старика доносился как бы издалека. Наконец Барсуков отрубился.

Когда он проснулся, восток уже начал синеть. У костра ни дедушки, ни Максима не было.

«Может быть Максим костры подправляет», – подумал Барсуков. Он поднялся, потряс головой, освобождаясь от сонного морока, и пошел от костра к костру в надежде встретить Максима. Но того нигде не было.

Барсуков вернулся обратно и решил было отправится в деревню и объявиь тревогу: «Максим пропал!», а тут пропавший возьми и объявись из темноты.

– Макс! Ты где был?

– У дедушки.

– У какого дедушки?

– Ну, у того, что к костру походил.

И Максим рассказал, как дедушка взял его за руку и увел куда-то в лес. Они в темноте дошли до избушки. Там старик зажег свечку и они при её свете отвалили от двери ствол дерева, упавшего в бурю. После этого дедушка напоил помощника вкусным чаем и отвел обратно.

– Он перевел меня через речку и сказал чтоб я дальше шел сам. На свет костров. Вот я и пришел.

В деревне ночное происшествие вызвало много разговоров. Какой дедушка, какая избушка, когда кругом в лесу на десятки километров нет жилья. Но тут приключилась грибная страда, а затем началась копка картошки и тема дедушки сделалась не актуальной. Но дедушка сам напомнил о себе.

Барсукову привезли телеграмму. Жену клали в больниу и ему срочно нужно было быть в Питере. Он вывел велосипед из сарая и стал пробиваться по раздрызганной дороге к шоссе, чтобы успеть на последний автобус Шугозеро-Тихвин.

Уже перед самым выходом на шоссе из кустов вышел старичек. Барсуков его сразау узнал. Лвсый с белой бородой и с озорными глазами.

Старичек стал говрить что-то непонятное, а Барсуков начал засыпать. Большим усилием воли он поднял окаменевшую руку и неуклюже перекрестил старика. Тот криво усмехнулся и исчез.

Барсуков хоть и был крещенным, но в бога не верил. А вот в то, что параллельно с людьми существуют какие-то другие существа стал верить безоговорочно.

Да, Вепсский лес это вам не Удельный парк.

Детский плач

Наконец наступил долгожданный черничный сезон. Долгожданный для всех, а для Дарьи – особенно. Она была в Самарах самой активной сборщицей ягод.

Черники в самарских лесах было не обобрать. Что в ельниках, что в лиственных лесах. Но наиболее обильный урожай вызревал возле Плакучего озера. Ну, не у самого озера, там было топко, а на взгорочках, окружавших его. Чем таким брало озеро – непонятно, но ягода там вызревала особенно крупная и сладкая.

Конечно, у топографов это лесное озеро называлось по другому. Плакучим его называли местные жители. И для такого названя была причина: на второй год после войны в озере утонули дети.

Ребячья стайка отправилась к озеру по ягоды. Какого лешего потянуло девочку Маньку на топкое место? Она провалилась и стала тонуть. Брат бросился к ней на помощь и тоже провалилился. Пока малышня выламывала палки, чтобы протянуть их утопающим, обоих затянула трясина.

После парни ползали по топи с баграми, но ничего не зацепили. А бабы стали говорить, что от озера исходят какие-то странные звуки, а в ненастную погоду слышен детский плач. Вот с тех пор озеро и стали называть Плакучим.

Дарья ходила за черникой как на работу. Каждый день с семи утра. Собранные ягоды она продавала предпринимателям. Сбор у неё был большой. Поскольку деляги принимали как чистую ягоду, так и ягоду с листьями, то брала Дарья чернику не руками, а специальным совком с зубьями в передней части.

Конкретно ей, при наличии коровы, овец и гусей, пенсии на жизнь хватало. Тем не менее денег ей нужно было много. Оба её сына учились в институте.

Деревенские женщины в одиночку в лес не ходили. Боялись и зверя и человека, да и леший мог закрутить, сбить с дороги. А Дарья никого не боялась и обходилась без товарок. Дойдя до черничной плантации, она разводила костер, клала в костер две валежины, которые дымили и отпугивали зверьё пока она занималась сбором. А против лихих людей болтался у нее на ремне большой нож.

Несмотря на обилие ягод у Плакучего озера, ягодники эти места посещали редко и с неохотой. Еще бы! Начисто там. Детские души маются. Дарья же к этим россказням относилась скептически: мелют нивесть что.

Когда поскуднели ближние черничники, Дарья по утрянке направилась к Плакучему озеру. На приозерных сопочках было синё от ягод. Дарья разожгла костер положила в огонь две валлежины и пошла активно грести ягоду. Она спешила. День был псмурный. Надвигался дождь. Дарья стремилась до дождя набрать корзину и убраться домой.

Однако, набрать корзину ей не удалось. От озера что-то свистуло, забулькало, залопотало. Сначало тихо, а потом все громче. В ветвях стала настаиваться жуть.

Дарья замерла, начала вслушиваться. Озерные звуки усиливались. К бульканию и лопотанию добавились короткие вздохи, похожие на всхлипывания обиженного ребенка.

Затем послышалось шипение, которое стало приближаться к Дарье. Когда за кустами затрещали ветки, она чесанула без оглядки в сторону деревни.

Она бежала стремительно, резко перескакивая через кочки, поэтому быстро выдохлась и вынуждено перешла на шаг, а затем и вовсе остановлась. Прислушалась. В лесу стояла тишина. Только шелестел в листьях мелкий дождик.

Дарья было шагнула в сторону озера, чтобы забрать корзину и совок, но передумала и поспешила домой. Прибыв в деревню она подговорила соседку и они вдоем отправились к озеру выручать корзину с черникой и дефицитный совок.

Вечером случай с Дарьей стал предметом обсуждения для деревенских мужчин, которые собрались на лавке у Дарьиной избы.

Дед Андрей, самый старый житель деревни, начал с неопределенности:

– Вепский лес – он такой. Чего в нем только нет. И лешаки, и шишиги, а на Ояти, говорят, кикиморы водятся. Вот и на озере какое-то чудо завелось.

– Да не в этом дело. Детки не похоронены по-божески вот и маются, – предположил недавно перехавший из Тихвина в Самары Тимофей Власов. – Нужно попа позвать. Пусть отпоет.

– Бросьте, мужики, мистику разводить, – вступил Барсуков. – Тут нужно искать естественную причину.

Дед Андрей прогундел:

– Ну, ну. Попробуй найди.

Народ замолчал, задумался. Действительно, явление труднообъяснимое.

Барсуков неуверенно начал:

– Может быть в почве есть пустоты, куда попадает озерная вода. Когда атмосферное давление падает, избыточным давленим вода выжимается из пустот. При прохождении воды сквозь узкости и рождаются всякие звуки.