Потрошительница

– Когда?

– Через час, у бывшей верфи.

– Ни хуя себе, в такую даль переться! – возмутилась Юлька. – Он что, поближе места не мог найти?

– Там их территория, – ответил Петька, – да и менты туда почти не заглядывают. Думаю, минут за сорок дойду.

Петька быстро оделся, взял телефон, сигареты и, поцеловав Юльку, направился к двери.

– Сегодня не приду.

– Хорошо.

Юлька закрыла за ним дверь, набрала полванны тёплой, пахнущей хлоркой, воды, залезла в неё и стала натирать тело вонючим серым мылом, сделанным из жира бродячих собак.

Наскоро помывшись и ополоснувшись, она достала из тумбочки свою величайшую драгоценность – небольшую бутылочку розового масла, капнула им на кончики пальцев и растёрла их по лицу, после чего поставила бутылочку обратно, спустила в ванной воду и вернулась в маленькую комнату, легла на кровать и заснула.

Проснулась Юлька в пять утра и сразу потянулась за телефоном, на котором горел огонёк непрочитанного сообщения.

Сообщение было от Петьки.

ВСЁ НОРМ. ДОГОВОРИЛИСЬ. ВЕЧЕРОМ РАССКАЖУ.

Я ГОТОВА НА ВСЁ, – напечатала она.

Юлька ополоснула лицо, почистила зубы, выпила чашку желудёвого кофе, покурила, оделась и, пригладив у зеркала на двери короткие чёрные волосы, пошла на работу.

Выйдя из подъезда, она сразу же наткнулась на мента. Толстый страж порядка, одетый в бронеформу, молча просканировал Юльку и махнул рукой, разрешая идти дальше.

– Привет! – поздоровалась Анька, догнав Юльку.

– Привет! – ответила Юлька. – А что случилось?

– Ты про мента, что ли?

– Ага. Они обычно в такую рань тут не шарятся.

Анька как-то странно посмотрела на Юльку и спросила:

– А ты что, не слышала?

– Чего?

– Да по радио с утра только об этом и говорят.

– Да про что, блядь? Я радио со вчера не врубала!

Анька взяла её под руку и прошептала:

– Ночью один мужик из соседнего дома кукухой поехал. Выскочил на улицу голый, добежал до ментовки и замочил дежурного на КПП. Говорят, что, когда его грохнули, он успел менту горло перегрызть и глаза выдавить.

– Фу, блядь! – поморщилась Юлька, представив эту стрёмную картину.

– Вот они и шарятся тут с утра, – продолжила Анька, – не знаю, правда, зачем, но, наверное, так положено. Слушай, – с жаром сказала она, – я же тебе самого главного не сказала!

– Чего?

– Вчера вечером Ксюха заходила, вернее, заезжала.

– И?

– Пиздец, Юлёк, ты бы её видела! Шмотки, блядь, такие охуенные, одна блузка, наверное, пять моих зарплат стоит! Сапоги кожаные, из натуральной, прикинь, кожи!

– Да уж, – присвистнула Юлька, – поднялась Ксюха.

– Да, ещё сиськи себе новые сделала. Она, как лифчик сняла, я чуть не упала. На ощупь упругие, плотные! Её дед обещал ей ещё импланты глазные вставить импортные.

– Это ж пиздец, сколько бабок стоит! – заметила Юлька.

– Она говорит, что для него бабки не проблема.

– А он у неё хоть кто?

– Не сказала, – ответила Анька. – А помнишь, как мы над ней в школе стебались, когда она у пацанов в курилке отсасывала?

– Тренировалась, – усмехнулась Юлька. – Слушай, а чё она приезжала-то?

– Попрощаться, – ответила Анька, – уезжает она через неделю.

– Куда?

– На острова какие-то, я не помню, на какие именно. Навсегда, блядь.

– А зачем прощаться?

– А хуй её знает! Зашла в свою комнату, а в ней ведь после неё так никто и не живёт, посидела на диванчике…

– На котором её Лёха по пьяни в задницу отодрал при всех? Смешно было.

– Да, – ответила Анька, – было реально весело. Ксюха пищит, Лёха ебёт, твой Петька всё на телефон снимает. Да, пиздато тогда было. Ну, так вот – посидела она минуты две на диване, вздохнула и съебалась. Обещала фотки прислать. Хочешь, кстати, сигарету нормальную?

– Ксюха дала?

– Да, оставила пару пачек. Сказала, что бабок ей её дед не даёт, но ни в чём не отказывает.

Анька достала из кармана чёрную пачку с красными иероглифами и протянула Юльке.

– Боится, что она бабла скопит и свалит? – спросила Юлька, взяв сигарету.