Близнец

Капитан с удивительной ловкостью начал пробираться к Колдуну, а я рванул в сторону бритоголовых. Те стояли на большом плоском камне, наблюдая за людской мясорубкой. На скуластых лицах застыла гримаса презрения, холодные бесцветные глаза прирожденных убийц с каким-то змеиным спокойствием изучали обстановку. Они были уверены в своих силах и просто ждали момента, чтобы вступить в бой и поставить финальную точку. Я наконец прорубился к ним и, опустив окровавленный меч, согласно воинской чести назвал свое имя:

– Я Близнец, Герой-Воин, защитник этих земель! Назовите свои имена перед смертью!

Холодный взгляд воина с коротким копьем уперся поверх моей головы, угол рта чуть дернулся в презрительной ухмылке:

– Герой-воин? Серьезно?.. Я Херг-Убийца, а это мой брат Драггал Свирепый! Сейчас я пойду и перебью твоих лучших бойцов, а топор Драггала снесет твою глупую голову. К обеду островной народ перестанет существовать, а твоя башка отправится к нам на корабль, в гости к сотне других, когда-то принадлежавших таким же горе-героям. – Не дожидаясь ответа, он по-звериному ловко спрыгнул с камня и мягкими большими прыжками двинулся в гущу сражения. Драггал молча и без предупреждения одним неожиданным прыжком покрыл разделяющее нас расстояние и обрушил свой смертоносный топор на мою голову. Вернее, туда, где должна была находиться моя голова мгновенье назад. Многодневные беспрерывные тренировки не прошли даром, – резко увернувшись, я ушел в длинный кувырок, успев в полете полоснуть ногу врага остро отточенным мечом. Бритоголовый, казалось, только сейчас заметил меня. Из глубокой раны толчками вырывалась алая кровь, меч, похоже, перерезал большой кровеносный сосуд. Не произнеся ни звука, он, совершив немыслимо быстрый выпад, коротко ударил снизу вверх. Реакция снова спасла меня, и страшный топор просвистел в ногте от моей головы. Теперь уже я сделал короткий выпад, и мощный удар стального клинка снес бритую голову с могучих плеч. Все произошло так неожиданно, что отрубленная голова Драггала подняла брови и открыла рот в удивленной гримасе, не поняв, что случилось. Могучее тело еще стояло, руки выронили топор и потянулись вверх, туда, где еще мгновенье назад была голова, а теперь рвался в небо алый фонтан, ноги, ослабев, подкосились, и непобедимый воин рухнул, пропитывая чужую землю горячей кровью.

Наклонившись, я поднял тяжелый топор поверженного врага, и… внезапно небеса разверзлись, яркая желтая молния, сверкнув, прошила меня от макушки до пят и с шипением ушла в землю. Едва успев сделать судорожный вздох, тело ощутило, как энергия Земли, словно раскаленная лава, стала подниматься вверх от стоп к голове, заполняя меня полностью. Чудовищная сила, вливаясь, раздувала мышцы, не давала дышать, кровь под давлением начинала сочиться прямо через кожу, и, чтобы не лопнуть от дикого напряжения, из моей глотки вырвался нечеловеческий крик: «Ха-а-р-ра!!!» Свои и чужие воины рухнули как подкошенные, сбитые и оглушенные звуковой волной. Непривычная тишина воцарилась над местом сражения. Ошарашенные бойцы поднимались, хватаясь за головы, у многих из ушей шла кровь, ноги не слушались…

Херг, прорубивший широкий коридор в наших отрядах, остановил свою кровавую жатву и, повернувшись, увидел топор брата в моих окровавленных руках. Некоторое время он удивленно смотрел в мою сторону, видимо, не в силах поверить в происходящее, но, осознав страшную реальность, пришел в бешенство:

– Я разорву тебя, дикая тварь! Каким колдовством ты убил моего брата?! Ни один воин не мог победить Великого Героя! Я раздавлю тебя, а потом вырежу все твое собачье племя! Всех до единого, слышишь?!

– Слышу! Я уже слышал твои угрозы. Твой братец сам не ожидал, что сможет умереть от простого железного меча в руках необученного дикаря, да? Теперь топор в моих руках, и я чувствую его желание испить геройской крови. Ты готов к смерти? Иди и прими ее с честью!

Со страшным рычанием Херг, размахивая смертоносным мечом, стал прорубаться ко мне. Я поспешил ему навстречу. Наши войска, ободренные моим подвигом, теснили врагов, постепенно загоняя в море. Казалось, скоро все будет кончено, победа совсем близко, но… кто бы мог подумать, что противник настолько умен и хитер. Из густого морского тумана бесшумно вынырнули три больших боевых корабля. Полторы сотни лучников, стоящих в носовой части, одновременно натянули тугие луки, и туча стрел накрыла наши отряды. Наконечники со страшными широкими лезвиями калечили бойцов, вгрызаясь в плоть, разрезая артерии, ломая кости и оставляя глубокие кровоточащие раны. За первым залпом немедленно последовал второй, потом третий. То, что осталось от наших воинов, ползало, лежало и стонало на холодном песке, захлебываясь кровью. Корабли уткнулись носами в берег, из них быстро выскакивали рослые бойцы с длинными копьями, увенчанными острыми стальными наконечниками. Построившись в клиновидные порядки, они немедля шли в атаку, безжалостно добивая раненых и поднимая на копья тех, кто еще мог сопротивляться.

Мы были разбиты. Только в одном месте продолжала кипеть жестокая заваруха. Старый Капитан, завладев двумя трофейными мечами, устроил дикую рубку, пропалывая родную землю от наглых пришельцев. В два прыжка оказавшись рядом с ним и заняв позицию для круговой обороны, я шепнул боевому товарищу:

– Ну что, старина, покажем, как умеет умирать Островной Народ?!

– Я тебе покажу, – капитан, сделав быстрый разворот, полоснул стальными лезвиями по зазевавшимся противникам. – «Умирают»! Ты Хранитель Рода и должен остаться в живых, слушай внимательно: проберешься на другой конец острова, найдешь на северной стороне скалу в виде птичьей головы. В терновнике у подножья тайный лаз, ведущий в подземный грот. Найдешь лодку с веслами и парусом, запас продуктов и воды и выход в открытое море. Я отвлеку армию на себя, а ты беги что есть силы, остров обречен, беги не останавливаясь. Это не позор, а необходимость. Жрец все предусмотрел, и врагу тоже недолго упиваться победой, – остров поглотит гигантская воронка. Расскажешь потомкам про эту битву! Давай не жди! Прощай, Близнец!

– Прощай, Командир!

Топор Драггала оказался охоч до крови, со страшным свистом разделяя людские тела вдоль и поперек. Пробившись к знакомой тропе, вьющейся между скал, я оглянулся: нашей армии больше не было. Залитые кровью вражеские копейщики добивали раненых и швыряли тела в прибой, отдавая жертву своему морскому богу. Но в одном месте все еще было жарко: Капитан в жутком блеске крутящейся стали пробивался к Колдуну. Он почти добрался до цели, когда пехота неприятеля раздвинула ряды и вперед мягко выпрыгнул Херг. Он тут же без замаха ударил длинным серебряным мечом… Капитан блокировал удар сразу двумя перекрещенными лезвиями, но серебряный клинок, перерубив их, как молодые ветви, располосовал отважного воина напополам! Херг прыжком вскочил на высокий валун, обводя хищным взглядом окрестности, и, заметив меня, поднимающегося по тропе, убрал клинок в заплечные ножны и, взяв тяжелый дротик, бросился в погоню!

Нужно было бежать, и я побежал вверх по тропе, скрытой от глаз лучников густым терновником. С Хергом в погоню увязались два высоких чернокожих воина, поджарых, как гончие псы, вооруженных короткими железными мечами. Вскарабкавшись наверх, я без промедления помчался в сторону северных скал в надежде отыскать лодку. Передовые отряды врага уже занимали поселение, всюду горели дома и слышались крики погибающих людей. Дритты были безжалостны, убивая всех без разбора. Мой топор успел достать троих карателей, но на их крики сбежалась еще добрая дюжина бойцов, так что количество преследователей резко возросло. Я бегал быстрее самого быстрого оленя и надеялся быстро оторваться, но Черный Колдун, похоже, отлично знал свое дело: небо еще больше почернело, крупный град вперемешку с потоками дождя обрушился на землю, размывая дороги и превращая глинистую почву в непролазную грязь. Ноги скользили и разъезжались, тело норовило грохнуться в скользкую жижу, только воля и стремление выжить заставляли меня двигаться дальше. Херг с черными бегунами постепенно сокращал расстояние. Мы месили проклятую грязь уже полдня, силы постепенно оставляли измученную плоть, когда впереди замаячил склон высокого холма. Я знал, что за ним есть еще один, более крутой, а там уже скала, напоминающая птичью голову, и спасительный грот. Грязь и усталость делали свое дело, и, взбираясь по скользкому склону, я уже слышал далекие окрики преследователей. Врубаясь топором в мокрую крутизну, я ускорился в подъеме, вылез на вершину и помчался вниз. Следующий холм был гораздо круче, слева его склон отвесно обрывался в рычащее далеко внизу море, справа торчала поросшая колючим кустарником отвесная скала, обежать которую не представлялось возможным. Я не раздумывая полез вверх, цепляясь за скользкие камни, срывая ногти и раздирая в кровь пальцы. Скорость резко упала, и только стена дождя не давала преследователям поразить меня прицельным броском дротика. Хватая воздух залитыми дождем легкими, почти без чувств, я выполз на вершину и шатаясь побежал вниз. Они увидели меня, едва поднявшись наверх, и, возбужденно крича, бросились догонять. Еще шаг, еще… впереди видна уже причудливая скала в виде птичьей головы, а там грот, лодка, свобода… Ускориться… вот так… вдруг я спотыкаюсь о невесть откуда взявшийся камень, падаю, кувырком качусь по крутому склону, быстро поднимаюсь… делаю еще пару шагов… острие тяжелого дротика входит между лопаток, пробивая мышцы, ломая ребра и позвонки, протыкает горячее сердце и с хрустом выныривает из лопнувшей грудины. Неужели все? Ноги слабеют… я проваливаюсь в темноту…

Дождь, дождь мешает дышать, заливает глаза… я цепляясь окровавленными пальцами за мокрые камни, срываясь лезу вверх, выползаю на вершину проклятого холма и шатаясь бегу вниз. Еще шаг, еще… впереди видна уже причудливая скала в виде птичьей головы, а там грот, лодка, свобода… Ускориться… вот так… вдруг я спотыкаюсь о невесть откуда взявшийся камень, падаю, кувырком качусь по крутому склону, быстро поднимаюсь… делаю еще пару шагов… острие тяжелого дротика входит между лопаток, пробивая мышцы, ломая ребра и позвонки, протыкает горячее сердце и с хрустом выныривает из лопнувшей грудины. Неужели все? Ноги слабеют… я проваливаюсь в темноту…

Впереди мокрый склон второго холма… Боже, я схожу с ума, или это уже было… я, цепляясь окровавленными пальцами за мокрые камни, срываясь лезу вверх, выползаю на вершину проклятого холма и шатаясь бегу вниз… делаю еще пару шагов… острие тяжелого дротика входит между лопаток, пробивая мышцы, ломая ребра и позвонки, протыкает горячее сердце и с хрустом выныривает из лопнувшей грудины…

Нет, это точно было со мной: впереди – мокрый склон, позади – крики преследователей. Схожу с ума! Я знаю, что будет дальше: в груди появилось тянущее ощущение боли…

– Боги! Услышьте меня! Я Близнец, хранитель Рода! Укажите путь или дайте умереть! – я, забыв про дышащих в спину охотников, отчаянно кричу в черное небо. – Боги! Я Близнец! Дайте сил или убейте! Боги!!!

Страшная молния ударила в скалу, примыкающую к холму, справа и расколола ее надвое, открыв узкую расщелину. Не раздумывая я бросился туда и, рискуя быть зажатым, стал протискиваться между обожженными гранитными отвесами. Выбравшись с другой стороны, мне стало понятно, что делать дальше, и, словно обретя второе дыхание, я побежал к морю, забирая правее птичьей скалы. Дождь поредел, враги увидели меня и тоже прибавили в беге. Через мгновенье их ждал сюрприз: укрытая за утесом Самострельная башня, позволив пересечь невидимую границу, с легким шипеньем выпустила несколько стрел, в одно мгновенье оставив Херга одного. Тот, почувствовав опасность, едва успел прыжком вернуться за спасительную черту и, оскалившись, как хищный зверь, сверлил меня глазами не в силах что-либо предпринять. Подоспел отставший отряд. Герой раздавал приказы, очевидно, посылая людей за Колдуном и «метательной рукой», остальные стали искать возможность достать меня. Несколько точно брошенных камней из пращи проредили оставшийся отряд и вынудили отступить на безопасное расстояние.

Едва легкие сумерки стали опускаться на уставшую землю, я, скрытый от лишних глаз зданием Башни, незаметно вышел к скалистому побережью и по скрытой тропе, спрятавшейся под нависающим карнизом, стал пробираться к «Птичьей голове». Среди крупных камней под ветвями густого кустарника нашелся узкий лаз, ведущий вглубь утеса, в который я тут же протиснулся и пополз по постепенно расширяющемуся ходу. Все было так, как рассказывал старина Капитан: просторный грот, факелы с лежащим рядом кресалом и вот уже в свете желтого пламени большая лодка с веслами и парусом. Осмотревшись, я нашел продукты, воду, бурдюк с хорошим вином, целебные зелья и теплые овечьи шкуры. Вряд ли Колдун и метательный снаряд доберутся к Башне до утра, – я уже буду далеко, а там проклятье нашего жреца поглотит остров вместе с празднующими победу Дриттами.

Бесшумно загребая веслами, моя лодка покинула секретную гавань и, скрытая опустившейся темнотой, вышла в открытое море. Поставив парус, я, окончательно обессиленный, лег на корме у правила, завернувшись в теплую шкуру. Добрый кусок копченого мяса с хлебной лепешкой и несколько глотков красного вина заставили измученное тело потяжелеть, взгляд уперся в ночное небо, но в голове роились тревожные мысли, не дающие заснуть:

«Куда вынесут меня морские течения? Где найти новый дом? – Звезд сегодня было непривычно много, и сверкали они как-то ярче обычного. – Это души погибших товарищей! – осенило меня. – Боги приняли их души, теперь они освещают путь нашему Роду. Что это было сегодня на холмах? Неужели Боги услышали меня и открыли проход в скалах? – Вспомнились слова мудрого учителя: „Не проси у сильных мира сего, а проси у Бога“. Я вспомнил протыкающий меня тяжелый наконечник, и боль в груди была совсем настоящая, словно подтверждающая мои догадки. – Спасибо, Боги, укрепите мою веру, укажите путь… – Сияющая звезда, сорвавшись, прочертила яркий след на небосклоне и исчезла за горизонтом. – Благодарю!» – прошептал я и, уже проваливаясь в глубокий сон, повернул лодку в сторону упавшей звезды.

Часовод

Сигнал будильника оторвал меня от сутками не гаснущего монитора. Я отвалился от рабочего стола и покатил на кухню, – пора принимать лекарства. Нет, я не увлеченный скейтбордист и не фанат роликовых коньков, – я инвалид-колясочник. Вот уже два года как. Это не тяжелая авария и не спортивная травма, – это травма глупости, венец, так сказать, идиотизма. Ладно… Я обычный парень, ну может быть, чуть больше других увлеченный книгами и компьютером. Информацию глотаю постоянно, иногда не успевая переварить, но в нужный момент она всплывает из хранилищ необъятной памяти, к этому я давно привык. Книги «лопаю» пачками, читая 2—3 одновременно, такая «булимия» у меня с детства и постоянно прогрессирует. «Компьютер родился вместе со мной», – говорит мама, и ей все охотно верят. Эти две ипостаси – моя жизнь, мое хобби, моя работа и с некоторых пор основная поддержка в непростом положении. Энциклопедические знания дают мне диаметрально противоположные результаты: с одной стороны – дикое уважение преподавателей, дворовых пенсионеров-кроссвордистов и студентов, сдающих экзамены, с другой – лютую ненависть Лобзика, этого огромного раскачанного балбеса из соседнего подъезда с мозгом неандертальца ну и кулаками, конечно. Непонятные слова пугают его, вызывая вспышки слепой агрессии. Меня он не трогает, потому что не знает, что можно ожидать от «умача», но смотрит всегда косо. Вообще, предмет споров и раздоров в нашем дворе один – Ленка. Из-за нее дерутся, заключают пари, берут на слабо… Я с отличием выпустился из школы, поступил в универ, окончил первый курс, заслужив уважение преподов и сокурсников, но… повелся на слабо. Теплым июньским вечером возле старых гаражей дворовые пацаны устроили показательные прыжки с крыш этих самых гаражей. Недосягаемая любовь ближайших окрестностей – Ленка, со свитой завистливых подруг весело наблюдала за процессом. Я спокойно шел домой, когда Лобзик в свойственной ему нагловатой манере окликнул меня громко, специально обращая внимание Ленки:

– Ну что, Ботанчик, крутанешь сальто со взрослыми пацанами?

В другой раз я бы ответил ему, специально подобрав заумные фразы, он бы разозлился, но, чтобы не показаться дураком, отстал бы, и мы бы спокойно разошлись. Но Ленка выжидательно смотрела своими кукольными глазами, и я, сам себя не узнавая, бодро произнес:

– А че не крутануть? Крутану!

Я сто раз прыгал в воду, крутя сальто, и был уверен, что легко справлюсь, прыгая на песок. Я все рассчитал, прокрутил прыжок в голове, но кто же берет в расчет прогнившую от старости крышу?.. При толчке правая нога неожиданно зацепилась за металлический заусенец, и все пошло не так… Я потерял равновесие и упал на спину, сложившись пополам. Что-то хрустнуло, боль вышибла из меня сознание, и очнулся я уже в белой палате под тревожным взглядом мокрых маминых глаз. Слова собравшихся вокруг врачей прозвучали как приговор, и после долгого больничного заключения мне пришлось перебраться в инвалидную коляску. Это сейчас я спокойно говорю об этом, а два года назад жить больше не хотелось. Мир в одночасье рухнул, не оставив радости и надежды. Началась депрессия. Мама, сильная моя, отважная мама. Она тащила мое сдавшееся сознание, как санитарка на поле боя, и вытащила… И книги. Истории людей, начавших все заново после войн, концлагерей, тяжелейших травм, потерь, сумевших полюбить себя и мир такими, как есть, здесь и сейчас. Я выкарабкался… Учеба никуда не делась, друг мой Вовка забегал постоянно, иногда писала Ленка: «Привет, как дела?» Ну что тут написать? «Привет, все норм». Да далась эта Ленка: ходит в компании гориллы Лобзика, хохочет над его тупыми шутками. Да бог с ними. Любовь прошла, завяли помидоры…

Такая вот история. Зовут меня Саня Часовод. Часовод – это фамилия такая, хотя в устах Вовки она звучит как пароль от нашей дружбы. Я студент уже третьего курса, отличник, именной стипендиат, лауреат всяких там конкурсов и научных работ, обучаюсь удаленно, работаю тоже. Работаю много и успешно, зарабатываю так же. Могу позволить себе все самые последние разработки и решения компьютерной индустрии. И не только… Все свободное время я читаю. Читаю много и всякое-разное. Это моя страсть. А еще я играю со вчерашнего дня. Когда-то в детстве я мог часами рубиться в стратегии, но потом как-то отошло, и даже мысли не возникало посмотреть новые игрухи. А тут засосало…

Утром, как обычно просматривая почту, наткнулся на файл с классическим спамовским названием «Непременно попробуй!» Обычно такая шняга сразу улетает в корзину или спам, но что-то остановило меня, я, даже не раздумывая особо, открыл файл. «Скачай и запусти игру!» – в командном тоне предлагалось мне дальше. Что ж, антивирус не нашел никаких поползновений на мою территорию, и я скачал. И запустил. Ого-го! Графика выше всяких похвал: природа, море, скалистый остров, строения – все как настоящее, как будто я очутился там, внутри. Нужно было выбрать героя. Выбор, вообще-то, невелик: копейщик, пращник, лучник и воин с дубиной. Выбрал пращника. На передний план вышел мускулистый атлет в кожаных штанах и рубахе без рукавов, на ногах мягкие сапоги из того же материала, широкий пояс на тонкой талии, – ладный весь такой, только без лица. Появившаяся инструкция попросила сфотографироваться на веб-камеру. Щ-щелк – и у атлета появилось мое лицо. Он скорчил гримасу, как бы привыкая к обличью, и вот уже моя копия, правда, более развитая физически и в оригинальной одежде, сурово взглянула на меня с экрана монитора. «Класс, хоть побегаю вдоволь», – шутливо пронеслось в голове. «Назовите персонаж и приступайте к игре». Я даже не стал думать. Близнец – вот твое имя. Близнец! Странновато было наблюдать свое лицо на мощной фигуре античного воина, но оно очень даже гармонично туда приклеилось и, хоть казалось довольно суровым, все же было моим. Я как-то воспрял и даже попробовал поймать ощущение железных мышц могучего тела. Здорово! Что-то в этом есть! Ну что ж, уважаемый пращник Близнец, начнем игру! Кнопка запуска… и необычайной красоты панорама океанского острова захлестнула такой реалистичной графикой, что захватило дух. Бирюзовые волны, разбивающиеся об отвесные скалы, большая бухта с песчаными пляжами, белоснежные кучевые облака, медленно плывущие над городским поселением, люди, животные, здания – все по-настоящему реально, как будто ты попал в другую страну и можешь все это потрогать, ощутить, как в своем мире. Необычно. Ничего подобного я, знающий компьютерный мир, не видел даже в самых продвинутых шлемах и очках.

Они выбежали из казармы и встали на построение под громкие команды Капитана. Четыре десятка молодых крепких воинов-пращников и среди них один, как две капли похожий на меня. Двигались они сами, без какого-либо моего вмешательства, это было несколько странно, и оставалось только наблюдать, словно смотришь красивый историко-фэнтезийный фильм. Я разглядывал отряды лучников, копейщиков, уродливо огромных зверовоинов, Капитана, командующего этой небольшой армией, Самострельную башню, контролирующую вход в спокойную бухту, и заодно слушал напутственные речи для поднятия боевого духа защитников острова. Фигура в длинной черной сутане привлекла мое внимание. Верховный жрец начал говорить, и странная волна Силы окатила с головы до ног не только стоящих в ровных шеренгах воинов, но, похоже, как-то затронула и меня, – незнакомое ощущение стало распирать изнутри, захотелось заорать во все горло, чтобы убрать давление в груди, и я еле сдержался, дабы не нарушить покой соседей. Странно… Перебирая клавиши, нашел режим, при котором можно смотреть на мир глазами своего героя, – теперь все стало еще реалистичнее, и я полностью погрузился в реально-нереальный мир редкой по красоте игры. События захлестнули и понеслись, набирая обороты: Близнец, или я, или мы с ним старательно обучались воинскому делу. Он оказался на редкость способным парнем, – с легкостью осваивал тактику ведения боя, различные техники метания камней в любую погоду, в любое время дня и ночи. Кроме этого, параллельно он овладел другими видами оружия. Копьем работал лучше любого копейщика, управлялся с луком и стрелами лучше любого лучника, легко сражался на дубинах со зверовоинами, всегда выходя победителем.

Я и не заметил, как мама пришла с работы и, вероятно, не услышав ответа на приветствие, вошла ко мне в комнату:

– О! Я думала, он погряз в работе, а он в игрушки режется! – игриво потрепала она меня по голове. – Что, детство вспомнил?

– Фу-ух, мам, я чего-то залип, правда, даже не заметил, как ты пришла. Странная игруха: вроде ничего от меня не зависит, а затягивает, аж теряешься…

– Ладно, геймер, давай на кухню, я тут вкусненького принесла…

– Ага, иду! – Мама вышла и зашуршала пакетами, я же, с трудом оторвавшись от экрана, прислушался к своим ощущениям: находиться в двух мирах одновременно было странным, но хотелось продолжить игру, узнать, что там дальше и, главное, какова моя роль во всем этом. Я покатил на кухню…

После ужина, распивая чай с вкуснейшей маминой коврижкой, я слушал ее обстоятельный рассказ о тете Нинином знакомом, работающем в Эрмитаже, о новой выставке картин итальянских мастеров, еще о каких-то чудесных чудесах. Она увлеклась, глаза горели, она уже была там, ходила по огромным залам и коридорам, любовалась красотой, – ну прям как я в компе.

– Мам, ты чего мучаешься, возьми да съезди в Питер на недельку, я уже большой мальчик, справлюсь.

– Сань, правда?! Я так туда хочу, ну прям сил нет. Сто лет не была…

– Вот и давай поезжай! Заодно теть Нине привет передашь.

– Солнце ты мое! Точно справишься?

– Точно, мам. Готовить я умею, продукты Вовка притащит, заодно его покормлю, он жрец известный! – я защелкал клавиатурой в поисках ближайших рейсов до Питера. – Кстати, ты еще сегодня можешь улететь, есть места на 10-часовой рейс, собраться успеешь. Слышишь, мам? – Она уже шуршала в кладовке, доставая дорожный чемодан.

– Что?.. Не поняла.

– На десять есть места, могу купить и такси забронировать.

– А давай! – заговорщически подмигнула она, заглянув в комнату. – А то уже дорожный зуд начинается. Начальство меня давно отдохнуть уговаривает, сейчас позвоню и договорюсь.

– Ок, беру! Только чур я тебе поездку оплачиваю. Всё-всё, это мое условие и обсуждению не подлежит.

– Спасибо, сынок! Я согласна и знаю, что дарить куда приятнее, ты настоящий «лыцарь»!

– А то! Все, с билетами порядок, денежку я тебе перевел, собирайтесь, красавица, через час карета будет подана!

Я слушал, как мама, мурлыкая какой-то мотивчик, собирается, и радовался такому своему подарку, неожиданному и от этого еще более приятному.