Жизнь наша сон…
Рославлев-старший. Молчать, пьяница! куда девался тот, – как его зовут!..
Андрей. Как его зовут? (Опять принимается петь.)
Жизнь наша сон…
Рославлев-старший. Дурак! не разевай мне никогда так широко глупого своего рта. (Про себя.) Куда девался брат ее? мне непременно нужно видеться и объясниться с ним. Пойду, отыщу его. (Андрею.) А тебя я знаю, как протрезвить. (Уходит.)
Явление 20
Андрей (один). В песне-то не то сказано, как, бишь, я ее наладил:
Жизнь наша сон! всё песнь одна:
Или ко сну, или со сна!
Одно все водится издавна;
Родятся люди, люди мрут,
И кое-как пока живут;
Куда как это всё забавно!
Как не зевать? всё – песнь одна:
Или ко сну, или со сна.
Иной зевает от безделья,
Зевают многие от дел,
Иной зевает, что не ел,
Другой зевает, что с похмелья!
Как не зевать и проч.
Актер в своей зевает роле,
Зевотой зритель давит свист,
Зевая пишет журналист,
А сускрибент зевает боле!
Как не зевать и проч.
Я холост был, зевал без счета,
Подумал завестись домком
И взял жену, чтоб жить вдвоем,
И вдвое забрала зевота!
Как не зевать и проч.
Явление 21
Андрей и Юлия в мужском платье.
Юлия. Где твой барин?
Андрей. Мой барин… а вот он!
Явление 22
Рославлев-старшийи Юлия, потом вся компания.
Рославлев-старший(входя, толкает Андрея вон). Прочь! Ах, любезный, новый знакомец, я вас ждал с невероятным желанием.
Андрей уходит.
Юлия. Я пришел проститься с вами.
Рославлев-старший. Куда вы? как, уже в дорогу?
Юлия. У нас все готово, идти сестру кликнуть, потом пожать вам дружески руку и скорее отсель во всю конскую мочь.
Рославлев-старший. Ваша сестрица… постойте, погодите… у вас сестра – существо необыкновенное!
Юлия. Я вам сказывал.
Рославлев-старший. Вы мне ничего не сказали, она свыше всего, что об ней сказать можно!
Юлия. Это для меня очень лестно; однако хорошо, что мы с вами оградились против нежных впечатлений пылких страстей.
Любви туман и сумасбродство
Не посетят меня и вас!
Признавших красоты господство
Мильон страдают и без нас.
Они нас не прельстят собою,
Их красота пред нами дым, —
Мы, дорожа своей душою,
Поклон прелестным отдадим.
Смеюсь я над Амуром смело
И рад уверить целый свет,
Что сердце наше будет цело,
Хоть стрел его опасней нет!
Пускай летает он, где хочет,
Чтобы поранить как-нибудь!
Для нас напрасно он хлопочет —
Ему мы скажем: добрый путь!
Рославлев-старший. Стойте, я ни за что не отвечаю. Добрый путь! Вы великий импровизатор! Я ни за что не ручаюсь, полчаса бывают иногда важнее года в судьбе человека, решают ее на всю жизнь, и самые твердые, неломкие намерения разбиваются вдребезги, как детские игрушки. Прах и дым – всё наше мужество. Еще два слова об вашей сестре!
Неужли никогда в ней кровь
В час мысли не была в волненьи?
Ужель не знает, что? любовь,
Что? сердца трепет, восхищенье?
Или в невинной простоте
Любовь по слуху только знает,
И в полной блеска красоте,