Взгляд со стороны

– Почему бы человеку, не знать, что о нем поют в народе? – удивлённо, искренне, сказал инструктор по горнолыжному спорту. – Например, о вашем имени Александр и Алекс, поёт почти весь мир, и, вы от этого ничуть не смущаетесь.

– Хорошо! Напою вам песенку об имени Мирза. – согласился, с выводами инструктора по горнолыжному спорту. – Меня зовут Мирза. Работать мне нельзя. Пускай работает Иван и выполняет план. Это песенка времён социализма.

– Наверно, песенку написали обо мне? – сказал Мирза. – Действительно не очень-то люблю работать. Деньги заставляют работать. В настоящее время Иван то же работает ради денег.

– Скорее всего, эту песенку сочинили дети про твоего отца. – сам уточнил срок давности песенки. – Эту песенку слышал, более пятидесяти лет назад, когда был подростком, а твой папа тогда учился ходить под стол пешком.

– Нет! Эту песенку написали про моего дядю, в честь которого назвали меня. – поправил меня, Мирза. – Моему дяди Мирза, тогда действительно было всего лет пять или шесть. Наверно, мой дядя тогда ещё не ходил учиться в школу?

– Хочу заметить одно интересное сравнение. – осмелившись перед незнакомым до сели человеком, сказал инструктору. – Турки и азербайджанцы не только на одном схожем языке говорят, у них даже имена, как у одного племени или народа.

– То, что работаю в Турции, а ты отдыхаешь рядом со мной, – перешёл Мирза, на "ты". – Совсем не значит, что мы с тобой турки. Сам по национальности азербайджанец. Родился в Баку, в столице Азербайджана. Так что мы с тобой земляки по Советскому Союзу. Можно сказать, что оба при одном советском строе воспитывались.

– Мы земляки не только по Советскому Союзу, но также по Кавказу. – уточнил, выводы Мирза. – Родился в Гудермесе в Чечне. Бывал в Баку так часто, что даже сейчас на память могу сказать место твоего рождения.

– Едва ли ты знаешь место моего рождения. – усомнился Мирза в сказанном мною. – Родился в Мардакянах. Далеко не центр Баку. В наши места туристы и приезжие стали ездить лишь во время перестройки в Советском Союзе.

– Вот как раз Мардакяны известны мне лучше, чем центр Баку. – поправил выводы Мирза. – Бывал часто в Мардакянах, когда ездил в командировку на алюминиевый завод на берегу возле самого моря.

– Мы с тобой обязательно поговорим о нашем землячестве. – прервал Мирза, мою затянувшуюся речь. – Сейчас мне надо работать. Ваши израильские туристы ждут моего прибытия внизу лыжной трассы. Мы поговорим вечером.

Наши предположения спуститься по склону горы на горных лыжах до самой гостиницы были по-детски наивны. Мало того, что после третьего короткого спуска большинство израильских "горнолыжников" не могли вообще совершать какие-то лыжные спуски.

Кроме того, лыжные трассы прекратились вообще. Дальше были огромные снежные овраги и просто пропасти, в которые даже инструктора и профессиональные горнолыжники никогда не спускаются.

– Дальше мы спустимся к гостинице на туристическом автобусе. – сказал Мирза, показывая нам на домики горнолыжной базы, у которой встречались конец автомобильной трассы с концом лыжной трассы. – Думаю, что на этом наши первые уроки по горнолыжному спорту сегодня закончатся. Завтра нас ждёт новый подъем на более длинные лыжные трассы. В общем-то, большинство из вас сегодня справились с первым уроком. Поэтому не буду никого отчислять из нашей команды. Кто завтра не сможет выйти на лыжную трассу, никто не будет за это в обиде. Вы приехали к нам отдыхать, а не соревноваться по горнолыжному спорту. Здесь все располагает к хорошему отдыху, как горнолыжные трассы, так есть место отдыха в хвойном бору возле гостиниц горнолыжного курорта. Отдыхайте по выбору.

К стоянке туристического автобуса израильские туристы добирались не спеша. Свои горные лыжи сдали на хранение в горнолыжной базе возле стоянки туристического автобуса.

Затем словно старые клячи, израильские туристы буквально вползли в салон туристического автобуса и попадали на ближние свободные места в салоне туристического автобуса. Мы так сильно устали от спуска на горных лыжах, что на завтра не все думал о горнолыжном спорте.

– Лично сама больше ни шагу на горнолыжные трассы. – сказала Людмила, когда мы вошли в свой гостиничный номер. – Сегодня после обеда и ужина только отдых в гостиничном номере. Завтра отдых в хвойном бору у гостиницы. Ты можешь покорять вершины и горнолыжные трассы, а сама с подругой Нелей отдохну, сама без тебя, тут возле гостиницы в хвойном бору.

До обеда в ресторане гостиницы было чуть больше одного часа. Людмила сняла с себя всю спортивную одежду и в одном нижнем белье развалилась на диване возле экрана телевизора. Тем временем принял горячий душ.

За тем расположившись на мягкой кровати, стал рассматривать рекламные журналы по горнолыжному отдыху на горнолыжном курорте «Паландокен».

К моему удивлению, на территории горнолыжного курорта «Паландокен» одних только строений различного предназначения было около сотни, с обслуживающим персоналом более тысячи человек.

3. Встреча земляков.

Самое лучшее время сезона до десятого мая. Как раз это наше время отдыха на горнолыжном курорте «Паландокен». Когда мы после часового отдыха в номере гостиницы спустились в вестибюль гостиницы к ресторану, то увидел в вестибюле инструктора по горнолыжному спорту.

Видимо Мирза ждал кого-то из персонала горнолыжного курорта «Паландокен» или кого-нибудь из израильских туристов, так как время обеда по расписанию в ресторане было как раз у нашей группы.

Остальные отдыхающие гости горнолыжного курорта «Паландокен» обедали в другое время.

– Думаю, что ваша супруга не будет скучать без вас со своими израильскими подружками. – обратился к нам, Мирза, когда мы поравнялись с ним в вестибюле гостиницы. – Приглашаю вашего мужа рядом с рестораном в пивной бар.

– Мне без него даже интереснее будет болтать с подругой. – сразу, согласилась Людмила, удивлённо глядя на меня. – Можете забирать моего мужа на время нашего отдыха у вас в горах. Только не напивайтесь!

– Вот и прекрасно! – доброжелательно, сказал Мирза. – У меня работа на службе! Поэтому напиваться одному вашему мужу будет не прилично. Мы будем находиться рядом через стенку. Если вы заскучаете, по своему мужу, то можете забрать его обратно к себе в ресторан или в номер гостиницы, когда вам это будет угодно.

Вежливо и любезно раскланявшись друг с другом, мы разошлись в противоположные стороны. Людмила с подругой Нелей под ручку направилась в сторону дверей ресторана гостиницы.

Мирза показал мне на стеклянную дверь в противоположной стороне стены, от входа в гостиничный ресторан. Выходит, что хозяином или директором ресторана и пивного бара был один человек.

Так как между пивным баром и рестораном располагалась кухня, в которую были открыты двери, как из пивного бара, так из ресторана гостиницы «Palan Hotel». Официанты работали в оба зала.

– Вообще не употребляю пиво и спиртные напитки. – сказал мне, Мирза, когда мы вошли в пивной бар. – Профессия и религия не позволяют мне это делать. Поэтому возьму себе безалкогольные напитки, а тебе закажу полную программу пива.

– Не против полной программы пива. – без церемонно, согласился с предложением земляка. – Мне некуда спешить. Здесь у вас на отдыхе. Буду пить пиво без водки. Пиво с водкой действует на меня, как снотворное.

В полную программу пива вошли варёные, большие красные креветки, две клешни от варёного краба, сушёные кусочки от какой-то рыбы и солёные сухарики.

К ним, хрустальный двухлитровый графин, заполненный светлым пивом. Мирза себе заказал небольшой графин с ароматным напитком жёлтого цвета, а также блюдо с бисквитом. Рассчитавшись за сделанный заказ банковской карточкой «VISA», Мирза пригласил меня за небольшой столик в стороне от стойки бара, куда стали подходить посетители бара из числа иностранных туристов. В углу пивного бара было уютно.

– За всё время моей работы инструктором горнолыжного спорта, впервые встретил земляка с Северного Кавказа. – искренне, сказал Мирза, когда мы сели за отдельный столик. – Мне интересно поговорить с бывшим земляком.

– Как говорят у меня, у нас на родине, на Северном Кавказе. – почти как тост, вспомнил поговорку. – Земляки не бывают в прошедшем времени. Если джигит земляк, то он всегда земляк. Где бы ни встретились, настоящие земляки.

– Пожалуй ты прав. – согласился со мной, Мирза. – Земляки могут жить в разных частях земного шара. Вот только Родина, как мать, всегда останется там, где они родились. Поэтому мы всегда будем земляками места нашего рождения. Мне очень приятно встретить своего земляка вдали от нашей общей родины именуемой Северным Кавказом.

– Так ты давно с семьёй живёшь в Турции? – первым задал привычный вопрос. – Наверно, лет двадцать?

– Ты, случайно, ни экстрасенс? – удивлённо, спросил Мирза. – Почему-то ты так сразу все узнаешь наперёд?

– Ты не подумай, что у меня служба такая. – шутя, сказал, имея ввиду своей куртки с эмблемой «SECURITY». – Просто у меня возраст такой, когда человек привыкает угадывать знакомые ему обстоятельства.

Моя куртка тебя пускай не смущает. Куртку «SECURITY» подарили мне на складе новых репатриантов, когда мы приехали жить в Израиль.

– На еврея ты вроде не похож. – разглядывая меня, приметил любопытный Мирза. – Как ты оказался там в Израиле? Наверно, сбежал от какого-то наказания, а для этого женился на еврейке, чтобы уехать в Израиль?

– У меня жена еврейка. – ответил земляку. – В Израиль мы бежали из Таджикистана от гражданской, точнее, клановой войны. Возвращаться на родину в Северный Кавказ не было никакого смысла. Там тоже повсюду разгоралась война с бандами чеченских сепаратистов и наёмников. Перебираться жить в Россию, нам было ни по климату. К тому же в России мы никому не нужны. Даже русские выходцы из соседних республик были для России пришлыми иностранцами. По твоему виду тоже ни скажешь, что ты турок или азербайджанец. Лицом и ростом, ты похож на армянина.

– Ты обратно попал в самую точку. – удивлённо, ответил Мирза. – Действительно на половину армянин. Моя мама, царство ей небесное, по национальности армянка. Мой папа азербайджанец. Мы тоже не просто так попали жить в Турцию на постоянное место жительства. Когда в Баку началась резня над армянами, а в Нагорном Карабахе стали вырезать азербайджанцев, то нашей многонациональной семье некуда было деться, как только бежать под крышу к дедушке в Нахичевань. Точнее сказать, возле Шарур вблизи иранской и турецкой границ в бывший колхоз "Победа коммунизма". Но и там нам с многонациональными корнями пришлось не сладко. Тогда нашему дедушке Исмаилу пришла мысль, уйти пешком за границу, то есть в Турцию к нашим родственникам.

– Извини, что перебью тебя. – прервал, рассказ Мирза. – Но ты мне напомнил два случая, которые встречались в моей жизни. Как люди переходили через границу. Во время службы в советской армии в Батуми, на турецкой границе задержали подростка. Думали, что он заблудился во время выпаса деревенских овец. Стали разбираться, где подросток живёт. Подросток совсем не понимал русский язык. Когда наконец-то нашли местного старика, который хорошо знал тот язык, на котором говорил подросток, то, вдруг, выяснилось, что этот подросток живёт в Турции в соседнем ауле возле советской границы. Поставили в известность консульство и дипломатов Турции. Стали выяснять обстоятельства, при которых подросток мог проникнуть через государственную границу Советского Союза, где даже мышь не может пересечь границу. Никому даже в голову не пришло подумать, что это был ни первый переход подростка через государственную границу Советского Союза. Когда подростку через переводчика задали вопрос.

Как он пересёк незаметно границу Советского Союза? То подросток спокойно ответил, что через границу его дедушка ходил, папа ходил, он сам ходил. Когда он женится, а у него будут дети, то они тоже будут через границу ходить. Никакая колючая проволока и никакой солдат не сможет перекрыть ту дорогу, где его семья по земле ходил. Не знаю, чем закончились переговоры между правительством Турции и Советского Союза насчёт того подростка, который в нескольких поколениях через границу ходил.

Но точно знаю, что не только на этом участке советской границы были подобные переходы в обе стороны границы. Другой случай знаю о переходе нескольких границ целой семьи от Ирана через границы Афганистана и Советского Союза в Таджикистан.

Эту семью знаю хорошо. Парень из этой огромной семьи, который как раз вынудил семью пересекать границы, впоследствии стал народным художником Таджикистана. Зовут этого парня Алиханов Али. Он перс по национальности. В данное время живёт и здравствует в Таджикистане. Уважаемый человек в Таджикистане.

– С моим дедушкой произошло почти то же самое, что с твоим подростком на турецкой границе. – продолжил Мирза, рассказ о своём дедушке. – Задолго до социалистической революции в России, мой дедушка заблудился в лесу вблизи своей деревни, которая и сейчас находится возле ирано-армянской, азербайджано-турецкой границы. Дедушка Исмаил целые сутки блуждал по лесу, пока наконец-то не вышел на какой-то незнакомый аул. Исмаил встретил девочку с маленьким братиком, которые ходили к речке за питьевой водой. Исмаил познакомился с девочкой и с её маленьким братиком. Во время разговора с девочкой, Исмаил понял, что он находится в Турции, а не в Азербайджане. Даже в подростковом возрасте дедушка был смышлёный малый. Он никому ни сказал, что пришёл пешком из Азербайджана в Турцию. По вершинам гор Исмаил вычислил, где находится его аул. На следующие сутки Исмаил вернулся обратно к себе домой.

Конечно, Исмаилу сильно влетело за прогулки за границу. Целый аул вместе с русскими солдатами и жандармами искали пропавшего подростка в лесу вблизи границы. Никто даже подумать не мог, что маленький несмышлёный подросток побывает за пределами границы, тогда российской великой империи. До октябрьской социалистической революции Исмаил тайком от всех несколько раз бывал в гостях у турчанки.