Привет из прошлого…

– В медицинском? А это интересно! – удивился я.

– Что именно интересно? – с улыбкой спросила она.

– Эм… да просто интересно! Я ж сам-то… то есть, хотел быть медиком, но не получилось.

– Почему же?

– Да не поступил, мать больную бросить не мог. Поэтому и работал с утра до ночи, чтоб деньги принести в дом.

– Бедненький, а что сейчас с ней?

– Умерла… да такое бывает, к сожалению, простите… – поперхнувшись, ответил я.

Варвара взяла меня еще крепче за руку и вглядываясь в мои глаза, сказала:

– Леш, у вас все будет хорошо, вы только не расстраивайтесь! А с институтом не переживаете, вот война кончится, и поступите! Мечта ваша исполнится обязательно!

– Правда? Вы так считаете?

– А иначе быть не может! – улыбаясь уголком рта, ответила Варя.

– Не будем о грустном в общем! Варвара, а можно вопрос один?

– Я не замужем! – вдруг обмолвилась она.

Немного опешив, я растерянно засмеялся:

– Хах, да я не про это хотел спросить! Хотя мысль ваша мне импонирует, я обязательно учту! Но все же я хотел спросить, где вы были вчера весь день до сегодняшнего утра?

Варвара сменила улыбку. Она ожидала от меня неловкий флирт, а ни это следовательские уловки.

– Мы с отцом летали в Ленинград. У него были дела, и я была с ним. Нам так спокойнее, когда мы вместе, а что?

– А да нет, ничего такого. Просто вы, наверное, знаете, что вчера произошло с моим другом? Поэтому я подумал, что вы что-нибудь видели или слышали от кого-нибудь.

– Матвей, а что вы делаете завтра вечером?

– А что?

– Да может прогуляемся еще?

– А я не против, с вами хоть на край света! – засмеялся я.

–Вот пришли. Ладно товарищ сержант поздно уже, завтра увидимся! – сказала Варвара и отпустив мою руку, проследовала к двери.

– Спокойной ночи вам! Товарищ лейтенант!

Яковлева, повернувшись ко мне лицом, улыбаясь отправила воздушный поцелуй, а после чего скрылась за дверью своего расположения.

Окрыленный некой влюблённостью, и красотой лейтенанта Яковлевой, я проследовал к себе в казарму. На дворе уже стояла ночь. Как обычно зимой темнее рано. В округе никого не было, и я следовал совершенно один, посматривая то на звездное небо, то на первый, намедни выпавший снежок, который тотчас же таял под ногами. Задерживая её образ в своей голове, я представлял себе дальнейшие встречи с ней, забыв про свои основные дела и расследования. До дома оставались считанные несколько сотен метров, как вдруг я услышал за своей спиной посторонние шаги, которые перешли в бег. Я сразу же обернулся, и вдруг на меня накинулся некий человек. Он сбил меня с ног, и начал накидывать на шею какой-то ремешок. Лица его не было видно, оно было скрыто самодельной маской. В порыве этой страсти, я отчаянно сопротивлялся, да бы не быть убитым, как предыдущие жертвы. Я пытался одной рукой зацепится за ремень, а другой стянуть маску с лица убийцы. Но этого увы не получалось. Наша борьба длилась некоторое время. Убийца сидел на мне верхом, и добивался своей криминальной цели, затягивая конец ремня на моей шее. Вдруг в какой-то момент я почувствовал, что теряю силы, а с ними и сознание. Спасло меня только то, что я всегда в сапоге носил маленьких нож. Из последних сил я другой рукой нащупал этот нож, и со всей дури всадил его в левую руку нападавшего. Тот завыл от боли, и ни сказав ни слова, отпустил попытку лишить меня жизни, и тут же исчез. А я так и остался лежать на дороге перед казармой, откашливаясь и собирая кислород ртом, будто рыба, которую выбросили на берег. Сил на то, чтобы встать не было. Спасибо Столярчуку, который вышел покурить в столь поздний час на улицу, и заметил моё лежащее в неестественной позе тело.

***

Утро, как и всегда началось в нашей столовой. Стол, за которым сидела вся наша гоп-компания, опустел на одного человека. А ведь могли бы сидеть еще и без меня. Сидели мы втроём, и рядом со Столярчуковской тарелкой, стоял наполовину наполненный стакан компота, поверх которого лежал ломоть белого кусочка хлеба, в помин об нашем лучшем друге и боевом товарище лейтенанте Коркине. На этот раз питались мы молча, похлебывая какой-то недосоленный суп, который был сварен третьего дня. Потянувшись за солонкой, я нечаянно задел руку Егора, а тот взвизгнув от боли, посмотрел на меня так, будто я враг народа.

– Ты чего орешь так? – спросил я.

– Аккуратнее не можешь что-ли? Как слон в посудной лавке! – съязвил Юдин.

– Батюшки, ты чего завелся шальной? И что у тебя с рукой? – повернувшись к нему лицом, подозревающе спросил я.

– Руку вчера повредил!

– Ну ка покажи свою руку? – вцепившись в его плечо, попросил я.

– Это зачем еще?

– Давай-давай, посмотрю! А то от полетов отстранят!

– Вот поэтому знать никому и не надо! А то командир увидит ранение и оставит на земле, а я летать хочу! Так что отвяжись! – отдернул он руку.

– Так-так, ты где вчера стервец был? – пристально всматриваясь в его глаза спросил я.

– Ты чего охренел? В ангаре, самолет ремонтировал после последнего вылета!

– И во сколько ты оттуда ушел?

– Ну поздно было уже! Да и после этого сразу к Варваре пошел!

– Ага, и как? Нашел Варвару? – сжимая кулаки, продолжал спрашивать я.

– Нет, ее дома не было!

– Покажи мне руку пожалуйста Егор, не искушай судьбу! Иначе я тебя сдам Богатырёву, не посмотрю, что ты мой друг!

– Это на каком основании?

– А на основании того, что ты подозреваешься в двойном убийстве и в покушении на убийство!

– Это кого это? –удивился он.

– Меня… – отвернув свою голову в противоположную сторону, я продемонстрировал полоску от ремня на шее.

– Лёвкин ты чего с ума сошел?

– Это ты сошел! У тебя был мотив Егор, был! Варвары не было вчера дома, потому, что я с ней был тем вечером. А ты решил от меня избавится! Мало того, ты слышал наш разговор про расследование, и Мишкины предположения тоже, так еще и из-за ревности к Варваре, вон сколько у тебя мотивов. Решил двух зайцев сразу, да? – повысив голос, сказал я.

– Да ты совсем идиот? На вот смотри! – расстегнув пуговицу гимнастерки, он резко отдернул левый рукав. Там был не глубокий порез в несколько миллиметров в глубину и пять сантиметров в длину, что явно не походило на ранение, которое я нанес убийце.