Баттонскиллъ – 4. Стрёмная башня

Всё происходило в огромном зале с куполообразным потолком, откуда вели три выхода. Посередине возвышалась статуя самого Гимли Кольцетреского: он стоял, гордо опираясь на топор, и на постаменте под ним красовалась надпись: «За помощь в пришествии властелина».

Я на миг замешкался, но меня и мою команду стали пихать в спину.

– Гонтял, это наса лабота, – Тай Лун сурово кивнул, – Вы сделали всё, сто могли!

Он махнул на Борю, который тащил на плече Лекаря. Ему, как мог, помогал Кент. Мне осталось согласиться, и я побежал следом за своими.

Фонза чуть притормозила, рассматривая статую короля гномов. Она задумалась, но тут мимо нас пробежал Энель Аргонович, профессор-кастолог. Заняв позицию возле статую, препод важно кивнул, и добавил, показав на статую:

– В этом Прорыве каждый уровень хочет разбить веру игроков в честь и верность их героев.

Он явно намекал на то, что Гимли никогда не думал служить властелину.

Я сразу вспомнил ещё и про те обманные надписи на портале. Если бы мы сделали, как хотела Фонза, то сейчас бежали бы не от одного чудовища.

Рейд не собирался сражаться с драконом. Как до этого впопыхах обмолвилась Глазьева, которую я заметил-таки в толпе: «Если портал разрушен, сила мобов постепенно исходит на нет».

Вот это самое постепенно, насколько я понял, каждый моб трактовал по-своему.

Дракона всё-таки завалили там, в пещере с порталом, но какой-то везучий некромансер переиграл целителей со стороны рейда. И получилось то, что получилось…

Невероятно живучая тварь получила дополнительную силу, которую терять очень не желала, и в планах рейда было загнать её в очень неудобное место, где можно было дождаться, когда уже дракон ослабнет.

Выбегая в указанный нам проход, я последний раз оглянулся на рейд. Десятки игроков, одни из сильнейших на территории России. Да, наверное, и в мире тоже…

В зале между игроками стоял такой ор, что, казалось, воздух вибрировал. Обычная рабочая атмосфера – в Прорыве с девятью уровнями без девятиэтажного мата не обойтись.

– Ерма-а-а-ак, какого хрена ты там встал?!

– Хи-и-ил, сюда хи-и-ил!

– Где мой вампирик?! Я вас спрашиваю, идиоты, где мой вампирик?

Мой взгляд упал на створки, покрытые инеем. С этой стороны их разогревали маги огня, желая оттянуть момент разрушения железа, а заодно и ослабить дракона.

Где-то там восьмой уровень, а за ним девятый, с пещерой, где стояли теперь уже разрушенные врата. Те самые, где я увидел Чекана.

Живого…

– Я вернусь, отец, – прошептал я, – Через этот Прорыв или другой, но я приду за вами.

– Ге-е-рыч! Давай за нами! – прозвучал в полумраке длинного тоннеля крик Бобра.

Я кивнул. Да, народ, за вами…

***

О том, что в наш мир чуть не прорвался «властелин той стороны», стало известно в этот же день. И о том, кто во всём этом участвовал, тоже.

Надо сказать, что во всей этой неразберихе на нашей стороне была секретность. А, ну ещё и эта самая неразбериха очень помогла.

Да, в Баттонскилл прилетали высокопоставленные игроки из Министерства, желающие «знать всё». А следовательно, досконально просмотреть и прощупать мозги всем участникам инцидента, а в особенности мне.

К счастью для нас, взбудораженное игровое сообщество наполнилось слухами о том, что «не всё чисто в Министерстве», и те, кто очень сильно желали провести меня через процедуру «обнуления», не могли долго настаивать на этом.

Тем более, наш Лекарь от надрыва магии пострадал сильнее всех, и мы его так и не видели с того момента, как оставили его в госпитале.

Дворфич на правах директора школы отбивал все атаки журналистов и надзорских ищеек, и в этом ему очень помогали Чернецов и Глазьева, как главные свидетели. Ведь и в самом Надзоре всё оказалось нечисто – Вайт и Ведун были оттуда.

Конечно, никто вот так на тормозах ничего не спустил. Нас всё же проверили обычными свитками памяти, но тут Ведун не подвёл. Мы действительно могли рассказать всё до того момента, как Харза напала на нас.

Оказалось, что эта Харза была не последним ассасином на службе у Министерства. Из того самого, секретного отдела Забвения, откуда был желтоглазый Оркос. И первым делом снова начались проверки именно тех, кто ею руководил.

Мне было бы от этого легче, но усложняло всё то, что теперь все знали – Чекан жив. Это выудили из нашей памяти о том, что произошло перед порталом.

Адский. Гусляр. Жив.

Ничего не поменялось, все так и думали, что он служит властелину. И, более того, стали расползаться слухи, что это именно Чекан ещё семнадцать лет назад завербовал Вайта и остальных…

Опуская некоторые нюансы, мы всё же рассказали директору о том, что происходило внизу. О том, что нам пришлось спешить, потому что Тегрий Палыч пропил все сроки.

Наш куратор, конечно, сожалел, что упустил из виду Вайта и Оркоса, но это было ожидаемо. Они рано или поздно обманули бы его, ведь под видом ректора Вайт давно выяснил, что Тегрий Палыч работает на два фронта.

Да, Тегрий потерял некоторое доверие со стороны Дворфича. Ведь куратор должен был следить за нами, но таким бездарным образом прошляпил.

И пусть мы спасли мир, это ничего не меняло. Такие мелочи обычно мало кто замечает, когда в дело вступают законы.

Как это отразилось на мне? Практически никак…

Те, кто меня ненавидел, продолжали это делать, а с моей командой отношения у меня стали ещё крепче.

Но я чувствовал, что теперь над нами завис незримый Надзор. И не только они.

Ведь из-за секретности на виду остались только мы, и трёхскилловый новичок был как бельмо на глазу у сторонников заговора.

И столько ассоциаций с событиями семнадцатилетней давности не играли нам на пользу.

Все помнили талантливого Чекана, и чем это закончилось. Теперь мир ждал появления нового злодея… Тёмного Гончара.

Адский Жнец Смерти…

Ремесля, который выбился в боевые классы, да ещё и получил королевские скиллы. Группа которого, будучи новичками, смогла спуститься на девятый уровень Великого Прорыва.

Меня явно стали бояться, и Дворфич открыто мне сказал:

«Я не знаю, Гончар, как долго смогу сдерживать систему. Но люди хотят крови, они хотят наказаний».

На мой вопрос, что могло бы переломить ситуацию в мою сторону, Гномозека честно ответил, что не знает.