Прелести жизни книга вторая цена жизни том-3

Вначале мне показалось, что в его словах есть что-то из следственного дознания о совершенном мной преступлении. Но ведь знал, что никаких преступлений не совершал и поэтому мог вообще не вести с ним беседу на данную тему.

Однако, мне хотелось пощекотать его любопытство и задать ему подобный вопрос.

Посмотреть, как он сам отреагирует на этот мой вопрос. Противоположный его вопросу. Как будет соображать?

– В начале, у меня тоже есть к тебе вопрос. – с разведкой темы, спросил. – Насколько понимаю, то следственный кабинет не является твоим рабочим местом. Так за что они тебя самого туда притащили? Ведь обычная милиция и Верховный Суд Таджикистана, это нам далеко не "правовые родственники".

– Меня направили в Верховный Суд охранять задержанных. – ответил капитан милиции, Камолов Рахим.

– Интересно! – удивлённо, спросил. – От кого же ты меня охранял в этом почётном заведении? От органов?

– От тебе подобных. – ехидно, ответил Рахим. – Чтобы вы не навредили сами себе на этом суде.

– Значит, ты сразу признаешь, что совершил опасное преступление? – с усмешкой, спросил.

– Если ни хочешь, то не говори. – разозлился Камолов. – Лишь из-за любопытства спросил тебя.

– Ладно! Хватит злиться! – смеясь, сказал. – Люблю подкалывать людей, а ты сразу взбесился на прикол.

– Ну, у тебя и приколы! – с обидой в голосе, сказал Рахим. – Так ты на кого-то нарваться можешь.

– Кто шутки ни понимает, то перед тем постоять могу за себя. – серьёзно, ответил. – Ладно, больше не будем об этом. Мы и так далеко зашли. Лучше удовлетворю твоё любопытство, как следователя милиции.

В общих чертах рассказал Камолову о том, что произошло в тот день. Рахим слушал меня, цокая языком в знак сожаления о происшедшем. Не знаю, поверил милиционер моему рассказу или нет, но по виду его лица тут было заметно сострадание человека о смерти людей в тот страшный день. Ведь сам он тоже по своей службе был свидетелем февральских погромов на улицах в Душанбе.

– По-видимому, у людей, которые устроили погромы, был очень умный руководитель. – сказал Камолов после того, как закончил свой рассказ. – Так организованно случайные люди погромы не устраивают. Рушили то, что стоит большие деньги. Это не просто, политический бунт. То был бунт с наживой денег.

– С тобой вполне согласен. – поддержал, выводы Рахима. – Похоже, что так всё и было. Видно, из погромов, что всё заранее обсудили, как и что рушить. Чтобы планомерность погромов не бросалось всем в глаза, подставные погромщики были напичканы наркотиками и водкой. Затем их направили на верную гибель, чтобы не было свидетелей, а были трупы погромщиков, на которых списали все беды. Часть погромов сегодня пытались списать на меня и моих однокурсников.

– Ни хочешь ли ты сказать, что зачинщики погромов стоят у власти? – с подозрением, спросил Камолов Рахим. – По твоему выводу получается, что у власти стоящие совершили все эти погромы в Душанбе?

– Никаких выводов на этот счёт не приводил. – осторожно, ответил. – Тебе по службе надо делать подобные выводы, чтобы не задерживать невинных людей, а искать преступников среди всех слоёв населения.

Милиционер ничего не ответил. Мы больше с ним не обсуждали никакие темы, пересекли мост через реку Кафирниган и въехали в наш одноименный по реке город.

Показал направление к моему дому, и милицейская "Волга" продолжила свой путь по улицам Кофарнихона. Вот наконец и мой дом за углом.

– Может быть, зайдёшь к нам, выпить чаю? – деликатно, сделал, глупое приглашение Рахиму.

– Нет, спасибо, следующий раз. – также глупо отказался милиционер, словно это возможно было для нас?

Мы пожали друг другу руки. Машина милиции скрылась за поворотом улицы, под удивлёнными взглядами моих соседей, которые выглядывали из залапанных окон своих квартир.

Когда вошёл в свою квартиру, то вся моя семья была дома. На часах было шесть часов вечера. Самое время отдыха для меня и для моей семьи. Мне хотелось спать.

– Ура! Наш папуля приехал! – с возгласами бросилась дочь обнимать меня.

– У тебя есть что-то от зайчика?

Не дождавшись ответа, Виктория сама стала заглядывать во все мои пустые карманы с кислым лицом.

– Сегодня там у зайчиков не было денег. – стал успокаивать, расстроившуюся дочь. – Завтра зайчик будет.

– Где был? – спросила жена. – Ты сегодня собирался дома целый день работать с документами. Что опять?

– У меня сегодня целый день были судебные дела. – ответил Людмиле. – Меня и других возили в Верховный Суд.

– Так тебе и надо! – вырвалось, у старшего сына Артура. – Ты же нас всё время пугаешь тюрьмой, а сам-то.

– Как видишь, меня не посадили. – отпарировал, на слова сына. – Даже домой привезли на новой милицейской "Волге". Если ты мне не веришь, то можешь спросить у соседей, они всё выставились в свои окна, когда вылез из новенькой милицейской машины. Что же касается лично тебя, то за твои "подвиги" тебя давно собираются посадить в тюрьму. Благодаря мне, тебя пока не посадили. Но не знаю, когда ты всё это наконец-то поймёшь? – Почему, благодаря тебя, его не посадили? – спросила Виктория. – Папа, ну, ты скажи, почему не посадили?

– Почему? Почемучка. – ответил дочке. – Потому, что твой папа художник-дизайнер. Нужен всему нашему городу и даже республике. Потому, что каждый раз вытаскиваю твоих братьев из грязи, в которую они попадают за свои "подвиги". Потому, что мы платим постоянно штрафы за все "подвиги" твоих братьев. Может быть, хватит потому?

– Хватит. – согласилась дочь. – Всё поняла из твоих потому, на мои почему.

Нам делать плохо никак нельзя.

– Вот хорошо, что ты поняла. – сказала Людмила, чмокая дочку в щучку. – Теперь нам папа подробно расскажет, за что его возили в Верховный Суд Таджикистана. Давай, рассказывай чистую правду!

– Ну, прилипалы! Больше мне делать нечего. – возмутился над словами жены. – Ладно, день потерян, расскажу всё как было.

Вся семья чинно расселась в зале. Пошёл в ванную смыть с себя дорожную пыль. Затем вошёл в зал.

Сел напротив своих детей. Таинственно посмотрел в любопытные глаза дочери Виктории и начал рассказ. Конечно, мне надо было подумать с чего начать разговор.

– Дело было так. – загадочно, сказал. – Сижу дома один. Пишу документы. Вдруг, слышу в дверь какой-то странный стук. Осторожно открываю дверь, а там стоит, целая рота милиционеров, вооружённых, до зубов.

Долго рассказывал семье почти выдуманную мной историю, про сегодняшний день моей жизни.

Когда, наконец-то, Виктория уснула, сократил свой рассказ до своего приезда домой. Все облегчённо вздохнули.

– Ладно! Оправдался. – сказала жена. – Нам пора спать. Остальные истории расскажешь в свободное время.

6. Афсана – сказка.

Но вот пришло жаркое лето. Перемешались все типы людей в одну массу, которая думает только об одном, это куда бы спрятать свои мозги и тело, опалённые лучами летнего солнца.

Мои дети, как все типичные люди, прятались от солнца у стволов раскидистых чинар, не зная куда себя деть от безделья. Занятия в школе закончились. Дети бродили в окрестных местах в поисках приключений на свою голову.

Детям моим надо найти какие-то занятия на лето, чтобы они опять не влипли какие-то новые истории. Было достаточно накопившихся проблем за время школьных занятий, когда мои дети постоянно что-то "творили".

– В пионерские лагеря Рамитского ущелья возле речки вас, категорически, отказываются брать. – сказал, своим сыновьям. – Придётся вам осваивать Варзобское ущелье. На лето поедете в пионерский лагерь пищевиков "Афсана – сказка". Если вы и там "прославитесь", как во всех других пионерских лагерях, где вы отдыхали раньше, то тогда вынужден буду посадить вас на лето на цепь или сдать в специальный лагерь.

С молчаливого согласия сынов, Людмила собрала вещи детей и уже на следующий день, мы своим ходом направились в Варзобское ущелье. Где на лето было новое пристанище для детей. Гиззатулин Нигмат открыл багажник в своих "Жигулях".

Положил туда сумки с вещами моих сынов. Сел на переднее сидение возле водителя, а Эдик и Артур нехотя полезли на заднее сидение. По их лицам было видно, что они едут в пионерский лагерь против своей воли.

Дома они были вольными птицами, там, в пионерском лагере "Афсана-сказка" им предстоит находиться под постоянным присмотром со стороны бдительных пионервожатых.