Когда я вернусь…Ты не смейся – когда я вернусь,Когда пробегу, не касаясь земли, по февральскому снегу,По еле заметному следу – к теплу и ночлегу —И, вздрогнув от счастья, на птичий твой зов оглянусь, —Когда я вернусь.О, когда я вернусь!..Послушай, послушай, не смейся,Когда я вернусьИ прямо с вокзала, разделавшись круто с таможней,И прямо с вокзала – в кромешный,ничтожный, раёшный —Ворвусь в этот город, которым казнюсь и клянусь,Когда я вернусь.О, когда я вернусь!..Когда я вернусь,Я пойду в тот единственный дом,Где с куполом синим не властно соперничать небо,И ладана запах, как запах приютского хлеба,Ударит в меня и заплещется в сердце моём —Когда я вернусь.О, когда я вернусь!Когда я вернусь,Засвистят в феврале соловьиТот старый мотив – тот давнишний, забытый, запетый.И я упаду, побеждённый своею победой,И ткнусь головою, как в пристань, в колени твои!Когда я вернусь…А когда я вернусь?!<Декабрь 1973>

Русские плачи

На степные урочища,На лесные берлогиШли Олеговы полчищаПо немирной дороге.И, на марш этот глядючи,В окаянном бессильи,В голос плакали вятичи,Что не стало России!Ах, Россия, Расея —Чем набат не веселье?И живые, и мёртвые,Все молчат, как немые.Мы – Иваны Четвёртые,Место лобное в мыле!Лишь босой да уродливый,Рот беззубый разиня,Плакал в церкви юродивый,Что пропала Россия!Ах, Расея, Россия —Все пророки босые!Горькой горестью меченыНаши беды и плачи —От Петровской неметчиныДо нагайки казачьей!Птица вещая троечка,Тряска вечная чёртова!Как же стала ты, троечка,Чрезвычайкой в Лефортово?!Ах, Россия, Расея —Ни конца, ни спасенья!Что ни год – лихолетие,Что ни враль – то Мессия!Плачет тысячелетиеПо России – Россия!Плачет в бунте и в скучности…А попробуй спроси —Да была ль она, в сущности,Эта Русь на Руси?Эта – с щедрыми нивами,Эта – в пене сирени,Где родятся счастливымиИ отходят в смиреньи,Где, как лебеди, девицы,Где под ласковым небомКаждый с каждым поделитсяБожьим словом и хлебом.Листья падают с деревцаВ безмятежные воды,И звенят, как метелица,Над землёй хороводы.А за прялкой беседы,На крыльце полосатомСтарики-домоседыЗнай дымят самосадом,Осень в золото набрана,Как икона в оклад…Значит, всё это наврано, —Лишь бы в рифму да в лад?!Чтоб, как птицы на дереве,Затихали в грозу,Чтоб не знали, но верилиИ роняли слезу.Уродилась, проказница, —Весь бы свет ей крушить,Согрешивши – покаятьсяИ опять согрешить!Барам в ноженьки кланяться,Бить челом палачу!…Не хочу с тобой каятьсяИ грешить не хочу!Переполнена скверноюОт покрышки до дна…Но ведь где-то, наверное,Существует – Она?!Та – с привольными нивами,Та – в кипеньи сирени,Где родятся счастливымиИ отходят в смиреньи…Птица вещая троечка,Буйный свист под крылом!Птица, искорка, точечкаВ бездорожьи глухом!Я молю тебя:– Выдюжи!Будь и в тленьи живой,Чтоб хоть в сердце, как в Китеже,Слышать благовест твой!..10 апреля 1974

Мы по глобусу ползаем

Там шумят чужие городаИ чужая плещется вода.А. ВертинскийМы по глобусу ползаем —Полная блажь.Что нам Новый Свет?Что нам Старый Свет?Всё давно подсчитаноБаш на баш.И ставок больше нет.А ставок больше нет как нет,А ставок больше нет,И нам не светит Новый Свет,И нам не светит Старый Свет.А сколько нам осталось лет?А ставок больше нет.Там шумят чужие городаИ чужое плещется вино…Всё равно мы едем в никуда,Так не всё ль равно?Ничего – это гурнышт[5], и здесь и там,И пора идти покупать билет.Я бы отдал всё… Только что я отдам,Если ставок больше нет?А ставок больше нет как нет,А ставок больше нет,И нам не светит Новый Свет,И нам не светит Старый Свет.А сколько нам осталось лет?А ставок больше нет.Тишина сомкнётся, как вода,Только ветер постучит в окно.Всё равно мы едем в никуда,Так не всё ль равно?Вот шарик запрыгал, вертлявый бес.Угадать бы – какой он выберет цвет?Только мы не играем на интерес,Ибо ставок больше нет.А ставок больше нет как нет,А ставок больше нет,И нам не светит Новый Свет,И нам не светит Старый Свет.А сколько нам осталось лет?А ставок больше нет.Понесут, как лошади, года.Кто предскажет, что нам суждено?Всё равно мы едем в никуда,Так не всё ль равно?<1974>

Марш мародёров

Упали в сон победителиИ выставили дозоры.Но спать и дозорным хочется,А прочее – трын-трава!И тогда в покорённый городВступаем мы – мародёры,И мы диктуем условияИ предъявляем права!Слушайте марш мародёров!(Скрип сапогов по гравию!)Славьте нас, мародёров,И веселую нашу армию!Слава! Слава! Слава нам!Спешат уцелевшие жители,Как мыши, забиться в норы.Девки рядятся старухамиИ ждут благодатной тьмы.Но нас они не обманут,Потому что мы – мародёры,И покуда спят победители,Хозяева в городе – мы!Слушайте марш мародёров!..Двери срывайте с петель,Тащите ковры и шторы,Всё пригодится – и денежки,И выпивка, и жратва!Ах, до чего же веселоГуляем мы, мародёры,Ах, до чего же вескиеПридумываем слова!Слушайте марш мародёров!..Сладко спят победители.Им снятся златые горы,Им снится знамя Победы,Рябое от рваных дыр.А нам и поспать-то некогда,Потому что мы – мародёры.Но, спятив с ума от страха,Нам – рукоплещет мир!Слушайте марш мародёров!..И это ещё не главное.Главного вы не видели.Будет утро и солнцеВ праздничных облаках.Горнист протрубит побудку,Сон стряхнут победителиИ увидят, что знамя ПобедыНе у них, а у нас в руках!Слушайте марш… Марш…И тут уж нечего спорить.Пустая забава – споры.Когда улягутся страстиИ развеется бранный дым,Историки разберутся —Кто из нас мародёры,А мы-то уж им подскажем!А мы-то уж их просветим!Слушайте марш победителей!Играют оркестры маршиНад пропастью плац-парада.Девки машут цветами.Строй нерушим и прям.И стало быть – всё в порядке!И стало быть, всё, как надо —Вам, мародерам, пуля!А девки и марши – нам!Слушайте марш победителей!(Скрип сапогов по гравию!)Славьте нас, победителей,И великую нашу армию!Слава! Слава!! Слава нам!!!<1974?>

Прощание славянки

Снова даль предо мной неоглядная,Ширь степная и неба лазурь.Не грусти ж ты, моя ненаглядная,И бровей своих тёмных не хмурь!Вперёд,За взводом взвод!Труба боевая зовёт!Пришёл из ставкиПриказ к отправке,И значит, нам пора в поход!В утро дымное, в сумерки ранние,Под смешки и под пушечный «бах»,Уходили мы в бой и в изгнаниеС этим маршем на пыльных губах.Вперёд,За взводом взвод!Труба боевая зовёт!Пришёл из ставкиПриказ к отправке,И значит, нам пора в поход!Не грустите ж о нас, наши милые,Там, далёко, в родимом краю!Мы всё те же домашние, мирные,Хоть шагаем в солдатском строю.Вперёд,За взводом взвод!Труба боевая зовёт!Пришёл из ставкиПриказ к отправке,И значит, нам пора в поход!Будут зори сменяться закатами,Будет солнце катиться в зенит.Умирать нам, солдатам, – солдатами,Воскресать нам – одетым в гранит!Вперёд,За взводом взвод!Труба боевая зовёт.Пришёл из ставкиПриказ к отправке,И, значит, нам пора в поход!<1974>

Заклинание добра и зла

«Я решил написать цикл,– несмотря на свое христианское вероисповедование, я написал… решил написать цикл почти языческих заклинаний. Ну, так сказать, языческое заклинание добра и зла».

(Фоногpамма)* * *Здесь в окне, по утрам, просыпается свет,Здесь мне всё, как слепому, на ощупь знакомо…Уезжаю из дома!Уезжаю из дома!Уезжаю из дома, которого нет.Это дом и не дом. Это дым без огня.Это пыльный мираж или Фата-Моргана.Здесь Добро в сапогах, рукояткой наганаВ дверь стучало мою, надзирая меня.А со мной кочевало беспечное Зло,Отражало вторженья любые попытки,И кофейник с кастрюлькой на газовой плиткеНе дурили и знали своё ремесло.Всё смешалось – Добро, Равнодушие, Зло.Пел сверчок деревенский в московской квартире.Целый год благодати в безрадостном мире —Кто из смертных не скажет, что мне повезло?!И пою, что хочу, и кричу, что хочу,И хожу в благодати, как нищий в обновке.Пусть движенья мои в этом платье неловки —Я себе его сам выбирал по плечу!Но Добро, как известно, на то и Добро,Чтоб уметь притвориться и добрым, и смелым,И назначить, при случае, чёрное – белым,И весёлую ртуть превращать в серебро.Всё причастно Добру,Всё подвластно Добру.Только с этим Добрынею взятки не гладки.И готов я бежать от него без оглядкиИ забиться, зарыться в любую нору!..Первым сдался кофейник:Его разнесло,Заливая конфорки и воздух поганя…И Добро прокричало, гремя сапогами,Что во всём виновато беспечное Зло!Представитель Добра к нам пришёл поутру,В милицейской (почудилось мне) плащ-палатке…От такого попробуй – сбеги без оглядки,От такого поди-ка заройся в нору!И сказал Представитель, почтительно-строг,Что дела выездные решают в ОВИРе,Но что Зло не прописано в нашей квартиреИ что сутки на сборы – достаточный срок!Что ж, прощай, моё Зло!Моё доброе Зло!Ярым воском закапаны строчки в псалтыри.Целый год благодати в безрадостном мире —Кто из смертных не скажет, что мне повезло!Что ж, прощай и – прости!Набухает зерно.Корабельщики ладят смолёные доски.И страницы псалтыри – в слезах, а не в воске,И прощальное в кружках гуляет вино!Я растил эту ниву две тысячи лет —Не пора ль поспешить к своему урожаю?!Не грусти!Я всего лишь навек уезжаюОт Добра и из дома —Которого нет!14 июня 1974* * *

«Но вот мы прилетели в Вену, нас встретил на аэродроме представитель норвежского посольства. И три дня в Вене мы провели в резиденции норвежского посла – господина Лунде, который был чрезвычайно любезен и говорил, между прочим, превосходно по-русски, что как бы облегчило и сделало постепенным наш переход к иноязычию.

Потом – Франкфурт. Знакомство и встреча с новыми и старыми друзьями, концерт в редакции «Посева», бесконечные разговоры, интервью… После короткой остановки в Копенгагене… мы будем в Осло, где хорошая погода, где ждут друзья… Самолёт совершает посадку, и вот… Ну конечно же, они нас встречают! Виктор Спарре со своею прелестной женой Озе Марией, с дочками и вместе с ними множество корреспондентов… Тут же, на аэродроме, не успев ещё как следует поздороваться со всеми встречающими, я даю своё первое в Норвегии интервью».

* * *Что у вас на Охте и на Лахте?Как вам там живётся-суетится?А у нас король ушёл на яхтеИ сказал, что скоро возвратится.Он работал до седьмого пота,Он водою запивал облатки.Это очень трудная работа —Королевство содержать в порядке.Накорми-ка подданных, одень-ка!Чтоб всегда, как в школе перемена,К Рождеству у каждого индейка,А уж [выпить] – это непременно.<Из «Норвежского дневника», 7 июля 1974>* * *Это вовсе не дом – Храм!И не просто корабль – «Фрам»!Эй! Увитые эполетьемАдмиралы и шкипера!Ниже головы перед этимВсем народам и всем столетьямДаром мужества и добра!Норвегия, 1974* * *Посошок бы выпить на дорожку,Только век, к несчастью, не такой.Втиснуться б ногою на подножку,Ухватить бы поручень рукой!И плевать, что, боль свою осиля,Мы твердим, что горе не беда…Долго ль уходить тебе, Россия?Долго ль уплывать тебе, Россия?Уезжать – неведомо куда?..<1974>* * *

Мы пускаем гитару, как шапку – по кругу.

Кто-то против поёт,

Кто-то, кажется, за!

Пусть слова непонятны

Новому другу,

Но понятны, понятны, понятны – глаза.

<1974>

* * *Нам такое прекрасное бpезжится,И такие дали плывут…Веком беженцев, веком беженцевНаш ХХ век назовут.Рождество, Рождество, Рождество!Вот куда привело торжествоНас из Чили, Сайгона и Бежицы.Как справляется там Рождество?Впрочем, что нам искать тождество!Мы тождественны в главном:Мы – беженцы!Мы бежали от подлых свобод,И назад нам дорога заказана.Мы бежали от пошлых забот —Быть такими, как кем-то пpиказано!В этом мире Великого МножестваРождество зажигает звезду.Только мне почему-то неможется,Всё мне колется что-то и ёжится,И никак я себя не найду!И, немея от вздорного бешенства,Я гляжу на чужое житьё…И полосками паспорта беженцаПерекрещено сердце моё.Норвегия, 1974* * *

«И вот я иду по главной улице главного города этой страны – Норвегии, которая стала моей новой страной. И всё мне здесь ещё непонятно, я ещё почти глухонемой, я чувствую себя немножко контуженным. Потому что я не понимаю, о чём говорят проходящие мимо меня люди, над чем они смеются…»

(Фонограмма)* * *В этой странной стране МанекенииЕсть свои недотёпы и гении,Есть могучие, есть увечные,Джентльмены есть и убийцы…Только сердца нет человечьего,может разбиться.<1974>* * *А было недавно, а было давно,А даже могло и не быть…Как много, на счастье, нам помнить дано,Как много, на счастье, забыть!..В тот год окаянный, в той чёрной пыли,Омытые морем кровей,Они уходили не с горстью земли,А с мудрою речью своей.И в старый-престарый прабабкин ларецБыл каждый запрятать готовНе ветошь давно отзвеневших колец,А строчки любимых стихов.А их увозили – пока – корабли,А их волокли поезда…И даже подумать они не могли,Что это «пока» – навсегда.И даже представить они не могли,Что в майскую ночь, наугад,Они, прогулявшись по рю Риволи,Потом не свернут на Арбат.И в дым [перекрёстков], навстречу судьбе,И в склон переулков речных,Где нежно лицо обжигают тебеЛохмотья черёмух ночных.Ну, ладно, и пусть ни двора, ни кола,И это – Париж, не Москва.Ты в окна гляди, как глядят в зеркала,И слушай шаги, как слова.Я кланяюсь низко сумевшим сберечь,Ронявшим легко, невзначайПростые слова расставаний и встреч:«О, здравствуй, мой друг!», «О, прощай!»Вы их сохранили, вы их сберегли,Вы их пронесли сквозь года!..И снова уходят в туман кораблиИ плачут во тьме поезда…И в наших вещах не звенит серебро,И путь наш всё так же суров.Мы помним слова «Благодать» и «Добро»И строчки всё тех же стихов.Поклонимся ж низко парижской родне,Нью-йоркской, немецкой, английской родне,И скажем: «Спасибо, друзья!Вы русскую речь закалили в огне,В таком нестерпимом и жарком огне,Что жарче придумать нельзя!»И нам её вместе хранить и беречь,Лелеять родные слова.А там, где жива наша русская речь,Там – вечно – Россия жива!<1974>

Песок Израиля

«…За время моего пребывания в Израиле я дал восемнадцать концертов… Слушало меня больше четырнадцати тысяч человек … Побывал я в тринадцати городах. И все эти города, по существу, отвоеваны у пустыни. Все эти города построены, как детские сказочные домики, построены на песке. И когда я ездил, я всё время думал о том, как это странно, как <…> люди здесь отвоевали песок, отвоевали пустыню, завоевали её, завоевали место себе здесь…»

(Из пеpедачи на pадио «Свобода» от 28 декабря 1975 года)* * *Вспомни —На этих дюнах, под этим небом,Наша – давным-давно – началась судьбаС пылью дорог изгнанья и с горьким хлебом…Впрочем, за это тоже:– Тода́ раба́![6]ТолькоНогой ты ступишь на дюны эти,Болью – как будто пулей – прошьёт висок,Словно из всех песочных часов на светеКто-то сюда веками свозил песок!Видишь —Уже светает над краем моря,Ветер далёкий благовест к нам донёс,Волны подходят к дюнам, смывая горе,Сколько уже намыто утрат и слёз?!СколькоУтрат, пожаров и лихолетий?Скоро ль сумеем им подвести итог?!Помни —Из всех песочных часов на светеКто-то сюда веками свозил песок!<1975>

Бирюльки

Авангардный этюдИси́дор пришел на седер,Принёс он мацу и сидр.Но был у хозяйки сеттер —И его боялся Исидор.Хозяйка пропела:– Иси-и-и-дор!И сеттер понял:– Иси!Пропали маца и сидр,А Исидор сказал:– Мерси!А сидр вылакал сеттер,И, узнав по запаху сидр,Сказала хозяйка:– На седерНе приносят сидр, Исидор!<1975?>

Вечный транзит

Посошок напоследок,Всё равно, что вода.То ли – так,То ли – этак,Мы уйдём в никуда.Закружим суховеемНад распутицей шпал.Оглянуться не смеем,Оглянулся – пропал!И всё мы себя подгоняем – скорее!Всё путаем Ветхий и Новый Завет.А может быть, хватит мотаться, евреи,И так уж мотались две тысячи лет?!Мы теперь иностранцы.Нас бессмертьем казнитПересадочных станцийБесконечный транзит.И как воинский рапорт —Предотъездный свисток…Кое-кто – на Восток,Остальные – на Запад!Под небом Австралий, Италий, ГерманийОдно не забудь(И сегодня, и впредь!),Что тысячу тысяч пустых оправданий —Бумаге – и той – надоело терпеть!Паровозные встречи —Наша боль про запас.Те, кто стали далече, —Вспоминают ли нас?Ты взгляни – как тоскуетКолесо на весу…А кукушка кукуетВ подмосковном лесу!Ну что ж, волоки чемодан, не вздыхая,И плакать не смей, как солдат на посту.И всласть обнимай своего вертухаяПод вопли сирен на Бруклинском мосту.Вот и канули в ЛетуОскорбленье и вой.Мы гуляем по свету,Словно нам не впервой!Друг на друга похожи,Мимо нас – города…Но Венеция дожей —Это всё-таки да!В каналах вода зелена нестерпимо,И ветер с лагуны пронзительно сер.– Вы, братцы, из Рима?– Из Рима, вестимо!– А я из-под Орши! – сказал гондольер.О, душевные травмы,Горечь горьких минут!Мы-то думали:Там вы.Оказались – и тут.И живём мы, не смеяОценить благодать:До холмов Иудеи,Как рукою подать!А может, и впрямь мы, как те лицедеи,Что с ролью своей навсегда не в ладах?!И были нам ближе холмы Иудеи —На Старом Арбате, на Чистых прудах!Мы, как мудрые совы,Зорко смотрим во тьму.Даже сдаться готовы —Да не знаем кому!С горя вывесим за бортПеремирья платок,Скажем:Запад есть Запад,А Восток есть Восток!И всё мы себя подгоняем:– Скорее!Всё ищем такой очевидный ответ,А может быть, хватит мотаться, евреи,И так уж мотались две тысячи лет?!<1975>

Блюз
Для мисс Джейн

Голос, голос.Ну что за пленительный голос.Он как будто расшатывал обручи глобусаИ летел звездопадом над линией фронта.Мисс Фонда?Там, в Сайгоне, прицельным огнём протараненном,Где всевластна пальба и напрасна мольба,В эту ночь вы, должно быть, сидите над раненымИ стираете кровь с опалённого лба?А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливаютВ сторонке, там, за деревьями,Где кровью земля просолена.А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,Хотя бы просто из жалости.А жалеть-то ещё позволено?Вас, как прежде, восторженно хвалят газетчики:То статья, то цветное московское фото.Как прекрасны глаза ваши, губы и плечики,Мисс Фонда!И досужая публика жадно и тупенькоБудет в снимках выискивать тайное, личное.А с носилок девчоночья падает туфелька.Ничего, что одна, ведь другая-то лишняя.А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливаютВ сторонке, там, за деревьями,Где кровью земля просолена.А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,Хотя бы просто из жалости.А жалеть-то ещё позволено?Дальнобойные бахают слитно и сытно,Топят лодки на помощь спешащего флота.Неужели же вам хоть немножко не стыдно,Мисс Фонда?Нынче вроде не в моде алмазы и золото,В магазине любом выбирайте свободно.Нынче носят бижу из серпа и из молота:Хоть не очень красиво, но дьявольски модно.А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливаютВ сторонке, там, за деревьями,Где кровью земля просолена.А загнанных лошадей пристреливают,А загнанных лошадей пристреливают,Хотя бы просто из жалости.А жалеть-то ещё позволено?Что ж, не будем корить вероломную моду.Лишь одно постараемся помнить всегда:Красный цвет означает не только свободу,Красный цвет иногда ещё – краска стыда!<1976?>

Песенка о Диком Западе,
или письмецо в москву, переправленное с оказией

Вы на письма слёз не капайте,И без них – душа враздрыг!Мы живём на Диком Западе,Что и впрямь изрядно дик!Но не дикостью ковбойскою.Здесь иную ткут игру:Пьют, со смыслом, водку польскуюПод московскую икру.Здесь, на Западе,РаспроданномИ распятом на пари,По Парижам и по Лондонам,Словно бесы, —Дикари!Околдованные стартамиНебывалых скоростей,Оболваненные СартрамиВсех размеров и мастей!От безделья, от бессилияИм всего любезней – шум!И чтоб вновь была Бастилия,И чтоб им идти на штурм!Убеждать их глупо —Тени же!Разве что спросить тайком:– А не били ль вас, почтеннейший,По причинным – каблуком?!Так что вы уж слёз не капайте,И без них —Душа враздрыг!Мы живём на Диком Западе,Что – и впрямь – изрядно дик!<1976?>

Олимпийская сказка

…А бабушка внученьке сказку плелаПро то, как царевна в деревне жила,Жила-поживала, не знала беды(Придумывать песенки – много ль заботы?),Но как-то в деревню, отстав от охоты,Зашёл королевич – напиться воды.Пришёл он пешком в предрассветную рань,Увидел в окне золотую герань,И – нежным сияньем – над чашей цветкаС фарфоровой лейкоюЧья-то рука.С тех пор королевич не ест и не пьёт,И странный озноб королевича бьёт,И спит он тревожно,И видит во сне —Герань на своем королевском берете,И вроде бы он, как тогда, на рассвете,Въезжает в деревню на белом коне.Деревья разбужены звоном копыт,Из окон глядят удивлённые лица…Старушка плетёт и плетёт небылицы,А девочка – спит!..Ей и во сне покоя нет,И сон похож на бред,Как будто ей не десять лет,А десять тысяч лет!И не по утренней росеК реке бежит она —А словно белка в колесе,С утра и дотемна!Цветов не рвёт, венков не вьёт,Любимой куклы нет,А всё – плывёт, плывёт, плывёт,Все десять тысяч лет!И голос скучный, как песок,Как чёрствый каравай,Ей всё твердит:– Ещё разок!Давай, давай, давай!Ей не до школы, не до книг,Когда ж подходит срок —Пятёрки ставит ей в дневникПослушный педагог.И где ей взять ребячью прыть,Когда баклуши бить?!Ей надо – плыть. И плыть.И плыть.И плыть.И первой быть!..…А бабушка внученьке сказку плела…Какой же сукин сын и вральПридумал действо —Чтоб олимпийскую медальВ обмен – на детство?!.Какая дьявольская властьНашла забаву —При всём честном народе крастьЧужую славу?!Чтоб только им, а не другим!О, однолюбы!И вновь их бессловесный гимнГорланят трубы!..…А бабушка сказку прядёт и прядёт,Как свадебный праздник в столицу придёт,Герольд королевский на башне трубит,Пиликают скрипки,Играют волынки…А девочка спит.И в лице – ни кровинки!А девочка…Тш-ш-ш, спит!..<1976?>* * *За чужую печальИ за чьё-то незваное детствоНам воздастся огнём и мечомИ позором вранья,Возвращается боль,Потому что ей некуда деться,Возвращается вечером ветерНа круги своя.Мы со сцены ушли,Но ещё продолжается действо,Наши роли суфлёр дочитает,Ухмылку тая,Возвращается вечером ветерНа круги своя,Возвращается боль,Потому что ей некуда деться.Мы проспали беду,Промотали чужое наследство,Жизнь подходит к концу,И опять начинается детство,Пахнет мокрой травойИ махорочным дымом жилья,Продолжается действо без нас,Продолжается действо,Продолжается боль,Потому что ей некуда деться,Возвращается вечером ветерНа круги своя.<Декабрь 1977?>

Примечания

1

ПУР – политуправление. (Прим. автора.)

2

КР – контрреволюционеры; так называли осуждённых по «антисоветской» 58-й статье УК РСФСР. (Прим. сост.)

3

Не расстраивайся, не огорчайся, не унывай (идиш). (Прим. сост.)

4

ОБХСС – Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности. (Прим. сост.)

5

Гурнышт – ничего (идиш). (Прим. сост.)

6

Тодá раба́ – большое спасибо (иврит). (Прим. сост.)

Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги

10 форматов

<<1...5 6 7

На страницу:

Перейти

7 из 7

Стихотворения. Песни

Когда я вернусь