Память крови

Если большое её количество прокаливают с корнями и потом погружают в чистую воду, с которой зола крапивы смешивается, то после фильтрации (для очищения от всякой земной материи) полученной таким образом жидкости, можно выставить оную на холод, пока та не замёрзнет. На образовавшемся льду будет формироваться изображение большого количества крапивы белого цвета, настолько естественное, что художник смог бы её нарисовать. Когда вода нагревается, эти идеальные формы исчезают, но появляются опять, когда она снова замерзает. По словам Якоба Шоу, он способен проводить такой же опыт с раками и наблюдать форму яблока в замороженном яблочном соке, а, кроме того, из пепла раков и скорпионов может получать новые виды животных… Похожие эксперименты проводились с мошками и, как заявляет Кирхер, со змеями. В 1800 году в своей статье в журнале Reichsanzeiger Эккартсгаузен утверждал, что видимое есть плод незримого; он объясняет, как формируются элементы, слагающиеся в единый принцип, содержащий количество, качество и форму, являющуюся тленной, и как механическая разделённость приводится к нетленности существ. Этот текст тем более важен, что является последним, в котором наш теософ изъясняется вполне определённо относительно палингенеза. Он указывает на возможность получить спектр [призрак] растения с «самыми яркими и живыми цветами, словно в состоянии воскрешения». Вывод фундаментален: сей грубый мир имеет своим основанием мир органических светов. Изначальная природа, хотя и вторичная по отношению к божеству, не подлежит никакому изменению; её сроком будет вечность. Нынешняя природа без устали трудится, чтобы вновь обрести первичное проявление, этот мир органического света. По данной причине тела могут оставить грубые оболочки, облик коих мы воспринимаем, и отказ от последних никоим образом не изменит их сущностное устройство».[169 - Antoine Faivre, op. cit., pp. 498-501.]

Второй отрывок позаимствован из Великой книги природы Дюшанто:[170 - Великая книга природы, или Философский и герметический апокалипсис… – любопытное произведение, написанное по заказу Sociеtе de Ph(ilosophes) Inc(onnus) [Общество неизвестных философов (фр.). – Прим. пер.] и напечатанное в типографии Imprimerie de la Vеritе в 1790 году; эта работа художника и герметика Тузэ, более известного как Дюшанто, относится к сочинениям масонско-каббалистического сорта, довольно популярного в Европе конца XVIII века. Цитируемый нами отрывок извлечён из нового издания, проверенного, исправленного и дополненного предисловием Освальда Вирта (Duchanteu, Le Grand Livre de la Nature ou l’Apocalypse Philosophique et Hermetique, Paris, 1910, pp. 33-37). Известны опыты, производившиеся разными алхимиками или выдававшими себя за таковых, кои стремились добыть фосфор из мочи; одним из самых известных таких примеров, несомненно, является Дюшанто, трагически погибший в ходе подобного эксперимента; тем не менее, нужно добавить, что его смерть произошла вследствие фундаментального заблуждения: подразумевалась дистилляция не просто мочи из человеческого тела, но некой её разновидности, выработанной в организме в ходе определённых практик, о которых мы будем говорить в последней главе нашей книги: данная операция до сих пор практикуется членами некоторых организаций «контринициатического» толка. Можно было бы найти и другие примеры использования алхимико-магических органических субстанций, как, например, в рукописи XVIII столетия, озаглавленной Testamentum Fraternitatis Rosae et Auerae Crucis – текст одной из многочисленных немецких, так называемых, инициатических групп, вдохновлявшихся розенкрейцерством («Златорозовый крест»). Интересующихся более подробными сведениями отсылаем к книге Christopher MacIntosh, La Rose-Croix d?voill?e, Paris, 1981.]

«Истинному философу известно о палингенезе, называемом иначе растительным фениксом. Сие курьёзное воскрешение приводит к возрождению животных и трансмутации металлов. Я хотел бы рассмотреть кое-какие детали этого насущного знания. Некоторые духовные авторитеты утверждают, что палингенез не может быть совершён, но нельзя сомневаться в нём после опытов истинных философов и искусных химиков. Кокс из Англии предпринял крайне занятные попытки его доказательства. Дигби познал чудеса палингенеза. Прославленный отец Кирхер много говорил о нём. Дж. Дэниел Мэйджор оставил трактат о палингенезе.

Иезуит отец Феррари, Жан Фабр, Ханнеманн, Парацельс, Либавий, Бари и т. д., все они обращались к указанной операции. Прежде, чем предоставить порядок выполнения оной, прислушаемся к тому, что говорит по сему поводу Ги де ля Бросс в книге О природе растений.[171 - Guy de la Brosse, De la nature des Plantes, 1628, cap. 6, p. 44.] «Один поляк, – утверждал он, – умел заточать призраки растений в пробирки, дабы всякий раз по его желанию в пустой склянке появлялось растение. Каждый сосуд вмещал собственное растение: на дне оного находилась земля, имевшая вид пепла. Эти сосуды были запечатаны печатью Гермеса. Когда вышеупомянутый мудрец хотел выставить их напоказ, то нагревал основание сосуда: постепенное распространение тепла побуждало выходить из лона материи стебель, ветви, затем листья и цветы в соответствии с природой растения, душа коего была в нём заключена. Всё это происходило на глазах у присутствующих, покуда возбуждающее тепло продолжало своё действие». Чтобы повторить и произвести сей феномен, нужно действовать следующим образом:

1. Возьмите четыре фунта семян того растения, возрождение из пепла которого вы желаете совершить. Размельчите эти семена, каковые должны быть совершенно зрелыми, в ступке. Поместите полученную массу в хорошо закупоренный стеклянный сосуд, длина коего соответствует высоте растения, семя которого вам нужно взять. Тщательно закройте сосуд и храните его в умеренно тёплом месте.

2. Однажды вечером, когда небо будет ясным и совершенно спокойным, подвергните свои семена воздействию ночной росы у крупного водоёма, дабы они в изобилии пропитались живительной силой, которая находится в оной влаге.

3. Посредством чистой большой простыни, привязанной к четырём колышкам на лугу, соберите восемь пинт такой росы и перелейте в хорошо закрытый стеклянный сосуд.

4. Верните ваши семена, впитавшие росу, в их сосуд до восхода солнца, поскольку оно может испарить влагу. Поместите этот сосуд в прежнее место с умеренным теплом.

5. Собрав нужное количество росы, профильтруйте её, затем дистиллируйте, чтобы ничего нечистого в ней не осталось. Из появившегося после данной операции осадка можно извлечь очень любопытную по своим свойствам и приятную на вид соль.

6. Вылейте росу, дистиллированную и пропитанную этой солью, на семена, а потом поместите в стеклянный сосуд с размолотым стеклом и бурой. В таком состоянии сосуд на месяц помещается в лошадиный навоз.

7. Извлекши сосуд, вы увидите на дне, что семена станут похожими на студень; дух обратится в плёнку различных расцветок, каковая покроет всё вещество. Меж плёнкой и илистой субстанцией на дне можно будет узреть своеобразную зеленоватую росу, которая являет собой свидетельство оплодотворения.

8. Подвергните тщательно закрытый сосуд воздействию солнечного света днём и лунного – ночью. В дождливое время следует хранить его в прохладном месте, пока погода вновь не станет хорошей. Бывает, что делание продолжается два месяца, но иной раз для него необходим год. Признаки успеха появляются, когда илистая субстанция зримо вздувается и поднимается, дух или плёнка исчезает с каждым днём, а всё вещество уплотняется.

9. В итоге данное вещество целиком должно превратиться в голубой порошок.[172 - В связи с этим напомним случай, о котором рассказывал Джанджузеппе Орилья, кузен принца Раймондо ди Сангро ди Сансеверо. Сие происшествие имело место в 1753 году в лаборатории принца, расположенной в подвальных помещениях его дворца. В ходе химической операции (вполне вероятно, что под таковой имелось в виду прокаливание человеческих костей) из рук одного из ассистентов выпал сосуд, наполненный «основными солями», которые были нагреты печным теплом и внезапно взметнулись вверх, приняв форму обнажённого бородатого человека, каковой, при всеобщем изумлении, вырос до потолка и тотчас же распался на части, обрушившись наземь в виде бледно-голубого порошка (Giangiuseppe Origlia, Istoria dello studio di Napoli II, 1754, pp. 380-382). Следовательно, неаполитанский принц Раймондо ди Сангро ди Сансеверо предавался изысканиям и опытам, связанным с палингенезом, и, кстати, истоки одного из его произведений, Сочинение о древнем светильнике (Dissertation sur une lampe antique), написанного в 1754 году в Неаполе и два года спустя опубликованного на французском языке, вероятно, кроются в исследованиях палингенезов, осуществлённых принцем между 1752 и 1765 годами. Быть может, небезынтересно будет отметить, что в ходе некоторых шаманских экстазов в теле шамана выделяется очень сильное тепло, которое полностью заполняет его, а затем над головой оного появляется синеватый пар или дым, считающийся пророчествующим духом самого шамана (см. J. Balаzs, «?ber die Ekstase des ungarischen Schamanen» в V. Diоszegi (ed.), Glaubenswelt und Folklore der sibirischen V?lker, Budapest, 1963, pp. 57-83). Этот палингенез, или «искусство действительного либо мнимого восстановления тела из его праха… обещало и, согласно некоторым авторам, утверждало, что способно восстанавливать органическое или растительное тело, располагая лишь его прахом, а лучше, так называемыми основными солями, о которых говорит Борель. Палингенез мог быть естественным – то есть, воспроизводящим такие существовавшие в природе явления, как лиофилизация и возвращение к жизни мелких речных крабов – или искусственным, то есть, вызванным лабораторными методами у таких разных объектов, как растения, животные и, теоретически, человеческие существа. С другой, и, конечно же, самой интересной, точки зрения, эту операцию можно осуществить мнимо, что означает стремление только к временному появлению кальцинированных тел, или реально, достигая почти полного восстановления тела, наподобие своеобразного воскрешения…» (вступление к книге Raimondo di Sangro di Sansevero, Il lume eterno, Foggia, 1987, pp. 7-8).] При незначительном подогревании сосуда из оного порошка возвысятся стебель, ветви и листья растения. Так получается растительный феникс.[173 - Пьер Борель также производил опыты подобного рода, им описанные: «Когда Д. де Линга (D. de Linga), итальянский философ-химик, невдалеке от города Мас д’Азиль, в графстве Фуа, собирал росу, для которой разложил большую подстилку, внезапно появившись, сгустился лёд, так что он едва мог унести, и роса оказалась непригодной, сосуд был разорван льдом, и, взглянув на лёд, он увидел внутри него дерево с листьями, плодами, ветвями и корнями, обликом схожее с ореховым деревом… То, что доказывает, как бессмертные души растений, таящиеся в солях, могут вновь восстать и во льду скрыто обнаруживают свои облики (formas), точно так же проявляется и безо льда, в солях солнца, в воде растворенных, и при замерзании щёлока, – то есть на его поверхности, но предпочтительнее – в глубоком сосуде, где все растение может явиться» (Pierre Borel, op. cit., Centuria III, Observatio LXXI, «Figurae Plantae in Rore Frigore Congelato» [ «Образы растений в росе, замерзшей под действием холода»], pp. 252 – 253).Далее следует уточнение: «Так растения вновь рождаются из животных экскрементов, из которых они вырастают; таким образом, очевидно, что бессмертны души даже самых малых вещей и никакое, самое удаленное место в мире не лишено душ, как сказано Ямвлихом в книге об учении халдеев и ассирийцев. Когда же тела, или темницы душ, повреждены, души уносятся воздухом и так блуждают, пока не найдут себе какое-то новое тело и сами не родятся, благодаря магнетическому притяжению необходимой им сущности, в этом теле, для них предназначенном и архитектонически выстроенном сообразно их познаниям» (Pierre Borel, op. cit., Centuria IV, Observatio XXXIV, «Cancrorum Fluviatilium Resurrectio seu Regeneratio», pp. 303 – 304).«В другом месте я показал, что семена вещей сокрыты в солях, и подтвердил это тем, что растения, чьи души присутствуют в солях, рождаются вновь, как и из животных экскрементов, богатых солями; я показал это и на примере льда растительного щёлока, и многими другими примерами, когда во льду наблюдается образ сожженного растения, либо же в жидкости возникает тенеобразный его образ, каковой некогда увидел Кверцетанус… При этом вся душа присутствует в любой, какой угодно, части; это явствует из того, что, работая с кусочками плодов, листьев, или корней, мы видим во льду, либо в их тенеобразном контуре призрачное целое растение, и таким образом разрешатся споры ученых о некоторых растениях, ведь они могли бы какой угодно ботанический сад, в фиалах заключенный, наблюдать в своей комнате, с необходимыми надписями, так что любое растение, по желанию, безо всякого выращивания, могло бы, к их удовольствию, предстать во всех своих красках…» (Pierre Borel, op. cit., Centuria IV, Observatio LXII, «De Admiranda Rerum Resurrectione», pp. 323 – 324).]

Палингенез растений был бы только развлечением, если бы эта операция не предвосхищала его более значительные и наиполезнейшие применения. Своим искусством химия способна оживлять другие тела; она разрушает их огнём и в итоге приводит к своей первоформе. Трансмутация металлов, философский камень – это продолжение металлического палингенеза. Животные подвергаются тем же процедурам, что и растения – вследствие данных мною обязательств я не могу выражаться яснее. Но что же я говорю? Ужель неведомы все сии подробности тем, кто встал на путь ученичества? Наиболее удивительным уровнем палингенеза является искусство применения оного к останкам животных. Что за радость наслаждаться увековечиванием тени друга, если его больше нет? Артемизия проглотила прах Мавзола, не ведая, к сожалению, о тайне обмана собственной боли. В своей книге Невероятные диковины Гаффарель рассказывает о поразительных операциях, совершённых при помощи сего палингенеза животных…[174 - «Я удостоверяю, что растения, разъединённые на части, измельчённые в ступке и превращённые в пепел, тем не менее, могут сохранять (благодаря тайной и поразительной силе природы) одновременно и в своём соке, и в своём прахе те же облик и форму, каковыми они обладали изначально; и даже не являясь видимыми, они, несомненно, могут быть извлечены и предстать перед взором мастера» (Gafferel, Curiositеs inou?es). Питер Дэвидсон приводит этот отрывок в занимательной брошюре под названием Омела и её философия и, более того, даёт совет читать тексты о палингенезе иных авторов, таких как Кирхер, Дигби, Вальмон и др.; затем он уточняет, что «в древности, и даже в средневековье, под общим термином философия подразумевались все человеческие науки, поэтому алхимики, астрологи, герметики и оккультисты(!!!) назывались философами. Посмотрим, как египетский посвящённый, сведущий во всех операциях, совершает трансмутацию тел. Вода, подогретая в открытом сосуде, преобразуется, в соответствии с прогнозами святого мастера, в воздух (пар) и беловатую землю (к концу работы) или порошкообразное вещество. Посвящённый нагревал под открытым небом (кальцинация) свинец, либо любой другой металл (за исключением золота и серебра); сей металл терял свои изначальные свойства и трансформировался в пепел или своеобразную порошковидную землистую субстанцию, в средние века её называли mеtal-mort [Букв. «мёртвый металл» (фр.). – Прим. пер.], и если посвящённый снова подогревал данный mеtal-mort в тигле, с несколькими хлебными зёрнами, мукой, семенами Mirabilis Galapa и кое-чем ещё, то вскоре происходило наглядное возрождение металла из его останков, и он вновь обретал свою форму и первоначальные свойства. По достижении данного результата посвящённый, разумеется, заключал, что разрушенный огнём металл по видимости возвращался к жизни (redivivus) благодаря семенам и действию тепла, и символом оного возрождения был Феникс, воскресающий из собственного пепла. Это одна из причин, хотя и не основная, почему древнеегипетский символизм, а затем еврейский изобразительный культ обозначали хлебным зерном распространение жизни по ту сторону, Воскрешение, вечную жизнь…» (Peter Davidson, Le gui et sa philosophie, Paris, 1896, pp. 56-58). Следовательно, можно констатировать, что Питер Дэвидсон, «великий магистр внешнего круга» Герметического Братства Луксора, тоже проявлял интерес к палингенезу, по всей видимости, в его минеральной форме, относительно которого у него, надо сказать, были специфические идеи.]

…Нужно поразмыслить над данной тайной, дабы раскрыть те секреты, кои могут быть действительно полезны. При рассуждениях и размышлениях над указанным доводом обнаруживаются способы общения с существами, находящимися значительно выше человека. Сие изыскание трудно, но не является от этого менее удовлетворительным… Те же вещи в менее аллегоричной форме изложены в моей работе Герметический апокалипсис; именно к ней следует обратиться, дабы почерпнуть подлинные знания братьев Розы и Креста».[175 - Здесь обнаруживается связь, выраженная без обиняков, между палингенезом, практикуемым на человеческих существах и «искусством общения со сверхчеловеческими сущностями», то есть, некой формой теургии.]

Вспомним сказанное Эккартсгаузеном относительно luz, а именно: «Каббалисты верят, что тела можно воскрешать посредством свойств некой позвоночной кости…» Они видят в этом одну из мистерий воскрешения плоти и, кроме того, убеждены, что косточка, каковую евреи называют luz, величиной с горошину, не поддаётся разрушению, и именно из неё воскреснет наше тело, словно растение, появившееся из семени.[176 - Ср. Eckartshausen, Aufschlusse zur Magie, II, 397; цит. по: A. Faivre, op. cit., p. 499, nota 111.]

Всё это тесно связано с тем, что в книге Царь мира[177 - Renе Guеnon, Le Roi du Monde, Paris, 1958, pp. 60, 64-66. В одной «псевдоинициатической» организации, так называемом «Пифагорейском ордене свободных посвящённых», утверждается, что человеческие кости – это «тайные стражи города», кои находились «за пределами наследственных влияний на индивидуумов и традиционных влияний на горожан одной и той же агломерации… Тогда как католическая Церковь предписала всем алтарям наличие человеческой кости, вставленной в литургический мрамор, дабы священник без труда связал эту мученическую реликвию с Небом, греко-римская магия строго запрещала такое злоупотребление: использование человеческих костей, извлечённых из места их упокоения в земле. Существует историческое свидетельство: черепная крышка в храме Яникула была помещена в углубление под статуей божества, расположенной в апсиде. Кость должна была «одушевлять» статую. Senatus-consultus [Постановление сената (лат.). – Прим. пер.], обнародованное в 657 году от основания Рима, то есть в 97 до н. э., запрещало одушевление храмов при помощи человеческих останков (Плиний, Естественная история, XXX, 3)» (Documento del gr. IV, corso n° 89, sezione XII: De animatione).] о luz писал Генон: данное еврейское слово означает «миндалину или ядро», являющееся нерушимой частью тела, символически представляемой как самая твёрдая кость, с коей душа остаётся связанной после смерти и до воскрешения.

Генон отмечал, что некоторые теории Лейбница о живом существе («животном»), пребывающем in perpetuum,[178 - Всегда, вечно (лат.). – Прим. пер.] но «уменьшенном в размерах» после смерти, по всей вероятности, вдохновлены той же еврейской традицией.

Более того, он добавляет, что luz содержит элементы, необходимые для восстановления существа, которое произойдёт, когда «небесная влага» оживит иссохшие кости.

Местонахождение luz – нижняя оконечность позвоночного столба, каковая связана с энергией Кундалини, силой одновременно возрождающей и разрушающей.

Luz можно счесть «ядром бессмертия», как то заявлял Генон, говоривший о существовании еврейского предания о таинственном городе Луз, как первоначально называлась местность, где Иакову приснился сон; данное предание утверждало, что город сей был «обителью бессмертия» и что Ангел Смерти не мог войти в него и не имел там никакой власти. Кроме того, Луз именовался «голубым городом», и Генон отмечал в связи с этим важную роль данного цвета в библейской символике и в видениях пророков.[179 - Упомянем мимоходом, что Luz происходит от глагола ???, LVT (lout), значение коего укутывать, прятать, скрывать или заниматься тайной деятельностью, что очень хорошо соотносится с символизмом пещеры, как то отмечал Рене Мутэль, указывая, что слово Луз изначально было названием места, где Бог явил себя Иакову во сне, то есть в состоянии сокрытия или «умаления» своего существа (см. Renе Mutel, «L'Islam et le Graal vеritе, amblguilеs et erreurs», Еtudes Traditionnelles, n° 352, 1959, p. 64; крайне важный и нарочито небрежный текст, демонстрирующий пристрастность и «крайности» интерпретации мифа о Граале посредством исламского ключа, произведённой Пьером Понсуа в книге Ислам и Грааль. Её эффективная «доработка» Мутэлем представляет собой лишь опубликованную часть произведения, созданного по наущению и дозволению эзотерических христианских братств).]

Любопытно, что, согласно Великой книге природы, как мы увидели, в конце операций, управляющих палингенезом, в каждом случае должен образоваться голубой порошок. Теперь следует прямо сказать, что, в то время как учение о luz и его возрождении является традиционной идеей, все манипуляции, наподобие палингенеза, о котором идёт здесь речь, являются не чем иным, как тайнами, касающимися промежуточного мира, единственного, какового «контринициации» по силам достигнуть, но от этого они не становятся менее опасными.

Можно было бы добавить, что, согласно некоторым каббалистическим традициям, практикуемым до сих пор, часть черепа, соответствующая Кетер, наполнена белой и прозрачной росой, и что ту же самую росу, каковая сосредоточена в luz, человек должен отделить, возвысить, сублимировать, впитать вновь и возвести к изначальному Принципу.

Две эти росы единой природы должны воссоединиться.

Согласно другим традициям, «сознание расположено в центре головного мозга, именно в том месте, где сходятся мозг, мозжечок и спинной мозг. В момент смерти эта центральная точка обёрнута и запружена остатками неиспользованной энергии, превращаясь, таким образом, в corpus callosum,[180 - Мозолистое тело (лат.) – сплетение нервных волокон в головном мозге плацентарных млекопитающих, соединяющее правое и левое полушария. – Прим. пер.] тогда как в живом теле она как сияющее солнце, небольшой пузырь из белого яркого огня величиной с крупную горошину или искрящийся алмаз: эта центральная точка или маленький пузырь суть душа».

Добавим к сказанному занятные наставления Жерара Гейма, связанные с «летающими бессмертными»: «После обретения тела бессмертия многочисленные адепты-даосы были способны летать. Дополнительная сублимация позволяла преодолевать вес – сей факт известен эзотерикам. Согласно даосским текстам, состояние «летающего бессмертного» соответствовало бы высшему состоянию бессмертия. Адепты даосизма, однажды превратившиеся в Бессмертных, могли делать выбор: оставаться видимыми или стать незримыми. Далёкий предок говорит об отрубленной голове, которая снова появляется на теле, и о «форме», являющейся формой тела, в коем нет костей. В предисловии мы показали, что «рубить голову» – это практика очень древней магии.

«Тело без костей», очевидно, и является телом бессмертия, в коем кости преобразованы в субтильные элементы. В произведении Василия Валентина четвёртая гравюра показывает скелет, стоящий на саркофаге. Это изображение алхимического тела (тела бессмертия), кости которого были «сублимированы»».[181 - G?rard Heym, Glossario: Gustav Meyrink, Le Dominicain blanc, pp. 233-234.]

Относительно свойств некоторых костей существуют и другие представления, привести кои будет полезно ради лучшего усвоения аргументации, к которой мы обращаемся.

Среди тунгусских шаманов бытует представление о том, что у человека, каковой имеет шанс стать шаманом, должна иметься «лишняя», дополнительная кость, в коей духи предков пытаются продолжить существование. Обладание сей костью доказывает принадлежность человека к роду шаманов; посему необходимо отметить наследственный характер передачи шаманских качеств. Действительно, очень часто дух предка-шамана, далёкий или близкий, воплощается в своём потомке.[182 - Laurence Delaby, op. cit., pp. 38, 45.]

Вот что однажды поведал П.Д. Успенский, беседуя с Г.И. Гурджиевым о цейлонском буддизме: «…Я рассказал о небольшом ларце, который видел в доме друга в Коломбо, где находилась, как обычно, статуя Будды и, у ног сего Будды, маленькая дагоба[183 - Коническое сооружение над буддийскими реликвиями, пагода. – Прим. пер.] из слоновой кости в форме колокола, а вернее, чеканная её копия, полая внутри. Хозяева открыли её в моём присутствии и показали мне вещь, считавшуюся реликвией – небольшой круглый шар размером с пулю от ружья крупного калибра, высеченный, как мне показалось, из особой разновидности слоновой кости или перламутра. Г. внимательно слушал меня.

– Вам не объяснили, что это за шарик? – спросил он.

– Мне сообщили, что это фрагмент кости одного из учеников Будды и священная реликвия величайшей древности.

– Отчасти сие так, – сказал Г., – Человек, показавший вам, так сказать, фрагмент кости, ничего не знал или не желал ничего вам рассказывать. Поскольку то был не костный фрагмент, но специфическое костное образование, возникающее вокруг шеи как своего рода ожерелье в результате некоторых особых упражнений. Слышали ли вы когда-нибудь такое выражение: «ожерелье Будды»?

– Да, – ответил я, – но его значение было совершенно иным: «ожерельем Будды» зовётся цепь воплощений Будды.

– Правильно, таково одно из значений сего выражения, но я говорю о другом. Данное костяное ожерелье, окружающее шею и находящееся под кожей, непосредственно связано с тем, что называют «астральным телом». Это тело неким образом соединено с ним, или, говоря точнее, «ожерелье» связывает физическое тело с астральным. Если астральное тело продолжает жить после смерти тела физического, то человек, обладающий костью из данного «ожерелья», сможет всегда поддерживать связь с астральным телом умершего…