Не спеши уходить… Избранное

    24.04.2018

«Надо жить, даже если так горько…»

Надо жить, даже если так горько
от потерь твоих близких людей:
не погасла вечерняя зорька
несменяемой веры твоей,
и твоей несгибаемой воли,
и твоих неистраченных сил, —
сколь ещё, не рождённых, в подоле
добрый аист тебе наносил?..

    25.04.2018

«Нам кажется – ну, это нам так кажется, …»

«…Словесность – вещь не бесполезная.Мы пишем прозу и стихи? —мы строим Царствие Небесное!»

Э. Крылова

Нам кажется – ну, это нам так кажется, —
что мир ваш бездуховный обречён.
– Не всё то мёд, что хорошо намажется,
опять же, сколько это и на чём.

Что жизнь – базар, а значит, правы вроде вы?
ведь сладость не измерить без цены.
И кто всерьёз послушал нас, юродьевых,
когда мы вдруг становимся слышны?

Всё, что возможно, вами уже скуплено,
но мир не стал богаче – стал скупей.
В борьбе за сытость столько душ загублено,
что не спасёт крещенская купель.

Во сколько встанет вам душа спасённая,
когда дотянет дело до торгов?
– Она ответит вам, невознесённая,
затерянная меж иных богов.

    26.04.2018

«Рожденье нового листа …»

Рожденье нового листа —
в трудах, в словесности, в природе —
столь непростое дело вроде
и происходит неспроста.
Вот снова замаячил май, —
и вновь он мой, я лгать не стану,
(ты посчитай по Юлиану), —
каким бы ни был, принимай!
Пускай и в этот год весна
так откровенно запоздала.
Под тентом крытого вокзала
нам дождь часок подарит сна.
И вот недремлющий сквозняк
за этот час скуёт мне плечи,
чем и останется замечен.
Но голубиная возня
нас позавёт обратно в путь
туда, где застучат колёса
и ты, как бы стыдясь вопроса,
задашь его ни где-нибудь,
войдя в прокуренный вагон,
а в сумраке на верхней полке…
И новым сквозняком из щёлки
обдаст меня: на полигон
словесный встану под ружьё,
как будто я навстречу вышел…
И будет дождь стучать по крыше,
и поезд молния прошьёт…
Так что, глаза в тени храня,
ты спросишь, не подняв и взгляда?
– «Зачем тебе так было надо
всё, что писал, скрыть от меня?..»

    1.05.2018

«Безысходность от чувства последней строки…»

Безысходность от чувства последней строки
вдруг укажет на близость последнего вздоха,
а в проёме меж ними свернулась эпоха,
что достать не пытается главный факир.

То эпоха сомнений, прощаний и слёз,
сожалений в плену непослушного тела,
революций в мозгу и его передела
из-за мерного скрипа аптечных «колёс».

Та эпоха, забыв к равнодушию злость,
предварительно сжавшись в щенячую жалость,
всё считает часы, что скулить ей осталось,
в мире плача, что выплакать ей довелось.

Только это – эпоха, – она не солжёт
и не станет кидаться в закрытые двери,
время есть у неё, чтобы снова поверить