Криминальная ситуация в сфере производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и меры борьбы с ней

«Поставщиками» выступают работники ликеро-водочных заводов, спиртзаводов, типографий, пунктов приема стеклопосуды, а также лица с техническим образованием, имеющие возможность изготовления и ремонта устройств для производства спиртного.

Для выполнения основной черновой работы по изготовлению алкогольной продукции, как правило, нанимаются лица без определенного места жительства (4,2 %), беженцы или приезжие из азиатских и кавказских республик (34,8 %), лица, нигде не работающие (46,6 %), нередко используется труд знакомых и родственников (12,3 %). Организатор либо его доверенное лицо предоставляют «изготовителям» оборудование и разъясняют технологию производственного процесса. Причем связь между «поставщиками» и «изготовителями» может быть как непосредственной, так и опосредованной – через организатора или его помощников. Таким образом, «изготовителям» не известно, откуда поступает оборудование и сырье, а «поставщики» не знают, где и кто все это использует.

Лица, осуществляющие вспомогательные функции, в большинстве случаев не посвящаются в процесс производства, а привлекаются, например, для погрузки и транспортировки готовой продукции, иногда добросовестно заблуждаясь относительно потребительских качеств перевозимого ими товара. Учитывая, что для перевозки к месту реализации водителя снабжают необходимыми документами, он зачастую уверен в том, что перевозит нормальную алкогольную продукцию от одного покупателя к другому. Данное звено в предложенной схеме может отсутствовать. В этом случае сами «изготовители» выполняют указанные функции, непосредственно взаимодействуя со «сбытчиками».

«Сбытчики», как правило, – это руководители или работники магазинов, кафе, закусочных, оптовых баз и т. п. Расчет за проданный товар они производят с организатором. Поэтому «изготовители» обычно не знают, где, по какой цене и на какую сумму была реализована изготовленная ими винно-водочная продукция.

Лица, осуществляющие прикрытие незаконного оборота алкогольной продукции, как правило, не поддерживают связь с предыдущими звеньями и общаются только с организатором, осуществляя не только прикрытие организованной им деятельности, но и другие различные вспомогательные функции.

В зависимости от наличия ряда факторов, выделенные по функциональному признаку группы лиц могут выполнять как одну, так и несколько функций.

Соответственно степени организованности группы могут действовать в отдельном районе населенного пункта (17,6 %), в рамках какого-либо города (39,7 %), в определенном регионе (области, крае, республике) (40,1 %), в различных регионах страны (2,6 %).

Нам представляется, что данная Р. Г. Аксеновым и Р. В. Черкасовым характеристика деятельности организованных преступных групп на рынке алкогольной продукции является наиболее полной и отражающей все ключевые звенья такой деятельности.

При всем разнообразии форм и методов преступной деятельности в сфере оборота алкогольной продукции, ее неоднородности и различиях в психологических характеристиках личности преступников – все они так или иначе вполне укладываются в две достаточно далеко стоящие друг от друга типологические группы, что не исключает и существования «промежуточных» или смешанных типов личности рассматриваемых преступников.

Первая из них включает в себя «последовательно-корыстный» тип.[133 - См.: Миненок М. Н. Личность расхитителя. Криминологическая характеристика и типология. – Калининград, 1980. – С. 143–157.] Для них характерны активная и продолжительная преступная деятельность, которая наложила крайне негативный отпечаток на весь нравственно-психологический облик лица, где доминируют стяжательство, сочетаемое с изощренными и циничными формами социально однородных преступных нарушений закона.

Чаще всего это достаточно опытные и последовательные организаторы преступных групп в предпринимательской сфере либо их активные участники.

Вторую типологическую группу составляют лица «противоречиво-корыстного» типа, в структуре личности которых немало положительных черт и нет ярко выраженной отрицательной, откровенно корыстной доминанты преступного поведения. Противоречивость их характеристики проявляется в конкуренции негативных (правонарушающих) и позитивных целей (или, по крайней мере, социально-нейтральных) избранных преступных средств. Сюда, в частности, относятся: во-первых, так называемые «вынужденные преступники» – сформировавшиеся на фоне суммарного действия крайне неблагоприятных экономических и психологических факторов; во-вторых, «хозяйственные преступники», которые в «интересах дела» выбирают путь прямого и порой заведомо для них преступного нарушения закона; в-третьих, пассивные правонарушители, которые не в силах отказаться от соблазна.[134 - См.: Там же.]

Таково видение в наиболее общей форме типологических черт личности преступников в сфере оборота алкогольной продукции.

Обобщение данных, характеризующих лиц, совершающих правонарушения в сфере оборота алкогольной продукции, дает возможность сформулировать следующие выводы.

1. Анализ личности преступника в сфере оборота алкогольной продукции позволяет не только выделить его весьма характерные особенности, традиционные составляющие структуры личности, но и смоделировать на этой основе меры предупредительного воздействия.

2. Для лиц, совершающих преступления в затрагиваемой сфере, характерно осуществление общественно опасных деяний систематически. Такая деятельность становится апробированным способом извлечения доходов. Соответственно лицам, занимающимся незаконным оборотом алкогольной продукции, в значительной степени свойственны черты криминального профессионализма.

3. По своим основным характеристикам тип личности правонарушителей, занимающихся незаконным оборотом алкогольной продукции, близок к «противоречиво-корыстному», в частности, подтипу «вынужденному» – сформировавшемуся на фоне суммарного действия крайне неблагоприятных экономических и психологических факторов.

§ 3. Объективные и субъективные детерминанты преступлений, связанных с незаконным оборотом алкогольной продукции

Решение проблемы причин преступности определяет научное содержание криминологической теории и ее практическую направленность.

В данном отношении достаточно популярной и точной является научная позиция А. Ф. Токарева, который отмечал: «Выявление и анализ детерминант преступности, ее видов и групп преступлений являются логически и практически исходными моментами общего предупреждения преступлений. Невозможно сколько-нибудь эффективно воздействовать на преступность, не зная причин, ее порождающих, и тех объективных и субъективных условий, которые помогают развертыванию действия причин. Только концептуальный анализ причин преступлений и условий, им способствующих, позволяет говорить о сложной многофакторной природе этих явлений».[135 - См.: Токарев А. Ф. Общее предупреждение преступлений в деятельности органов внутренних дел: Лекция. – М.: Академия МВД России, 1995. – С. 8.]

Предупреждение преступлений, связанных с незаконным оборотом алкогольной продукции, во многом зависит от правильной оценки факторов, определяющих появление и воспроизводство этого вида преступлений.

Общество – это развивающаяся система, которой свойственны внутренние противоречия. Причинные отношения в такой системе отличаются особой сложностью, неустойчивостью, обилием обратных связей. Спецификой социальной причинности является то, что в качестве причин и следствий здесь выступают не материальные явления, а процессы и состояния, т. е. общественные отношения людей. Причинность никогда не реализуется в «чистом» виде, освобожденном от присутствия других форм связи. Помимо нее объективно существует обусловливающая, корреляционная, функциональная, системно-структурная и другие связи (всего 32 вида).[136 - См.: Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. – М., 1984. – С. 11–12.] Когда идет речь о таких сложных явлениях, как преступность, необходимо иметь в виду множество причин, определяя среди них основные и второстепенные, объективные и субъективные, постоянные, временные и проч. Исходя из этого, А. И. Долгова пришла к выводу о том, что «не существует какой-либо общей, основной, главной причины, которая исчерпывающе объясняет происхождение преступности в конкретных условиях во всем ее разнообразии».[137 - См.: Криминология: Учебник для вузов / Под общ. ред. А. И. Долговой. – 2-е изд., перераб. и доп. – М., 2002. – С. 180.] Схожую позицию занимает Я. И. Гилинский, который отмечает, что «… не может быть общей причины столь разнообразных и качественно не определенных, не имеющих естественных границ явлений».[138 - Гилинский Я. И. Криминология: Курс лекций. – СПб., 2002. – С. 156.]

Детерминизм как философское учение, порождающее наличие в криминологической науке названной области знаний, имеет своим объектом объективную закономерную взаимосвязь и причинную обусловленность всех существующих в действительности явлений. Таким образом, главной задачей криминологии в данном вопросе является определение тех детерминант, которые либо порождают, либо непосредственно предопределяют наличие в социуме такого его специфического явления, как преступность.

Некоторые ученые полагают, что утверждения о причинной связи условны, субъективны. В криминологии эти позиции наиболее четко выражены американским ученым Т. Селлином «… наука отказалась от концепции причинности и обращается к ней только для обозначения функциональных взаимоотношений между определенными элементами или фактами»; другая точка зрения принадлежит Э. Сатерленду, который считает, что обучение противоправному поведению происходит в ходе восприятия норм и ценностей преступных групп.[139 - Цит. по кн.: Иншаков С. М. Зарубежная криминология. – М., 1997. – С. 116–189.]

Не следует, конечно, отрицать тот факт, что при анализе общественных отношений установить причинные связи бывает затруднительно. Однако развитие криминологии и внедрение ее рекомендаций в практику с достаточной убедительностью показали реальность установления и причинных связей в проблеме преступности и условий, способствующих совершению преступления.[140 - См.: Криминология и профилактика преступлений: Учеб. пособие / Под ред. В. Н. Бурлакова, С. Ф. Милюкова. – СПб., 1996. – С. 13–14.]

Наряду с теоретическими разработками к настоящему времени накоплен значительный эмпирический материал, характеризующий причинный комплекс преступности в современной России.