Паранойя

Иллюстратор Марья Константиновна Мирошниченко

© Александр Карельских, 2025

© Марья Константиновна Мирошниченко, иллюстрации, 2025

ISBN 978-5-0068-4704-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

– Да пошел ты… – Он крикнул мне вслед. Моросящий дождь еще больше заглушил его последнюю фразу. Но даже через шум дождя и рев двигателей я услышал еще кое-что. – Теперь ходи и осматривайся!

Урод! Что он о себе возомнил?! Я накинул уже промокший капюшон, и, ничего не ответив, стал отдаляться от него. Хотел было надеть наушники, но краем уха услышал хлюпанье за плечами. Отчетливые шаги по мокрому асфальту. Резкий удар оттолкнул на несколько шагов вперед. Вся сила пришлась на спину, и, судя по всему, ударили с ноги. Собравшись с мыслями, сунул руку во внутренний карман. Во влажную ладонь лег металлический корпус баллончика. Аэрозольного. Перцового.

Со всем усилием распылил, чуть ли не весь баллон в лицо своего оппонента. Трехэтажный мат вырвался из уст парня в черной кожанке. Терять времени не стоит. С колена пнул в красное от зуда лицо чувака. Из носа заструилась темно-красная кровь. Баллончик и вправду оказался пуст. Метким броском попал точно в макушку.

– Тебе конец! – Он вытер рукавом кровь – Ты слышишь, мразь? Ты труп, понимаешь?! А-ха-ха! Теряйся, мля.

Я ускорил шаг. Скоро за мной приедут. Очень скоро… надо еще собрать вещи. Дождь этот совсем не в тему. Надеюсь там погода гораздо лучше. Проклятый город, долбанная бытовуха! Хреновы долги. В принципе, виноват только я. Влез в эту кабалу и погряз в полном дерьме.

Теперь за мной охотятся несколько банд. Да, по-любому пора валить туда. Там я почувствую себя в безопасности. Уже в спешке я бежал домой. Надо взять оружие. К слову, оружием назвать это трудно. Купил пневматику и два перцовых баллона. Однажды, избили меня в подворотне. За что? За то, что не отдавал тридцать штук. Потом отдавал все пятьдесят. Проценты, блять. В тот день мне сломали ребро, что теперь напоминает о том дне. И уже тогда я решился прикупить некоторые вещи самообороны.

Через несколько дней.

Это чувство тревоги пробирает сквозь тело, переходя в дрожь и оканчиваясь резким сердцебиением. Я все еще контролирую себя, но кажется я все более подвластен ей. Это странное чувство не покидает. За все время моего отпуска я лишь первую неделю ощущал это этого места идеальное спокойствие. Только здесь я могу по-настоящему расслабиться, стать одним целым с природой, лесом, всем живым. Здесь я ощущаю монотонное сопение тайги. Это место сильно отличается городским парком, где я каждый день пару часов сижу после вечерней пробежки. В парке я не чувствую деревья, не чувствую душу природы. Не знаю почему. Возможно, это из-за многочисленных людей. Там я не могу почувствоваться запах природы и скорее всего это от резкого аромата «брендовых» духов и прочих адикаллнов, дезодорантов… А в лесу, на вершине сопки, да и во всей тайге, ты можешь услышать только два запаха: свой, и запах тайги, вперемешку со смолой.

Чувство единение переполняет мою чашу спокойствия. С каждым разом из этой чаши выливается мое терпение, и… хочется кричать! Кричать от радости на весь лес, забывая про все. Про городскую бытовуху, шумные автомагистрали, вечно спешащих людей. Все эти люди подвержены обороту жизни. Они работают, что бы выжить. Они подвластны замкнутому кругу мегаполиса. Они не ловят кайфа от жизни, они не знают ее смысла и ради чего ее нужно прожить. Они учатся и работают, живут однотипной жизнью, хотя каждый из них считает себя индивидуумом, и после, они умирают. О них забывают… и есть только одно напоминание об этом человеке – его могила на кладбище под молодой березой.

Я подкинул несколько дровишек в жаркий костер. Огонь с радостью встретил те два поленышка, а языки пламени с жадностью стали их уплетать. Взглянув на луну, вдохнул свежий воздух, наполняя легкие будто сладким кислородом. Полная луна освещает поляну среди лесной глуши, где я остановился на ночлег. Ночью все адекватные путники ходят в экстремальных или критических ситуациях. Навыки у меня имеются с раннего детства. Бурлящая вода в кружке вывела из затяжных дум. Из подсумка от рюкзака достал заранее заготовленную заварку – хвоинки и листики малины. Только такой чай я пью. В городе нет трав и листиков черники или смородины и мне приходиться пить кипяток.

Мой недельный отпуск начинался, как нельзя идеально. Все хорошо, вот я сижу на поляне, встречая рассвет. На часах почти четыре утра. Еще одно потрясающее чувство, которое редко можно ощутить… Я сделал остановку на ночлег в семи километрах от моего хорошего летнего домика. Там я и проведу весь отпуск, который мне неожиданно прервут… Скоро я полностью поддамся ей… паранойе

Глава I

Со всех ног я мчался домой. Словно прорезая толпы людей и задевая их плечами, бежал к своей квартире. Пакостливые лужицы хлюпают под ногами. Прохожие провожают презрительными взглядами, мол, вот нахал, плечом задел. Но я ведь не специально! За мной вот-вот съедется вся мафия этого чёртова города. Город грехов, чёрт бы меня побрал.

Блин! Вступил в лужу по щиколотку. Грёбаные дороги! «Вот за что я плачу налоги?!» – успел подумать я, и в этот же момент уже сверкал пятками в каком-то жилом дворе. Кажется, что на фоне тёмно-свинцовых туч даже яркие краски детской площадки выглядят хмуро и тускло. Н-да, погодка…

Не знаю, возможно, проявилось шестое чувство, но я обернулся назад. Из-за дома выезжала чёрная машина – BMW X6. Все окна тонированы. Уже близко, в противоположном конце двора, тачка медленно прокрадывалась между рядами машин классом ниже. Тут моё сердце замерло: это за мной. Да, я встрял, как говорится, по полной программе. Рывком преодолел низкое ограждение вокруг детской площадки. Дешёвые кроссовки уже промокли от многочисленных луж. Каждый шаг сопровождался хлюпаньем. Скажу вам, не совсем приятное чувство.

Нырнув в арку между домов, накинул сырой капюшон, повыше натянул шарф. Ещё десять минут, и буду у своего подъезда. Надеюсь, они не знают мой новый адрес. Что ж, в этом месяце, видимо, не получится заплатить долг за месяц проживания. Хоть что-то радует. Остановился за аркой, прижался спиной к стене, осмотрелся… Задумался. «А уверен ли ты, что готов туда уехать?! Это ведь, как минимум, на полгода!» – неожиданно заговорил внутренний голос.

– Да, я уверен! Другого выхода у меня нет – уверенно повторил я вслух.

Бабка в дождевике, проходившая рядом, судорожно перекрестилась и мелкими частыми шажками завернула за угол. Плевать. Нельзя терять ни минуты. Главное – успеть!

Пробежав перекрёсток, нырнул в закоулок. Сердце стучит, дыхание участилось. Да, давненько я собой не занимался. Ноги чуть ли не заплетаются, но, благо, я уже в своём дворе. Вижу знакомый подъезд. Дождь заморосил. Влетать в подъезд сразу не стал, остановился метрах в десяти. Стянул на шею шарф, закурил, осматриваясь по сторонам в поисках недругов. Подозрительных машин вроде нет, лысых головорезов тоже. Медленно, не переставая водить взглядом по сторонам, я приближался к подъезду. Сигарета тлела, пепел разлетался в стороны, а дым развеивался на сильном ветру.

Ключи от домофона в этом марафонском забеге, к счастью, не выпали. Запиликав, отворилась тяжёлая дверь. Я осторожно вошёл и осмотрелся. Обрисованные почтовые ящики, обшарпанные стены. Заплёванный семечками и фисташками пол. Рядом со всем этим дерьмом стоит стеклянная бутылка. То, что надо! Я подхватил тару, и направился к лестнице. Живу всего на третьем этаже, лучше пройтись так. Возле почтовых ящиков постоял минутку, отдышался. Вызвал лифт, и, когда он загудел, спускаясь, я осторожно пошёл наверх.

Как я и предполагал, мою дверь караулят два шкафа. Один лысый, другой – с армейской причёской и шрамом, пересекающим всё лицо. Вот это, действительно, безвыходная ситуация. За дверью слышится родной лай. Я не могу его бросить. Двое покачиваются с ноги на ногу, тихо переговариваясь. За поясом у лысого ствол, у шрама ножны. Пусты они, или полны, знать не могу.

По стрельбе из лука у меня было много достижений. Но лука у меня нет, зато есть бутылка и две двухметровые мишени. Нет, что вы, кидать я не собираюсь. Тогда я останусь совсем без оружия. Медленными, тихими шагами ниндзя я подошёл за угол. Отсюда отчётливо слышны их басистые голоса и разговор.

– Бля, Гринь, мож ну… – он на секунду замолк, видимо, осмотрелся, – Ну, это, нахрен его, а?! Уже второй час стоим…

Стоп, второй час?! Значит, они всё равно собирались вытряхнуть долги? Ну, тогда и хорошо, что я прописал тому утырку. Главный вопрос – как? Как они узнали этот адрес? Откуда у них такая точная информация?!

– Не, Лёха, нас потом кастрируют, нна… Грят, тип, этот пацанёнок сильно обосрал всё боссу.

В ответ Лысый тихо вздохнул и снова осмотрелся. Вдруг громко, на всю лестничную клетку, лязгнул замок квартиры. Сосед Андрюха вышел в трусах-семейниках с чёрным пакетом. Идеальный шанс.

Сайгаком выскочил на площадку, резким ударом оглушил лысого бутылкой, которая сразу разбилась. Лысый стал оседать на пол, но я успел выхватить его пистолет. Шрам-зевака, в шоке от недавних событий, раскрыл пасть что-то проговорить, но, по щелчку Макарова закрыл рот и сжал губы. Лысый что-то мычит под ногами. С ноги пришлось ударить точно в голову. Удар пришёлся с уже более тихим хлюпком.

Мычание прекратилось.

– Привет, Андрюх! – бодро заговорил я, не обращая внимания на соседа.

Жестом показал Шраму затащить второго в квартиру.

– Андрюх, это коллекторы, не беспокойся. Надо ведь и их учить. – Я улыбнулся, хотя понимал, как же это тупо звучит.

– Я могила, – Тот прошёл к мусоропроводу.

– Хорошо.

Амбал без труда затащил в однушку своего друга. Дик – пёс породы лайка, мой лучший друг и верный товарищ, приветливо встретил негромким лаем и стал прыгать вокруг меня. Приказал тащить лысого к стене. Того самого, который в отключке. Намертво примотал его серым скотчем к батарее, ноги тоже связал. А Шрама, ныне Гриню, заковал в наручники. Розовые такие, друзья по приколу подогнали.

– Кто такой? – заговорил я. Переобулся в берцы и начал забивать сумку вещами. На секунду посмотрел на него. Он с ухмылкой глянул на меня и, хотел, было, что-то сказать, но, видимо, передумал. Ладно, молчите…

В сумку беру всё самое необходимое, что понадобится мне там. Неожиданно запиликал телефон. Вроде у Шрама. Чёрт возьми, я узнал эту классную мелодию! Из фильма «Бумер».

– Трубку бери, говори, что меня нет. Если, скажешь что-то лишнее, отрежу два пальца. Один сожрешь ты, другой собака. – Дик громко облизнулся. – А позже – я буду убивать тебя мучительно. Уши отрежу, зубы выбью. Узнаешь, в общем. Так что, быстро – трубку взял.

Тот с недовольной харей взял мобилу.

– Да, Сергей Николаевич. Стоим, да, а как же?… Нет… нет, не было ещё. – Он говорил отрывками, а я пытался вспомнить: кто же такой Сергей Николаевич. – Лысый? Поссать ушёл, скоро придёт. Да, хорошо, как появится – сразу позвоним.

Он убрал мобильник от уха и сразу кинул его мне в руки. Что ж, скоро всё закончится, скоро я уеду туда, где они меня не достанут. Что ж, думаю, не будем пальцы резать, ну, это пока. Пока…

Лысый вновь зашевелился, смешно замычал. Порой мычал протяжно, а иногда прерывисто. Дик презрительно окинул обоих взглядом и убрался из комнаты.

– Слышь, паря, тебя ведь всё равно найдут, понимаешь? – Он плюнул на пол, окинул взглядом тушку Лысого и снова повернулся ко мне – У него связи по всей стране, понимаешь?

Я подумал, проверил магазин в Макарове, улыбнулся и ответил.

– Там – меня они не найдут.

Странно, но почему-то именно сейчас меня осенила мысль: чтобы уехать из города, нужна машина – есть, чтобы машина поехала, нужен бензин – есть, но критически мало, едва до заправки хватит, чтобы купить бензин, нужны деньги, а вот это редко у меня бывает. Следовательно, нужно их найти. А где? В долг мне уже никто не даст и времени на это нет… но! Бандюги! Я ведь должен с них хоть что-то поиметь, ну, или хотя бы – пусть возмещают некоторую сумму за моральный ущерб.

Повернувшись, сразу глянул на красный след в лысой башке. Ещё не очухался. Блин, как бы не окочурился здесь. Хотя, не должен, вроде…

– Так, деньги. – Проговорил я, сурово глядя на Гриню.

Тот недоумевающее глядел в мою сторону, изредка переводя взгляд своих зелёных глаз на Дика.

– Деньги, говорю, давай. Все.

С неохотой он свободной рукой стал рыться по карманам. Я же в это время продолжал аккуратно складывать вещи в сумки. А потом что-то прилетело из-за спины и упало на кровать. Кожаный кошелёк.

– А ещё один? – Говорил я, считая пятитысячные купюры в кошельке. За плечами послышалсь возня. Обернувшись, заметил такую картину: Гриня дрожащими руками доставал из кармана Лысого перцовый баллон. Ещё мгновенье… и тело, прикованное розовыми наручниками из секс-шопа, резко поникло. Нет, стрелять в квартире, конечно, я не стал. Соседи набегут, полиция, зачем оно мне? Пришлось приложить рукоятью ПМ. Блин, из-за этого урода сбился со счета. Сорок пять… шестьдесят пять… восемьдесят… В итоге вышло девяносто пять тысяч. Ладно, сильно мародёрить не будем, Лысому оставил кошелёк, мне ведь и этого с головой хватит. Если будет возможность, то куплю побольше патронов к ружью.

Собрав вещи в три сумки, взял все документы, проверил пульс у Лысого (он ведь давно не подавал признаков жизни), сунул связку ключей в карман и запер квартиру. На лестничной клетке уже не было осколков от бутылки «Жигулёвского». Дик рысцой бежал за мной по лестнице. В пистолете оказалось шесть патронов. Боевых. Мало, очень мало. Ружьё находится далеко от меня. Даст Бог – пронесёт, и я смогу выехать из города, а там – триста пятьдесят километров по трассе, ещё пятьдесят по лесной просеке и я – в полной безопасности.

***

Между вторым и первым этажом остановился, Дик немного задел меня. Аккуратно встав на трубу от мусоропровода, смог осмотреть двор. Машины, горки, дождь. Ладно, поехали. Время сейчас дороже всего на свете.

Пиликнул домофон. Курить не стал, хоть и безумно хотелось. Как тут, блин, бросишь-то, со всем этим стрессом? Между рядов машин отыскал старенькую, но родную Ниву. Щёлкнув ключом, закинул сумки на заднее сиденье, ствол кинул в бардачок. Дик, как всегда, уселся на переднем сиденье. Пакостливый дождь стучит по стеклу и крыше. Через мгновенье мощно взревел движок. Стрелка на бензобаке даже не шелохнулась, не поднялась даже на миллиметр. Доехать бы до АЗС.

Петляя меж жилых районов и недостроенных высоток, я выбрался на федеральную трассу. Благо, город у нас небольшой, выехать проблем нет. Судя по тому, как они лихо узнали адрес дома, то могли бы узнать и то место, куда я направляюсь, и запросто устроить план-перехват. Не удивлюсь, даже если менты куплены этой мафией. Город грехов, блин.

Медленно пристроился за серебристой девяткой. Окна, вроде, не тонированы. Вместе мы доехали до «газпромовской» заправки. Я подъехал к 95-ой колонке, девятка – к 92-ой. Накинув капюшон и взяв толстый кошелёк, уверенной походкой пошёл к оператору.

– 95-ый, полный бак. – Я сунул пятитысячную купюру – Без сдачи.

Кстати, патроны в городе купить не успел. Может, найду ещё где магазинчик.

Тип, подошедший из девятки, хмуро посмотрел на меня. Я в тот момент купил несколько пицц и парочку энергетических напитков.

На выходе из здания, я услышал быстрые шаги по лужам, но не обратил на это внимания. Вставил пистолет в бак. Чёртов дождь, надеюсь, там его нет. Если же он будет и там, то хрен я проеду. Сколько меня там не было? Больше года, это точно. Ниву придется бросить. Будем идти пешком, а потом…

– Эй?… – окликнул меня пацанёнок.

С неохотой, но с интересом повернулся. Оружия нет. Блин, вот нахрена я убрал Макарова? Сразу же вспомнилась фраза «Лучше иметь оружие и не нуждаться в нём, чем не иметь, но нуждаться». Так, я всего лишь накручиваю, наверно…

– Что-то случилось? – Пришлось спросись, будто я культурный гражданин.

– Капюшон… сними!… – Он говорил неуверенно, немного заикаясь. – Б… быстро!

– Зачем?! – Готово, бак полон.

Его рыжие волосы развевались на ветру, а на веснушчатое лицо упала капля. Смахнув её рукавом, он продолжил.

– Снимай! – Он стал говорить увереннее – Снимай, или я те ща хлебало сверну!

Медленно вытащил пистолет, вставил в колонку. Краем глаза заметил, как вышел второй, а у Рыжего ладонь превратилась в кулак.

– Еей, Саня, праблемы? – спросил второй. Это был шатен с черными, как угли, глазами, волосатыми руками и говорил он еле-еле на русском. – Дэ сча порешаем!

Молча сел в машину, защёлкнул двери. Вышел ещё один горец, и ещё один, и ещё. Да сколько их там, блин? Насчитал пятерых. Дал по газам, а чурки что-то верещали вслед. Н-да, выехал из города…

Дик тревожно залаял, но сразу же угомонился. Пистолет положил рядом, глянул в зеркала. «Девятина», словно гепард, догоняет мою сторожку. Я переключился на четвёртую, педаль в пол. Чёрт, дорога скользкая. Сердце кратно увеличило ритм. Нива ревёт до отказа, визжа на поворотах. Дождь уже превратился в ливень, а в зеркалах, словно молния мелькает машина отечественного автопрома. Черт, да что же им от меня надо?!

Резко обогнал фуру. Навстречу – целый поток этих «кораблей». Теперь они меня обогнать не смогут, значит, это мой шанс уйти. Дик принюхался. Да, запах пиццы уже стоит на весь салон. Я панически посматриваю в зеркала, но их, вроде бы, нет.

***

Следующие пятьдесят километров прошли спокойно. Мы с Диком съели всю пиццу, дождь затих, оставляя пакостные лужицы и свинцовое небо. На часах около восьми вечера. Приедем ближе к полуночи, потом ещё километров десять по тайге, и – как у Христа за пазухой. Мой попутчик снова облизнулся и поудобнее уселся, готовясь ко сну. Вскрыв энергетик, я отхлебнул пару добротных глотков.

Сидя за баранкой, я размышлял о недавней ситуации. Всё-таки, кто эти типы? Скорее всего, это шныри из чёртовой мафии, которая охотится за моей головой. Извините, но мне придётся залечь на дно, и хрен вы меня найдёте. А если найдёте, то вам придётся попотеть, чтобы меня взять. Ведь лес – это моя стихия!

Благо, успел сделать все документы на тачку. Теперь можно не бояться наглых гаишников, которые так и жаждут получить взятку. Хотя, их ведь тоже можно понять, да? А что? В стране дичайший кризис, зарплата маленькая, семью кормить-то надо. Короче, спорный вопрос.

Туда-сюда, туда-сюда – ритмично работают дворники. Капли из-за ветра стремятся вверх по стеклу. Дождь идёт уже минут двадцать, и уже успел поднадоесть. На улице стемнело, трасса пустая, но гнать не стал. Доехать хочу целым.

Свет фар прорезает тьму. Из магнитолы доходит басистый голос Высоцкого. Я задумался о жизни. В какой же я беспроглядной жопени! Мне придётся отсидеть полгода вдалеке от цивилизации, и всё – из-за каких-то бумажек. Порой так хочется просто взять и закричать, сорвать из-за этого голос. Я вслушивался в тихие и мудрые слова великого человека и рассекал мглу этой бурной ночи.

Первая банка опустошена, есть ещё одна, но надо растянуть на всю поездку. Дик спит крепким сном, наевшись придорожной пиццы. Ещё вот-вот, и он окажется в своём любимом месте. В голове возникла картина.

«По лазурному небу плавно катятся пушистые стаи облаков. Суровый таёжный ветер с каждым порывом подгоняет следующее облако. Солнце припекает руки и лицо. Сидя на отвесной скале, я всматривался вдаль, провожая взглядом беспечные кучевые „комки ваты“. Ремень от винтовки снова проехался по шее. Порыв ветра качнул кепку окраски хаки. Дик носится между вековыми соснами метрах в пятидесяти от меня. Погода сегодня отличная…»

Встречным потоком пролетела фура, выкинув меня из мечтаний. Маленькая стрелка бензобака гордо стоит в вертикальном положении. Я уже перестал глядеть в зеркала заднего вида. Впереди караван из фур. По бокам бегут лесополосы. Небо ещё пуще затянуло тучами. Ни ярких звёзд, ни освещающего путь всем месяца. Дождь сменил свой темп. Вместо тяжёлых, толстых и частых капель с неба бегут мелкие и редкие капельки. Дворники монотонно ходят из стороны в сторону, туда-сюда, туда-сюда. Они будто специально убаюкивают. Зевнул, раскрыв рот словно чёртов аллигатор. Печка шмалит – будь здоров. Приоткрыл окно, закурил. Вот гадство – думал я, затягиваясь этой дрянью. – А с другой стороны, может это и к лучшему. Ветер через щель треплет волосы. Выкинув бычок, закрыл окно.

Ещё через час я свернул с трассы на просёлочную дорогу, которая привела меня к лесной просеке.

Сырая земля просеки не пугает мою Ниву. Устрашающий ночной лес зеркально проплывал по обеим сторонам в свете ярко-жёлтых фар. По удачному стечению обстоятельств, местный барыга подогнал мощные лампочки H-4 на мою ласточку. Не подвели. Шнур AUX транслировал на колонки музыку из моего плей-листа. Прокрутив на два оборота скользкий регулятор звука, откинулся на мягкую спинку и осматривая дорогу, двинулся дальше.

***

Взбурлил гейзер эмоций, когда я остановился у знакомых, даже родных, мест. В этих краях дождя не было. Дорога сухая, бледная луна освещает путь. Я завернул в ближайшую деревню и поехал по привычному маршруту. Здесь, в этой крохотной деревеньке, покойный отец давно прикупил гараж. Он всегда тут оставлял машину и пешком шёл туда, петляя меж ночных улиц, где очень мало фонарей.

Доехав до гаража, я вылез. Тепло-то как. Ночь… Красотища! Чёрт, кажется, с каждым разом на воротах гаража появляются новые граффити, надписи и нелепые рисунки вроде члена. Такие же надписи и рисунки красуются на старом заборе колхозного тока, который виднеется за гаражами. Хотя забор и частично разрушен, но места для граффити ещё много. Колхоз давно закрылся, и от тока тоже остались одни руины.

– ААААААААА!!! – заорал во всё горло, от переполняющих эмоций, наверное. Вороны с криком слетели с ближайшего дерева, закачались ветки, посыпались листья, а напоследок я увидел чёрные точки на фоне света луны.

– ХОРОШО-ТО КААААААК!!! – вновь заорал я.

– Да закрой ебальник ты уже! – донёсся хриплый голос откуда-то справа.

Что ж, будить пенсию не будем. Заехать в гараж мешала куча гравия, насыпанная возле соседних ворот. Пришлось изворачиваться, кататься вперёд-назад, выигрывая сантиметры. Наконец заехал, изнутри прикрыл ворота и, растянувшись на задних сиденьях, укрылся курткой и уснул крепко…

Глава II

Угадайте-ка, отчего я так рано проснулся после семичасовой ночной поездки? Нет, не от деревенских петухов и не от будильника. Дик! Проснулся я именно от его скулежа. Н-да, видимо захотел справить нужду, вот и носился по машине, как угорелый. К слову, я тоже нуждался в экстренном выбросе топлива. В гараже темно, немного воняет дохлятиной. Мышь, походу, сдохла где-то. Подсвечивая мобилой, я аккуратно вылез из машины, споткнулся об какую-то железяку, проматерился и… распахнул ворота. Свет нового дня залил все тёмные уголки гаража и сразу же ослепил меня. Чёрт, сколько времени сюда не попадал свет? Он лишь просачивался через узкую щель меж створок.

Мочевой пузырь ещё может потерпеть, а Дик – нет. Он рванул на улицу, как только я открыл ворота. Я обернулся. Гаечные ключи, старый аккумулятор, фрезы для мотоблока, лопаты, вилы, грабли, сапки – всё это только малая часть вещей из гаража. Чёрт возьми, как Батя всё сюда перевёз? Ладно, всё это барахло обследую через пару минут. Дик уже носится вовсю по пустырю. Потрескавшийся и сухой асфальт, трухлявый пень от тополя в диаметре около метра. Ничегошеньки не изменилось! Гараж не одиночный, а сделан в здании. Впрочем, в этом здании, более напоминающем длинный амбар, имеется шесть или семь таких гаражей и столько же – с другой стороны. Ладно, на часах полседьмого. Вся деревня просыпается, петухи уже давно пропели, открываются ларьки, завозят свежий, ещё тёплый хлеб. Люди здесь добрые, не то, что в хреновом городе.

Полчаса гуляли с Диком по развалинам старого тока. Он отбегал в сторону, раскапывал опавшие листья, догонял меня и снова убегал. Вернувшись в гараж, я взял кошелёк. А кстати, сколько там я деньжат заработал? Девяносто пять штук, вроде. Зачем мне столько… Отложил на сегодняшние траты, ещё немного добавил на обратную дорогу, остальное сложил и аккуратно завернул в чёрный пакет. Потом закрыл ворота и пошёл прямо по улице.

Несмотря на раннее утро, солнце уже начинает припекать. Дик рысцой бежит рядом, иногда провожая редкие машины презрительным взглядом. Машины здесь простые, грубо говоря – АвтоВАЗ, в основном. На всю деревню две или три стареньких иномарки, которые еле дышат. Вот проехала пердящая семёрка, со скрипом сворачивая на грязную улицу.

Дик разогнал в округе всех собак, а кошки то и дело орут с деревьев, шипя и грозно мяукая. Меня лишь забавляет данное зрелище. Отсюда до места назначения идти далеко – километров тринадцать.