Три Алисы и нейросеть. Истории Белкина и Астахова

Привет из нейросети!

Скоро будет заключительный этап, и я в нём тоже участвую – а всё с легкой руки Тимки и его Алисы. Пожелайте мне успеха. Нет, правда. А то я себя иногда каким-то самозванцем чувствую, будто чьё-то чужое место занимаю. Но со мной так бывает, ничего не поделаешь.

Кто выиграет «Евровидение» и кто в чемпионате по футболу победит, мы ещё пока не знаем. Только я что-то уже начал верить и в группу «Алиса», и в подмосковные «Химки». Если вы дружите с нейросетью, то и страна чудес уже где-то рядом.

И никакая это не фантастика.

День учителя

В новом учебном году наша бывшая классная Тамара Борисовна стала заместителем директора по воспитательной работе. Мы, конечно, немножко испугались. Она же нас знает с первого класса. Если точнее, то меня – с первого, Тимура – со второго. Все наши проделки помнит. Нас насквозь видит.

Она даже знает, как мы её за глаза называем: Арамат Сиробовна. Это если говорить на обратном языке, по Тимкиному методу.

Так вот, она это знает, но не сердится. Только есть проблема: это она не сердилась, когда нашей классной была, а теперь на большой должности вполне может и озвереть.

Родители тоже занервничали. И придумали у себя в чате вот какую штуку: вот уже скоро, пятого октября, устроить в школе перформанс на День учителя. Цветы подарить, стихи прочитать. Про что? Тоже про школу, конечно.

Да чтобы не простые были стихи, а оригинальные. Не как у всех.

Вечером накануне праздника собрались мы втроём в нашей конфе и стали обсуждать, кто чего не выучил. Никто ничего, как обычно.

– Я тут нашёл одно стихотворение, – это я говорю. – Короткое. Но дурацкое.

– Ну зачитай вслух, – предлагает Тим. – Обещаем не смеяться.

– ОК. Неизвестный автор, «Школа».

Что такое школа? Школа – это класс!
Помню, как пошёл я в школу первый раз.
За плечами ранец, а в руках букет.
С той поры прошло уж двадцать восемь лет.

– Букет за это время мог и завянуть, – задумчиво говорит Баралов.

Но я читаю дальше:

Много было грустного, много и смешного,
Но теперь я в школу возвращаюсь снова.
Сын шагает рядом – ранец за спиной.
Здравствуй, моя школа! Ты всегда со мной!

Тут я умолкаю. Сами посудите: вот как такое можно всерьёз читать? Да ещё с этими восклицательными знаками?

– Ага, ага, – посмеивается Тим. – Автор и сам с ранцем был, и сын у него такой же. Яблоко от вишенки недалеко падает.

Тут и Шурик Баралов хрюкает от смеха.

– Мне тоже вдруг вспомнилось кое-что, – говорит. – Как мы в детском саду стишок друг другу читали:

Нас рано, нас рано
Мама разбудила…
С ранцами, с ранцами
В школу проводила…

– Класс! – радуется Тимур. – Можем повторить!

– Не пойдёт, – я говорю. – Это недостижимое мастерство, уровень «бог». Зрители не поймут. Но двояки за поведение поставят.

С этим мы согласились. Поразмыслили ещё немного. Поискали стихи в интернете, но там всё сплошь какая-то шелуха болтается. Одни и те же пафосные песни, ничего оригинального.

Наконец Тим предлагает:

– Надо, короче, собственный трек сочинить. Это несложно. Я видел, как на всяких рэп-баттлах люди фристайлят, рифмуют прямо на ходу. Мы что, хуже?

– Не знаю, – говорю. – Никогда не пробовал.

– Тогда я сам начну.

– Начинай, – разрешает Баралов. – Я посижу послушаю. Я всё равно в поэтическом плане бездарный.

– Тогда ждите пять минут… я вернусь.

И вышел из конфы. Через пять минут присылает вот что:

Что такое школа? Школа это ад!
Вышел я из дома, развернул плакат,
На листе бумаги крупно написал:
Ненавижу школу,
Школа – это кал!

Я чуть чашку с чаем на себя не опрокинул.

– Смешно, – говорит Баралов, но сам на всякий случай не смеётся.

Ну да, ну да. Смешно, но не очень. Я так и представил себе Тимура Астахова на площади с таким плакатом. Это на него похоже. Я бы не вышел, наверно.

– А сейчас надо, – Тим продолжает, – чтобы кто-то на этот челлендж ответил. Как обычно на баттлах бывает.

– Ну давай я отвечу, – говорю.

Через минуту я тоже подгоняю флип:

Мимо ходят люди, говорят они:
«Что это за акция, давай-ка поясни!
Может быть, ты фрик, а может быть, ты псих,
Вот сейчас мы вызовем родителей твоих».

– Теперь моя очередь, – торопится Тим.