Истории маленькой девочки

Вернувшись из мединститута, Юля быстренько ела и садилась делать работу, которую ей задали на дом. Женечка мало видела маму и очень хотела с ней поиграть. Дочка всё время лезла к родительнице и сильно отвлекала её.

В конце концов, слышался крик: – Саша, возьми Женю к себе.

Папа отрывался от хозяйственных дел, шёл к секретеру, возле которого трудилась жена, и уводил дочку в соседнюю комнату. Там он с ней занимался чем-нибудь интересным: читал книжки с картинками, рассказывал сказки или включал телевизор на ту программу, где шли детские мультики.

Однажды, произошло нечто весьма неприятное. Мама что-то сказала дочурке. Та ей возразила достаточно дерзко. Пришлось папе вмешаться в их разговор: – Если ты не будешь слушаться маму, то я тебя в угол поставляю. – заявил Саша достаточно твёрдо.

– Не поставишь. – возразила девчушка. Видимо, кое-чего она уже нахваталась в детском саду.

Папа взял дочку подмышки и отнёс её в соседнюю комнату, где был выключен свет. Там он утвердил Женечку между шифоньером и стенкой и развернул носом к бетону. Выходя, он сказал: – Будешь стоять здесь, пока не попросишь прощенья. – затем направился к выходу и закрыл за собой остеклённую дверь.

За психику девочки папа совсем не боялся. Её никогда не пугала та темнота, что царила в какой-либо комнате. Дочка без страха туда заходила, брала то, что ей было нужно, и спокойно возвращалась обратно.

Через какое-то время, дверь отворилась. На пороге возникла рыдавшая от наказания Женечка. Прерывавшимся голосом, она сообщила: – Я больше не буду.

– Ты не слушалась маму. Проси прощенья у мамы. – сухо ответил отец.

Дочка обратилась к родительнице. Юля, конечно, сразу же извинила дочурку. Они обнялись и через минуту совершенно забыли о возникшей размолвке. После этого случая, Женечка не позволяла себе дерзить взрослым людям.

В один из вечеров, папа укладывал Женечку в её небольшую кроватку. Уже засыпая, девчушка сказала: – Папа, поправь мою заднюю ногу.

Саша разгладил одеяло на дочке и чмокнул её в правую щёчку. Женечка чуть улыбнулась. Значит, она уже видела какой-нибудь сон. Выйдя из комнаты, папа закрыл дверь за собой.

Каракули Женечки

Каждый вечер, сильно уставшая Юля возвращалась из мединститута домой. Она переодевалась, ела на скорую руку то, что приготовили муж или бабушка, и шла к секретеру, встроенному в сборную мебель.

Она садилась на стул, включала компьютер и бралась за работу, которую про себя называла «домашкой». Чаще всего, это были отчёты о практике в какой-то больнице и рефераты разного рода. На некоторые из них уходило помногу часов.

Закончив с созданием файла, Юля послала его на маленький принтер. Скоро в руках у студентки оказались десятки листов, покрытых убористым текстом. Сложив их в тонкую стопку, мама облегчённо вздохнула и отправилась в кухню, чтобы выпить чашечку чая.

Спустя пять минут, она вернулась в тесную комнату. На своём месте Юля увидела любимую Женечку. Опершись на колени, дочка стояла на стуле, В её правой руке был зажат маркер красного цвета. Все листы реферата оказались расписаны загогулинами и закорючками.

– Саша! Посмотри, что Женя наделала! – со слезами в глазах заголосила студентка.

Услышав оглушительный крик, дочка в испуге спрыгнула с мягкого стула и, швырнув маркер на пол, кинулась в комнату Любовь Фёдоровны. По лицу хулиганки было отчётливо видно, о чём девочка думала: – Может быть, бабушка меня защитит?

Папа бросил возиться с посудой на кухне. Вытирая руки сухим полотенцем, муж тут же явился на зов любимой жены. Увидев, художества дочери, он заявил: – Не стоит так волноваться. Принтер отлично работает, бумаги полно, распечатай всё снова. Вот и вся недолга.

Юля тихонечко всхлипнула и, понурившись, пошла к секретеру. Она себе думала, что на сегодня закончила, а тут, получается, придётся ещё поработать.

Чтобы успокоить супругу, Саша сказал: – Мой начальник отдела учился в то давнее время, когда ещё не было миниатюрных мощных компьютеров. Благодаря спецпрограммам, теперь очень легко создать виртуальный макет крупного здания.

В конце восьмидесятых годов всё обстояло иначе. Мы не застали то время, а по рассказам мужчины, тогда будущих зодчих было видно ещё за версту. Архитекторы весьма выделялись среди прочих студентов.

Они отличались не столько одухотворённым лицом, сколько большущими плоскими сумками. Сшитые из дешёвеньких тканей, торбы висели на длинном ремне, перекинутом через плечо.

Встречались сумки двух разновидностей. На первых годах обучения в них должен был помещаться планшет, габаритом пятьдесят на семьдесят пять сантиметров и толщиной в пару пальцев. На старших курсах, подрамник вдруг увеличивался и обретал огромный размер – метр на метр.

Планшет представлял собой лёгкую деревянную раму. Она собралась из тонких реек, и обшивалась с одной стороны листом ДВП или трёхслойной фанеры. Всё это, поверху «обтягивали» плотной чертёжной бумагой, называемой «ватманом». На нём и чертили студенты свои курсовые. В основном, акварелью и тушью, реже гуашью.

Здесь всё тоже было очень непросто. Студенты получали заданье на кафедре и трудились над ним по домам или в общяге. Готовый проект привозили в стройинститут, где и «сдавали преподу».

В конце двадцатого века, большинство россиян не владело машинами. Все передвигались на общественном транспорте. В те годы, в Самаре имелось множество заводов и фабрик. Там производилось всё то, что было необходимо стране.

Сотни тысяч людей не стояли за прилавками магазинов и рынков, а трудились на промышленных предприятиях разного рода. Поэтому, в шесть, в семь утра все они ехали в «родные» цеха.

Чуть позже, на работу стремились чиновники разного рода, учителя и врачи. К ним подключались студенты ВУЗов, училищ и техникумов. Вечером, все они возвращались обратно.

Благодаря такому числу пассажиров, автобусы, трамваи, троллейбусы весь день заполнялись достаточно плотно. Ну, а, в так называемый, «час пика нагрузок», влезть в них было удивительно трудно. Тем более, если при вас был портфель, а на плече висела сумка с метровым планшетом.

В конце концов, студенты могли забраться в битком набитый салон. Тогда крупногабаритная ноша всем очень сильно мешала. Её постоянно толкали, пинали, и говорили такие слова, что и вспоминать неприятно.

Иногда всё кончалось очень печально. Чья-то коленка врезалась в натянутый «ватман». Бумага рвалась от удара. Весь труд шёл насмарку. Приходилось бедняге начинать всё сначала.

Так вот, мой начальник поступил в институт уже после того, как отслужил два года в советских войсках. У него имелась жена, тоже студентка КИСИ, и дочка полутора лет от рождения. Жили они на съёмной квартире, расположенной на самом краю огромного города.

Пришла пора сдавать очередной курсовой. Ребёнка не с кем было оставить, вот Юрий Михалыч и взял его с собой в институт. В одной руке он нёс любимую дочь. В другой был портфель. Подмышкой висел метровый планшет.

Часа полтора он ехал к своей альма-матер. Кроме большой толкотни, парень натерпелся сильного страху за сохранность домашней работы. Наконец, он добрался до двери, ведущую в нужную комнату.

Утирая пот с мокрого лба, он опустил малышку на пол. Затем, вынул из сумки подрамник и поставил его рядом с собой. Преподаватель принимал по одному человеку. В коридоре собралось пять-шесть студентов. Все с нетерпением ждали, когда их позовут в кабинет.

Им, в общем-то, было нечем заняться. Они рассматривали планшеты своих однокашников и обсуждали технику и качество исполнения проектов друзей. Юрий Михалыч повернул свой подрамник так, чтобы всем стало видно, что и как сделал он. То есть, парень оказался с другой стороны от натянутого белого ватмана.

В верхней части листа находился фасад длинного здания, раскрашенного акварельными красками. Чуть ниже, располагались планы с разрезами, а так же, короткая надпись.

Разобрав очередную работу по косточкам, архитекторы переключились да более приятные темы. Они принялись обсуждать последние новости. Юрий переставил планшет, так чтобы подрамник оказался с правой стороны от него.

Пока взрослые мирно беседовали, девочка слегка заскучала. Она походила по рекреации, вернулась к отцу и встала возле него. Краем глаза Юрий следил за ребёнком. Он убедился, что дочь находится рядом, и продолжил болтать обо всём, о чём только можно.

Наконец, из аудитории вышел студент, сдавший курсовую работу. Юрия, как человека с ребёнком, друзья пропустили без соблюдения очереди. Он наклонился вперёд, чтобы взять дочку за руку. Его взгляд упал на планшет и парень едва не лишился сознанья от ужаса.

Оказалось, что пока он беспечно трепался с ребятами, девочка нашла на полу прекрасно заточенный карандаш ярко-красного цвета. Скорее всего, его уронил какой-нибудь будущий зодчий. Дочь подошла к подрамнику папы и принялась на нём рисовать.

К счастью, она была совсем маленькой и не достала до большого фасада, «отмытого» цветной акварелью. Зато всё, что оказалось, чуть ниже, теперь украшали загогулины разных размеров и видов.

Увидев художества девочки, студенты разом все охнули и бросились Юре на помощь. Они положили на стол разрисованный ребёнком планшет. Достали из сумок новые мягкие ластики. Встали с разных сторон и принялись удалять большие каракули.

Мягкий графит прочно въелся в крупные поры чертёжной бумаги. Он очень плохо стирался. На чистку подрамника ушло много времени, но, как друзья не старались, убрать всё до конца, они не смогли.

Расстроенный Юрий пошёл сдавать курсовой самым последним. Преподаватель увидел планшет, украшенный росчерками бледно-красного цвета, и строго спросил: – Что это такое?

Запинаясь от большого смущения, молодой человек объяснил, что стоял в коридоре с друзьями и не уследил за ребёнком. Доцент немного смягчился и всё-таки принял работу.

Юрий Михалыч получил тройку с минусом, вместо пятёрки и, сильно понурившись, поплёлся домой. До него было больше часа езды. На одной руке парня по-прежнему сидела любимая дочка, сильно уставшая за день. В другой он держал тяжёлый портфель. На плече находилась сумка с метровым планшетом.

Не то, что сейчас у тебя, дорогая жена. Нажал на кнопку и всё тут же готово.