Причём здесь СЛОН

– Юрий Борисович, зачем вы так?

– Это не я, это правила такие. Корпоративная этика называется…

– Опять вы со своими нравоучениями… У нас страна свободная, город – свободный. В пределах разумного, кто как хочет, так и ходит…

– Город, не город, а здесь, насколько тебе известно, серьёзное предприятие. Со своими, между прочим, внутренними порядками и правилами, которые обязаны соблюдать все сотрудники…В твоём случае, я конечно, не настаиваю, но…

– Профессор, вы здесь точно не для того, чтобы мне нравоучения читать, – перебила его Агафья, – вы никогда просто так не звоните, и, тем более не приходите… Говорите уже, в чём дело?

– Ну, тогда позволишь войти?

– Так вы уже вошли…

Юрий Борисович взял одиноко стоящий в углу стул, смахнул с него пыль, поставил возле стола и осторожно сел на него, словно боясь, что тот сломается. Девушка сидела, нетерпеливо теребя одно из многочисленных колец, вставленных в бровь…

– Вот, так то лучше, – сказал профессор, потирая ладони, – чем сейчас занимаешься?

– С вами разговариваю…

– Нет, а в глобальных масштабах?

– Да какие тут могут быть масштабы? Вы же сами знаете, насколько тяжело у нас сейчас развить любое новое направление, – вздохнула девушка…

– Понимаю, понимаю, – Юрий Борисович откашлялся, – здесь такая ситуация уже много лет, и ты должна прекрасно понимать эти условия… непростые, если не кривить душой…

– Да, особенно когда наша, отечественная техника и технология безнадёжно отстала от всего мира…

– Ну-ну, не преувеличивай. Есть и у нас вполне достойные и конкурентноспособные разработки…

– …Которые делаются на зарубежной базе…– закончила за него Агафья

– Москва тоже не сразу построилась, дорогуша. Мы обязательно своё догоним и перегоним! Вон, посмотри на наших соседей-китайцев… Они за очень короткий срок вырвались вперёд. Мы тоже так можем…

– Пока не видно…

– Вы, молодёжь, постоянно смотрите куда-то в сторону, всё норовите сбежать подальше…

– Конечно, особенно я… Вы же знаете, что мне предлагали очень хороший проект за границей…

Юрий Борисович как будто её не слышал

– …ценности странные какие-то у вас… Вот, взять, к примеру, твой внешний вид…

– Так, вы пришли обсуждать мой вид? – Агафья не на шутку разозлилась, – может быть, я тогда пойду? У меня проект стоит. Материалов нет, финансирования нет, а мы тут с вами какую-то чушь обсуждаем…

– Хорошо, хорошо, не кипятись, – Юрий Борисович примирительно поднял руки, – это я так, по-стариковски поворчать люблю. Ты же знаешь, что я очень ценю тебя и как личность, и как сотрудника. Ты думаешь и поступаешь нестандартно, это мне и нравится… Напомни-ка лучше, над чем ты сейчас работаешь?

Девушка шумно выдохнула, села в своё простенькое офисное кресло на колёсиках и, оттолкнувшись ногами, проехалась до противоположной стенки. В кабинете воцарилось неловкое молчание…

– Я исследую развитие искусственного интеллекта, – наконец, заговорила Агафья, – работаю с машинным обучением, нейронными сетями и тому подобное…

– И как успехи?

– Согласно моим данным, на сегодняшний день, искусственный интеллект развивается достаточно быстро, но по стандартному пути…

– Как это?

– Несмотря на кажущийся «высокий уровень», все алгоритмы компьютерного развития не пошли дальше уровня пятилетнего ребёнка. Всё очень предсказуемо и примитивно…

– Но как же? Ведь современные нейросети могут творить чудеса. Они сочиняют стихи, пишут музыку, картины… Да много чего делают…

– В этом то и дело. Всё, что они умеют, заложено простыми людьми, абсолютно прямолинейными алгоритмами. Вы когда-нибудь задумывались над вопросом, откуда берутся шедевры? Мало какой гениальный автор, неважно какого направления, сможет на пальцах объяснить, как он смог сочинить музыку или написать картину… Всё это есть только у него в голове.

– Это, кажется, называется вдохновением? – Юрий Борисович сделал рукой спиралевидный пасс.

– Да, что-то в этом роде, – Агафья встала с кресла, поправила съехавшую слишком высоко куртку и несколько раз прошлась по кабинету.

– Вот поэтому, – продолжила она, – на мой взгляд, именно такое состояние организма в целом и мозга в частности, идеально для управление как живым телом, так и механизмами и искусственным интеллектом в том числе.

– А как же все эти «умные» роботы? – не унимался Юрий Борисович, – у меня дома, например, пылесос-робот. Так он даже с котом подружился…

– Они могут выполнить лишь ограниченный набор команд, заложенный человеком. Непосвящённому может показаться, что это действительно очень умный механизм, но лично я с этим не согласна…

– И именно этого касается твоя разработка?

– Да. Ещё год назад, если вы помните, мне удалось выиграть грант на исследования. Тогда же я предоставила свой проект нашим специалистам из отдела испытаний, и они создали опытный образец взаимодействия человека и электроники…

– Так что же такого особенного в твоём проекте? Насколько мне известно, такие исследования практикуются во многих странах, причём далеко не безуспешно…

– В этом всё и дело. Исследования, которые проводятся за границей, напрямую зависят от разработок нескольких крупных корпораций, а нам удалось сделать всё исключительно на своей базе. Между прочим, ничуть не хуже получилось. В будущем это может послужить хорошим толчком к прогрессу…

– Хорошо. И как успехи этого проекта?

– Пока остановились на уровне изготовления того самого образца, который, к сожалению, не был ни представлен общественности, ни даже описан в рамках нашего сайта…

– В чём же дело?

– Нет желающих участвовать в эксперименте. Чисто теоретически, после такого взаимодействия с электроникой, человеческий мозг настолько перегружается, что возможна частичная или даже полная потеря памяти…

– А вы не пробовали эксперименты с животными?

– В этом проекте они бесполезны, поскольку мы имеем дело с интеллектом, рандомностью принятия решений и состоянию, близкому к так называемому вдохновению. Поэтому животные отпадают… – Агафья тяжело вздохнула…, – я потратила ещё кучу времени на поиск решения с потерей памяти, и отнесла все оставшиеся от гранта деньги в отдел медтехники. Они обнадёжили, что в принципе, возможна разработка устройства, диагностирующего и локализующего поражённые участки мозга. К сожалению, эта часть проекта так и осталась в виде схем и пояснительных записок. Средства закончились…

Юрий Борисович слушал очень внимательно, понимающе кивал. Когда опять повисла неловкая пауза, он сказал:

– У меня по этому поводу для тебя есть хорошая новость. Конечно же, как руководитель, я был в курсе твоих разработок, просто в один момент они выпали из моего поля зрения. Это моё упущение, извини… Но… Ты же знаешь, что наша компания постоянно находится в поиске нестандартных проектов и решений. Таких, как твой… и есть у нас для этого специальный инструмент. Называется он инновационной площадкой. По сути, это просто раздел нашего сайта, где мы принимаем и рассматриваем поступающие нам предложения. Так вот, совсем недавно с нами связался очень интересный, на мой взгляд, человек. Он сказал, что готов спонсировать один проект, который сам и задумал. Когда я поговорил с ним, стало понятно, что в его проекте очень пригодятся твои разработки. У нас есть почти всё для старта, остаётся только финансирование.

– А что за проект? – заинтересовалась Агафья