Исход

Вот и получалось, что надо соглашаться, покуда последняя возможность дефилировать на празднике жизни от клана Шень не уплыла от меня в гарем к какому-то косоглазому красавчику. Естественно, мой интерес здесь понятен и вовсе не заключается в сопливой пигалице, которая пусть и миленькая, но на женщину пока что не тянет. Зачем это нужно её бате? Тут можно разве что предполагать, что статус тестя «Победителя Турнира», которого он к тому же привёл в семью, куда как более выигрышный, нежели просто подмена со стороны.

«Ну – была не была! Нинка меня, конечно, убьёт за подобные художества, но с этим мы потом разберёмся. Тем более что я, по идее, должен уже быть помолвлен, так что вряд ли кто-либо у меня на родине признает брак с малолеткой из другого мира действительным! Главное, за языком следить, чтобы журналюги ничего не раскопали!»

– Я согласен, – произнёс я с как можно более скучающим видом.

– Вот и замечательно! – засуетился господин Багуа и, похлопав в ладоши, прокричал: – Юнь Ми, а ну-ка иди сюда! Мастер Ли…

Договорить он не успел, потому как в этот момент двери во внутренние покои особняка с грохотом распахнулись, и во дворик кубарем выкатился старик Ван. Следом за ним, поигрывая веером, степенно вышагивая, появился молодой наднебесник на красивом, хищном, но несомненно аристократическом лице которого играла брезгливо-презрительная улыбка.

Глава 2

– Как это понимать, Шень Гуань Джоу? – господин Багуа, получив моё согласие на свою аферу, прямо-таки расцвёл и теперь, похоже, приготовился принять бой. – Что ты себе позволяешь в моём доме, щенок?!!

Словесный, естественно, и явно на своём поле. Плечи мужичка расправились, во взгляде появилась какая-то внутренняя гордость, в то время как совсем недавно, при всём его внешнем благополучии и самодостаточности, у него были глаза побитой собаки. Оставалось только поразиться подобным метаморфозам. Даже мне, родившемуся и выросшему в стране, где помимо денег, власти и влияния в значительной мере котировались ещё и наличие дара, и степень его развития. Быть сильным магом или воином у нас было, конечно, хорошо и почётно, но если уж Сансара тебе не давалась, то и первые три пункта всё равно могли принести заслуженное уважение.

И ведь, что главное – у нас даже счастливый папаша с сыном Аватаром под мышкой не стал бы задирать кого-либо, о ком только что говорил с неподдельной опаской. Чисто из чувства самосохранения, потому как прекрасно понимал, что вот он – тот, кто мало чего может, а вот его сын, который, несомненно, заступится, если что, но всё же! Нет, люди, конечно, бывают разными, но тем не менее.

Здесь же прав был тот, у кого имелся пулемёт. И ровно до тех пор, покуда на огонёк не приехал кто-нибудь на танке. Поэтому господин Багуа и распушил пёрышки сразу же после наших довольно сомнительных, на мой взгляд, договорённостей. Причём не похоже, что это было пустое бахвальство слабака, получившего ни с того ни с сего серьёзную «крышу» в обмен на банальную взятку. Уж он-то, как взрослый и умудрённый пришедшим с годами опытом, должен был бы понимать, что я могу и взбрыкнуть, посчитав его поведение обычной подставой. Нет! Этот чиновник чувствовал за собой силу не потому, что купил меня своей малолетней дочкой, а потому как, пусть пока ещё не официально, но его «Семья» расширилась и получила определённый потенциал, а потому он, как её глава, более не собирался терпеть незаслуженных унижений. Начал восстанавливать, так сказать, утерянные позиции, причём, если я правильно понимал местный менталитет, делал это в первую очередь для меня и из-за меня.

Впрочем, на гостя, который если и был старше меня, то ненамного, подобное поведение чиновника не произвело впечатления. Отвечать, или тем более вступать в дискуссии, он тоже, похоже, не собирался. Даже не поздоровался. Вместо этого, оказавшись в дворике, молодой человек нагло, по-хозяйски осмотрелся, мазнул по нам взглядом, словно по пустому месту и, похлопывая о ладонь сложенным веером, направился прямиком к прервавшей упражнение Юнь Ми.

– Господин Багуа, скажите, а вы очень дорожите этим фарфором? – будничным тоном спросил я у уже собиравшегося подняться со своего места покрасневшего отца девочки и одним глотком допил успевший подостыть чай.

– А? – он удивлённо посмотрел на меня.

– Я говорю, вы очень расстроитесь, если я случайно разобью эту чашку? – переспросил я, демонстративно не обращая внимания на подошедшего к Юнь Ми гостя, и продемонстрировал чиновнику свою пустую пиалу, резко крутанув её и удерживая на одном пальце, словно вертящийся баскетбольный мяч.

– Конечно, – всё ещё не понимая, с чего это я интересуюсь в такой момент подобными пустяками, ответил господин Багуа. – Фарфор стоит очень дорого, и достать даже этот простенький сервиз было очень сложно…

Он ещё не договорил, а я уже метнул свой импровизированный снаряд в голову парню, попытавшемуся схватить в этот момент девочку за руку. Надо отдать должное им обоим. Малышка не далась и рывком отскочила от гостя метров на десять, едва не приложившись спиной о стенку домика для прислуги. Я показывал ей, как это делается, когда мы только-только начали заниматься, объясняя простую концепцию: «Не умеешь драться – научись правильно убегать!» И признаться, был удивлён тем, как ловко это у неё сейчас вышло. Всё-таки данное движение использует наполнение Сансарой меридиан в ногах из нижних двух «тазовых» чакр, и я вообще не надеялся, что подобный фокус получится с их источником.

Однако Юнь Ми не только запомнила мои объяснения, но, похоже, самостоятельно тренировалась и, что самое важное, не безуспешно! Тем более что к этой теме мы более не возвращались. Вот и остаётся думать, что эффективнее: наш, привычный лично мне метод, когда наставник или инструктор изо дня в день возится с детишками, которым, в общем-то, плевать на стоимость обучения, а маманя с папаней походя оплачивают всё это безналом. Или как здесь, когда чадо каждую тренировку видит, как родитель отсыпает из своего кармана учителю пригоршню золота за урок и ещё раскланивается в благодарностях.

А вот молодой человек, казалось бы, в последний момент мягко, по-кошачьи чуть повернулся и, взмахнув раскрытым веером, плавным движением подхватил и подбросил пиалу вверх, через мгновение она аккуратно опустилась ему в руку. Красовался, конечно, чертяка, ещё и глаза закрыл, но надо сказать, что получилось это у него очень элегантно и как-то естественно. Там где я просто поймал бы брошенную в меня чашку и не стал бы заморачиваться, он сделал кучу лишних движений, но при этом в итоге выглядел настоящим «мастером» рядом с бездарным ремесленником. Вот так вот не зная, со стороны посмотришь – и сразу понятно, кто тут «высоким искусством» занимается, а кто лаптем щи хлебает.

– Ой-ёй-ёй! Из руки выскользнула! – наигранно повинился я, наблюдая за поджавшим губы гостем, внимательно рассматривающим чашку, оказавшуюся у него в руках, и, повернувшись к господину Багуа, у которого от моего поступка, похоже, едва не случился инфаркт, как ни в чём не бывало, спросил: – Значит, говорите, фарфор – очень дорогой и его трудно достать?

– Д-да… – Мужика, кажется, немного отпустило и он, осуждающе посмотрев на меня, произнёс, слегка поджав губы: – Его изготавливают исключительно на острове Суань Ву, в клане Мао, а секрет его производства охраняют надёжнее, нежели сокровищницу самого императора! Чтобы достать этот сервиз, мне понадобилось приложить немало усилий, так как купить фарфор можно только на аукционе при ярмарке Су Дао, во время праздника Ляцуан…

– Господин Багуа, а скажите мне, только честно, – широко улыбнулся я. – Вы хотите стать ну просто неприлично богатым человеком?

Несколько секунд он непонимающе смотрел на меня, а затем вздрогнул и даже чуть привстал и прошептал:

– Мастер Ли, только не говорите мне, что…

– Ну да, – я кивнул.

– Это – опасное знание… – медленно проговорил чиновник, и, словно потеряв твёрдость тела, оплыл в своём кресле. – Но, к сожалению, для нас, клана Шень – совершенно бесполезное. Высочайшим рескриптом Повелителя Неба по секретному рецепту изготовлять «Облачную Керамику» позволено только клану Мао. Так что…

– А я не говорил, что это будет тот же самый продукт, что делают у вас! – фыркнул я, хитро покосившись на собеседника. – Эта технология с моей родины и к вашему «Повелителю Неба» никак не относится. Она всецело принадлежит Его Высочеству Императору Всероссийскому, ну и мне, как его родственнику и проводнику Его воли в вашей стране. Так что я имею полное право распоряжаться такими вот незначительными секретами по собственному желанию…

– «Незначительными»… – одними губами произнёс чиновник, задумчиво глядя на приближающегося к нам молодого человека с пиалой в руках. – Давайте поговорим об этом, когда останемся наедине.

– Не возражаю…

– Я так понимаю, – с мягкой улыбкой, слегка щурясь и продолжая игнорировать хозяина особняка, произнёс молодой человек, остановившись перед моим креслом, – что эта «обезьяна с жёлтыми волосами» имеет наглость желать мне что-то сказать?

Скорее всего, он имел в виду нечто другое, возможно даже не очень обидное, но безжалостный лингва-модуль перевёл его слова именно так. Аккуратно, словно бы она была сделана из алмазов, поставив пиалу на стол, парень вновь улыбнулся, отчего его глаза превратились в две чёрные щёлочки, и слегка прикрылся веером.

– Этот манерный косоглазый действительно ваш родственник? – приподняв бровь, я вопросительно посмотрел на важно надувшегося чиновника. – А то будет немного обидно, если я его прихлопну и этим испорчу отношения с вами.

На чем-то напоминающем маску лице стоявшего передо мной человека дёрнулось правое веко, а на виске запульсировала жилка. Похоже было, что парень не привык, чтобы в ответ на его хамство ему так откровенно дерзили, однако промолчал, видимо считая ниже своего достоинства отвечать на вопрос, предназначенный не ему.

– Шень Чи Гоу, средний сын моего четвероюродного брата по отцовской линии, – степенно объяснил мне папаня Юнь Ми. – В свои восемнадцать лет он уже постиг второй уровень небесного мастерства и встал на путь духовного продвижения, начав открывать в себе духовный росток Ляонинь.

– Признаюсь честно, господин Багуа, я в вашей терминологии не силён, – поморщился я, выслушав перевод всей этой духовно-китайской дичи. – Просто скажите мне, по шкале от нуля до максимума в семь баллов, вы бы сколько ему дали?

Услышав мою явно странную для него просьбу, чиновник нахмурился, затем вдруг хмыкнул, в глазах появилось понимание, и он произнёс:

– Да, я уже заметил, что многое вы называете по-своему. Однако не думал, что в остальном поднебесном мире практикующие боевые искусства и культивацию источника мастера вообще незнакомы с первородными названиями, данными им первыми святыми!

– Господин Багуа, – я опять поморщился, – я вас умоляю! Не будьте вы узколобым ксенофобом! Этот мир большой, а Наднебесная – вовсе не его центр! Так, с краешку примостилась. Вот взять, например, мою Яну. Когда она начинает говорить о своих эльфийских традициях и жреческих практиках, я тоже ни бельмеса не понимаю! А ведь это при том, что эльфы, в отличие от вашей страны, нам известны…

Говорил я всё это с ленцой, строя из себя благородного аристократа, заехавшего куда-то в дикую глушь, а потому вынужденного общаться с диковатыми крестьянами. Примерно так я представлял себе поведение английского лорда, невесть какими судьбами оказавшегося в Индии. На многоопытного чинушу такая перемена в моём образе особого эффекта не произвела, а вот молодой человек вначале слегка побледнел, затем ощутимо покраснел, хотя и продолжал строить из себя непрошибаемого.

Причём я говорил правду! Даже если бы меня в этот момент местные проверяли на своём шарике-полиграфе, он бы подтвердил мои слова, а ведь собеседники, как я уже успел заметить за полтора месяца наблюдения, каким-то образом умудрялись распознавать явную ложь. А так – эта иномировая Империя уж точно не была законодателем мод, в этом я тоже убедился. Более того, со слов моей ушастой подруги, той, которая вороватая и имеет божественный статус, Наднебесная хоть и обладала уникальной культурой, экспансией оной давно уже не занималась – перегорела и замкнулась в себе, бросив все имеющиеся силы на поддержание статус-кво. Да и мир этот я не назвал «нашим», как, впрочем, правду сказал и об эльфах – они же действительно у нас дома известны, вот только я ни слова не понимаю из их терминологии.

– Я бы дал ему троечку… – задумчиво произнёс, наконец, господин Багуа, а затем опять хмыкнул и пробормотал: – А что? Если нет желания вдаваться в детали, то действительно удобно!

– Вот! – я назидательно воздел перст к небу. – Перенимайте передовой опыт, а то с вашими «ляонинями» чёрт ногу сломит! А так, всё просто и понятно – перед нами зазнавшийся лошок, с завышенным чувством собственной важности…

– Так… всё! С меня хватит этого цирка! – прошипел Чи Гоу, с хлопком закрыв веер. – Подобного унижения я терпеть более не намерен! Мало того что бесполезный мусор смеет оценивать меня перед невеждой, так ещё и…

– Слышь, быдло невоспитанное, – перебил я его. – На счёт раз упал на колени и извинился перед моим будущим тестем за свой поганый язык! Ну? Что ты на меня вылупился? Припёрся незваным, избил слугу, покушался на мою ученицу и невесту, а теперь ещё нахамил хозяину дома… Или ты хочешь, чтобы я встал и заставил тебя это делать?

Так и стоявшая во время всей этой мизансцены у стеночки Юнь Ми, услышав мои слова, как-то подозрительно побледнела, сделала круглые глаза и, прикрыв рот ладошкой, резко учесала куда-то вглубь поместья. Ну а её отец, слегка покривившись, тихо крякнул, непроизвольным движением погладив бороду.

«Ага! Неужели Акела промахнулся и забыл предупредить юную невесту о том, что она обязана изображать неподдельное счастье? – подумал я, вновь переключив всё своё внимание на разъярённого молодого человека. – Ай-яй-яй! Как нехорошо! Да к тому же в её-то нежном возрасте!»

Можно было, конечно, обработать этого Чи Гоу не только словесно, но и приложить чем-нибудь этаким, например, добавить в голос ультразвука… но я решил пока что не торопить события. Во-первых, действительно настало время для прилюдной демонстрации моих возможностей. Драка со стражниками Дзень и Шень – не в счёт. Они всё-таки были простыми неодарёнными людьми, пусть и неплохо обученными. Хотя, честно признаться, мне данный факт показался странным, потому как на родине при таком уровне подготовки солдатики волей-неволей открывали себе вторую, а то и третью чакру. Но в любом случае раскидать их – это не подвиг, а лишь свидетельство для местных товарищей, что я культивирую свой источник и что-то умею.

Вот и получалось, что ко мне только присматривались, а я всё это время больше трепался языком и только «обещал» свернуть горы, ну а тренерская работа с маленькой девочкой, особенно на начальных стадиях её обучения, особого уважения ко мне, как к бойцу, принести не способна. Другое дело, что в этом мире и в этой стране «слово» как таковое всё ещё значило довольно много, а у меня на руках имелась охранная грамота, в которой, как я понял, говорилось, что я в общих чертах не вру, относя себя к благородному сословию.

Во-вторых же, мне было банально интересно посмотреть на местных бойцов в деле. Если говорить честно, то уже откровенно чесались кулаки. Сколько я здесь торчу, а самого интересного, с моей точки зрения, так и не видел. Опять же, драка со стражей – не в счёт. Она, можно сказать, из серии противостояния ветерана-десантника и выпускников детского сада.

Тем не менее от предложения Лю Ю поступить так, как было принято в Наднебесной, я был вынужден отказаться. Нет, ну, право слово! Выйти на главную площадь и начать самолично задирать всех подряд – это какое-то ребячество! У нас в Чулыме за подобное старшие набили бы морду и сдали в полицию. А там доказывай, что ты не верблюд.

В общем, мне так поступать было не комильфо! Герцог я, в конце концов, или нет? Другое дело – дуэль! Подобный элегантный повод для драки был уважаем повсеместно. Ну а этот «вроде как троечка» вполне может стать отличным поводом влиться в «культурную» жизнь города. Тем более что братан Юнь Ми утверждал, что стоит прилюдно побить одного такого «культурного деятеля», и вызовы посыплются как из рога изобилия.