Проклятие Белого лебедя

Роман с сомнением поглядел на замызганный ларек, полицию, крутящуюся где-то поблизости, и все-таки решился.

– Спасибо!

Быстрым шагом пошел по проулку, мимоходом отметив, что девушка-продавщица все-таки была права. Асфальт здесь исчез, как явление еще лет тридцать назад. В огромной прямо посреди дороги яме плескалась грязная черная жижа, по обочине кудахтали курицы, важно бродящие по первой зеленой травке, что-то с умным видом выбирающие среди мелких щеп и кусочков обычного мусора.

Синие ворота он разглядел издалека. Они были самые обычные, прямоугольные, за ними высился крытый навес, под которым угадывались контуры “нивы” – первого советского внедорожника, красная краска на которой с трудом угадывалась сквозь плотный слой грязи, залепившей машину по самые стекла.

Во дворе была ручная колонка. Яркие деревянные окна, выкрашенные в голубой цвет, вызывающе смотрели на улицу белыми в красный легкомысленный цветочек занавесками. Забор был старый, собранный из бывшего в употреблении шифера. У забора узкая скамейка с высокой гнутой спинкой. Во дворе слышался гулкий звук ударов и негромкое уханье, треск и снова удар. Роман огляделся повнимательней и рассмотрел на заднем плане за домом небольшую баньку, для которой Михалыч и колол дровишки.

– Добрый день!– громко прокричал он, затарабанив в ворота.

– Чего стучишь? Иду я, иду…– ворчливо закричали во дворе в ответ. Забрехала заливисто и звонко собака, рванувшись из неприметной будки у самого крыльца. Скрипнули воротца. Михалыч был крепкий седовласый мужчина средних лет. Его натруженные руки пестрели канатами вен и буграми мышц. Лицо, украшенное аккуратными усиками, было простое и открытое. Ни тени одутловатости или похмельного синдрома. Вполне себе крепкий мужик, скорее всего отставник, который не курит и не пьет и в свои пятьдесят даст фору любому молодому, потому что за ним как за каменной стеной. Михалыч был раздет по пояс, в руках, словно ненароком забытый топор, который и положит некуда и держать неудобно. Под левой грудью Роман успел рассмотреть группу крови и резус-фактор. Значит все-таки бывший военный…Только…Афган? Да! Скорее всего, да и по возрасту подходит идеально. С другой стороны груди размазанной заклепкой белел неровно зашитый шрам от пулевого ранения, что подтвердило косвенно догадки Чухненко про отставника.

– Что надо?– довольно невежливо принял гостя Михалыч.

– Добрый день,– поздоровался Роман, решив не реагировать на неприветливость хозяина. Они военные – все с нарушенной психикой, еще долбанет топором по виску и пиши пропало…Хватит ему на сегодня приключений с бароном Кенингом.– Меня зовут Роман Чухненко. Я из Харькова. Ищу некоего Михалыча…– осторожно начал риелтор.

– Ну я Михалыч…– протянул мужик, уперевшись взглядом в Романа.

– Да?– растерявшись спросил Чухненко.

– Именно так! Чего надо?

– Понимаете, я риелтор из Харькова…

– Это ты уже говорил.

– Так вот…Я представляю интересы барона Леопольда Леопольдовича Кенинга – владельца Белого лебедя.

– Очень интересно…– Михалыч внимательно посмотрел на Романа, отложив в сторону топор. – И что же от меня хочет сам барон Кенинг?

– Поймите меня правильно…Я ничего не имею против вашей общественной деятельности, но вы срываете нам сделку по продаже шаровского замка, подбивая людей искать монстра без участия полиции.

– А что вы? Считаете, что монстра не существует?– прищурившись, уточнил Михалыч.

– Я думаю, что в ваших местах завелся какой-то маньяк, а вы без причины будоражите умы людей, пытаясь их сподвигнуть на…ээ…бунт!

– Экий вы, однако!– улыбнулся жесткой улыбкой бывший военный.– Я уже тридцать лет гоняюсь за этим монстром! Мой отец, мой дед посвятили этому всю свою жизнь, да я стал военным только для того, чтобы смочь противостоять этому чудовищу, которое каждый год убивает моих односельчан! А вы говорите маньяк…

– Каждый год?– удивился Чухненко.– Это вы преувеличиваете…

– Слышишь ты!– Михалыч вдруг резко переменился в лице и ухватил риелтора за грудки. Роман и сам себя считал не слабаком, мог постоять за себя. Но из железной хватки Михалыча ему было не вырваться. И он это чувствовал.– Я ловил и буду ловить это чудовище. Пока либо он, либо я живы. Наша борьба не закончится никогда! И никакие деньги, никакие сделки этому не помешают. Я защищу свой народ, чего бы это мне не стоило. Я присягу давал!– он успокоился так же быстро, как и разозлился. Отпустил полы пиджака Романа и небрежно их разгладил.

– Так что передай барону Кенингу, что в следующий раз мы уже будем с ним разговаривать по-другому,– он кивнул на топор, лежавший рядом.

– Извините, я не хотел…– начал было Роман, но был снова перебит Михалычем.

– Ты, сынок, больше не ходи сюда, нет смысла. И смотри с кем общаешься! Внимательно смотри…– мужик легонько подтолкнул ошалевшего Чухненко к воротам.

– Что значит общаешься?– не понял он.

– Барона Леопольда Кенинга уже, лет сто как нет в живых…– буркнул ему в след Михалыч, плотно прикрывая скрипящие створки. Лай собаки затих, забряцала цепь, а потом снова раздались гулкие, мерные удары топора.

– Как нет?– прошептал Чухненко. В его сердце вдруг что-то оборвалось. Неужели он нашел подтверждения своим страхам? А может старый отставник нарочно ему это сказал, чтобы сбить с толку и сорвать сделку? В чем его интерес? И от чьего имени он ведет переговоры с Заславским, если барон умер сто лет назад?

Потерянный он еле добрел до своей машины. Опять курящая у входа продавщица приветливо помахала ему рукой.

– Нашли Михалыча?– прокричала она.

– Да, спасибо!– вяло отреагировал Чухненко. Лучше бы не находил, подумал он.

Двигатель завелся с пол-оборота. Тихо заурчал, пожирая дорогущий бензин.

– Ну и как тебе, Михалыч?– Роман испуганно дернулся, услышав позади знакомый голос барона. Попытался обернуться, но шею, словно заклинило. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, даже глаза скосить в зеркало заднего вида не сумел.– Интересный мужик! Основательный, я бы сказал…– голос Кенинга был почти веселым.

– Он отказался от нашего предложения,– прошептал Чухненко сквозь зубы. Страх прошел, осталась только злость на этого любителя дешевых эффектов, который несомненно имеет отношение к чему-то потустороннему и пытается впутать туда Романа.

– Нашего? Ты уже признаешь, что мы команда! – похвалил его Леопольд.– Ну да я и не ждал от него мировой.

– А еще он сообщил мне по секрету, что Леопольда Кенинга уже лет сто нет на свете.

– И что? Мой дедушка и правда давно умер. В этом году как раз сто лет…Михалыч помнит! Впрочем, я не ожидал, что все получится, но попробовать стоило. Едь спокойно в замок и встречай гостей Заславского. Покажи им окрестности, проведи экскурсию. Я не хочу, чтобы они остались недовольны пребыванием в моем замке.

– Что это все значит? Во что вы меня пытаетесь впутать?

– Здесь вопросы задаю я!– боль скрутила Романа так, что мир померк, а когда он смог разжать зажмуренные от боли глаза, то на заднем сиденье было пусто. Кенинг опять исчез.

Глава 9

Шаровский замок действительно был картинкой, перенесенной неведомо каким образом в необозримые просторы харьковских степей. Машины Заславского, посланные за нами, остановились у главного входа, с которого открывался прекрасный вид на усадьбу, напоминающую настоящий французский замок из Средневековья. Сложенный из светлого крупного камня с затянутыми ряской прудами, перекидным мостом. Башенками, узкими бойницами-окнами и широкой многоуровневой лестницей, тянущейся на добрых десяток метров.

– Круто!– проговорила Эльвира Олеговна, тут же попытавшись сфотографировать на телефон такую красоту.– Выложу в одноклассники, все обзавидуются…

– Особенно Сухинина!– улыбнулась Света, с трудом из-за наметившегося животика, вылезая из мерседеса.– Миш! Ну, а тебе как?

Сын оторвался от голубоватого экрана, окинул задумчивым взглядом окрестности, а потом с шумом втянул в себя свежий сырой воздух, пахнущий речкой и камышом.

– Несет чем-то…– заметил он серьезно. Нахмурился и прикрыл глаза, открывая свой внутренний взор. Я помимо воли напрягся, всегда опасаясь, когда Мишка становился таким отрешенным, словно не от мира сего. Если он так делал, то непременно жди неприятностей.

– Ты что-то чувствуешь?– настороженно спросил я его. Над моим ухом заинтересованно засопела Красовская, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

– Боль…Чью-то постоянную, неугасающую боль…– прошептал Миша и открыл глаза. – Она вокруг этого замка, везде…

– Это опасно?– уточнила встревоженно Светка, поглаживая живот, где обеспокоенно ворочалась, чувствуя озабоченность мамы Дарья Александровна.

– Мы ее не волнуем! Пока…– заметил после небольшой паузы сын.

– Что значит пока?– Эльвира Олеговна успела сделать несколько снимков. Потом включила фронтальную камеру и пыталась совершить ритуальный обряд всех нынешних подростков – селфи.