Ангел музыки… или Скрипач дьявола?

Мироходец пугливо отпрянул от неё, – Сеньора, в моём возрасте согласие женщины на близость пугает меня больше, чем категорический отказ. И не стоит выдавать желаемое за действительное, о ваших кандидатурах на перемещение я узнал только сегодня утром, а значит, не мог ничего видеть и слышать. При этом незнакомец хитро улыбнулся, – Мне ещё возможно предстоит с вами встретиться в новом обличье, но не сейчас и не здесь, а там… когда вы будет в самом расцвете ваших прекрасных лет. И ещё, я могу вас только слышать и общаться, но не видеть, это прошу запомнить, чтобы видеть, мне надо смотреть вашими глазами, что в редких случаях будет происходить.

– Что, вас с нами там не будет? Это почему?

– Дело в том, что мне разрешено посещать каждый век всего пять раз, четыре я уже использовал, но тут пришла команда готовить вас именно в начало 19-го века. Мироходцы никогда не используют последнее физическое посещение, оно предназначено только для очень экстренных случаев, а вот свой личный духовный аватар мы можем использовать в неограниченном количестве. К тому же, как вы слышали, я уже встречался с Паганини, а повторные встречи с одним объектом нам запрещены.

– И последний вопрос, а почему у вас на сапогах шпоры?

– Там, где я бываю в тех местах автомобили, к сожалению, еще не придумали, приходится перемещаться на подручном транспорте, то есть верхом на лошадях.

Ребята, ошеломлённые этими невероятными новостями, подавленно молчали, все, что говорит им этот странный человек видимо походило на правду.

– Да, сударыня, теперь о вас. Вы для нас самый непредсказуемых персонаж и у нас даже возникло сомнение, а нужны ли вы нам? Вам будет очень трудно подавить недоверие к нам и это логично, на некоторых людей подавление недоверия будет работать полностью, для других лишь частично, для третьих не будет работать вовсе. Вы относитесь к третьему типу. Я постараюсь вдохнуть в вас веру в «правдоподобность» в этом действии, вы должны добровольно отказаться от недоверия и принять всё как есть. Иначе, придётся нам с вами расстаться. К тому же, без вашего согласия, чтобы вы хотя бы частично соответствовали второму генотипу, нам придётся полностью изменить нашу легенду и наделить вас довольно обширными знаниями в области медицины, спорта, истории и естествознания. Извините нас, но мы знаем вашу сокровенную мечту – – стать высококлассным врачом. К тому же вы будете отменным трезвым «тормозом» для этих двух горячих голов.

– Уважаемый, мы без неё никуда перемещаться не будем.

– Это я предвидел и настоял, чтобы сеньора Татьяна участвовала в этом эксперименте – она ваш паровоз! Я не смею пользоваться вашим невежеством в этом вопросе или отсутствием знаний для содействия подавлению недоверия, а просто наглядно вам сейчас всё продемонстрирую.

– «Маэстро», – шутливо обратился Миротворец к Сашке, – недавно вы случайно, копаясь на антресолях, нашли чёрную папку с неизвестными вам нотами и очень удивились, раньше эту папку в своём доме вы никогда не видели.

– Интересно, а откуда вы это знаете? Да, я сильно удивился этой находке. Прежде всего, почему эта папка была так тщательно спрятана среди всякого ненужного барахла? Мне хватило лишь беглого взгляда, чтобы определить, что такие серьёзные вещи мне играть не под силу.

– Но это вас не остановило, вы несколько раз пытались играть с листа это произведение и у вас ничего не получалось, несмотря на то, что вы с малых лет прекрасно разбираетесь в нотной грамоте. Вас не насторожило, что это произведение очень сложно исполнить неподготовленному скрипачу?

– Я никогда раньше не играл такие серьёзные вещи.

Миротворец внезапно вскинул скрипку к шее, взмахнул смычком и заиграл незнакомую, но очень приятную мелодию, надо заметить, что играл он недурственно и вполне профессионально.

– Видите, даже я, который видит не впервые этот сложный инструмент, а играю на ней почти добрых 40 лет, не могу передать этого божественного звучания.

– Так, это ваша работа, вы подкинули мне эту папку? Отвечайте?

– Не скрою, да, но вы молодой человек несколько ускорили события и преждевременно обнаружили эту папку. Мы рассчитывали, что вы её обнаружите несколько позже, когда поступите в Ленинградскую консерваторию.

– Вы серьёзно! Значит вы всё обо мне знаете?

– Мы проследили вашу дальнейшую жизнь, вплоть до 2020 года.

– Как это возможно, проследить события, которые только произойдут в будущем?

– На все вопросы мы ответим несколько позже.

– Ну-ка еще раз проиграйте эту тему? Мне она напоминает «Колокольчик» Паганини.

– Нет-нет, тема "La campanella" здесь неуместна. «Колокольчик», особенно финал, довольно прост, её вполне сможет исполнить музыкант вашей квалификации. Но главное тут то, какими бисерными звуковыми гирляндами автор украсил этот мотив. Вот именно этот «бисер» многим неподвластен до сих пор. Я предлагаю вам некую музыкальную пьесу небольшого объёма. Это последний 24 каприс из всего цикла пьес, написанные великим Никколо Паганини!

– Извините, но я не могу это сыграть, я не Паганини и квалификация моя оставляет желать лучшего. Это настоящая скрипичная эквилибристика с высокой степенью риска. Ведь, после смерти великого Паганини каприсы считались неисполнимыми и более полу века их никто не мог повторить. Эти каприсы подвластны только очень одарённым музыкантам. Давайте я лучше сыграю, упомянутый вами, финал концерта №2 для скрипки с оркестром ("La campanella"), она мне больше нравится.

– Полноте, друг мой, ввиду вашей средней квалификации, вы сейчас не в состоянии, играть этот каприс, но через некоторое время, вы уже сможете играть этот каприс на уровне хороших музыкантов конца 19-го века. Вам не надо играть всю тему каприса №24, достаточно будет исполнить только часть начальной темы, которая без сумасшедшей эквилибристики. И Мироходец, не глядя, наиграл начальные звуки знаменитого каприса.

– Всего четыре начальные цифры этого бессмертного произведения, будет вполне достаточно, но играть вам придётся вот на этой скрипке Страдивари. Через три часа я вас жду здесь же, утрясите все вопросы с родителями и возвращайтесь.

Миротворец, не говоря больше ни слова, повернулся и степенно ступая, медленно стал удаляться. Через секунду поднялся ветер, он махнул цепью и растворился в воздухе. Ошеломлённые друзья проводили его взглядом и уставились друг на друга.

– Как он это делает, а? Вы понимаете, что тут произошло? – шёпотом произнесла Танька, – что это было вообще? Мы на что подписались, кто мне ответит?

– Жуть какая-то, давно умерший Никколо Паганини, каприсы, о каком каприсе шла речь, и вообще, что такое каприс?

– Это цикл довольно коротких, но очень сложных произведений, состоящих из 24-х каприсов для скрипки соло, написанный Паганини между 1802 и 1817 годами.

– Слушай, а зачем Миротворец настоятельно рекомендовал тебе именно 24 каприс?

– Тань, я не знаю, вы же сами всё слышали. Ладно вопрос не в этом, что нам с этим неожиданным предложением делать?

– Судя по тому, как решительно и доходчиво он нам всё рассказал, он знает о нас всё!

– Знаете, – Танька мечтательно закатила свои красивые глаза, – я с удовольствием бы побывала в нашей стране в году так 2020-м и посмотрела, как там сейчас люди живут. Но я не верю ему! Всё!

– А мне наоборот, хочется в начало 19-го века и увидеть здравствующего Никколо Паганини.

– Не беспокойся, он обещал зашвырнуть нас сначала в будущее, а потом в прошлое.

– Вот это-то меня и беспокоит. Как мы будем адаптироваться к столь значительным переменам?

– Выходит, что вы ему поверили? – рассердилась Танька, – пацаны, вы вообще соображаете, что он нам предлагает? Галопам по Европам и в прошлое, и в будущее, а не боитесь оттуда вообще не вернуться? Он же сам сказал, что процесс перемещения ими ещё до конца не изучен!

– Короче, вы как хотите, а я пошёл домой, мне нужно поговорить с моей матерью и приготовиться.

Условившись через три часа встретиться здесь же, друзья вышли со стадиона и каждый поплёлся к себе домой. От наступающих событий и неизвестности у каждого на душе было тревожно, но отказаться они не могли, слишком радужные перспективы их ожидали после завершения этого фантастического перемещения.

Глава вторая. Перемещение в будущее

Сашка Ярцев вполне правдоподобно наврал матери, что уезжает с группой музыкантов на прослушивание в Московскую консерваторию и раньше, чем через месяц его не стоит ждать. Закрывшись у себя в комнате, он достал с антресоли чёрную нотную тетрадь открыл начало каприса №24 Паганини и беспомощно опустил руки – эти каракули, написанные видимо гусиным пером, на грубой немелованной бумаге, с трудом походили на нотные знаки. Достав из стола чистый лист нотной бумаги, он стал скрупулёзно, поминутно чертыхаясь, переносить скрипичные ключи, нотные значки, паузы, и коды, на удобоваримый для себя текст. Наконец он закончил и взял в руки скрипку. Сначала у него ничего не получалось, но через час он, с горем пополам выучил начальную часть. Переоделся, и чтобы не попасться на глаза матери, тихо выскользнул из квартиры

Витька Пелевин, запинаясь, но убедительно, нагородил своим родителям невероятную небылицу, мол, он якобы едет со школьной командой на соревнование «Кожаный мяч», на что мать Витьки, погладив его одобрительно по голове, кинулась тут же собирать сына в дорогу. Сложнее всего придумать легенду было Таньке. Она смолоду была не приучена врать родителям и ввиду вечного отсутствия матери дома, решила оставить короткую записку, где написала, что это не её тайна и она не может сейчас ничего рассказать, но через некоторое время, когда она вернётся, всё без утайки ей расскажет.

Через три часа Миротворец уже нетерпеливо поджидал их в условленном месте. Громко звеня шпорами, он нервно ходил взад-вперёд, поглаживая бороду и с волнением поглядывал на огромный, с причудливым циферблатом, хронометр. Не многие знали, что это были не совсем часы, которые отсчитывали банально суточное время – это был хронометр, который отсчитывал года, причем, как в будущее, так и в прошлое. Время поджимало, уже несколько раз на циферблате зажигались тревожные красные цифры, напоминающие о том, что до перемещения осталось двенадцать минут, а этих сорванцов всё не было. Первой появилась Танька в своём лучшем, коротеньком, выше колен, платье, с маленькой, похожей на клатч, сумочкой, в которой она хранила предметы женской необходимости и остальную, ничего не прославляющее для непосвящённых, женскую мишуру.

Мироходец скептически осмотрел её и сразу забраковал, – Сеньора, вы слишком вызывающе и экстравагантно одеты, в таком виде вы можете привлечь к себе ненужное внимание. В то время, куда вы отправляетесь так дико ещё не одеваются. Ваша выдающаяся грудь, открытая до самих… – – он смущенно опустил глаза в пол, – – и платье гораздо выше колен, выдаёт в вас отнюдь не воспитанницу Смольного института благородных девиц, а разнузданно-эмансипированную оторву, собравшуюся на шумную дискотеку. Предлагаю унисекс – универсальную одежду, где не будет проглядываться ваша вступающаяся, далеко вперёд, женская принадлежность, все выпуклости придётся скрыть, а впуклости сами спрячутся под мешковатой одеждой. Идёмте, я вам куплю новую одежду, он незаметно перевел красные цифры на двадцать минут вперёд, на что хронометр ответил ужасным писком и возмущенно отключился.

– Старый развратник, заметил мои буфера – негодующе пробурчала Танька и нехотя поплелась за Мироходцем. В ближайшем спорт-магазине, они выбрали всё, что было необходимо: синий, без опознавательных знаков, шерстяной спортивный костюм на два размера больше, где предусмотрительно, Мироходец оборвал все бирки, новые хромовые жокейские сапожки до колен, объемную, но короткую мужскую куртку чёрного цвета и жокейский кепи под цвет куртки.

– Вот теперь вы походите на человека занимающиеся конным спортом, что-то наподобие надевают все женщины-наездницы в 19-м веке. Отправив её переодеваться, он вытащил большую пачку советских денег, отсчитал и небрежно кинул на прилавок. Мимоходом, Танька завистливо покосилась на пачку денег, но Мироходец сразу успокоил её, – Когда вы переместитесь, я большую часть денег перешлю по почте вашей матери, перевод будет от вас. Всё равно эти советские банкноты вам больше не понадобятся. Всё, идёмте, наверно, эти оболтусы уже появились.

Действительно, Пеле и Паганини уже были на месте, они с удивлением оглядели Таньку и зацокали восхищенно языками:

– Танюха, даже мы не в состоянии заставить своих родителей купить такой спортивный костюм за 120 рублей. Охмурила уже старика, пользуешься своей неотразимостью? На что Пеле, с размаху, по-футбольному, получил смачного пинка под зад.

– Ещё каверзные вопросы будут? Ты знаешь, с левой я бью сильнее!