Как сотни лет назад в урочный час.
Надежда вскинулась. Звучит орган,
Десятки голосов выводят мессу.
Как будто рядом дышит океан,
Укрывшись за незримую завесу.
Ужели всё проспать могла она,
Ведь за окном чужая сторона.
И встреча, что назначена Аляном,
Давно по пояс заросла бурьяном.
Как новобранец, слыша зов трубы,
Надежда нарядилась за минуту,
Под стать врасплох застигнутому плуту
Вскочив, кляла превратности судьбы.
Бежит по лестнице. Скорей в такси.
О, помоги, заступница. Спаси!
«Надин! – вдруг громыхнуло за спиной,
Прервав полёт взволнованной орлицы.
Знакомый голос умолял, – Постой».
Та обернулась с ловкостью тигрицы.
У двери на ступеньках ждал Алян,
Смущенно улыбался, будто пьян.
Глаза сияют васильковым цветом,
Что манит в рожь пьянящим знойным летом.
Объятья. Долгий пылкий поцелуй
Без лишних слов звучал, как объясненье.
А после удивленье. Восхищенье.
На зависть всем, хоть сказку с них рисуй.
Уж слышу ропот скептиков иных,
Но свято верю в счастье для двоих.
Они смешались с праздною толпой,
Что слушала концерт в большом соборе,
И двигались вперёд своей тропой,
К священнику в торжественном уборе.
Он улыбнулся, встретив их глаза,
И жестом указал на образа.
Мол, дальше прихожанам путь заказан.
Они же это поняли приказом,
И, на колени рухнув перед ним,
Склонили головы благословенно,
Чтоб их венчали тут же. Непременно!
Тот зашипел на них, но грянул гимн,
Хор подхватил. Венчанье состоялось.
Не соблюдён порядок? Это малость!
Последней ноты эхо в вышине
Растаяло под сводами собора,
И в наступившей после тишине
Никто не высказал двоим укора.
Священник руки не спешил убрать,
Почувствовав, как сходит благодать.
Зал умилённо наблюдал картину,