Мемуары Люцифера

И что же – «в сухом остатке»? А, вот, что: если меня никто не создавал, но я существую – значит, я тот, кого невозможно создать. И только по одной причине: я – Создатель. Не selfmademan – а именно Создатель. Только Создателя невозможно создать – потому что это его профессия. Потому, что я – Начало и Конец Всему. В смысле: Отсутствие Начала и Конца. То есть, Изначальная Бесконечность. Или же: Безначальная Сущность. Вечность, одним словом.

Конечно, это трудно понять человеку, который привык «мыслить» брюхом. Земными категориями, то есть. Но я постараюсь «дойти» – раз, уж, пошёл. Потому, что надо. Иначе – напрасный расход бумаги. Начнём «от печки». Или, как у вас говорят: «заглянем в глубь веков». Так вот, в древней – для вас – Греции жил такой мыслитель, по имени Аристотель. Среди его мыслей была и такая: о беспричинной причине, как начале цепи. Вряд ли кто-нибудь будет оспаривать тот факт, что цепь причин и следствий не может быть кольцеобразной, иначе каждое следствие было бы до и после своей причины. Отсюда: сколько бы звеньев не было в цепи причин и следствий, у неё либо было начало, либо она вообще не существует! Но цепь – хотя бы в виде постигаемого человеком мироздания – существует. Следовательно, начало её было – та самая «беспричинная причина».

Я не слишком «тонок»? И так уже стараюсь максимально упростить подачу. До уровня ликбеза. Так, что придётся читателю принять факт моей «безотцовщины» как аксиому. Как одну из составляющих моей Предвечной Сущности. Дико извиняюсь за выражение – но это я не из выпендрёжа: официальный термин. Не знаю, научный или нет, но официально принятый. Во всяком случае, в нашей среде. В какой, это? Об этом – в своё время.

Да, и вот ещё, что. Не надо круглых глаз и кривых ухмылок: я – в здравом уме. Я – не из «жёлтого дома», «палата номер шесть». Слово джентльмена: всё, что я сказал и скажу – правда. Я понимаю, что вопросов не избежать. Равно как и недоверия. Но для того я и здесь, чтобы объяснить и развеять.

Вопросы, которые могут задать мне, я задам сам. И не потому, что они такие, уж, неоригинальные. А потому, что других на месте читателя и не задашь. Например, такой вопрос: как я понял, что существую, и в какой момент это произошло? Отвечаю: никак и ни в какой. Ответил? Нет? Тогда поясню. Я – Мысль. Я. И моё Существование – неотделимый от мышления процесс. Отсюда: вопрос о постижения факта существования ко мне не применим. Потому что я мыслю всё своё существование. И существую, непрерывно мысля.

Поэтому в моём постижении себя нет исходного момента, нет «старта», как не будет и «финиша». Это – даже не лампочка: щёлк выключателем – и она зажглась. Тут есть начало. А у меня нет. Я сам – Начало. И себе, и всему сущему. Никакой мании величия: объективная реальность.

Уже предвижу вопрос. Относительно намёков на мою божественную сущность. Даже тот, кто не заподозрит меня в побеге из Кащенки, «зайдёт с другого фланга»: самозванствую. Опять присваиваю чужие лавры. Опять зарюсь на то, за что уже однажды пострадал – если верить Писанию.

Ничего я не присваиваю. Я – это я. И моё – это моё. И каждое моё слово – правда. Потому что я – Правда. Ну, вот, такой, вот: Правда. Что же до разъяснений: «будет вам и дудка, будет и свисток». В своё время. Читателю, как тому овощу, ещё нужно дозреть. До понимания того, что для меня – букварь, а для него – «китайская грамота». Только – без соплей: я ведь сказал, что дифирамбов петь не буду. Ну, разве, что – самому себе.

Следующий вопрос, который обязан вертеться на языке читателя: имя. Имя, под которым я выступаю, как мемуарист. Откуда оно? Кто его дал мне? То же, мне: бином Ньютона! Да вы же и дали! Вы – люди! Ветхий Завет нигде не именует противника Иеговы Люцифером: это имя дали ему уже христиане. К тому же, в результате некрасивого поступка. Хуже того: умышленной подтасовки.

Доказательства? Извольте! «Пророк» Исайя – пардон, но цитаты не избежать – в своей книге говорит не о Люцифере-Сатане, а всего лишь о царе вавилонском Навуходоносоре: «как упал ты с неба, денница, сын зари!». Речь – о конкретной судьбе конкретной личности ненавистного автору поработителя евреев.

Христианский теолог Иероним, делая перевод текста на латынь, подтасовал его. Там, где Исайя сравнивает царя с утренней звездой – Венерой, имевшей название Хелел (Заря) у евреев и Люцифер (светоносец) у римлян, он первую часть двенадцатого стиха переиначил: «Как упал ты с неба, Люцифер…». Так и пошло: Люцифер – он же Сатана. А раз упал с неба – значит, не просто так. Не сам: уронили. И пошло-поехало: язык-то – без костей. Как и башка – без мозгов.

Что же до моего имени, то, как тут не привести строки «Фауста» Гёте:

Фауст: «Как ты зовёшься?

Мефистофель: Мелочный вопрос,

В устах того, кто безразличен к слову,

Но к делу лишь относится всерьёз,

И смотрит в корень, в суть вещей. В основу».

Лучше и не скажешь. В конце концов, что такое имя? Всего лишь ярлык для обозначения той или иной вещи. Проще говоря – символ, условность, зачастую к сути предмета не имеющая никакого отношения. Не выражающая этой сути. Вещи можно назвать, как угодно – от этого изначальная их суть не изменится.

Это люди в силу своей убогости изобрели ярлыки, называемые «фамилия, имя, отчество». Не имея возможности подняться до постижения непостижимого, они захотели «приземлить» его, думая, что приближаются к истине. А некоторые решили, что могут жалкой кличкой определить сущность того, для кого они сами – даже не насекомые, а так: пыль незримая.

Не вижу необходимости прибегать к таким ничтожным средствам, как самоназвание. И никакая это не гордыня. Нет той массы подобных мне, из которой следовало бы выделяться. Я – Единственный. Точнее – Ипостась Единосущного.

И не пугайтесь слов: только на первый вид они такие «наукообразные». Даже, если вы не поймёте содержания, то уж в форме обязаны разобраться. А, если и это вам не по зубам – отложите книгу и займитесь, чем попроще. Например, ковыряйтесь пальцем в заднице.

Ещё раз об Иерониме. Обзывая меня «Люцифером», этот фальсификатор хотел ткнуть пальцем в противника Бога. Вернее, в того, кого он считал противником того, кого он полагал Богом. Здесь необходимы пояснения. И насчёт Бога, и насчёт противника. Того самого Сатаны: в переводе с еврейского оно и означает «противник». Это нужно сделать непременно – для того, чтобы понять, кто есть кто. Имя, как уже было сказано выше, само по себе мало, что значит. Главное – то, что вкладывается в него. Надеюсь, хоть это читатель понял…

Глава вторая

Идём дальше. Для начала – небольшой экскурс в историю человеческих заблуждений. Нет, я не собираюсь пересказывать школьный набор о первобытных людях, которых пугали явления природы, что, в конце концов, привело их к изобретению духов и богов. Вместо этого я предлагаю пойти дорогой познания, чтобы в конце её постигнуть, что есть «добро» и что есть «зло». Без этого никуда. Ведь именно это – главное в характеристике главных действующих лиц всех религий: кто «добрый» – тот Бог, кто «злой» – тот, как раз, напротив.

Предлагая этот путь, я руководствуюсь не только чувствами. Хотя, честно говоря: «достали». И дураки, и умники. И, ладно бы, дурили самих себя. Для внутреннего пользования. Это, как говорится – дело вкуса. Так ведь нет: народы мутят!

Сворачивая на дорожку познаний, я вовсе не отклоняюсь от обязанности делиться «воспоминаниями». Все мемуаристы отходят «от канвы» и углубляются в философские дебри, в исторические параллели. Через «общее» они пытаются объяснить читателю специфику времени, а также те или иные свои решения и поступки. Таков закон жанра, как объяснил мне уже упоминавшийся редактор.

Мне, тем более, есть смысл прибегнуть к таким пояснениям. А всё потому, что постижение читателем моей Сущности – главное в мемуарах. Хотя бы на уровне самых общих представлений. Не первобытных, конечно. Без этого понимания мемуары ничего не стоят: ни бумаги, ни времени. Ведь, не будучи понятым, я так и останусь ложно представляемым, удел которого: нести на себе груз клеветы и выступать в образе, созданном многовековыми потёмками сознания. (Как сказал, а?! Образец философской мысли! Шедевр словесности!)

В предисловии я уже дал признательные показания. В том, что я – не Сатана. Уточняю: я – не христианский Люцифер и не мусульманский Иблис. Только не «гасите» меня ухмылками. Успеете ещё… если успеете. Понимание таких вещей приходит не сразу. И не через разглядывание картинок: через постижение сути добра и зла.

Вон, он, вопрос вопросов: что есть добро, и что есть зло? Дико извиняюсь, но дальше пойдёт философия. А куда нам с ней деваться, если без неё – никуда?! Если без неё меня не понять?! Поэтому мы с ней и идём в массы. Но не хватайтесь за сердце: я постараюсь максимально адаптировать текст к серости вашего серого вещества. Знаю ведь, с кем имею дело: опять же – без соплей.

Почему я свожу главный вопрос к постижению этих категорий? Да потому, что и добро, и зло не только выступают в качестве материальных субстанций: при этом они ещё и персонифицируются. И всегда: субъективно. Именно непонимание этого и ведёт к появлению штампов и клейм, к созданию ложных образов и ложных же представлений о сущности их носителей.

Единства во взглядах на проблему добра и зла нет. И не только между людьми, но и… Но об этом чуть позже. (Заинтриговал?) Так вот: об отсутствии единства. Материалисты говорят, что добро и зло – это всего лишь оценочные суждения, понятия морального сознания.

Я, хоть и не теоретик, отчасти разделяю эти взгляды: испытал практикой. Хотя мне, как Идее и идеалисту «по определению», и не подобает делать такие признания. Безбожники утверждают, что мораль существует только у людей. Поэтому добро и зло в их представлении – совсем не императивы, а относительные понятия. С помощью идеи добра люди оценивают социальную практику и действия отдельных лиц. То есть, речь может идти только об оценочных суждениях людей – суждениях, не существующих объективно.

Тут весьма кстати напомнить читателю, что один из виднейших материалистов Ульянов-Ленин – к слову, я его хорошо знал – под «добром» разумел практику человека, когда мир не удовлетворяет его, и он своим действием решает изменить его.

Другой видный материалист и тоже мой знакомец – Фридрих Энгельс – писал о том, что представления о добре и зле так часто менялись, что нередко прямо противоречили друг другу. Это – к вопросу многовековых попыток абсолютизации этих категорий, равно как и попыток их превращения в догму и догматический материальный субстрат. (Дико извиняюсь за мудрёные термины – ну, вот, нечем их заменить!)

Расставляя знаки и распределяя понятия по полюсам, не следует упускать из виду такое обстоятельство: то, что для одних – зло, для других вполне может оказаться добром. И эта мысль – совсем не голая абстракция: история человечества даёт тому немало примеров.

То есть, добро и зло – соотносительные моральные понятия, употребляемые для положительной или отрицательной оценки явлений действительности. И всё! И вся мудрость!

Вот очень краткий, почти тезисный взгляд материалистов на проблему добра и зла применительно к человеку и обществу, в котором он живёт. Разобравшись с Землёй, попробуем охватить проблему шире. Подойти к вопросу, так сказать, глобально. В масштабах… ну, хотя бы макрокосма. Я, правда, определяю последний иначе: Беспредельность Внешнего Порядка. Это точнее отражает суть явления.

Как утверждается в приписываемой мне Библии, то есть, Библии Сатаны, моральные кодексы, подобно деревянным идолам прошлого – плод труда рук человеческих, и в них нет изначальной святости. Но, в таком случае, существуют ли «Добро» и «Зло» за пределами Земли, людей и их оценочных суждений? Пусть даже и не как материальные формы, но и не как исключительно моральные понятия? Иначе говоря: существует ли То, что соотносится с понятиями Добра и Зла? То, что олицетворяет собой Добро или Зло?

Ответить на этот вопрос и просто, и непросто. Простого ответа не получится, даже если отвечать просто. Особенно мне, как говорится, «здесь и сейчас». Боюсь надоесть повтором, но от того, сумею ли я «дойти» до читателя, будет зависеть, сумеет ли он понять мою Сущность. А отсюда – и всё остальное.

Ведь применительно ко мне понятия добра и зла – отнюдь не абстракция. Это – квинтэссенция моей «безличной» Личности. Это – квинтэссенция споров о ней, как и о Личности Того, кого мне противопоставляют. (Слово «квинтэссенция», конечно, можно заменить подходящими по смыслу, но я делать этого не стану. Уж, очень красивое слово! Только вслушайтесь: «квинтэссенция»! Даже как-то сам себя уважать начинаешь! А если я заменю его словом «сущность»? Ну, никакого же сравнения! Сразу теряешь в сиянии).

Больше всего меня тяготит вопрос, найдёт ли в себе читатель мужество отделить истину от представлений о ней, большей частью, примитивных, ошибочных, а нередко и откровенно лживых? Пусть даже не мозги – только мужество: мозги я поправлю и текст упрощу!

Отсюда – совсем не схоластический вопрос: что есть Добро и Зло в масштабах вселенной (как минимум)? (Я «написал» слово «вселенная» с прописной буквы не в силу неграмотности. О причинах этого – позже. Так же, как и о вселенной, «как минимум»).

Хочу напомнить, что «добро и зло» – это еврейская идиома, обозначающая буквально «всё на свете». То есть, истолковывая это выражение буквально – а иначе и не выходит – приходишь к выводу о том, что «добро и зло» – две составляющие мироздания. Неразделимые составляющие.

Тут вполне уместно вспомнить теодицею астронома Лейбница, который говорил, что зло – благо для человечества, неразрывно связанное с добром. Мудро, но товарищ не был первым в очереди за Истиной. То есть, не был первым «отоварившимся». Первыми «у прилавка» оказались древние – относительно современного мира – персы.

(Я вынужден постоянно оговариваться: ведь то, что для человека – глубокая древность, для меня – ничто вневременного существования. Даже не миг – «на ваши деньги». Поэтому, если не получается задуматься – просто удивитесь. А, вот, смеяться не надо: умного смеха не получится).

Так, вот: персы действительно приблизились к постижению основ, но и только. Понять мирозданье они не смогли, разделив единое на два враждующих начала: бога света Ахурамазду и бога тьмы Анхра-Майнью. Но в том, что оба начала вечны и неразрушимы, они были правы. Однако главная их заслуга заключалась в том, что они первыми из всех людей пришли к идее дуализма, то есть, равноправного существования добра и зла! Пусть в форме примитивной, далёкой от совершенства, но пришли!

(Всё, больше не извиняюсь! Если я использую научный термин или какое-нибудь интеллигентное словцо – значит, «не от хорошей жизни». Не для выпендрёжа, то есть. Значит, так надо. Значит, другого не нашёл, а мысль донести нужно!).

К сожалению, идея не получила развития: так и осталась на периферии. Осознание того, что добро и зло – это две силы, вращающие колесо жизни, пришло много позже. «Зло» считалось уже не «бревном» на дороге прогресса, но равноправным соавтором его!

В этой связи как не вспомнить мысли, изложенные в Каббале. Там добро и зло впервые были представлены как два проявления одной силы, которая выше их. Не совсем то, что есть в действительности, но уже «кое-что»! То есть, опять – тема вечной борьбы, в которой ни одна из сторон не может одержать победу. Я могу привести только одну аналогию из мира людей: борьба с самим собой. Помните: «Ведь я – это ты? – Нет, я – это лучшая твоя половина!» Или же борьба с намерением совершить что-либо – и противостоянием ему. И всё это – «в пределах» одного человека.

Этот взгляд удивительным образом согласуется с материалистическими представлениями, несмотря на всю, казалось бы, изначальную невозможность такого «единодушия». Материалисты утверждают, что источник вечного движения, развития и изменения материи – о ней позже – заключается в присущих ей внутренних противоречиях. Отсюда вывод о том, что движение материи есть самодвижение. Вот такой, вот, материалистический дуализм: единство и борьба противоположностей.