Наследник клана

Две другие куклы уже были побеждены и дымными силуэтами медленно развеивались в воздухе, что вскоре случилось и с третьей. Чёрноволосая смогла подловить её на ударе и, захватив руками шею, с силой вонзила колено в живот, породив очередную тёмную кляксу, щупальца которой тут же протянулись к парню, а через мгновение она вдруг вышла из облака прямо перед противником, проведя жёсткую кулачную серию в голову.

Вот тут-то Борислав и показал, что может не только стоять и наблюдать за тем, как дерутся его куклы, но и сам довольно неплохо владеет классическим карате. Впрочем, глядя на его движения, я вдруг понял, что они мало чем отличаются от того, что показывали только что копии голеньких девушек. А потому пришёл к выводу, что это был именно его стиль, и, скорее всего, он же сам и управлял ими всё это время.

– А почему он новых марионеток не делает? – спросил я у Шмеля, так как надувшаяся Нина, которой так и не удалось полностью закрыть мне глаза, похоже на меня обиделась.

– Борислав владеет аспектом «дыма», – задумчиво потирая подбородок, произнёс Ульрих, глядя, как Лина, используя нечто похожее на муай-тай, молотит успешно сопротивляющегося парня, постепенно окутывая его тьмой, – но так как создаваемые им образы материальны, не может воспроизводить своих кукол слишком уж часто.

– Подожди, – я, честно говоря, слегка заволновался. – То есть в этих поединках используются чары?

– Нет, – отрицательно покачал головой одноклассник. – Это именно что обычная рукопашка. Никакой магии.

– Ага, – я скептически хмыкнул. – Ну совсем никакой! Обычные люди ведь тоже так могут. Руку на пять метров вытянуть – да без проблем. Мир в темноту погрузить – вообще не вопрос. А уж голых девушек настрогать…

Я заткнулся, виском почувствовав возмущённый взгляд Нинки.

– Ну… я про то, что всё это – «эго» – «внутреннее» отражение аспекта. Можно сказать, особые свойства наших тел, для применения которых не нужны ручные печати. Важен только контроль живицы.

– Слушай, я, может, и валенок со дна, и в чародействе не шарю, – стало обидно, что меня тут за дурака держат. – Но лапшу вешать не надо. Простейшая логика говорит, что сотворение копии, неважно из чего, «внутренним использованием» быть не может.

– Но это правда! – красноволосая возмущённо вскинулась.

– Не совсем, – вклинился в разговор толстый Борис, до этого молча слушавший наши препирания и следивший за боем. – Антон прав, по факту, это жульничество. Слав не зря держит руки в карманах. Скрывает фигуры создания. Но дело в том, что мы на это уже внимания не обращаем, потому как без своих девок он чуть сильней обычного человека.

– Тц… Угу, вот мы и уговорились считать их уравнителем нашим «внутренним» силам. – Ульрих не стал отпираться. – Или же сражаться совсем без живицы. Но так скучно.

– Да я смотрю, ему и так не особо весело, – я кинул взгляд на синеволосого, нещадно избиваемого, несмотря на все попытки сопротивляться.

– Да он больше выпендривается, – Борис пожал плечами, ничуть не сочувствуя тёзке. – Ты почему, думаешь, Слав такой ленивый?

– Хрен его знает… – даже не попытался угадать я. – Родился таким.

– Ну, про «родился»-то верно, – усмехнулся Шмель. – А вообще всё проще: у него шесть запасных рук. В то время как он на диване валяется, дымные куклы за него всю работу делают. А если он задницу соблаговолит, наконец, отодрать – то ещё одна пара добавится.

– Просто он долбаный извращенец! – буркнула всё ещё красная под цвет своих волос Нина. – Я ему в общагу домашнее задание вызвалась отнести, когда он с простудой слёг, так меня там три голых дымных девки, копии тогдашних выпускниц, встретили! И чего в нём Алина нашла…

– Ну, что извращенец – факт известный, – серьёзно кивнул Ульрих. – Девушки от его вуайеризма регулярно страдают. Да и парни не раз и не два собирались идти бить Николича. Только силён, чертяка, ты не смотри, что его сейчас Линка так дубасит – она единственная, кому «можно». О, всё! Пипец котёнку.

– Жесть какая-то, – пробормотал я, глядя как из начавшей развеиваться тьмы вываливается поломанное тело Николича.

«Я вообще с этими монстрами рядом встать могу? Или просто самоуверенная блоха?» – мелькнула позорная мысль.

– Да, – похлопал меня по плечу Шмель. – Выглядит, конечно, не очень, но не боись. Неделька в госпитале – и будет как новенький!

– Я не про то, я об увлечениях «пациента»… – нагло соврал я, потому как на самом деле комментарий мой относился именно к окровавленной фигуре с переломанными костями, которую сейчас укладывали на носилки два прибежавших откуда-то медика, а рядом сидела и рыдала навзрыд только что самолично искалечившая парня Алина.

– А, это да…

– И часто тут «такое»? – поинтересовался я, взглядом провожая «победительницу», которую быстренько уводили куда-то две незнакомые мне пока что одноклассницы.

– Ну… конкретно такой цирк – только когда Линку с Бориславом в пару ставят, – пожал плечами Ульрих. – А их обычно вместе стараются не вызывать, потому как финал всем известен. Ну, ты сам только что видел – Николич доводит Звёздную до ручки, а затем пафосно и благородно сливает бой. В общем, у них странные отношения, так что я не совсем понимаю, за коим лядом МакПрохор выставил их сегодня друг против друга…

«Меня, небось, хотел впечатлить, – мысленно ответил я. – Чтобы не расслаблялся…»

– Так! Успокоились! – рыкнул физрук, привлекая всеобщее внимание и, сверившись со списком, поставил там какую-то галочку. – Так, новенький, Каменский – на выход. Посмотрим, чего ты там такое умеешь. А против тебя поставим…

– Можно я? – Вот почему я ни разу не удивился, услышав знакомый голос, а затем и увидев беловолосое чудовище с поднятой рукой?

– Хм… Светлова? – препод с сомнением посмотрел на девицу, но затем, кивнув своим мыслям, уже уверенно повторил: – Светлова. Раз сама вызвалась. Каменский против Светловой. К барьеру, дамы и господа.

– И чего она ко мне примоталась… – буркнул я, поймав заинтересованные взгляды как Нины, так и Шмеля, и поплёлся к центру площадки.

– Светлова, – прогудел физрук, подойдя к нам поближе. – Каменский у нас новичок, да к тому же практически нетренирован, так что давай-ка полегче.

Здесь бы мне возмутиться, мол, как это нетренирован?! Но я промолчал. Всё-таки после кросса в десять кругов вокруг школы и увиденного в первых двух спаррингах, моя самооценка в значительной мере упала.

А ведь вчера в летуне я не шибко-то поверил «пиджакам», что здесь меня кто-то может в блин раскатать. Чары чарами, но я всё же ожидал встретить нечто похожее на свой старый класс в школе до детского дома. А то и вовсе толпу изнеженных домашних детишек, что бы там директор ни заливал на тему того, что чародеи – щиты человечества.