Чудесна и разумна

«Эллис» охотно приняла предложение, и её сферическое изображение «уселось» в кресло напротив кресла, в которое после этого «приземлился» Макс.

– Итак! Мы проделали огромную подготовительную работу и готовы к новому учебному году! Мы же готовы к новому учебному году, Эллис? – на всякий случай переспросил её Макс.

– Без сомнений, Макс! Все алгоритмы проработаны компьютерным интеллектом, в том числе устранены шероховатости прошлого года. Все желающие, а их количество я даже не буду называть вслух, потому что это просто неприличное астрономическое число, с нетерпением ждут начала занятий! Я не говорю сейчас про энтузиазм молодёжи, даже люди уже преклонного возраста рвутся постигать основы исцеления! Макс, ты запустил механизм, наполненный энергией космоса! – «Эллис» рассыпалась в комплиментах, и, похоже, «ей» самой это нравилось.

– Как обстоят дела на стационарных постах наблюдения? Мы сможем проводить систематическое размещение на них лучших студентов? – Макс не хотел упустить ни одной детали, которая могла впоследствии омрачить большой праздник.

– Стационарные посты наблюдения примут первых жильцов точно по разработанному графику, Макс! – «Эллис» продолжала вести успокоительные беседы, хотя понимала, что Макс задаёт вопросы скорее для приличия. – Более того, согласно нашим договорённостям, в качестве наблюдателей приглашены сотни жителей разных городов с других континентов! – «Эллис» вывела сферическое изображение списков приглашённых, чтобы Макс мог лично их просмотреть.

– Пекин! Сеул! Дели! Москва! Хорошая работа и прекрасный выбор, Эллис! – довольный Макс не скрывал своих эмоций, почти по-детски радуясь.

– Да, Макс! Сама не ожидала! – ответила «Эллис» с едва заметным сарказмом, хорошо понимая, что эти нотки в её голосе сейчас заметить он не в состоянии.

Глава 5. Избавление

Егор договорился с младшим братом об утренней встрече рядом с больницей, в которой находилась на лечении мама. Будучи в салоне такси, окрылённый мыслью о возможном её исцелении, он не обращал внимания на тупую боль после операции. «Мама, мамочка!» – проносился в его голове её светлый образ. Он не стал дожидаться полной парковки такси в предусмотренном месте около корпусов больницы, пожелав выйти немного раньше. Он почти побежал, увидев возле входа в знакомое здание младшего брата.

– Ефим, молодец! Это мамины любимые цветы! – радостно крикнул он, приближаясь к брату и наблюдая, как тот аккуратно держит букет красных роз.

– Егор! Я еле тебя дождался! – сказал в ответ Ефим, посмотрев сначала на брата, затем на букет, и отдал его Егору. – Держи, виновник торжества! – немного иронично произнёс он.

Братья, «преисполненные» оптимизмом от скорейшей встречи с мамой, улыбаясь друг другу и её незримому образу, «влетели» в палату. Вбежавший первым Егор так неожиданно остановился на пороге, что следовавший за ним Ефим врезался в спину брата. Пустая койка, на которой ещё вчера находилась мама, была расправлена, на ней полностью отсутствовало постельное бельё, лежащее теперь кучей на полу и «перечёркнутое» буквой «Х» красной краской.

– Егор?! Как же так?! Я же вчера с ней разговаривал! Я обещал маме, что всё будет хорошо! Что ты нашёл деньги на первый этап лечения, и она обязательно поправится!

Ефим непонимающим взглядом смотрел на старшего брата, на его глазах проступили слёзы, а Егор всё отчётливее осознавал надвигающуюся страшную неизбежность.

– Фим, брат, прости! – выкрикнул наконец Егор, обняв и прижав к себе брата. – Фим, это я, понимаешь, я виноват! Я долго тянул с операцией! Если бы… – Егор не смог договорить, потому что Ефим начал кричать: «Нет! Нет!», после чего разрыдался на плече у старшего брата.

Они так и стояли, обнявшись и плача, и казалось, в этот миг сама природа, сопереживая их утрате и горю, разразилась за окном таким неожиданным и мощным московским ливнем.

* * *

– Это что ещё за трогательные обнимашки в моём отделении?! – раздался красивый женский голос, не лишённый строгости и власти, и Егор, повернувший голову в сторону открытой двери, увидел в коридоре рядом с палатой, безусловно, яркую женщину средних лет в белом халате. Она не просто была хороша собою, она словно являлась живым олицетворением всего положительного и «живого», чего всегда хватало с избытком в «человеческой» медицине.

Женщина уверенно шагнула в палату и, быстро оценив ситуацию, спросила:

– Ваши удостоверения личности?

Она держала в руках небольшое устройство, «планшет», который стремительно предоставил ей затребованную информацию.

– Так, понятно! Егор Евгеньевич! Ефим Евгеньевич! Братья, что ли?! – она с интересом продолжала разглядывать парней.

– Да! Я Егор, а это Ефим! – Егор вытер слёзы и, сделав над собой усилие, ответил. Ефим же, в отличие от старшего брата, отвернул своё лицо в другую сторону от вошедшей женщины.

– У вас что, семейная традиция такая: всем мужчинам давать имена с одной заглавной буквой?! – неожиданно спокойно поинтересовалась она, поглядывая в свой «планшет».

– Что-то вроде этого! – лишь смог произнести Егор, который не понимал смысла её вопросов. Он хотел было начать неприятный разговор, но женщина опередила его.

– Понятно! – сказала она так, что по её лицу невозможно было определить ни её настроения, ни смысла задаваемых ею вопросов. – Да! Я же забыла представиться, меня зовут Мария Павловна! Я – заведующая отделением интенсивной терапии, – добавила она. – И мне не совсем понятно, почему без моего разрешения в моём отделении проводится влажная уборка?! – продолжила она спокойным и одновременно стальным голосом, но совершенно беззлобно.

– Понимаете, Мария Павловна, наша мама лежала в этой палате, здесь! Мы с братом пришли её навестить, но увидели только это! – Егор указал на «сиротливо» пустующий каркас кровати, не находя в себе сил продолжить объяснение.

– Это я как раз понимаю! – ответила ему Мария Павловна всё тем же «стальным» голосом. – Я вот другого понять не могу: почему вы до сих пор маму свою не навестили?! – сказав это, она спокойно продолжала смотреть на изумлённых братьев. – Я говорю, вы маму свою пойдёте навещать или будете ждать, пока эти красивые цветы завянут?! Мама ваша переведена в другое отделение для выздоравливающих.

– Я не совсем понимаю, а как же этот знак?! – произнёс Егор с уже прояснившимся лицом, указывая на сваленную в кучу постель на полу.

– Что тут может быть не понятно?! – Мария Павловна тоже оглядела «кучу». – Повторное использование постели, на которой находился наш пациент, не предусмотрено, и она подлежит термическому уничтожению! – сказала мягко женщина, пожав плечами, после чего вновь посмотрела в свой «планшет» и уже опять стальным голосом добавила: – Всё, соколы ясные, быстро освобождаем палату, мне срочно нового «тяжёлого» пациента нужно заселять!

* * *

И вновь, будто не было нескольких страшных минут скорби, братья «летели» в другое крыло корпуса на встречу с мамой. И вновь они улыбались друг другу и её незримому образу, переспрашивая дорогу у проходящего мимо персонала и больных. Парни вбежали в её новую палату, а увидев её сидящей на койке, радостно закричали: «Мама! Мама!», перепугав больных, лежащих рядом с ней на других койках.

– Мальчики мои! Егорушка! Ефимушка! – с любовью и радостью в голосе мама протянула к ним руки, и сыновья аккуратно одновременно обняли её. Затем парни внимательно осмотрели маму, а Егор протянул ей букет роз.

– Мам! Ты чудесно выглядишь! – сказал Егор, отметив про себя, что за долгое время её лицо впервые посетил здоровый румянец, вернувший маме былую красоту. – Но как?!

– Мальчики! Я и сама ничего толком не поняла! Вчера вечером мне сообщили, что какая-то международная корпорация с длинным и сложным названием полностью оплатила курс моего лечения! И ещё они прислали мне своё самое современное лекарство, которое я вчера приняла! А сегодня утром после обследования меня признали здоровой и перевели сюда! – мама пожала плечами, показывая своё искреннее недоумение по поводу чудесного исцеления. – Я так была шокирована стремительностью всех событий, что позабыла отправить вам сообщение!

– Мам! Какая международная корпорация?! Может, наша?! – обратившись сначала к маме, Егор затем посмотрел на Ефима. – Ты что-нибудь понимаешь?! Вот и я нет!

– Международная, сынок! Подожди! У меня данные отправителя остались: «От главы Maxworld Robotics Corporation», – не совсем уверенно произнесла вслух мама, посмотрев с немного виноватой улыбкой на старшего сына.

– Вот теперь, Егор, и я тоже запутался! А как же… – Ефим посмотрел на старшего брата, желая добавить ещё фразу, но, вспомнив про данное ему обещание хранить втайне от мамы историю про операцию, замолчал.

Удивлённые братья смотрели друг на друга, каждый думая о своём: Ефиму было обидно за Егора, который согласился на ставшую уже бесполезной операцию, а Егор вспомнил о своём вступительном тесте, отправленном в спасшую маме жизнь корпорацию.

Повисшую тишину нарушило сообщение, пришедшее на фоносфер Егора и услышанное всеми членами семьи, заставив их в очередной раз удивлённо переглянуться: «От главы Maxworld Robotics Corporation».

– Егор! – Ефим посмотрел на старшего брата, показывая на фоносфер. – Кажется, брат, нам всем хочется прослушать поступившее тебе сообщение! – произнёс он, улыбаясь.

– Приветствую, Егор! Меня зовут Макс, и от лица возглавляемой мною корпорации спешу поздравить Вас с зачислением в нашу южноамериканскую академию! Если Вы уже готовы отправиться в незабываемое путешествие в сердце лесов Амазонии, то транспорт корпорации к Вашим услугам! И, конечно, очень рад за Вашу маму! До встречи! – сферическое изображение «Макса», проговорив немного пафосную речь, исчезло, оставив семью в полном недоумении.

– «Сердце лесов Амазонии»?! – Ефим, пересказав фразу, вопросительно посмотрел на старшего брата.

– «Южноамериканская академия»?! – в мамином взгляде, устремлённом на Егора, вопросов было не меньше.

– Мам, хотел тебе раньше рассказать, но как-то не до этого было. Так, наудачу, прошёл тестирование. А они, получается, даже тебя «на ноги» поставили?! – задумчиво произнёс Егор.

– Так ты летишь, брат?! – с надеждой в голосе спросил Ефим, «горящими» глазами глядя на Егора.

– Что? Нет! – ответил Егор, на секунду задумавшись, словно не допуская и отбрасывая саму возможность своего отлёта сейчас. – Я не оставлю тебя и маму!

– Брат! Такой шанс выпадает раз в жизни! Понимаешь! Мам?! – Ефим посмотрел на неё взглядом, полным мольбы, зная, что только она могла в этот миг сказать Егору те самые слова, подарив ему право обрести своё счастье.

– Ефимушка прав, сынок! Тебе непременно нужно лететь! О нас не беспокойся, худшее уже позади!

Мама спокойным голосом дала старшему сыну напутствие в дальний путь. Егор ничего не ответил им, но Ефим, зная характер брата, понял, что отсутствие возражений уже являлось добрым знаком его согласия с головокружительными переменами в жизни. После чего братья ещё больше часа весело общались с мамой, пока их визит не прервала вошедшая в палату дежурная медсестра.