Простые истины

– Да как? Так и подымал. Вот этими руками.

– Да ладно трепать-то… Ну, вот скажи, как такой камень ты мог подымать?

– Вот прицепились-то: как да как? Да просто подымал, подымал, да поднять не мог.

За дровами

Зимой-то за дровами ещё затемно выезжали. А часов не было. Ну, а Кешка Коренев опять же по

девкам пробегал, а когда домой в два часа шёл, постучал в окошко Никиты Дементьева, да

крикнул:

– Эй, дед, хватит дрыхнуть-то! За дровами ехать пора!

А тот как раз за дровами и собирался. Ну, встал. Вышел на улицу, ничо не поймёт. Небо

затянуто – скока время, кто знат? В избу зашёл, глядит: старуха тоже встаёт, печку топить

собиратца. Но, а чо делать? Коня запряг, да поехал. Едет, едет в лес-то и ничо понять не может. Чо

это никак светать-то не начинат? И других мужиков чо-то не видно. Уехали уже или чо? Правда и

следов-то свежих нету. Ну, ладно, в лес приехал, а оно всё темно. Но раз приехал – рубить надо.

Нарубил в темноте, нагрузил, домой поехал. Из леса выезжат – светать начало. Навстречу мужики

едут – ничо не поймут – откуда это дед-то едет? Он чо совсем того?

– Ну, я счас приеду и этого Кешку, паразита, точно зашибу! – матерится Никита.

Домой приезжат, а старуха уже хлеб испекла, хотя обычно токо к обеду успевала. А Кешке чо?

Спит дома, да и всё.

Отдохнул

А с Порфирием Золотухиным ещё така история была. Он уже старый был, а работал-то на

лесозаготовках вместе с нами, молодыми. Пришли мы как-то на обед в зимовьё. Начали суп

варить. А Порфирий говорит:

– Варите, а я вздремну маленько.

Лёг на палати и уснул. Суп сварился. Надо деда будить. А тут один говорит:

– Ну-ка, погодите…

Взял куфайку, пошёл и окошечко с той стороны завесил. Мы сели за стол, разлили суп по

тарелкам, керосиновую лампу зажгли, сделали огонь поярче. Будим Порфирия:

– Ты ужинать-то будешь или как?

Он сел, глаза трёт:

– Как это ужинать? Да я ишо вроде не обедал.

– Ничо себе, он про обед вспомнил… Ужинать уже надо.

– Да как это ужинать-то? Я ж токо прилёг.

– Ничо себе прилёг… Ты прилёг-то в обед. А теперь мы уж с работы пришли. Просто в обед

тебя будить не стали. Смотрим: спишь, да ладно, думам, умаялся дед, пусть уж отдохнёт. Поели,

да ушли. А теперь вот пришли…

– Да вы чо же это творите-то! – говорит Порфирий. – Чо же не разбудили-то? Прямо под стыд

подводите…

– Да ладно, чо уж там. Конечно, без тебя-то мы сёдни намаялись, но ты хоть отдохнул. Ешь, да

досыпай, ложись.

– Это уж точно, отдохнул-то я хорошо, – говорит Порфирий, – ладно уж тада. Тока сперва на

двор сходить надо.

Дверь открыват, а там белый день. Ох, и разозлился он! Чуть лампу керосинову не расхлестал.

Тут до отдыха-то ишо работать, да работать…

Подразнила

Мишка Пельмень был с похмелья. Попросил у своей Лидки опохмелиться, та не даёт. Чо тут

делать? Башка гудит. Мишка ходит по избе, за голову держитца, боитца, как бы она вообще не

развалилась. А Лидка вышла из избы, налила в пусту бутылку воды, да показала ему в окошко. Так

чо ты думашь? Мишка разбежался и выпрыгнул на улицу вместе с рамой.

Врачебная тайна

Был тут у нас один: болесь каку-то венерическу подхватил. Ну, неудобно, конешно. Он с