Тот, кто ждал, чтоб я убивался,
чтобы горем своим упивался,
захлебнулся в потоке жалоб
в этот год –
пусть еще подождет.
Тех, кто так активно боялся,
чтобы вдруг я не растерялся,
не метался и не спивался,
вообще – с пути не сбивался –
я не строго сужу.
Провожу. Спасибо скажу.
Вы поймете меня едва ли,
те, кто мне советы давали,
опекали и ревновали,
и вершили суд…
Те, другие, что рядом были,
чай заваривали. Водку пили.
И ходили со мной к могиле –
вот они меня и спасали.
И еще спасут.
«В старом фильме „Не горюй“…»
В старом фильме «Не горюй»
Жизнью смешанные краски –
Свадьбы, похороны, пляски
И дуэль, и поцелуй.
Кровь – ручьем, вино – рекой,
И лохмотья, и наряды…
Будто жизнь окинул взглядом:
Я ее не знал такой.
После кое-что постиг,
А тогда был глуп и молод.
Но доныне помню холод –
Уходил седой старик
От веселия – в провал,
В черноту – и нет возврата…
Ох, как это было снято!
Понял, хоть не понимал,
Хоть не знал, что суждено
Оказаться у предела.
…Рядом женщина сидела,
Это было так давно.
Шел веселый фильм тогда,
Кажется, в начале лета…
Той, сидевшей рядом, нету.
И не будет никогда.
Не оглянешься назад –
Больно все. Но почему-то
Тянет в тихие минуты
В тот вечерний темный зал.
Там звучанье винных струй,
И загадочное пенье,
И девиз, предощущение,
Назиданье – не горюй!
«За короткими ливнями…»
За короткими ливнями –
Проливные дожди.
Лето солнца активного
Позади, позади.
В лужах листики корчатся,
Тень скользит под ногой.
Скоро год этот кончится
И начнется другой.
Паутинка качается,
И трамваи звенят…
Пусть быстрее кончается –
Горек он для меня.
Жду я с новым свидания,
По опять и опять
Точно знаю заранее
То, что лучше не знать.
И в самой напряженности
Ожидаемых дней
Есть печать предрешенности –
А вот это страшней.
Лето солнца активного
Миновало навек.
Есть надежда наивная
В то, что выпадет снег,
Белый город насупится,
И метель закружит,
И былое отступится…
Только как же мне жить
В снежном зареве, в замяти
Наступившего дня
Без опоры – без памяти,
Без тебя, без меня…