Предыстория и завершение книги «Разведчик, штрафник, смертник»

Григорий неопределённо покачал головой. Парень не мог и представить себе, как всё это проделать в столь тесном пространстве? Да ещё разогретом до столь высокого градуса. Сейчас там внутри можно и щи спокойно сварить.

Ремонт

– Скинь свой зипун и одень нашу робу. – сказал кочегар и показал на кучу широких штанов и объёмистых курток, сшитых из того же брезента: – Она защитит тебя от ожогов.

Парень послушно снял полушубок и шапку. Подошёл ближе к выходу и аккуратно повесил на гвозди, торчащие из кирпичной стены. Вместо верхней одежды натянул на себя десяток грубых обновок. Одевшись, он понял, что стал очень похож на снеговика грязно-серого цвета.

Старик взял длинный брезентовый шарф. Шагнул к «добровольцу» и обмотал его лицо так, что осталась лишь щёлка для глаз. Надел парню на руки толстые многослойные варежки. Нахлобучил на голову большой малахай и завязал под подбородком длинные уши.

Григорий почувствовал, что ему стало на удивление жарко: – «Я ещё не дошёл до печи, а от перегрева меня сейчас хватит удар». – мелькнуло в его голове: – «Хотя это даже и лучше. Больница здесь рядом. Зато, мне будет не нужно лезть внутрь котла, и возиться с проклятым болтом».

Пока, он так размышлял, кочегар ушёл в левую сторону и тотчас вернулся с резиновым шлангом в руках. Старик открыл толстый кран. На «ремонтника», укутанного, как огородное пугало, немедля обрушился поток холодной воды. Одежда быстро промокла насквозь. Парень почувствовал, что его стала бить крупная неуёмная дрожь.

– Лезь скорее в котёл! – заорал кочегар и сунул парню большой металлический ключ с разводными «губами».

Повернувшись на месте, Григорий весьма неохотно поплёлся к котлу. Он лёг на пол, головою к распахнутой топке. Стал резко дёргаться и ввинчиваться в тесный проём, словно червяк в очень узкую норку.

Слизистая оболочка сразу же высохла. Глаза стало жечь, будто бы в них попали сотни мельчайших песчинок. Парень закрыл трепетавшие от напряжения веки и прижал левую руку к лицу. Так он закрыл ту тонкую щель, сквозь которую мог хоть что-то видеть. Стало значительно легче.

Ещё через миг раздалось злое шипение, похожее на предупреждение сильно рассерженных змей. Пропитавшая робу, вода попала на раскалённый металл колосника и начала испаряться.

Меж тем, кочегар позвал молодого солдата, стоявшего возле двери, и что сказал. Они вдвоём сели на каменный пол. Упёрлись ногами в подошвы молодого помощника. Немного натужились, по команде распрямили колени и втолкнули Григория в раскалённую печь.

«Ремонтник» почувствовал сильный толчок, и его протащило немного вперёд. Вокруг стало немного свободней. Григорий понял, что весь целиком оказался внутри. Слегка поворочавшись, он кое-как устроился на левом боку.

Затем, отвёл свободную руку от шапки. Не открывая зажмуренных глаз, парень вслепую нашарил гранёный обломок, торчащий из стенки наружу. Зажал его «губками» разводного ключа и хотел повернуть.

За долгие годы работы, болт хорошо прикипел к стальному телу котла. Он ни за что не желал покинуть родное гнездо. Стараясь расшатать железяку, Григорий раскачивал её туда и сюда. Прикладывал к ней все свои силы и тянул то вправо, то влево.

Вода, пропитавшая плотную ткань, стремительно испарилась в горячей печи. Температура в брезентовом коконе, начала подниматься. Григорию вновь стало до ужаса жарко. Он ощутил запах подпаленных ниток. Это слегка задымилась одежда.

– «Если я тут задержусь, то сварюсь в своём же поту, как карась в молоке». – испугался вдруг парень. Григорий резко задёргался и попытался податься назад. Оказалось, что сделать это намного сложнее, чем пробираться вперёд.

Кочегар разглядел тот дымок, что поднимался от робы, и увидел резкие движения парня. Не мешкая ни единой секунды, старик схватил приготовленную им раньше верёвку. Накинул на ноги «ремонтника» петлю, и потянул на себя.

К сожаленью Григория, груз оказался слишком велик. Его худощавое тело даже не сдвинулось с места. Заметив, что дело стоит, солдат пришёл на помощь рабочему. Объединив все усилия, они всё же вытащили несчастного парня. Он выпал из большого котла в помещенье котельной.

Не успел «доброволец» облегчённо вздохнуть, как на него снова обрушился бурный поток холодной воды. Одежда тотчас пропиталась ледяной живительной влагой.

Парень покрылся большими мурашками. Тело снова забила злая трясучка. Неожиданно в голову пришла странная мысль: – «Нужно лезть в печь и скорее согреться, иначе я здесь простужусь». – он лёг на живот и устремился вперёд.

Его снова впихнули в раскалённый котёл. Григорий продолжил выкручивать неподатливый болт. Однако, железка никак не желала трогаться с места. Через пару минут бесплодных усилий, парень снова почувствовал себя удивительно плохо.

Он сожалением понял, что температура у тела постоянно растёт. Кожа покрылась слоем липкого пота, словно бы он находится в жарко натопленной бане. Ткань всей одежды опять стала тлеть.

Хорошо, что кочегар и солдат не дремали и вытащили чуть не сомлевшего от жара «ремонтника». Они дали ему чуть отдышаться. Снова облили холодной водой и дружно втолкнули в горячий котёл.

Всё повторилось ещё один раз. Потом ещё и ещё. Лишь с пятой попытки Григорий смог раскачать проклятый крепёж. После чего, парень трижды влез внутрь печи, чтобы выкрутить его до конца. Со всем остальным он справился намного быстрее.

Спустя два часа, ремонт был завершён. Пытка то жаром, то холодом для строителя благополучно закончилась. Кочегар загрузил котёл сухими дровами. Плеснул внутрь стакан керосина и бросил внутрь зажжённую спичку.

Небольшой огонёк пробежал по толстым поленьям. Пламя весёло вспыхнуло. Стоящий на страже, солдат НКВД заглянул в горящую топку. Удовлетворённо кивнул и пошёл с докладом к начальству.

Собрав последние силы, Григорий поднялся на ноги. Он с наслаждением стянул с себя, несколько брезентовых курток и бросил их на каменный пол. Затем, снял с себя столько же пар широких штанов.

Освободившись от брезентовой робы, парень облегчённо вздохнул и осмотрелся по сторонами. Пошатываясь, словно был сильно пьяным, Григорий устремился к столу, стоящему в дальнем углу. Тяжёло опустился на небольшой табурет. Опёрся спиной на тёплую кирпичную стену, и устало зажмурил глаза. От невероятной усталости парень тотчас задремал.

Кочегар закрыл дверцу отремонтированного «добровольцем» котла, подошёл к молодому строителю и строго сказал: – Сними-ка сырую одежду! – взамен он протянул одеяло из байки и предложил: – На, завернись, пока что в него.

Григорий с трудом поднялся на ноги. Он стащил с себя старый пиджак, брюки и всё остальное, что на нём было надето в тот день. Закутался в предложенное ему покрывало и, оставшись совершенно без сил, упал на сидение.

Хозяин принёс алюминиевую солдатскую кружку, доверху налитую свежезаваренным чаем, и поставил перед измученным гостем. Взял одежду с бетонного пола, повернулся и ушёл в небольшой закуток, расположенный в противоположном углу помещения.

Пока невольный «ремонтник» глотал горячий напиток, приправленный душистыми травами, кочегар сполоснул всю одежду и развесил её на верёвках. Минут через тридцать, вещи совершенно просохли.

Григорий слегка отдохнул и оделся. Парень простился с пожилым кочегаром и отправился в здание НКВД. Без всяких вопросов охрана впустила его со двора в коридор райотдела.

Парень доложил лейтенанту об удачно завершённом ремонте. Получил небольшую бумажку с разрешеньем на выход и с облегчением покинул учреждение госбезопасности. Молодой человек всей душой верил в то, что никогда больше туда не вернётся.

Ещё через несколько месяцев, комсомольская стройка развернулась во всю великанскую ширь. Григорий быстро набрался нужного опыта, и как говорили все «зеки» – авторитета. Благодаря каждодневным усилиям парня сложилась строительная бригада, которая отлично работала.

Руководство заметило расторопного мастера. Уже через год он стал прорабом, а затем и начальником большого участка. После повышения в ранге, у Григория резко вырос оклад, и немного улучшились бытовые условия.

Молодой человек, как и прежде, был прописан в том же бараке. Правда, к большому удовольствию парня он находился уже в другом помещении, значительно меньших размеров.

Там обитало лишь три человека, но обстановка оказалась такой же убогой. Главным предметом убранства являлись кровати, стол, табуреты и печка-голландка. Эта тесная комната, стала для парня жильём на долгие годы.

Затем, началось возведение ещё одной очереди комбината «Асбогигант». Для стройки потребовалось значительно больше людей.

Новые люди

1 сентября 1939 года Гитлер напал на суверенную Польшу. Спустя две недели, «Вторая Речь Посполитая» оказалась разбита. Сопротивление войск прекратилось. Президент страны Игна?ций Мосци?цкий со своим кабинетом министров стремительно покинул Варшаву.

Красная армия не стала топтаться на месте и ждать, когда вооружённые силы Германии выйдут к советским границам. На семнадцатый день, она тоже тронулась с места. Рванулась вперёд и заняла обширные площади Западной Украины и Западной Белоруссии.

То есть, вернула державе те области, которые много веков принадлежали Российской империи. Все эти славянские земли соседские паны прибрали к рукам во время неразберихи гражданской войны.

В те времена Красная армия руководствовалась следующей военной доктриной – «воевать малой кровью на чужой территории». Согласно такой установке правительство Сталина действовало очень решительно.

Вооружённые силы СССР заняли широкую зону между советской границей и фашистской Германией. Тем самым, организовали плацдарм, который обычно называли предпольем.

К огорчению кремлёвских мечтателей, они вскоре узнали невероятную вещь. оказалось, что далеко не все местные жители искренне рады такой перемене. Выяснилось, что на отвоёванных землях обитало много людей не согласных с новым режимом.

Возникло большое брожение среди богатых слоёв населения, что были весьма недовольны приходом советских порядков. Вследствие этого, начались большие зачистки по политическим принципам.

Уже в начале 1940 года, в город Асбест пришло несколько эшелонов солдатских теплушек. В них находились жители Польши, репрессированные в недавно «освобождённых районах».

К изумлению руководителей стройки, к ним привезли совершенно необычных людей. Тех, что весьма отличались от привычных «врагов социалистической власти».