Первая империя. Книга 12. Рай: И на камнях растут деревья. Том 1

А контрольные микрофоны оглохли от запредельной плотности звукового давления от удара акустических волн выстрелов! Спустя пару минут хрипы и вопли людей стихли, только в оглохших микрофонах слышны были скрипы, как будто зубов? Только вот зубки–то должны принадлежать чему–то большому! И очень–очень злому!…

Примерно такие мысли пронеслись во мгновение ока в уме моего куратора. Его напарник, наблюдавший вместе с ним за мной, подумал примерно о том же, но вот когда дым все–таки рассеялся, его высосали насосы дымососов, встроенных в стены камеры пыточной…

Картина, представшая пред светлы очи навоявленных инквизиторов была запредельно ужасна! Из четверых людей в комнате остался только я, все остальное только было залито кровью и шмотками плоти и ошметками серого мозгового вещества! Да и не надо даже думать, как ТАМ пахнет?! Ибо их дерьмо из разодранных кишок тоже раскидано по стенам камеры…

И посреди всего этого «великолепия» явным диссонансом выделялась моя полуспущенная простыня, замечу – чистая! Только на ней была пара–другая ровных черных дырочек от автоматных пуль? На моем теле – ничего! Вот так…НИЧЕГО!

И более того, я в явной отключке? Рука куратора с резким размахом шлеп по красной кнопке безопасности! Букххх! Заревела сирена красного уровня опасности! И в камеру опасливо поглядывая по краям, просачиваются куратор и по краям от него, двое боевиков на защиту, он брезгливо переступает через куски кровоточащей плоти, раздробленные черепа охранников, но что это? Его взгляд неожиданно цепляется за тазобедренную кость, словно вывороченную из кучи мышечной ткани бедра левой ноги.

На ней…следы зубов! Вернее, когда он присел на кукорки, клыков причем не самых малых, сантиметров на двадцать пять–тридцать! Вот нифига себе?! Поднимая глаза, он видит, что черепа расколоты не пулями или ударами ножей! Они – перекушены…Господи, что за Тварь сделала ЭТО? Его передергивает дрожь бешенного страха и омерзения…

Два боевика стоят, направив стволы автоматов на меня, не ожидая подвоха! Его глаза медленно поднимаются ивстречаются с внимательным, даже можно сказать, изучающим взглядом немалого такого ящера, который своими когтистыми лапами держит за глотки боевиков охраны, безжизненными куклами висящими в его лапах.

Тот издает глухой клокочущий рык и совершенно ясно произносит на довольно–таки различимом человеческом языке – Выход? Не хочу убивать! Но вы не оставили мне выбора! Выход!? – и кладет на пол мертвых боевиков, которых он замочил в мгновение ока…

Куратор чуть язык не проглотил от иррационального страха, который сковал его гортань. а по брючной гаче костюма за 20 000 гринов от Версаче, заструилась теплая, вонючая струйка темно-желтой урины…

– Фу! – дернулся ящер, изображая крайнее презрение к визави, резко протянув когтистую лапищу, он схватил Куратора за горло и притянул к своей морде лица…

– Плохо! Недержание мочи и слов – отличительная черта патологических трусов и предателей! Так что молчи, а не то я раздавлю твой череп! – и он вперился в мозг Куратора!

– Вот и славно! А теперь – брысь отседа и помни, я могу ВСЕ в этом Мире! И хотя мне свидетели и не нужны…– он закрыл глаза и тот час же все электроприборы закоротило и рассыпавшись радугой искр, потухли, в том числе и камеры видеонаблюдения…

–Я оставлю тебя и ты будешь нужен мне в определенный момент времени! Твои коллеги и начальники не поймут тебя и ты станешь изгоем! Но только не для меня! Ты–МОЙ должник! – и он ткнул передней левой лапой в грудь Куратора, на которой отпечатался четкий профиль загнутого огромного когтя ящера!

– Я сохранил тебе жизнь, так что ты – мой должник! – он повторил свою фразу…

Затем развернувшись, съежился до размеров Гомо–Сапиенса, став мной лежавшим на столе, но когда он подошел, лелея тоненькую нить надежды – что там лежит только ослабевший Гомо Сапиенс, а не могучий Ящер?!

Мои глаза резко разхлопнулись во всю ширь и на него смотрел человек с щелевидными зрачками, и он понял – ОН сказал правду и он всемогущ. Он склонил голову и знаком руки показал путь наружу! Я встал и пошел на выход, а Куратор семенил рядом, словно побитый щенок, теперь он привязан ко мне! Тем лучше для меня…

– Пусть вернут мои вещи и ты обеспечишь мое возвращение домой и полоное восстановление в правах, а то эти дебилы меня уже наверное вычеркнули из списков ППС института. понял? Молодца, исполняй! – и пока я шел, дрожа всем телом от запредельного уровня адреналина в моей крови и щелкая зубами от холода по коридору, в ту комнату, где меня «приняли».

Навстречу, щелкая подошвами, уже неслись человек пять вооруженной до зубов, охраны, не задерживаясь возле меня, они проскочили дальше, только старший группы что–то сказал в ларингофон и ко мне кинулись два медика, разворачивая теплое одеяло на ходу, меня укутали и под руки увели в приемный покой, там меня ожидал куратор, все еще находящийся под адреналиновой блокадой, о чем говорило чрезвычайно бледное лицо и круги под глазами, темные точки на коже лица, сильно своим фейсом напоминая зомбака…

Его глаза суетливо бегали, не останавливаясь на одном месте…– Федеральная служба безопасности и ГРУ приносят извинения за необоснованное задержание и испрашивает вас, обеспечить ли вам обратную доставку домой?! – и даже поза тела говорит о том, что он сильно сожалеет?

– Изинения принимаются, только мне надо выдержку из протокола, показывающую вашу ошибочность, не то мое руководство неверно все истолкует!? – на что тот с придыханием ответил – О, уважаемый, не волнуйтесь! Мы обьеспечим ваше алиби, не извольте беспокоиться! Никаких вопросов не возникнет! Еще что–то? Нет? Отлично, тогда переодевайтесь и в путь! – вот макака!

Еле волоча ноги захожу в приёмный покой, там лежит на столе вся моя одежда и вещи, переодеваюсь, выхожу, меня садят в фургон, только уже без охраны. Час езды – мы в Жуковском,на ВЗПП солнечно, ветрено и прохладно! Меня садят уже не в Сикорского, а в чартер Минобороны, хорошо, что как раз в СибВО, в Хабаровск,попутно летит какая–то проверочная комиссия и у них есть одно место для меня! Захожу, здороваюсь и присаживаюсь в конце салона…

В салоне примерно пополам мужчин и женщин, все в форме с большими звездами. Все удивленно замолкают и поворачиваются ко мне, на недоуменный взгляд какого–то многозвездного генерала с лавровыми венками на высоченной тулье фуражки отвечаю, чтобы слышали все – ФСБ и ГРУ, персонально до Читы, все окей? – те недоуменно пожав плечами, отвернулись и забыли обо мне!Я поудобней устроился в кресле, в чартере несколько удобней, чем в гражданском самолете и потому немного погодя, я самозабвенно уснул, провалившись в сон.

Примерно через пару часов меня разбудили, пожилой генерал, годов этак шестидесятисеми – восьми, потряс меня за плечо, приседая со мной рядом – Слышь, браток, кернешь по маленькой? Хороший коньячок! Армянский, семилетней выдержки! «Саперави»! Лично доставлен из Армении, ВЕЩЬ! – и он держит в руке действительно удивительно изящно оформленный коньяк!

Короче, к концу полета практически весь самолет кипел и пузырился эмоциями его пассажиров, упившихся в хлам! И что мужики, что бабы в погонах, ну и ваш покорный слуга, тоже затесался среди них! Мы все перезнакомились и теперь пели то «Катюшу», то «Клен кудрявый»! И всем было глубоко до фени, кто ты, откуда ты и какое у тебя звание! Вот уж воистину типично только русский способ сосуществования в замкнутом объеме некоторого числа людей!

И когда садились в Чите, на аэродроме «Черемушки», меня встречал заместитель командующего 29-й общевойсковой армии, да уж не помню конкретно кто? Он аж сбил фуражку на затылок удивленно уставившись на разношерстную компанию, которая вывалилась из салона на трап! И тот самый генерал, что подбил меня на пьянку, обнимался со мной, как с родным сыном, целуя в сахарные уста, в самые десны. Он расстегнулся, галстук на пимке. Тетки, кто послаще, кто посуровей, обнялись со мной а трое из них – помоложе и покрасивше, украдкой засунули мне в карман свою визитку, не забыв при этом сделать мне «рукопожатие» там, внизу.

Потом выглянул пилот и тихо выматернувшись, попросил всех зайти в салон, чтобы лететь дальше, во Владивосток, а кому и в Хабаровск! Я помахал всем моим невольным попутчикам и офицер вежливо попросил меня в свой лимузин. он–то думал надо встретить кого–то высокого члена МО, а тут – вшивый гражданский, даже от которого разит перегаром на сто верст!

– Ну не ожидал я такого! – хмыкнул он и я стал ковыряться в своей памяти, пытаясь тускло вспомнить, где я видел этого офицерика?…

– Вам куда? – полуобернувшись, спросил он – Куда? Домой! К маме…– спросонок ответил я, цепляясь языком за зубы, откинулся и нахально захрапел…

– Не, ну каков кадр? – прошипел офицер, но голос не повысил – Езжай потихоньку, сейчас узнаем, что за кадр и куда его везти!?

– Василичь, привет! Слушай попал я тут под раздачу..Комен отдал распоряжение, что по разнарядке из Москвы встретить чартерный борт МО и принять и отвезти по адресу, который он назовет, одного пассажира, гражданского. Фамилия? Сейчас, он покопался в штабном планшете и вскоре нашел мои данные, пересланные из Москвы…

– Василич, фамилия – Емельянов, распоряжение 236/78! Что? А, да, окей, понял! Фув! Здесь недалеко, 9 микрорайон, КСК, погнали! За мной пиво! Пока…– и усевшись, снял фуражку, ладонью расправил и пригладил волосы каштанового цвета.

Тем временем, машина тихо шинами шурша, выехала с аэродрома и набирая скорость помчала нас по асфальту на Пьяную дорогу (проезд Олимпийский). Спустя минут десять, мы были уже возле моего дома. Меня под белы ручки водитель и сопровождающий подняли на этаж и взяв из кармана куртки моего фактически безжизненного тела ключи, с трудом открыли дверь, затащили внутрь и положили на диван. Дверь просто захлопнули, как и наружнюю, в тамбур…

Звонок, минут пять суматошно пытаюсь вспомнить – где я? С кем я? Что со мной? И что ЭТО вообще? Звонок? Черт! Чертыхаясь, я судорожно ищу чертов, сотовый телефон…Да где же он? А вот, так, ладно –Алло? Кто?…– такое ощущение. что на том конце связи скривились от перегара, коньяк хороший, пился, як вода, но выхлоп после него мерзкий – Александр Геннадьевич Емельянов? – не понял! Посмотрел на определитель номера – не определяется…

– Чё надо? – с бодуниша как–то не до экзорцисов и политесов, тем более, не знакомый номер!

– Вы можете говорить? – блин, башка трещит!

– Или говори или иди…– там что–то поскрипело, что–то пошипело, затем раздался довольно–таки привлекательный, низкий грудной голос, богатый обертонами бархатный, наверное таким голосом стараются разговаривать сотрудницы «Секса по телефону»? А что, самое то?!

– Милый, ты наверное устал, так что давай – ка встретимся завтра, после обеда часиков в пять…в парке Одора, возле чертова колеса? Идет…Я не прощаюсь!… – и в трубке сигнал отбоя…

– И кто здесь милый? – с таким вопросом и затухающим сознанием я бухнулся снова в подушку дивана головой…

Интересно, меня ведь не закрыли на замок, что меня можно было брать тепленьким!? Но видно не нужен никому? Слава богу, если прошло почти пять суток, то сейчас должна быть как раз суббота? УФ! Тогда хоть не надо идти на работу! Только шефу надо отстучать, что я свободен и более того, должен буду быть реабилитирован в глазах институтской общественности!И самое главное, в понедельник – на работу, как штык! Как раз должны выйти заочники пятого курса…

Почти такую же СМСку отстучал и моей знакомой, которая наверняка тоже была шокирована ТАКОЙ новостью! А до старших она и не дошла, зуб даю! Тем более, она тоже была свидетелем, как меня «вели»…В конце–концов, не так уж и все в моих повествованиях – вымысел!

Таким образом, я по факту – реабилитирован, более того, тот самый клоун шепнул мне уже на самом выходе, что Руководство ССО перечислит мне на карточный счет некую сумму в плане компенсации моих моральных и материальных издержек! И еще – пообещал сильно этому поспособствовать! В конце–концов, я для него в теперешней дерьмовой ситуации – единственный выход и самый главный свидетель, который может пролить свет на всю вакханалию насилия, вспыхнувшую в Москве!

И потому, он со мной теперь повязан насмерть, причем в буквальном понимании этого слова! Пока оа-юй, в столичном офисе спецслужб, пока они поймут, кого они выпустили? Пройдет некоторое время! И мне придется куда–то деться?! Куда – не знаю!? Обращаться – не к кому…Стоп! Есть мысля! Надо переговорить с с милым моему сердцу человечком…

А пока – звякнул мой старый «Нокиа» – смотрю – пришли бабки…Ха! Точно – с извинениями перечислено порядка ста тысяч и приглашение в их филиал ведомственного курорта отдохнуть и подлечить здоровье…БЕСПЛАТНО! Ого, как прет–то? Хотя сучата, ноги мои свернули к хренам набок! Конечно, операцию по выправлению мне голеностопов провели, но она какая–то странная – без гипса! Причем – обоих…Очень странно, но я чувствую, что могу бегать уже – сейчас!