Эликсир молодости

– Ого. Так вы журналист?

– Пока я лишь студент. Но для прохождения практики нам нужно устроиться в какое-то СМИ и получать определённый опыт. Терещенко – весьма интересная личность. Богач, меценат. Это он построил знаменитый небоскрёб на Взлётке, а сейчас строит аквапарк в Северном. Поговорить с таким человеком это всегда журналистская удача. Поэтому, конечно же, я рад.

– Ваша будущая профессия очень интересна. Когда-то я тоже хотела стать журналисткой, писала стихи.

– Так ещё не поздно. Было бы желание, как говорится. А на кого вы учитесь?

– Я учусь на юрфаке. Хотя, буду ли я работать по специальности, сложно сказать. Я скорее ещё в поиске.

– В поиске своей мечты?

– Все люди находятся в поиске мечты. Мало кому удаётся достичь желаемого и высоко взлететь, не опалив крылья.

За милой беседой Иван и Наташа не заметили, как пролетели два часа. После чего девушка засобиралась домой. Иван вызвался подвезти Наташу. Она согласилась. Иван очень хотел иметь машину и на 19-летие родители подарили ему старенькую «Тойоту Короллу», которую они купили у своего дальнего родственника. Отец Ивана в прошлом был успешным журналистом, а мать работала врачом в поликлинике. Они жили небогато, но сына старались радовать. Тем более это был единственный ребёнок в семье. Несмотря на насмешки Андрея, который давно пустился в свободное плавание, Иван жил с родителями в небольшой двушке на Партизана Железняка. Наташа жила на другом конце города в Академгородке. Из её дома открывался шикарный вид на горы и Енисей. Она любила гулять возле дома, любоваться красотами, дышать свежим воздухом, вспоминать своего Павла, мечтать о том, что он вернётся домой, и они вновь будут вместе.

Они ехали и весело болтали о всяких пустяках. У Ивана появилось ощущение, что он знает Наташу уже целую вечность. Он хотел напроситься на чай, но девушка, поблагодарив за прекрасный вечер и крепко сжав его руку, быстрыми шагами помчалась к подъезду. Иван с сожалением проводил её взглядом, сел в машину и завёл мотор.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Орехов вышел из машины, огляделся по сторонам, сплюнул на асфальт и, поправив галстук, быстро пошёл по направлению к одному из своих кафе, которое располагалось в центре города. Он собирался пообедать и заодно пообщаться с директором заведения. В последнее время «Мустанг» стал приносить меньше прибыли, чем обычно, и у Орехова возникли подозрения, а не стал ли воровать месье Хоботов. Этот 50-летний очкарик работал директором кафе уже три года. И раньше вроде бы всё было в порядке, но неделю назад одна знакомая Орехова пожаловалась ему, что, пообедав в «Мустанге», получила сдачу на триста рублей меньше, чем было положено. Правда обнаружила она это уже дома.

Ну а то, что прибыль в кафе упала, и вовсе вызвало у Орехова недоумение. Ведь место самое грибное – центр, где всегда гуляют парочки, одинокие дамочки с собачками и без и мечтающие затащить в постель всё, что движется, сибирские мачо. До кафе оставалось каких-то десять метров, но вдруг дорогу Орехову преградил дурнопахнущий мужчина, одетый в какие-то лохмотья: куртка когда-то была зелёной, но сейчас выцвела, к тому же она была порвана в нескольких местах, а джинсы, казалось, видели ещё молодого Мишу Горбачёва. На ногах индивида были надеты стоптанные коричневые туфли.

– Земеля, извини, можно тебя на минутку, – прохрипел мужик и попытался ухватить Орехова за пальто, но тот вовремя сделал шаг назад.

– Чего тебе, чумазый? – грубо ответил Орехов.

– Слышь… Тут такое дело, дай двадцать рублей.

– Зачем тебе?

– Точнее даже не двадцать, а двадцать шесть. До Северо-Западного доехать надо.

– Ну а я здесь причём, дядька? – Орехов погладил свой дорогой костюм и заиграл желваками. – Если бы я всем, таким как ты, денег давал, уже давно бы сам ходил гол как сокол. Свали с дороги, и так уже украл у меня драгоценную минуту.

– Ты чо жмот-то такой? – пахнул перегаром мужик. – Такой дорогой костюмчик, сам, видно, что крутой, а копеечку жалко. А кто тебе поможет, если что-то случиться, ты подумал?

– Без тебя, свинья чумазая, разберусь, – в глазах Орехова загорелся недобрый огонёк. Он с силой толкнул мужика в плечо и тот, потеряв равновесие и раскинув руки, словно коршун спикировал на асфальт. Когда Орехов заходил в кафе, мужик сыпал ему в спину отборными проклятиями.

Оказавшись в кафе, Орехов поискал глазами туалет и, увидев красную дверь с изображением деда мороза, вошёл туда. Он долго мыл руки мылом и матерился. Встреча с попрошайкой испортила Орехову настроение. Выйдя из туалета, он занял место за самым лучшим столиком. Вышколенный официант тут же вырос возле Орехова. Похоже, это был кто-то из новеньких, он не узнал босса. Отказавшись от меню, Орехов попросил принести солянку, стейк максимальной прожарки, салат с креветками и кофе. Пообедав и расплатившись по счёту, Орехов проследовал в кабинет директора. Пнув дверь ногой, он быстро вошёл и увидел сидящего за столом Хоботова. Тот поднёс ко рту кружку с пивом, но, увидев босса, превратился в ледяную статую и никак не мог заставить себя вернуться в реальность.

– Отомри, Хоботов, – Орехов подошёл к директору и пощёлкал пальцами перед его глазами. Тот замигал, словно неисправный светофор и с трудом поставил кружку на стол.

Это был черноволосый толстяк с трёхдневной щетиной. У него было круглое добродушное лицо, а на щеке сияла бородавка размером с советский пятак. Заёрзав на стуле, Хоботов попытался выдавить из себя приветствие, но губы его плохо слушались, и получилось какое-то неразборчивое мычание.

– Соберись, Хоботов, – посоветовал ему босс. – У меня не так много времени, поэтому давай приводи свои мысли в порядок. И не надо на меня смотреть как на Чикатило, убивать я тебя точно не собираюсь. Хотя…

– Алексей Иванович, просто ваш визит стал для меня неожиданностью, – обретя дар речи, молвил Хоботов.

– Конечно, бухать на рабочем месте ты научился, я посмотрю. А вот работать…

– Да это так просто, горло промочить.

– Короче, Хобот, давай к делу. Пообедал я сейчас у тебя, всё вкусно, хвалю. Но вот что меня тревожит. Почему выручка упала на двадцать пять процентов? Место людное, народу полно. Еда приличная. В рекламу и пиар бабок немерено вбухали. Так не подскажешь мне, сокол мой ясный, в чём же тут дело?

– Алексей Иваныч, так лето же, все в отпусках…

– Ну, во-первых, далеко не все, а во-вторых, почему-то два других наших кафе, которые находятся в далеко не столь хлебном месте, сейчас показали результат одинаковый и приемлемый: лишь минус пять процентов от весенней выручки.

– Я делаю всё, что в моих силах, работаю по двенадцать часов в сутки. Недавно мы, кстати, выпустили на улицу зайца, который раздаёт рекламные буклеты. Думаю, что это может привлечь больше народа.

– Зайцы – это, конечно, хорошо… – Орехов вплотную подошёл к Хоботову и взял его за горло. Хоботов задрожал от страха, а когда пальцы Орехова стали давить сильнее, захрипел и начал дёргать ногами. Орехов ослабил хватку, и директор начал кашлять, глаза его покраснели и из них пошли слёзы.

– Хобот, это тебе первое и последнее китайское предупреждение. Ты же знаешь, что со мной лучше не шутить. Другой бы на моём месте уже покрошил тебя в капусту, но я слишком добрый и дам тебе шанс. Твоя бухгалтерша слила мне информацию, что ты воруешь мои бабки. За это ты заплатишь мне штраф сто тысяч долларов….

– Но, позвольте, Алексей Иваныч, – едва не плача прокричал Хоботов. – Откуда у меня такие деньги?

– Меня это мало волнует. Срок тебе месяц. Ну и, естественно, ты перестаёшь воровать и твоё кафе станет, как и раньше, приносить достойную прибыль. Если нет, ты больше не будешь здесь работать. Впрочем, будешь ли вообще где-то…

Достав из кармана платок, Орехов тщательно вытер руки, грозно посмотрел на пребывающего в панике Хоботова и покинул кабинет директора. Едва он вышел на улицу, как зазвонил телефон. Это был начальник охраны Орехова, бывший чекист Антон Дёмин. Тот волновался, куда запропастился шеф. Несколько лет назад Дёмина выгнали за взятку из ФСБ, он вполне мог отправиться в места не столь отдалённые, но через общих знакомых попросил помощи у Орехова. Алексей подумал, что бывшие чекисты на дороге не валяются, и, воспользовавшись обширными связями генерала Козлова, сумел отмазать Дёмина. Он взял его к себе простым охранником, а когда увидел, что малый довольно способный, назначил его начальником службы безопасности. Дёмину не нравилось, когда шеф срывался куда-то по своим делам и не ставил его в известность. Но он уже привык к тому, что перечить Орехову бесполезно. Они договорились, что встретятся через полчаса в офисе. Дёмин хотел обратиться к шефу с просьбой и очень волновался по этому поводу. Дав задание своим подчинённым, он сел в машину и выехал в деловой центр «Вертикаль».

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

После того, как прозвенел звонок, Иван зашёл в аудиторию и сел на своё привычное место рядом с одногруппником Егором. Преподаватель опаздывала, и студенты занимались кто чем: шутили, пели, делились последними новостями, ели, пили, зависали в социальных сетях. В группе Ивана было тридцать человек: пять парней и двадцать пять девушек. Этакая малина, о которой мечтают многие молодые люди с других факультетов. Сейчас была лекция, и в аудитории скопилась целая толпа студентов: две группы журналистов и две группы филологов. Хлопнула дверь, и в аудиторию вошла Ирина Аркадьевна, 35-летний преподаватель русской литературы. Это была красивая высокая женщина с рыжими волосами. Она была одета в строгий костюм чёрного цвета и несла в руках гору учебников. Иван вызвался помочь донести книжки до преподавательского стола, но получил от девушки в чёрном отказ и загрустил. Ирина Аркадьевна нравилась Ивану с первого курса. Она была прекрасным оратором и умела вызвать интерес. Если не к своему предмету, то к самой себе. На втором курсе Иван не сдал «Русскую литературу 18 века» с первого раза и был вынужден отправиться на пересдачу. Он наделал целую кучу шпаргалок и был уверен в том, что сможет списать, но Ирина Аркадьевна в этот день, видимо, была не в настроении. Она словно цепной пёс зорко наблюдала за каждым студентом и заметила, что Иван достал из кармана маленький клочок бумаги. Подойдя к нему, она вырвала бумажку из липких от страха ладоней студента и выгнала его из аудитории.

Пришлось нерадивому студенту готовиться к пересдаче. На этот раз Иван прилежно засел за учебники, ограничив такие любимые им игры, как компьютерные и общение с девушками. Он ознакомился примерно с 80 процентами материала, что для него уже было подвигом. Но вот незадача, Ивану попался билет, в котором один вопрос он знал хорошо, а второй не знал вообще. С большим трудом Иван сумел сдать экзамен на тройку. Ирина Аркадьевна попричитала о нерадивых студентах и о том, что в её времена такого позора не было, но трояк в зачётке вывела. С тех пор Иван испытывал к этой девушке некую смесь стыда и обожания. В своих ночных снах он занимался с Ириной Аркадьевной любовью, носил её на руках, целовал в сладкие губы, дарил цветы, мечтал иметь с ней детей. В реальности же он даже боялся подойти к девушке. Он был уверен, что будет высмеян. Ведь Ирина была старше его на пятнадцать лет.

Как-то раз Иван подходил к университету и увидел, как Ирина грациозно выплывает из машины. Дверь ей открыл брутальный усатый мужик, похожий на Чака Норриса. Он обнял Ирину, поцеловал её в губы и уехал. В этот же день Иван решил дождаться, когда Ирина закончит свою работу и пойдёт домой. Вечером он спрятался за угол дома и словно разведчик начал вести наблюдение. Когда Ирина вышла на улицу, к университету, как и утром, подъехала красная «ВWV». На этот раз обошлось без поцелуя. Более того «Чак Норрис» был явно чем-то взбешён, он вышел из машины и стал осыпать Ирину словами, которыми не принято пользоваться в приличном обществе. Девушка залепила ему пощёчину, но это нисколько не охладило пыл «Чака Норриса». Наоборот, он словно разъярённый бык бросился на девушку и схватил её за волосы. Иван долго не раздумывал. Он выбежал из своего укрытия и уже через десять секунд схватил усатого за руку и заставил отвлечься от Ирины. Впрочем, силы оказались неравны. Оправившись от изумления, «Чак Норрис» оттолкнул Ивана, а затем нанёс ему удар в нос. Иван, охнув, отлетел на асфальт. После чего усатый быстро прыгнул в машину и уехал. Ирина подбежала к Ивану и помогла ему подняться. По лицу молодого человека бежала кровь. Ирина достала из кармана платок и подала его своему студенту. Вокруг них уже начали собираться зеваки, среди которых были и студенты, кто-то из них спросил, нужно ли вызвать полицию. Но Ирина категорически отказалась. Она взяла Ивана под руку, и они быстро вбежали в остановившийся неподалёку автобус.

– Откуда ты только взялся на мою голову, – грустным голосом сказала Ирина. – Спасибо, конечно, за помощь, но не стоило…

– Да я просто не люблю, когда обижают женщин, – Иван закрывал разбитый нос платком. – Это ваш муж?

– Да какая тебе разница, муж, не муж. Что у тебя с носом лучше скажи. Перелома нет?

– Да вроде нет, – с сомнением сказал Иван, потрогав свой распухший шнобель.

– Ладно, я живу здесь недалеко, поехали ко мне. Окажу тебя первую медицинскую помощь. Всё-таки по моей вине ты сегодня почувствовал себя боксёром, которого отправляют в нокдаун.

– Сударыня, право, не стоит. До свадьбы заживёт.

– Ты мне ещё поспорь. Давай готовься, через одну остановку уже выходим.

Иван не стал сопротивляться. Он всегда мечтал оказаться в глазах Ирины героем. Пассажиры автобуса с любопытством смотрели на него. Одна старушка поинтересовалась не вызвать ли скорую помощь. А какой-то мужик заявил о том, что нынешнее поколение насквозь инфантильное и не умеет драться. Через несколько минут Иван уже был в квартире Ирины. Маленькая студия поражала своей скромностью. Здесь было только всё самое необходимое: холодильник, небольшой старомодный диван, один стул и стол.

Иван. недолго думая, уселся на единственный стул. Ирина принесла ему чистую рубашку и заставила переодеться. Затем девушка дала Ивану лёд, и он приложил его к носу.

– Что будешь пить, спаситель? Чай, кофе? – спросила Ирина.