К тому же производительность резко упадёт. Наша производительность иностранным капиталистам, прежде всего. Если мы не будем выращивать в русской тайге пушнину, то зарубежные капиталисты зачахнут без роскоши.
Теперь в тайге во время побега с вольного поселения мы добрым словом вспоминали иностранных специалистов, которые позаботились о нас, чтобы майор, кроме рабочих рукавиц от мозолей, снабдил нас также кремом и перчатками от комаров.
Помогали нам также и сетки от мошкары и от комаров, но сеткой от мошкары и от комаров мы почти не пользовались. Так как сетка от мошкары и от комаров мешала нашему движению, а также объеданию даров природы во время движения.
Однако сетки от мошкары мы держали при себе за пазухой и одевали себе на лицо во время сна. Так что на нас была полная таёжная экипировка, как у русского спецназа в тылу невидимого противника.
Вторая ночь застала нас в небольшом овраге. Мы нагребли в овраг руками сухие ветки и листья.
Сверху положили байковые одеяла, которые несли на своих плечах, как скрутки шинели у русских солдат.
Котомки с пожитками положили себе под голову. Договорились дежурить по парам, чтобы не заснуть в одиночестве во время дежурства. Первой парой по жребию дежурил с Гнусом. Второй парой два часа дежурили Хорёк и Цыпа. Так прошла вторая ночь.
– Вот это совсем другое дело. – радостно, сказал Гнус, когда мы утром после лёгкого завтрака двинулись дальше. – Так можно идти хоть на край света. После хорошего сна ночью, мы днём тут в таёжном лесу наверстаем много вёрст на свои ноги.
– Если бы мы поспали в пещере на сухих листьях и ветках, то было бы на много лучше идти. – сказал, выбираясь из оврага. – Утром в овраге выпала обильная роса и подмочила нас. Теперь надо нам высохнуть во время своего движения, чтобы с потом на ветру проветрить свою одежду и тело тоже. Лишь бы не заболеть.
Удивительно, как хорошо чувствуется запах в таёжном лесу на огромном расстоянии. Едва мы прошли пару километров по тайге, как почувствовали запах дыма костра.
Мы стали принюхиваться к запаху дыма костра. Таким образом, по лёгкому движению воздуха мы определили, откуда тянет дымком. Мы прошли несколько километров в таёжном лесу, прежде чем точно смогли определить источник дыма.
В огромной таёжной просеке между корабельными соснами источником дыма оказалась какое-то небольшое поселение, чем-то сильно напоминающее нашу застройку на вольном поселении.
С той лишь разницей, что вокруг нашего вольного поселения была плетёная изгородь. Все остальные строения точно такие же, как у нас на вольном поселении. Также две армейские палатки и несколько сборных домиков. Нет только огромного дерева с родником у своих корней, а также не видно какой-нибудь живности.
– Так это же вторая группа с нашей зоны! – разглядев парней в робе, удивленно, сказал Гнус. – Капиталисты даже на зеках в тайге экономят. Нет бы, в одну группу нас поселить, на вольном поселении. Так менты в тайге сразу две группы зеков грабят. Было бы у нас оружие, так мы сразу разобрались бы здесь с ментами.
– Жаль, что нам нельзя туда в сухие домики или хотя бы в солдатские палатки. – угрюмо, заявил Цыпа. – Могли бы хорошо выспаться, а завтра опять двинутся в дорогу. С пацанами можно найти общий язык.
– Нам даже думать об этом нельзя. – сказал. увлекая попутчиков в тайгу. – Там на вольном поселении могут оказаться менты с оружием. Тогда наши планы о побеге рухнут сразу при встрече с ментами. Отсюда нас отвезут не на вольное поселение, а на другую зону на новый срок с пожизненным заключением.
– Вот бы было! Ели бы мы сейчас пришли к ним и сказали, что пришли обмениваться опытом, как строить зоны вольного поселения или устраивать побег с зоны вольного поселения. – тихо смеясь, сказал Хорёк. – Тогда бы точно зеки и менты посчитали нас дебилами. Сразу первым вертолётом отправили бы в психушку.
Мы поспешили удалиться от своих бывших сокамерников. Нам никак не хотелось возвращаться обратно к местам заключения. Впереди нас ждала свобода, которую мы обрели самостоятельно всего три дня назад.
После развала Советского Союза за время перестройки и огромного бардака в России, когда всюду к власти рвался криминал, мы легко могли устроить свою жизнь в любом месте России, где нас никто не знает в лицо.
Опыт в криминале большой. Здоровья у нас достаточно, чтобы честным путём и криминалом заработать деньги и сделать себе новые документы. По таёжному лесу мы идём вторую неделю.
Никто нас с вертолётов не ищет. В тайге мы ни разу не встретили, ни одной человеческой души. Вокруг нас лишь дикая природа. Хорошо, что мы так ни разу не побрились со времени нашего вылета с зоны на строительство вольного поселения.
Теперь нас бороды греют во время прохладной ночи в таёжном лесу. Сквозь бороды нас не достают комары и мошкара. Даже кремом не мажем, обросши участки лица.
Днём нам не холодно. Мы постоянно в движении. Останавливаемся в пути лишь на приём пищи утром и вечером, а также на сон. Все остальное время идём равномерным шагом, чтобы не уставали ноги во время продвижения сквозь густой таёжный лес.
В течение дня питаемся за счёт плодов таёжного леса. От этого наш побег из вольного поселения у нас вроде прогулки по бесконечной тайге, которая действительно кажется бесконечной, как огромный космос. Пока у нас все идёт без проблем.
Вот только гроза нас достала в таёжном лесу. Третий день льёт проливной дождь. Хорошо, что мы догадались прихватить с собой целлофановые мешки из-под продуктов.
Благодаря целлофановым мешкам и огромных деревьев мы в движении ни разу не промокли. Однако спать одну ночь пришлось стоя под деревом. Так как вся земля в тайге была пропитана дождевой влагой. Даже присесть под деревом нам не было места.
– Мужики! Себя плохо чувствую. – пожаловался Цыпа после того, как мы дважды попали под проливной дождь и во время пробежки по лесу немного промокли. – Нам надо посушиться у костра и обсохнуть. Весь промок до нитки. У меня нет никаких сил двигаться дальше. Могу умереть на ходу.
– Цыпа! Потерпи немного. – сочувственно, попросил, Цыпу. – Как только выйдем к реке, так сразу разведём костёр. Возле реки костёр ни так сильно видно. Там дым прижимает ветерок вдоль реки. Если мы сейчас разведём костёр, то нас за тысячу километров будет видно. Меты моментально найдут нас здесь без всяких проблем и отвезут обратно.
Цыпа молча согласился с моей просьбой. Мы также продолжили свой путь. Однако к реке мы не вышли в течение следующих трёх дней. Тем временем здоровье Цыпы сильно ухудшилось.
Он трясся весь, как веточка на сильном ветре и угасал прямо на наших глазах. Мы всячески старались помочь Цыпе, чтобы вылечить его от простуды.
Нацепляли на Цыпу все тёплое белье. Заставляли его бегать, чтобы он потел хорошо. Так как через пот выходит вся простуда. Кормили Цыпу одной тушёнкой. В то время как сами питались исключительно дарами дикой таёжной природы.
Ночью во время сна укрывали Цыпу как можно теплее. Сами по очереди спали на двух байковых одеялах.
– Все, мужики! Помираю. – тяжело вздохнув, сказал Цыпа, медленно сползая по стволу дерева. – Свою жизнь провёл зверем. Поэтому не хороните меня. Оставьте меня зверем, как есть. Пускай звери съедят меня, как своего брата.
– Брось говорить всякую чушь. – печальным голосом, неуверенно, сказал Гнус. – Сейчас мы разведём хороший костёр. Ты согреешься и будешь вполне здоров. Наплевать нам на ментов и на лесников. Здоровье друга дороже свободы.
Прямо у его ног мы стали разводить костёр. Когда язык пламени охватил кучу хвороста, мы быстро переодели Цыпу в сухом белье. Подвинули Цыпу ближе к огню.
Мокрое белье стали трясти над языками пламени. За тем сухое, горячее белье надели обратно на Цыпу. В это время он безразлично смотрел на огонь, даже не протягивал руки к огню.
Можно было подумать, что Цыпа смерился со своей участью, ждал смерть. Мы старались спасти своего друга по зоне. Он так остался сидеть в той самой позе, как был у костра. По соскользнувшей руке с колена Цыпы, мы поняли, что он скончался.
Гнус потрогал пульс Цыпы. Убедившись, что он мёртв, Гнус поднял свою котомку. Снял с себя импортную кепку. Молча, постоял несколько минут. Мы тоже последовали примеру Гнуса.
Затем, не сговариваясь друг с другом, мы ушли от догорающего костра вглубь тайги. Выполняя последнюю волю покойника. Оставили труп Цыпы в том положении, в каком закончил свою жизнь в таёжном лесу.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: