Мечтатели

Так зовут его девушку. Впрочем, она своя собственная девушка, а совсем не его. Мы вместе учились, но в последних классах она переехала на континент.

– Кристиночка плывет в круиз? – уточнил я. – Без тебя?

Спросил и тут же пожалел об этом.

– С подругой, – отвечал Стас ровно. – У подруги бойфренд в Швеции. Вот они туда и едут. Развлечься.

Стас далеко не такой бесчувственный, каким всю жизнь хочет казаться. Ревностью никого не удивишь, но у Стаса за душой есть еще кое-что. Я бы сказал, любовь и нежность. И то и другое остается невостребованным.

Он бы, наверно, согласился продать душу дьяволу, или кому там полагается продавать душу, за одну хорошую любовь до гроба. Но получается, что эту душу он отдает за просто так.

– Крыска смешная такая, – Стас не выдерживает и улыбается. – Обещала меня сфотать с восьмой палубы. У нее зеркалка с длинным объективом…

Тут он приглаживает волосы – тоже длинные и по-шведски светлые. Недолго им осталось. Это я о его волосах.

– Скажи честно, Денис, – говорит он, – как ты думаешь… у нас еще может получиться?

– Почему нет, – отвечаю. – Бывают же чудеса.

Денис – это я. Денис Брусникин. Я стригусь довольно коротко. Верю ли я в чудеса? Трудно сказать. Со мной никогда не происходило ничего волшебного или необъяснимого. Я даже не влюблялся ни разу. Ну, то есть не влюблялся до такой степени, чтобы не мог это объяснить.

Лучше сказать так: я легко допускаю возможность, что однажды вся моя жизнь сумасшедшим образом поменяется. Уже который год я жду чего-то от ленивого мироздания. Можно назвать это и чудом, хотя термин неточный.

Каждый день я думаю: может, это случится завтра?

По каналу пробежал черный буксир. В небе заметались чайки. Слева, на входе в канал, уже появилась высоченная остроносая белая коробка – тот самый паром.

Мы поднялись со скамьи и спустились к воде. Там было грязно. Пахло илом и соляркой. Полупустой баллон из-под пива важно покачивался неподалеку от берега. Стас запустил в него камушком и попал.

– Вот так гасить мы будем шведа, – пробормотал он. Наверно, в ответ своим мыслям.

Ровный гул приближался. Как зачарованный, я глядел навстречу парому. На его белоснежный нос, трубу и на окна рулевой рубки – ряд прямоугольных стекол на уровне девятого этажа. Мне никогда не удавалось рассмотреть, кто же управляет этим судном. Издалека было ничего не разобрать, а когда паром подходил поближе, смотреть было слишком высоко.

Я незаметно сунул руку под куртку и прижал к груди. Это была странная привычка. Я никогда ни в кого не верил, но иногда мне хотелось в кого-нибудь верить. Этому кому-то я сказал бы, или поклялся, или пообещал бы одну простую вещь. Когда-нибудь, а лучше – поскорее, – так я сказал бы, – я буду стоять на прогулочной палубе вот такого же парохода с девушкой, которая меня любит. Я буду греть ее руки в своих ладонях. Мы проплывем мимо нашего острова, мимо каменистой косы, мимо кронштадтского терминала в открытое море и будем стоять на ветру, пока не надоест, а потом вернемся в каюту.

Что будет дальше, я представлял очень живо, хотя и не так отчетливо.

Паром очень резво плывет мимо. Что-то я не вижу никакой Кристинки среди туристов на восьмой палубе. Ах да, она же с фотоаппаратом.

На всякий случай я машу рукой в чей-то наглый объектив. Стас приглаживает волосы и глупо улыбается. Ему хочется, чтобы его любили, только и всего. Он мой лучший друг, думаю я, но не успеваю сказать это вслух.

– Дениска, ты чего тут болтаешься? – слышу я знакомый голос сзади.

Я оборачиваюсь.

– Посмотрел свой «Титаник» – и домой, – говорит папа твердо. – Привет, Станислав. Прощайся с другом. Я его сейчас эвакуирую.

– А что случилось? – спрашиваю я.

– Ничего особенного. Мать свяжется по «Скайпу» в полдевятого. Так что сегодня у нас вечерний сеанс ностальгии… даже не вздумай отказываться.

Стас все еще улыбается. Деликатно и по-дружески. Он все понимает. А мне немного не по себе. Я-то думал, что мне вполне удается роль взрослого циника. Но уже в который раз выходит, что это не так.

Мама третий год живет в городе Сан-Диего, Калифорния, с новым мужем по имени Джейк. Наверно, он хороший парень, хотя и толстый. А отец плохой и безответственный. Жизнь проплывает мимо, а он даже не пытается ее догнать. А еще он любит меня, такого же бездельника.

Наверное, поэтому я с ним.

* * *

В понедельник утром мне позвонили с работы.

Работа у меня серьезная. Я – часть международной мафии сетевых контрабандистов. Смотрите сами: мои наушники круглосуточно подключены к телефону. А телефон подключен к офису. В офисе сидит администратор Игорь Трескунов по прозвищу Скунс. Он подключен к порталу интернет-магазина, где продается дорогое электронное барахло неясного происхождения, растаможенное под видом детских игрушек и канцелярских принадлежностей. Случается, люди это покупают. Тогда Трескунов выходит из режима ожидания, протирает очки, принимает заказ и набирает номер службы доставки. То есть – мой.

Номер Трескунова не опознается – так положено, чтобы недовольные клиенты не названивали в контору. Но его голос ни с чьим не спутаешь.

– Проверка связи, – услышал я в этот раз. – Брусникин, ты жив? Лети срочно в офис. Есть дело на миллион.

Дело на миллион – обычная трескотня Скунса. Не стоит воспринимать всерьез. Однако игнорить тоже не стоит. Скунс – животное вредное.

– Выезжаю, – пообещал я.

Будить отца не хотелось. Я приготовил себе яичницу. Обжигаясь, выпил кофе и надел куртку.

Скоро желтый автобус уже вез меня через темный тоннель на Гутуевский остров, мимо таможенных складов и бывших заводских корпусов из серого кирпича. В одном из таких корпусов за высоким забором и притаилась наша фирма.

Автобус выпустил меня на свободу, взревел и пополз прочь, оставляя шлейф весенней пыли. Показав пропуск хмурому охраннику на проходной, я двинулся наискосок через широченный двор.

Лужи высохли, солнце жарило по-летнему. Я даже слегка взмок, пока взбирался по лестнице на пятый этаж.

Держать офис на пятом этаже неудобно, зато дешево.

Игорек Трескунов встретил меня лучезарной улыбкой, будто и вправду был рад встрече. Но я давно знал: он улыбается, только если пахнет наживой. У него рефлексы крокодила.

И еще он очень болтливый. Ну, это вы уже поняли.

– Есть клиент, – сообщил Скунс. – Клиент, о котором можно только мечтать. Дениска, ты же любишь мечтать?

– В основном о премиальных.

– Тогда сегодня твой день. Короче, звонит по городскому одна юная девица. Ей нужен смартфон. Модель не волнует. Цена не волнует. Но надо, чтобы непременно с голосовым управлением. А голос у нее, прошу отметить, такой расслабленный, – тут Игорек изобразил жестами загадочную фигуру. – Короче, гламурная киса. Видел я таких. Им пальцами лень в экран тыкать, маникюр мешает…

Скунс даже языком прищелкнул. Я попробовал представить, где и когда он мог видеть подобных девиц.

– Так вот: я ее развел по максимуму, – продолжал он. – Предложил яблофон последней модели. Море гламура. Короче, отвезешь, включишь, настроишь, налик заберешь. А повезет, так еще чем поможешь… ты не теряйся…

– Показывай адрес, – прервал я его.

– Смотри. Это Петроградка. Нажористое место.