Вычислитель. Орбита для одного

– Почему не хочу? Очень даже хочу.

– Тогда как тебя понять?

– А надо ли меня понимать? – сказал Эрвин. – Ты извини, конечно, но понимать меня ты начнешь тогда, когда всерьез и надолго застрянешь на болоте. Но я постараюсь, чтобы этого не случилось… Что там делают твои ребята?

– Эти, что ли? Отдыхают.

– То есть бездельничают. Это плохо.

– Прикажешь им опять копать? – усмехнулся Каин. – Они тебе башку оторвут.

– Приказываешь здесь ты, – пожал плечами Эрвин. – Мое дело давать советы. Когда-то я давал советы президенту, и он не жаловался. Могу дать и тебе. А могу не давать.

Каин медлил, подозревая подвох. Неспешно прибывала вода, пропитывая песок, и оплывали, будто воск на солнце, края выкопанной вокруг флаера канавы, а угрюмые люди либо сидели на охапках мокрого тростника, либо слонялись туда-сюда, даже не переругиваясь. Дурной признак. Они просто ждали, и кто-нибудь из них мог вообразить, что ждать больше нечего.

– Ну? – нахмурился Каин. – Давай свой совет.

– Нам нужно взять одного из здешних обитателей, – сказал Эрвин. – Обязательно живым и по возможности не покалеченным. Назначь для этого ребят половчее. Остальные пусть режут тростник. Чем шире голая полоса вокруг нас, тем безопаснее.

– Где ты видишь здешних обитателей? – скривился Каин.

– Нигде. Зато они нас видят. За нами давно наблюдают, я это точно знаю.

– Уверен?

Эрвин кивнул.

– Это Гнилая мель, – сказал он. – Тут иначе не бывает. Здесь мало пищи, поэтому для любого местного посторонний человек – либо конкурент в борьбе за пищу, либо сам пища. Чтобы понять, кто он такой, надо понаблюдать за ним. Скрытно, разумеется. А прятаться в тростниках местные умеют. Я бы не терял времени, пока тростник еще не поднялся.

Словно в ответ на его слова с крыши «летающего вагона» ударил лучемет, и далеко к югу из полегшего тростника взвился фонтанчик пара.

– Какого… – зарычал было Каин и встретился взглядом со Шпулей. Мальчишка пребывал в возбуждении. – Ты стрелял?

– Там… вроде человек, – указал рукой Шпуля.

– «Вроде» – или человек?

– Не знаю. – Шпуля потупился. – Кажется, человек. Ну, может, животное, только оно было о двух ногах…

– Попал?

– Не знаю…

– Больше пока не стреляй. Значит, говоришь, – обернулся Каин к Эрвину, – взять живьем? Зачем?

– Поговорить.

– С людоедами? О чем?

– Думаю, найдутся темы, – сказал Эрвин. – Мы тут копаем песок, как муравьи, и не справляемся с плывуном, но мы – маленький муравейник. Отлив нам поможет, но лучше действовать наверняка. Надо, чтобы нас стало больше.

– Хочешь наловить этих одичалых и заставить их работать? – догадался Каин и, скривившись, сплюнул.

– Не заставить, а уговорить, – поправил Эрвин. – Получится куда эффективнее. У нас найдется что им предложить. Мы можем пообещать этим несчастным то, что ценнее пищи. То, чего у них не было давным-давно. Надежду.

Каин думал недолго.

– А потом обманем их? – сказал он с пониманием. – Ясно. Теперь я вижу, что ты и в самом деле давал советы президенту…

Глава 7

Где найти еще муравьев?

Вид пленного был ужасен. Не радовал и запах. Донельзя грязное, покрытое нарывами, босое существо в прелых лохмотьях, грозящих расползтись в труху и слизь от малейшего движения, но каким-то чудом еще держащихся на тщедушном теле, вызывало лишь желание поскорее пристрелить его то ли от омерзения, то ли из жалости. Другой на месте Эрвина подивился бы тому, что отряд из шести человек, направленный Каином за пленным, взял его живым и геройски доволок до «летающего вагона». Эрвин просто отметил это как факт. Каин не угрожал, не казнил, не наводил ужас, но его слушались. Сам Каин не пошел ловить туземца и не пустил Эрвина, предпочитая лично приглядывать и за ним, и за Кристи. Само собой, этот факт также был молчаливо отмечен.

– Сопротивлялся, – с гадливой гримасой доложил старший в отряде ловцов. – Бичом меня чуть не огрел. Потом намылился было бежать. С виду в чем душа держится, а прыткий, сволочь…

– Где бич? – спросил Эрвин.

– А? Отстрелил я его. Напополам.

«Прыткий», едва его отпустили, тут же сел на тощую задницу, не выбирая места, и уткнулся усаженной болячками мордочкой в грязные ревматические колени. Так жертва замирает перед пастью хищника, видя, что некуда бежать и нет спасения. Жри.

Никто не знал, что с ним делать. Больше всего хотелось, чтобы этого человека вдруг не стало, чтобы таких существ вообще не существовало в природе. Старший среди ловцов забросил лучемет за спину, присел на корточки и принялся ожесточенно тереть ладони мокрым песком. Каин понюхал воздух, дернул кадыком и зашел с наветренной стороны. Кивнул Эрвину: валяй, работай, а я посмотрю…

Не стоит говорить о гадливости с тем, кто прошел Саргассово болото. Эрвин заставил себя сесть рядом с пленником.

– Тебя не убьют, – заговорил он медленно, стараясь, чтобы каждое слово впечаталось в сознание туземца. – Нам не нужно твое мясо. Мы хотим только поговорить. Ты понимаешь меня? Кивни, если понял.

Никакого результата.

– Как тебя зовут? – продолжал Эрвин. – У человека должно быть имя. У тебя оно есть? Я Эрвин. Эрвин Канн. А ты?

Молчание. Но пленник отчего-то вздрогнул. Случайность – или следствие, имеющее причину?

– Тебя отпустят, как только ты поговоришь со мной, а если не будешь слишком упрямиться, то и покормят. На, смотри. – Эрвин вынул из кармана галету. – Видишь? Это галета. Ты еще помнишь, что бывает на свете и такая еда?

Последовало молниеносное движение, но Эрвин успел отдернуть руку.

– Э нет, дружище, так не пойдет. Сначала имя.

Пленника затрясло. Ходуном заходили костлявые плечи, задрожали колени, затрясся череп, покрытый длинными редкими волосами, слипшимися в грязные сосульки. Существо скулило, как животное, – бессмысленно и надоедливо, вряд ли даже стараясь вызвать жалость. Ему просто хотелось скулить, и оно скулило.

– Имя! – грозно потребовал Эрвин.

Пленник вновь вздрогнул и перестал дрожать. Скулеж прекратился. Существо подняло голову и взглянуло на Эрвина гнойниками глаз. Стоящий в стороне Каин брезгливо передернулся.

– Марк, – сиплым, но неожиданно внятным голосом произнес пленник. – Марк Вонючка. Не думал, что еще раз встречусь с тобой, Эрвин Канн…