Бурная молодость Жени Степанова

Люся взяла штыковую лопату и, со слезами в глазах, отправилась вниз, на глубину в два с чем-то метра. Выкидывать глину оттуда оказалось удивительно трудно. Тем более, что геодезистка была невысокого роста.

Прораб посмотрел, как девчушка сражалась с непривычным ей инструментом, и, усмехаясь, двинулся дальше. Мол, будет молодёжи наука.

Рабочие и экскаваторщик пожалели плачущую молодую девицу. Они выгнали её из внушительной ямы и сами принялись за работу. Мужчины стали грузить лишний грунт в металлический ковш. Механизм осторожно поднимал всё наверх.

Когда Женя вернулся на стройку, то всё уже оказалось в порядке. Котлован тщательно вычистили до уровня «материка». Можно было браться за устройство фундаментов.

Глава 5. Завершающий год

Служба в Восточной Германии

Однажды, Соломон Израилевич Дададский отправился в Благовещенск, для оформления каких-то бумаг, необходимых для полученья продуктов и прочих армейских товаров. Полный мужчина поехал на советском «лендровере», штабном автомобиле «Газ-69», по прозванью «козёл».

С собою полковник взял бортовой грузовик марки «ЗиЛ-157». В «паларисе» находился водитель и двое солдат для погрузки множества ящиков. Женя тогда исполнял роль экспедитора. Он должен был, принимать ценные грузы.

Погода стояла достаточно хмурая. В ближайшее время, могли начаться дожди. Офицеру вдруг стало жаль бессловесных солдат. Ведь кому-то из них, долгое время пришлось бы трястись в кузове, крытом брезентом, три часа в город и столько же в обратную сторону.

Поэтому, товарищ полковник взял одного из них в свой «газон». Пусть сидит на свободном заднем диване. Совершенно естественно, что из трёх бойцов, он выбрал именно Женю. Как-никак парень его подчинённый и хорошо знакомый ему человек. Можно даже сказать, почти что любимчик.

Дорога был грунтовая и удивительно длинная. Шла она по глухой, нетронутой человеком тайге. Смотреть там было, в общем-то, нечего. Только большие деревья, да валежник вокруг.

Чтобы не уснуть по пути, Дадацкий стал вспоминать годы своей долгой службы. Оказалось, что он был офицером больше, чем двадцать лет. За столь протяжённое время ему довелось побывал в очень многих интересных местах.

В «газоне» было два молодых человека, которые мало что, видели в жизни: водитель и Женя. Поэтому, полковник рассказывал сразу обоим солдатам. Начал Дадацкий прямо с того, что оказалось перед глазами, с дороги.

– Лет пять назад, я служил в Восточной Германии. Шоссе в той стране удивительно узкие, не то что в России. Зато их везде покрывал удивительно ровный асфальт. Оно и понятно, сильных морозов там никогда не бывало. В твёрдом покрытии, подолгу не появляются трещины.

Как это ни странно, но местные граждане очень не любят советских людей. Про себя советскую армию они называют захватчиками и почему-то считают, что при капиталистах им было бы значительно лучше. Кругом рыщут шпионы иностранных держав, которые хотят задарма скупить всё секреты. А местные олухи рады всё продать за бесценок.

Скорее всего, сработала та пропаганда, которая бурным потоком лилась из-за бугра. Всё с радостью ждут, когда Германия объединиться в одну большую страну. Мол, тогда восточные немцы заживут не хуже, чем западные. Они себе думают, что богачи реконструируют их предприятия и увеличат зарплаты до уровня, который сейчас в ФРГ.

Вопрос только в том, нужны ли новые заводы и фабрики западу? У них и сейчас перепроизводство товаров. Для чего им плодить себе конкурентов? Значит, капиталисты всё купят, сдадут оборудование в металлолом, а работяг отправят на улицу. Мол, кончился «совковый собес». Живите, ребята, как сможете.

Лет через двадцать, Женя неожиданно вспомнила слова Соломона Израилевича. Он огляделся вокруг и с огорченьем увидел, что седовласый полковник был прав абсолютно во всём. К сожалению всех россиян, их родину постигла та же печальная участь, которую предрекал ей мудрый Дадацкий.

– Наш полк стоял в городишке под названьем Франкфурт на Одере. – продолжал вспоминать тучный начальник: – Там располагалась наша мотострелковая часть, которая мало чем отличалась от той, где сегодня находимся мы. Только дороги и здания выглядели намного ухоженней.

Кроме того, все офицеры проживали не в обычных одноэтажных казармах, а в, так называемых, «финских коттеджах». Правда, каждый из домиков делился на две семьи или на несколько холостых лейтенантов.

Недалеко от ворот, тянулась дорога, по которой в разные стороны регулярно ходили автобусы. На них можно было добраться до Франкфурта на Одере и до других небольших поселений.

В течение пары недель, все офицеры осмотрели те достопримечательности, что находились поблизости. Иногда ездили даже в Берлин. Замечательной романской и готической архитектуры, о которой много читали на родине, мы почти нигде не увидели.

Кругом находились дома из кирпича, которые во всём походили на те хмурые здания, что стояли в России. Правда, они хоть немного, но отличались одно от другого. «Типовок» почти не встречалось.

Зато нас поразил внешний вид молодёжи. Все они были настолько раскованы, что их можно назвать словом «отвязные». Смотришь, мужику тридцать лет, а у него патлы до плеч и ведет себя, словно подросток. Они там называются «битниками». В подражанье ансамблю «Битлы».

По телевизору шли иностранные фильмы, передаваемые из ФРГ. К сожаленью, они были на немецком грубом наречии, чуждом русскому слуху. Если не знаешь его, то понять что-нибудь вообще невозможно. По радио слушали лишь те программы, где крутили какую-то музыку. Её гоняли круглые сутки.

Старожилы воинской части тотчас рассказали нам о поведении граждан Германии. Оказалось, что если немец просит у вас сигарету, то он обязательно даст вам взамен несколько пфеннигов.

Чаще всего, цена окажется в зависимости от качества курева. Так же должны и вы поступать. Никто не обязан вас просто так угощать. Там братцы, Европа, а не «дурная» Россия.

Однажды, мы были в гостях у местного немца. Там собрались человек десять гостей. В основном, русские люди. Вдруг в дверь позвонили. Хозяин пошёл открывать. Через минуту он вернулся обратно один и объяснил: – Приходил мой старый друг со своею женой. Я сказал, что сильно занят и не могу уделить ему время.

– А почему ты их сюда не позвал? – воскликнули советские граждане: – Мы бы чуть потеснились. Места всем бы хватило.

– Так я же сегодня не приглашал его в гости. – удивился хозяин. Видя недоумение на лицах «товарищей из СССР», он попытался им втолковать: – У нас не принято являться без приглашения и, тем более, садиться за стол, накрытый для кого-то другого.

– Мы тогда только рты от изумленья раскрыли. – закончил Дадацкий.

Полковник немного подумал и рассказал ещё одну небольшую историю: – В нашей воинской части работал переводчик из местных. Если были какие-то праздники или просто небольшие пирушки, офицеры всегда его приглашали в компанию. Денег при этом, с немца не брали. Мол, много ли съест или выпьет один человек? От нас не убудет. Проявляли, так сказать, широту русской души.

Немца всегда поражало обилие пищи и разнообразных крепких напитков. Он очень старался не отставать в потреблении того и другого. Во время таких возлияний, он часто говорил офицерам: – Мне очень нравятся ваши застолья. Как-нибудь, я вас всех приглашу в свой замечательный дом и угощу там на славу.

Советские люди знали жуткую прижимистость немцев. Никто не воспринимал его речи всерьёз. Считали их просто пьяным бахвальством. Мол, протрезвеет и сразу об этом забудет. Каково же было удивление всех офицеров, когда переводчик пригласил нас к себе.

Как оказалось, он был разведён и жил один в отличном коттедже. Встретив гостей, хозяин провёл нас в гостиную и предложил начать небольшую пирушку. Помня обещания немца, офицеры надеялись увидеть внушительный стол, уставленный яствами и множеством различных бутылок.

Кроме нескольких кресел, в комнате находился низенький столик, который там называли журнальным. На нём стояли стаканы и две неглубокие миски. В одной лежали солёные орешки для пива, во второй виднелись небольшие сухие печенья, наподобие крекеров. Рядом темнел картонный ящик на двенадцать бутылок 0.7.

Гордый собственной щедростью, хозяин налил всем по стакану дешёвого шнапса и поднял тост: – За советских друзей.

Проглотив одним махом вонючую жидкость, переводчик закусил её парой орешков и строго спросил, почему никто больше не пьёт? Все слегка пригубили напиток и потянулись за скудной закуской.

Хозяин повторил замечательный тост про хороших товарищей и проглотил ещё двести грамм. После такого ударного старта, переводчик совсем окосел. Он упал в глубокое кресло и немедля уснул.

Ошеломлённые его поведеньем, «товарищи» оказались предоставлены сами себе. Пить «по-европейски» никто не хотел. Уходить от полного ящика водки, выставленного «хлебосольным» хозяином было, как-то неловко. Это не соответствовало нашим традициям.

Как всем известно, советская армия привыкла справляться со всякими трудностями. Поэтому, офицеры быстро сбросились по сколько-то марок и послали одного лейтенанта в ближайшую продуктовую лавку.

Скоро посланец принёс пакет полный различных продуктов. Там были сыр, колбаса и, несколько булок белого хлеба. Порезав еду на куски, гости продолжили небольшую пирушку. Кстати сказать, под такую закуску, шнапс пошёл значительно лучше, чем раньше.

Выпив всё, что предложил нам хозяин, офицеры убрали стол за собой и ушли восвояси. Утром нового дня, переводчик не пришёл на работу. Скорее всего, он сильно страдал от похмелья. Не всякий может быстро очухаться от настоящих советских застолий.

Девчата Тольятти

После окончания техникума, девушка Жени, Галина уехала по распределению в Астрахань. Парень получил несколько небольших сообщений с нового места жительства своей прежней пассии. Каждый раз, он тут же ей отвечал и подробно рассказал о своих достижениях.

Как-то удивительно скоро переписка юных влюблённых закончилась. Подруга вдруг не откликнулась на пару его очень пылких депеш. Видно, нашла себе ухажёра поближе, до которого не нужно целые сутки ехать на поезде.

Молодой парень ничуть не обиделся. Наоборот, почувствовал себя совершенно свободным. В поисках другой дамы сердца он начал внимательно оглядываться по сторонам.

Этому очень способствовала обстановка, воцарившаяся в те годы в Тольятти. Туда приехало великое множество комсомольцев и комсомолок. Средний возраст всего населения резко уменьшился. Красавицы разного типа встречались на каждом шагу. Почти все они были совсем одинокими.

Две ночи каждой недели Женя жил в квартире родителей, расположенной в городе Куйбышеве. Пять раза спал в комнате на четверых человек. Соседи ему попались весьма образованные и довольно спокойные.

Если и случались попойки, то всё проходило без выяснения отношений и без заключительной драки с увечьями. Не то, что в тех помещениях, где селились люди попроще.