Рассказы, изданные на бумаге. Фантастика

– «Надеюсь, я вернулся к началу истории. В тот самый миг, когда я в первый раз, был в этом зале совершенно один». – постарался я успокоить себя.

– «То есть, попал во временную петлю». – уточнил внутренний голос.

– «Значит, мне нужно что-нибудь изменить и как можно скорее». – приказал я себе: – «Тогда цепочка событий прервётся и я вырвусь из этой ловушки». – я внимательно осмотрел хорошо сервированный стол и взял в руку бокал на высокой фигуристой ножке.

Насколько я помнил, стекло не является проводником: – «Из него даже льют изоляторы, которые ставят на ЛЭП». – сказал я себе и с сомненьем добавил: – «Правда, здесь не электроэнергия, а что-то другое, но кто его знает, вдруг оно мне поможет?» – я подошёл к краю столешницы и прикоснулся хрустальным фужером к автоматическому карандашу.

К моей большой радости, ничего не случилось. Ни послышалось характерного треска, ни возникло множества искр, ни запахло озоном. Не было и подключения к информационным каналам земной ноосферы.

Я облегчённо вздохнул и сбросил удивительный «стилос» на пол. Он покатился по плашкам паркета и скрылся под соседним столом. На всякий случай, я взял салфеткой чистый блокнот и отправил его за жутким предметом.

В этот момент, перед глазами проплыли лица тех голодранцев, что я встречал в «зазеркалье». Кто-то из них, мне напомнил людей, которых в последние месяцы разыскивал местный телеканал. Их портреты мелькали под рубрикой «Помогите найти человека».

Вдруг, в голове появилась чья-то мыслишка: – «Дай карандаш своей милой Вере. Она впадёт в долгий транс и будет рисовать до полуночи, а тем временем ты …»

Отмахнувшись от подлой фантазии, я вспомнил слова молодого сантехника: – «Я покажу тебе выход, а сможешь ли ты, пройти сквозь него, точно не знаю». – я снова задумался: – «По всему получается, что здесь работают два проводника. Метрдотель ведёт клиентов туда, а парень обратно. Скорее всего, не всем удаётся попасть в другое пространство, ещё меньше могут вернуться.

А кто такие эти «Вергилии» и зачем они так поступают, это вопрос? Может быть, это, как говорят нам священники, козни лукавого? Или же происки пришельцев из космоса, а всё, что случилось со мной, просто тест на смышлёность? Тогда полиция здесь вряд ли поможет. Тут нужны богословы, или учёные. Но вряд ли и те другие поверят моим путаным бредням».

Дверь за спиной неожиданно хлопнула. Резкий звук оторвал меня от тягостных мыслей. Я оглянулся и с облегченьем увидел, что в зал вошла любимая Вера. Я метнулся навстречу супруге, развернул её на ходу и, не говоря ни единого слова, поволок прямо к выходу.

Вера настолько опешила от моего поведения, что даже не стала перечить. Скорее всего, она что-то прочла у меня на лице. Поэтому, отложила разборки на более позднее время, когда вернёмся домой.

Мы протрусили через маленький холл, проскочили по небольшому проходу, и нога в ногу вбежали в огромный обеденный зал. Лампы там не горели. Все столы были накрыты кусками материи, которые опускались до пола. Плотные шторы оказались задёрнуты.

Голова к голове, мы пролетели сквозь тёмный пустой вестибюль и заметили слабый блеск фонарей. Он едва пробивался сквозь грязные стеклянные двери. Мы дружно помчались на свет.

Здесь я немного отстал и огляделся вокруг. Я упорно искал какой-нибудь тяжёлый предмет, вроде дубового стула: – «Если я не смогу выбить дверь, расколем стекло и вылезем через окно. Решеток здесь нет». – думал я на бегу.

Вера первой домчалась до выхода и резко откинула длинный засов. Наружная створка открылась на удивленье легко. Один за другим, мы рванулись на вечернюю улицу. Я вскинул голову и, сотрясаясь от страха, повертел головой в разные стороны.

На мой взгляд, город остался таким же, каким он и был, до нашего посещения харчевни. За спиной громко лязгнул язычок у замка. Я испуганно вздрогнул и глянул в сторону звука. Вход выглядел так, словно был заперт лет тридцать назад, если не больше. То есть, с давних советских времён. И вывески не было над ним никакой!

Ещё через миг, в моей голове прозвучал чужой механический голос: – Псевдо разумная сущность прошла данный тест.

«Царь-чаша»

Фантастический рассказ «Царь-чаша»

Издан в журнале «Юный техник» №11, 2017 г. стр. 44

Иван позвонил перед окончанием рабочего дня и спросил: – Ты не хочешь сходить со мной на футбол? Играет «Зенит» и «Крылья Советов».

– Мы же давно перестали ходить на эти тусовки. – выразил я своё удивление: – С чего ты решил вспомнить старое доброе время?

– Мой начальник страшный фанат петербургской команды и давно собирался на сегодняшний матч. Но у него, что-то случилось. Он не сможет пойти, и отдал мне пару билетов совершенно бесплатно. Почему бы и не сходить на халяву? А заодно и увидится с другом?

Каких-либо планов на вечер у меня не имелось. Я немного подумал и согласился. Действительно, а почему бы, не встретиться с Ваней? Пообщаемся, покричим на трибуне, а потом сходим в кафе, как в далёкие годы студенчества?

– Вот и прекрасно! – воскликнул Иван: – Насколько я помню, ты в своей фирме сидишь до пяти. До начала игры у тебя остаётся много свободного времени. На стадион ты поедешь мимо нашей конторы. Так что, зайди ко мне в кабинет. Я тебя накормлю свежей пиццей, выпьем по чашечке кофе, а потом двинемся дальше.

Предложение было удивительно здравым, я сказал: – Хорошо! – отключил телефон и продолжил работу.

В семнадцать ноль-ноль я покинул опостылевший офис, спустился в метро и поехал к старому другу. Нужно сказать, что я с ним знаком с первого класса. Мы много лет, сидели с Иваном за одной старой партой, вместе играли в футбол, читали одни и те же бестселлеры и смотрели ужастики.

Как это ни странно, но к окончанию школы вкусы у нас оказались достаточно разными. Он внезапно увлёкся историей, а я вдруг потянулся к более точным наукам.

После десятилетки, он закончил истфак, я выучился на зодчего, и наши пути слегка разошлись. Несмотря на наши профессии, мы частенько встречались, ходили по разным музеям и выставкам архитектуры. Так сказать, заполняли пробелы в своих скромных познаниях. Он устранял их у меня, я у него. Благодаря такому общению, я впитал много чего, из его интересной науки, а он из моей.

Как-то раз, он поведал мне о, так называемой, Баболовской чаше и даже свозил меня к ней на экскурсию. Как оказалось, в знаменитом Царском Селе, стоящем под Санкт-Петербургом, имеется очень запущенный парк. В нём когда-то стояла большая купальня для высочайших особ.

Такой     павильон имелся при каждом царском дворце, но тот, что мы осмотрели, отличался от всех, которые построили раньше. Всё дело в том месте, где «прохлаждались» вельможи. Обычно они окунались в лохань, какой-нибудь пруд или чистое озеро.

Здесь всё оказалось иначе. Вернее сказать, там находилась настоящая ванна. Причём, она вырезана из огромного блока гранита и имеет большие размеры. Представьте себе «банный тазик» высотою два метра, глубиной в полтора, а диаметром в пять с половиной. Толщина этой ёмкости сорок пять сантиметров, а вес сорок восемь метрических тонн.

В газетах позапрошлого века писали, что русский царь Александр I был ярым любителем холодных купаний. Поэтому, он заказал себе настоящий бассейн, вмещающий двадцать пять кубометров проточной воды.

Ни прочного пластика, ни нержавеющей стали, в те времена, в мире, конечно, не знали. Заказывать лоханку из досок, он совсем не хотел и приказал мастерам: – Вырубить ванну из монолитного камня!

Из соседней Финляндии привезли огромный валун, который тянул десять тысяч пудов. Мастера осекли от него всё излишнее и получили настоящую Царскую чашу. Вокруг неё возвели стены купальни, и на свет появилось новое чудо. Уже восьмое по счёту, а может быть, даже девятое.

Об этой потрясающей ванне писали в газетах два века назад, но у многих псевдоисториков вдруг возникли сомнения: – Как могли наши «дикие» предки изготовить такой артефакт? – ведь ни огромных станков, на которых можно точить прочный камень, ни твёрдых сплавов для «чистой» отделки, тогда не имелось не только в России, но и на целой планете.

Вот всякие там «академики» и стали кричать, мол, этот предмет сделан неизвестно когда, неизвестно зачем и неизвестно какими пришельцами. Скорее всего, эту «ванну» отлили при помощи инопланетных машин.

Кто-то даже сказал: – «Нет сомнения в том, что сама чаша – элемент антенного преобразователя-излучателя витонных (то есть, биологических) СВЧ-колебаний для сверхдальней космической связи…»

То бишь, наши шаманы передавали мысли на другие планеты и получали ответы от цивилизаций «чужих».

А то, что Александрийский столп в Санкт-Петербурге и колонны Исаакиевского собора сделаны в тоже самое время, и их поверхность отполирована до зеркального блеска, никого не смущает. Мол, что о них говорить, они всегда находились у всех на виду.

Насчёт гранитных отливок тоже нет каких-то сомнений. Как говорил мне Иван, его могли обрабатывать ещё в Древнем Египте. Ведь температура плавления камня почти что равна температуре плавления бронзы. Этот замечательный сплав тогда был в ходу, а если выражаться точнее, то ничего кроме бронзы, в те времена, у людей не имелось.

Размышляя о загадках истории, я добрался до места работы Ивана и прошёл в его небольшой кабинет. Пожав крепкую руку старому другу, я шагнул к удобному креслу, стоящему возле стола.

В отличие от многих учёных, которых описывают в рассказах и книгах, мой одноклассник не выглядел ни «книжным червём», ни «сумасшедшим профессором». С первого взгляда его можно принять за менеджера средней руки.

Ну, а на столе у него такой же бедлам, как у меня в, моём архитектурном отделе. То есть, там постоянно лежало много всякого хлама, но найти то, что вам нужно, всё же было возможно.

Единственное, что бросалось в глаза, так это тибетская «поющая» чаша, диаметром около двадцати сантиметров. Рядом лежала короткая деревянная палочка, которая называется – стик.

Когда-то давно, Иван показал мне, как интересно «работает» сей артефакт. Он поставил его на растопыренные пальцы левой ладони. Правой рукой взял тонкий пестик, приложил к внутреннему краю сосуда и, не отрывая стик от металла, плавно повёл по ходу движения солнца.

Спустя один миг, возникла вибрация, что состояла из нескольких обертонов. У меня создалось впечатление, что где-то далеко-далеко, разом звучит множество колоколов.

Сделав пять или шесть оборотов, Иван сдвинул стик ближе ко дну «инструмента». Сразу возникли более низкие и «глубокие» звуки. Сначала они вызвали неприятные чувства и показались мне почти угрожающими.

Постепенно всё устаканилось. По мере «проникновения» звука в моё бренное тело, восприятие слегка изменилось, и появилась ощущение расслабленности. По словам друга-историка, тонкостенные чаши издают скорее «весёлые» и более высокие звуки.