Калинов мост. Трилогия

– Ага, – я задумался, – выходит, это такой артефакт[23 - Артефакт (лат. artefactum от art – искусственно + factus – сделанный) в обычном понимании – любой искусственно созданный объект, продукт человеческой деятельности.В ролевых играх, в том числе компьютерных играх, и фэнтези – предмет, как правило уникальный и обладающий особенными, магическими свойствами.].

– Чего-чего? – чёрный зверёк даже остановился, перегородив тропинку, обернулся и с подозрением уставился на меня.

– Магический предмет, говорю, – пояснил я.

– Точно. Магический, – процедил кот сквозь зубы, не сводя с меня внимательных глаз с узкими вертикальными зрачками.

Что уж он там заподозрил, не понимаю. Что я такого сказал? Или он меня совсем уж за дурака держит? Который ничего не понимает, умеет только по команде действовать, и то плохо и неловко. Конечно, я же для него Иван-дурак. Должно быть, оно и к лучшему, однако обидно. Ничего не высмотрев, кот развернулся и двинулся по тропинке дальше. Куда мы, кстати, идём? Далеко ли? Так я про артефакты ещё не конца выяснил, не разобрался.

– Отчего всё-таки железное, а не золотое?

– Так нашей хозяйке-богине угодно, – попытался отговориться кот.

У него получилось сбить меня с мысли, я зацепился за слово «богиня». Что баба Яга колдунья, ведьма, про то каждый знает. Но богиней вроде никто раньше не называл. Или я пропустил что-то?

– А она богиня разве? – осторожно спрашиваю кота. Кто знает, как он отреагирует? Он свою хозяйку боготворит, может, он это в переносном смысле ляпнул?

– Ну, а как же? – спокойно отвечает кот, даже не оборачиваясь и не сбавляя хода. – Дочка Вия. Вий Чернобогович его называют. Вий – сын самого Чернобога – Чёрного змея, внук самого Рода, племянник Сварогу. Выходит, Яга Виевна Роду правнучка и всем богам родственница. Не из старших богов, конечно, но и не из слабейших. Не всякий отважится ей вызов бросить, а в темнолесье она полноправная хозяйка и вполне заслужено.

Эх, маловато я знаю. Про Рода и Сварога ещё слышал что-то, а про Живу, да про Морану только здесь и узнал. А тут их не перечесть, оказывается. А уж то, что баба Яга им родственницей выходит, и представить не мог. Впрочем, прямая родня-то у неё – Вий, да Чернобог – Чёрный змей. Даже звучит устрашающе. Может, она и произвела на меня приятное впечатление, но, видать, наследственность ещё проявится. Не зря ж про неё такие сказки сочиняют. Нужно мне быть осторожнее. Будет ли у меня время об этом поразмыслить? А сейчас нужно на деле сосредоточиться.

– Баюн, – настаиваю я, – я ведь не отстану. Отчего же Яге Виевне именно железное яйцо потребовалось, а золотое без надобности?

– Почему так решил? – пытается запутать меня кот. – Если и золотое тоже принесёшь, ещё лучше будет.

– Не путай меня. Отвечай, как есть.

– Вот пристал как репей.

– И не отстану.

– Ну, сам подумай. Алконост хоть оперением черна, сама птица светлая, поёт о жизни, о радости и свете. Золотому яйцу Яга Виевна найдёт, конечно, применение, но в темнолесье его оставлять нельзя. От него море-окиян затихает, а тёмный лес, того гляди, зазеленеет навечно. Не допустят боги такого нарушения великого равновесия, ни тёмные из Нави, ни светлые из Прави.

– А Сирин? – спросил я, догадываясь уже об ответе.

– А Сирин поёт о смерти, о грусти да печали. Яйцо железное ничего в чернолесье не нарушит, но силу тёмного леса увеличит. А значит, и силы, и влияние, и власть хозяйки нашей возрастёт. И в Нави, и в Яви. Не самая важная для неё цель, но всё же она оценит, да и покажешь, что не совсем безнадёжен, что можно тебе настоящее дело доверить.

– Вот-вот, – недовольно пробормотал я. – Одно дело сделаешь, пошлют на другое. Другое добудешь, пошлют за третьим. И так бесконечно. Я не богатырь, не герой, не Иван-царевич. Я хочу домой вернуться и только-то.

– Не ной! Что не богатырь и не Иван-царевич, за сто шагов видать. Но и Иван-дурак может на что сгодиться. Яга умеет быть благодарной, она равновесие ценит. Если ты ей поможешь, и она постарается тебе помочь, в долгу не останется.

Услышав опять про Ивана-дурака, очень захотелось отвесить этому чёрному наглому пушистику отменного пинка. Но я, разумеется, сдержался. Это он сейчас мелкий котик, а через мгновение превратится в гигантское чудовище и такого пинка мне отвесит, что и живым не бывать. И вообще, я братьев меньших не обижаю. Даже таких наглых и ехидных.

Некоторое время мы шли молча, я обдумывал новые сведения. Маловато информации, конечно, но хорошо хоть что-то пушистый злодей рассказал. На безрыбье и рак рыба. А вот что странно! Кот говорил о том, что будет, если яйца в тёмный лес принести. Выходит, сейчас они где-то в другом месте? А куда мы идём, интересно? За пределы темнолесья? Далеко ли? Пора прояснить и этот вопрос.

– А где птица Сирин обитает?

– На дубу сидит, вестимо.

– На дубу… – повторил я. Да уж! Очень полезный ответ! Ладно. Я так просто не сдамся, – На каком дубу? Где он растёт?

– Вот те раз! – ехидно заявил кот. – Сам же мне рассказывал – У лукоморья дуб зелёный. Э… как там дальше? Что-то про цепь…, ещё какие-то глупости. Я думал, ты всё знаешь?

– Значит, тот самый дуб, который в лукоморье? – я скрипнул зубами и постарался не обращать внимание на его ехидство.

– Тот самый.

– Почему-то я не удивлён. А как туда попасть? Долго ли добираться?

– Если не лениться, месяцев за пять-шесть пешком дойдём. Ты ведь не будешь лениться?

– Да пошёл ты… к лешему. – не выдержал я.

– Так мы к нему и идём, – ничуть не обиделся кот.

– Не понял. Куда идём? К лешему? – Я остановился от неожиданности и сразу бросился догонять кота, ушедшего вперёд. – А зачем нам к лешему? Тьфу! Звучит-то как! Идём к лешему!

– Ты не плюйся, – зашипел кот. – И помалкивай! Леший любит уважительное отношение. А нам нужно просить его о помощи. Не захочет, упрётся – ничем его не заставишь. Он, конечно, Ягу Виевну уважает, но характер у него…

– Будет скверный характер, когда один в лесу живёшь. Скучно, поди.

– Отчего же один? У него подружка кикимора есть. Он из-за неё с водяным насмерть поссорился, серьёзная свара у них.

– Никогда бы не подумал. А чего нам от лешего надо-то?

– Вестимо, что – путь лесной.

– Лесной путь?

– Скажешь, никогда не слышал? Так?

– Ну, так. Не слышал, – неохотно признался я. Что он меня вечно дураком выставляет?

– Леший в лесу не только всем лесным существам хозяин и защитник, – не стал выпендриваться и начал объяснять Баюн. – Он все пути-дороги лесные ведает и правит ими по своей воле. Слыхал, наверное, как леший путников по лесу кружит? Вот то-то! А понравишься ему, из любой чащи выведет. Вот только-только казалось тебе, что ты за тридевять земель, в непролазной чащобе, глядь, и прямо к своей деревне вышел.

– Уверен, в тёмном лесу ты не хуже лешего пути знаешь, – польстил я коту. – Заблудиться нам не грозит.

– Заплутать не заплутаем, – согласился кот. – Если, конечно, леший нас путать не возьмётся. Но не станет он так со мной шутить, он власть и силу хозяйки хорошо знает. Да и отношения у меня с ним хм… хорошие, нам ссориться не с руки. Но характер у него слишком вздорный, и, хотя он перед силой Яги Виевны склоняется, а себя в лесу хозяином считает. Хозяйка с ним не спорит. Дело он своё знает и делает хорошо, на власть её не покушается, не по силам ему, а что он там о себе думает, хозяйку не волнует.

– А нам-то что до него? – никак не мог я взять в толк. – Путать не будет, и хорошо. Зачем мы к нему идём?

– Рёк уже: лесной путь нам надобен, – словно пустоголовому втолковывал мне кот.

– Объясни же толком, что такое лесной путь и нам он для чего нужен? – я тоже начал раздражаться.

– Эх, – с досадой вздохнул Баюн, хрипло мяукнул и стал объяснять. – Леший может удлинить любой путь в лесу так, что не выберешься, будешь идти, пока не свалишься от усталости. А может любой путь сократить, что не успеешь оглянуться, а уже на месте. Только в лесу, разумеется, в остальном он не властен. Это и прозывают лесным путём. Ты же не хочешь полгода до лукоморья добираться? Вот придётся лешего просить. Лукоморье за границами темнолесья, туда нас леший провести не сможет, но до границы леса проведёт, если договоримся.

– А если не договоримся?