Завтра о сегодняшнем вчера. Путешествие на печатной машинке времени

Сложно быть героем. Для этого надо быть невероятно несчастным. И для достижения личного счастья непременно нужно делать несчастными других.

Раньше как. Живут люди плохо. Один ещё хуже. Это заставляет его быть недовольным.  Он отправляется в путь решать свою проблему. Находит угнетателя, побеждает его и возвращается домой либо богатый, либо мудрый. О его подвиге слагают легенды, пишут книги, создают религии. Людей это вдохновляет жить дальше.

А сейчас…

Хочешь быть героем,  чтобы о тебе слагали легенды? Будь любезен сам об этом позаботиться. Теперь для этого никуда ходить, никого искать и уж тем более кого-то побеждать не надо.

Достаточно талантливо врать. Всегда, везде, все время. И чем невероятнее и глупее ложь, тем она будет убедительнее. Обманывать надо массово с ноткой провокации на адекватное мнение. На любые логические опровержения накидывать ещё больше бреда на границе с сумасшестаием. Со временем люди начнут вас любить и ненавидеть, презирать ваши слова и бороться с желанием в них поверить, – самое главное не смогут вас игнорировать. И вот вы уже  герой нестандартной мысли и мученик угнетения системой. Вы узрели путь истины, чтобы отправить по нему других.

Если врать талантливо не получается, можно перешагнуть через жизнь другого. Для этого даже не придётся пачкать руки. Войти в доверие, создать проблему, помочь её решить. К примеру, украсть кошелёк, вернуть владельцу в целости и сохранности, и после доверительным тоном по секрету втянуть в низменную аферу. А после подставить, запугать, лишить того, что человеку дорого – и жертва сама будет готова удавиться. Главное – героический подход. Пострадавших  должно быть много, а улик недостаточно. Тогда, глядишь, и книгу про тебя напишут, пока преследуемые тебя за правое дело будут гаснуть в безвестности.

А дальше смело идти по списку смертных грехов. Религия из уст кающегося грешника всегда  убедительнее проповеди священника. Для героического образа надо загонять себя в рамки нерушимых обстоятельств. Торговал смертью? Так обязывал долг перед семьей. Погряз в трясине порока? Значит через удовольствие достиг черты неведанного и опасного. Всегда проигрывал в борьбе со своим эго? Это ли не подлинный акт самопожертвования на алтаре несправедливой жизни.

Чтобы быть героем для других, сначала надо стать злодеем для себя…

С ЭТИМ ВСЁ ПОНЯТНО

«Что хорошо получается сразу? Все сделанное плохо»

Вот есть зло. Оно понятно каждому. Работает безотказно. Всегда приводит к одному и тому же результату. Словом, предсказуемо и скучно.

Деньги, власть, похоть, наркотики, – с этим всё понятно. За тысячелетнюю историю человечества уже невозможно найти что-то новое в природе порока. Всё делается ради быстрого богатства, от которого бесконечно беднеешь.

Сценарии просты.

Заимел много денег – носящих тебя на руках толпа, а лучшего друга как не бывало.

Пришла безграничная власть – глаза внемлющих видят в тебе бога, а ты своё божественное давно потерял.

Познал тёмную греховность телесных инстинктов, а искорки любви нигде не увидел.

Рвёт изнутри самый страшный тиран – слабый голос совести. Бежишь от него в наркотический угар. Сознание теряется в тумане. Чудовищ не видишь, но они грызут истощенную душу.

Неинтересно. Прозаично. Везде одинаковый финал.

А вот с добром всё не так.

Никогда не знаешь, где, когда, а главное, как оно случится.

Улыбка ребёнка, протянутая рука помощи, искреннее слово благодарности, чистая ничем не обременена радость, – ничто из этого нельзя предсказать. Каков будет итог, не сможешь угадать.

Но ощутишь настоящее. Словно из пыли в глазах скользнёт по щеке  жемчужина.

СТРАНА БЕЗ МАРКЕТИНГА

«Можно идти вперед и отступать, но… не шагать назад»

Маркетинг – это реклама. Реклама обещает хорошее будущее. Показывает иллюзию. Заставляет в неё поверить неокрепшие умы. Делает жизнь легче фантазиями.

А мы привыкли к анти-маркетингу. Осознанному и без воображения. Вроде хорошо, но работает он через другое место. Через желание вернуться взад, то бишь в прошлое.

Живешь и понимаешь. Нечем гордится в наше время. Герои остались в эпохе уже несуществующей страны. Красные дни в календаре, билборды с именами великих вдоль дороги, словесные обещание, что могём так же. Вот и весь ориентир на будущее. Пшик один.

И веришь, что в прошлом было лучше.

А в прошлом тот же индивид жил и понимал. Так жить категорически нельзя. Народ сворачивает горы, а жизни нет… сплошное выживание. Свободы не вкушали, желаемых товаров не применяли, экономика до безобразия экономична. Сплошное воспитание, учение хорошему и безнадёжная скука воспитанного человека. А где-то там, за очерченной границей, в стране врага и побежденных, свобода слаще, выбор шире. И питают эти мысли фантазии былой буржуазии.

Вот будет как тогда. Тогда и заживём.

А тогда и мыслей не было высоких. В необразованных умах лишь руки стирались в мозоли. Земля – вот и вся твоя культура. Сорняки растут вместе с бранными словами. Плуг держит крепко, не давая взлететь. Пот вместо слёз увлажняет почву. И всё наработанное отдай хозяину. Себе оставишь лишь хрен с репой, чтобы держаться на ногах.

И думаешь, охотник-собиратель в глуши суровых законов природы живёт намного справедливей и беспечней.

А там никто не успевал думать. Бежал, боялся, прятался. То была беспечная жизнь полная свободы, где всё и вся хотит тебя сожрать.

КУЛЬТУРА БЕЗ ИЗГИБОВ

«Самым сложным всегда остается простота»

В организме человека очень много лишних изгибов. Вверху и внизу.

В голове – мозг. Он так сложно устроен, что не может сразу принимать простые решения. В животе – кишечник.  Рассчитан долго переваривать пищу, чтобы человек тратил энергию постепенно и не спешил жить.

А это всё не выгодно. Человек любит результаты. И быстрые. Это давно поняли в западной культуре. Извилины надо выпрямлять. Образовывать трубку с двумя концами. Чтобы путь мысли и куска пищи был самый короткий – по прямой.

Мысль и пища должны крутиться вокруг одной простой идеи. Получить выгоду. И получать её во всём и постоянно.

Вдохновением для культуры стал его величество каприз. В каждом взрослом надо тешить маленького ребенка с большими запросами. Увидел, схватил, попробовал на вкус и бросил.

Только лучшие умы человечества способны соединить две прямые из головы и живота в одну сплошную. Кишку культурного потребителя.

НАМАЛЕВАЛ ФИГУРЫ

«Современный художник умеет даже не рисовать»

Современное искусство. Искусство, которое временно. Не навсегда. Но у Малевича получилось. Намалевал чёрный квадрат и остался в истории.

Но, наверняка, не все так просто получилось. Без фантазии не должно же было обойтись.

Наверное,  нарисовал сначала чёрный круг. Но быстро понял, что банально. Вся история цивилизации началась с этого круга. Колесо изобрели, Галилея сожгли за круглую Землю, голова у всех круглая. Скучно. Предсказуемо. Далеко до искусства. А тут ещё и чёрный круг. Тут, извините, за выражение, какая-то просто дырка получается. А дырка – это не целостно.

После в ход пошёл чёрный треугольник. Равнобедренный как формы бёдер позирующих женских натур. Им в лице классики изобразительного искусства сие произведение должно было утереть нос по концепции и  содержанию. Тут пришлось даже пожертвовать тонкой душевной организацией художника. Геометрия, как никак, естественная наука, заполнила девяностого девять и девять процентов творческого видения. Художнику осталось лишь отстоять свой принцип в выборе цвета. Чёрный. Конечно. Потому что лист-то белый. Инь шуй Янь чтоб его.

Но с треугольником вышло резковато. Углы кололи глаз. Особенно верхний. Форма пирамиды как никак. На верхушке власть, внизу – недовольные властью. Надо было избегать такой подтекст. Непатриотично это. С такими мотивами регалии не выдают. Соответственно, в историю можно не попасть.

Перевёрнутый треугольник как форма чёрной стрелки, указывающей вниз. И куда она указывает, если сама напоминает низменную деталь обнаженной женской натуры. Это уже порнография какая-то.

Осталась последняя попытка. И вот тут все получилось строго, выверено, серьезно. Квадрат. Все стороны равномерны. Невидимые углы под девяносто градусов повторяют форму этого же квадрата. Опять же что-то в квадрате, это что-то больше в два раза. А то, чего больше, всегда приятно тем, у кого всегда чего-то меньше.