Рядовой для Афганистана – 2

– Если народ Афганистана увидит, что моджахеды стали бандитами, он начнет сочувствовать шурави. Тогда русские почувствуют это и не уйдут из Афганистана! Вот чего вы добьетесь. И мы больше не станем давать вам денег… – сказал американец.

– Я не хотел вам говорить, уже утром мой человек пойдет на охоту и приведет вам солдата, сержанта или прапорщика-парашютиста. Мы знаем, на какой улице завтра встанет их грузовик… Мы попытаемся убить нескольких, а двух солдат оглушить и привезти к вам! – злобно подчеркнул полевой командир.

– Нет! Не надо их убивать! Это испортит все! Вы не понимаете меня? Нужно выкрасть одного или двух солдат, когда другие солдаты из патруля уйдут со старшим группы по дуканам! Именно так пусть действует ваш человек. Только так! Ни одной царапины у солдата чтобы не было. В противном случае, вы не получите от моего представителя Усамы ни единого доллара, – тихо произнес офицер ЦРУ и обхватил свою голову руками.

– О! Я все понял, господин майор, это облегчает нашу задачу! – ответил учтиво Бекмас.

– Прощайте, увидимся завтра поздно вечером в этой же комнате… – закончил беседу американский майор.

– Захватите дипломат с долларами! – захохотал душман и обнажил рот с золотыми коронками…

На Кабул, уснувший в горячей чаше среди древних гор, неожиданно пошел долгожданный тропический ливень. Арыки на полях наполнились до краев чистой дождевой водой. Лягушки вылезли из трещин в земле и принялись квакать, словно для них снова наступила весна…

Миша Калабухов не обманул, дневальный толкнул меня в половину шестого утра. Оказалось, что в патруль по Кабулу идут строго «деды» второй роты во главе с прапорщиком Дроздом – из третьей роты нашего батальона. Мы залезли в кузов ГАЗ–66 и поехали.

Загрузились мы, как положено: сухие пайки, баллон с водой на пятьдесят литров, переносная радиостанция. На каждом солдате – тяжелый броник, каска, обшитая камуфляжной тканью, по две «эфки» на брата, на ремне подсумок с четырьмя полными магазинами и штык-кинжал. К автомату пристегнут пятый магазин, тоже полный. Можно вести бой минут пятнадцать, а то и больше, наши услышат. Иногда к нам будет подъезжать машина патруля ВАИ, так мы страхуем друг друга.

День сегодня выдался прекрасный, ночью прошел дождик и улицы промыты, поют местные птицы, может горлицы, еще павлины и петухи во дворах – чистый рай. Здорово, что я полетел в Афганистан – экзотика! Если нас не убьют, то все это просто сказка, которая будет нам сниться всю жизнь. А потом, когда мы построим здесь социализм, прилетим со своими сыновьями в гости к афганцам. Будем бродить по Зеленому ряду, слушать пение птиц, сядем в автобус и поедем в Советский район, говорят там красиво, словно в Союзе. Строили эти пятиэтажные дома интернациональные бригады еще в семидесятых: наши, болгары и восточные немцы. А теперь мы воюем, чтобы душманы все это не взорвали к чертовой бабушке. Стоп машина. Кажется, приехали. Высадились у фруктового рынка, такое обилие фруктов можно встретить только в восточных сказках про красавицу Будур и сапожника Алладина.

– Па-папатруль, к ма-ма-ши-шине, ра-равняйсь, смирно! – сильно заикаясь, скомандовал Дрозд. – Так, борзые «рей-рейнджеры», патрулим сегодня по Зе-зеленому ряду. Мародерством не за-занимаемся! Даю вам час, что-нибудь приобрести в дуканах на де-де-ммбель, за-за-за деньги! Еще р-раз по-повторяю для тех, кто в уши долбится, за-за деньги! Потом пе-переезжаем дальше и так до-до-до конца квартала, в пять часов возвращаемся в ба-батальон! Вопросы, десантники?..

– Никак нет, товарищ Д-дрозд! – ухмыльнулись и засмеялись над прапорщиком мои «деды».

– Смешно, бл-бляха! Ха-ха, кон-н-тузит так-так же, ху-ху… тьфу, не будете ржать! Одного оставить с-с во-водилой для охраны ма-ма-ш-шины! – еле выговорил добрый усатый прапор.

– Есть! Одуванчиков, ко мне, остаешься! Хм, нет, подожди-ка! Товарищ гвардии прапорщик, дело есть! Может пока побудете с водителем, мне бы Одуванчикова на часок, не больше, а? – попросил Миша Калабухов.

– Бакшиш с тебя, Ми-ми-ха! Хрен с вами! – с трудом проговорил прапорщик и разрешил.

– Конечно! – рассмеялся Мишка.

– Да по-пошел ты, шучу, ла-ладно идите уже, на час, не больше, не да-да-альше, чем на т-т-три-ста метров, – сказал прапор, залез в кабину газона и закурил.

– Есть, командор! – пошутил Миша.

Мы пошли в сторону торговых рядов и дуканов. Прошли три дукана, взяли немножко орешков в ладони. Торговцы дружелюбно улыбаются, но опасливо поглядывают на наши «серебряные» автоматы. «Деды» переговариваются, я слышу, что им нужны джинсы и свитера. Вспоминаю Лёню, он хитрец – уже достал себе джинсы и кроссы, но куда он их запрятал?.. Вот жук, надо будет у него узнать. Зачем «дедам» свитера, не очень понимаю. Замерзли они что ли?.. Заходим в очередной дукан: торговец явно не афганец, «деды» говорят, что индус, а это то, что надо. В магазинчике разные шмотки: красивые джинсы, свитера, ткани, безделушки, чего только нет…

Неприметная старая легковушка белого цвета остановилась в пятидесяти метрах от солдатского грузового газона. В салоне было трое загорелых мужчин, это были афганцы – среднего возраста, черные бороды, на глазах очки от солнца, на пальцах рук – перстни, на ладонях мозоли от постоянной стрельбы из стрелкового оружия – душманы. Люди, называющие себя правоверными моджахедами и борцами за «Свободный Афганистан».

– Смотри, дорогой Абдулахад! Похоже, эти солдаты и есть наша цель! – произнес более старший из всех афганец.

– Я вижу! Трое пошли по дуканам… В кабине грузовика остались двое.

– Внимательней, Абдулахад, ушли четверо, по виду это десантники, все высокого роста и ведут себя слишком уверенно в нашем городе.

– Да, вы правы, уважаемый Ахмед, вы правы…

– Я могу застрелить тех четверых, а вы расправитесь с двумя? Можете взять их в плен вместе с автомобилем…

– Абдулахад, я дружу с твоим отцом! Он не знает, что ты колешься героином, я ему не говорил этого… Тебе ведь нужны деньги на лечение, заработаешь, отправим тебя на курорт в Пакистан. Кроме этого твой отец, уважаемый Самандар, должен мне сумму денег за то, что мой черный жеребец сделал вашу кобылу беременной. Я попросил за это мелочь…

– Я все сделаю и отдам долг за своего отца, уважаемый Ахмед. Дайте мне дозу, и я буду готов выполнить любой приказ…

– Не торопись, будь терпелив. Сегодня ты не будешь убивать шурави. Наши друзья недовольны нашей работой, их можно понять…

– Что же им надо? – оскалился душман Абдулахад.

– Им нужен всего один солдат! Смотри, в кабине остался усатый солдат, похоже он маленький и слабый, очень сильный заика. Это бракованный товар… Он не сможет ничего рассказать, все люди подумают, что его били моджахеды вот он и заикается. Думаю, что это не офицер.

– А кто же тогда… – спросил Абдулахад.

– Скорее всего, прапорщик, такие русские нас тоже мало интересуют. Лучше взять солдата, одного из тех, что ушли патрулировать улицу Зеленый ряд.

– Надо ждать! Дайте мне шприц и дозу! Я сделаю, так как вы скажете… – нахмурился Абдулахад.

– Дозу получишь только после выполнения задания. Послушай, меня, ходят слухи, что старший сын твоего отца, твой старший брат, служит в контрразведке, в ХАД! Убивает наших братьев?.. – хитро спросил Ахмед.

– Я ничего не знаю о старшем брате! У нас разные матери. Я его уже не видел три года! Отец считает его погибшим от рук душманов…

– Это правда?.. – снова хитро спросил Ахмед.

– Хватит меня допрашивать! Дайте дозу… – прохрипел младший сын Самандара.

– У меня нет героина и денег нет, чтобы купить его для тебя! Возьми насвай, это немного успокоит тебя. Будем ждать, пока русские солдаты не вернутся к автомобилю.

Прошел час…

– Ахмед! Они уезжают? – заметил Абдулахад и оживился.

– Езжай за ними! Только тише… – приказал Ахмед молчаливому водителю.

– Остановились. Сейчас все уйдут. Прапорщик тоже пойдет по дуканам, за водкой. Приготовься, – прошептал Ахмед.

– Шурави сели обедать, – проговорил молодой душман. – Могу всех разом! Завалить…

– Нет! Ждем, пока все уйдут…

– Поели, проклятые шурави! – прошипел Абдулахад.

– Все, сейчас пойдешь, остался один солдат, похоже, совсем молодой. Он нужен живым! Действуй, моджахед!.. – скомандовал Ахмед.

Абдулахад вышел из автомобиля и не спеша направился к русскому солдату. Движения его были осторожны и легки, насвай успокоил нервы и мышечную дрожь. Душман заметил, что в кабине крепко спал солдат – водитель. Обойдя грузовик сзади, он приподнял тент кузова и заметил среди разного солдатского хлама новенькую переносную радиостанцию. «Ничего, шурави, ты сам возьмешь ее и пойдешь за мной, как послушная овечка… Где бы достать дозу?..» – представил себе картину Абдулахад и скрючился от пагубного желания. Еще несколько минут он не решался подойти к солдату. Налетел ветер, люди стали покидать улицу, прячась в дуканах и в домах. Абдулахад заметил вдалеке оставленный кем-то ржавый велосипед и решил взять его на время. С велосипедом как-то легче завести разговор даже с неверным.

Странное умиротворенное состояние охватило Абдулахада, когда он приблизился к шурави. Перед ним стоял совсем юный русский солдат, под ХБ просматривался сине-белый полосатый треугольник тельняшки воздушного десанта. Абдулахад, сам не понимая почему, с внутренним трепетом относился к десантникам, а тут совершенно молодой парень, почти мальчик, как и его племянник Бахтияр.

Солдат стоял, прищуря глаза от яркого солнца и налетевшего пыльного ветра. Мгновенный удар кривым и острым, словно бритва, ножом по горлу решил бы все за долю секунды. Молодой моджахед стоял и не шевелился, он был словно зачарован правильными чертами лица русского голубоглазого юноши. Абдулахада пробила нервная дрожь по всему телу, он смотрел на дремлющего светловолосого ангела, спустившегося на землю Кабула в образе неверного захватчика. Моджахед раскрыл глаза и не мог пошевелиться, его руки стали двигать руль велосипеда вперед. Переднее колесо уперлось в ногу солдата и стало нервно биться в высокий ботинок. Моджахед онемел и не мог произнести ни слова. Вдруг солдат проснулся и резко открыл глаза. На его лице возникла гримаса отчаянья и внутреннего ужаса. Он не заметил врага и был практически беспомощен. К удивлению Абдулахада, уже через три секунды парень пришел в себя и сосредоточился, теперь глаза его источали гнев и уверенность. Моджахед отпрянул и хитро улыбнулся, ему захотелось поговорить с этим «ангелом».

– Здравствуй, шурави! Проснулся, хорошо?.. Не спи брать, душман придет, живот резать будет! Мамка плакать будет! Ты гость в моем Кабуле, на моей улице, я ведь родился здесь!..