Розовый блейзер: нахальная меланхоличная история

– Ага, соскучился, – перебил его я. – по твоей мамаше.

Его дружки, оставшиеся поодаль заржали, как стайка гиен. Я сам не верил, что произнёс это вслух. Словно тёмная и более смелая часть моей личности, разбуженная чувством превосходства, которым меня наделяло оружие, вместе с обидой и злостью от воспоминаний о нашей с ним встрече взяла контроль над телом.

– Чё ты сказал?! – он толкнул меня. Такую наглость он не мог проглотить просто так.

Я отшатнулся назад и едва удержался на ногах, споткнувшись об непонятно откуда взявшийся здесь булыжник. Пистолет со звоном вывалился из-за пояса на асфальт двора. Я кинулся за ним и через мгновение стоял, держа своего оппонента под прицелом. Гопник сначала замер, но затем он оценил ситуацию и лишь усмехнулся.

– Думаешь кого-то игрушкой напугать? Я же вижу, что ствол не настоящий. Дай-ка поглядеть, – он протянул руку в попытке забрать у меня револьвер.

Я сделал ещё один шаг назад и выстрелил в воздух. Выстрел эхом раздался по двору. Вороны с недовольным карканьем поднялись в небо с голых ветвей дворовых клёнов. Юные грабители, оставшиеся с девушкой, от неожиданности втянули головы в плечи.

Дылда передо мной переменился во взгляде. Кривую улыбку сдуло с его лица. Он попятился назад.

– Всё, всё. Понял, чувак… Нам эти проблемы на фиг не нужны, – говорил он отступая. – Погнали отсюда, пацаны!

Вся шайка сначала шагом, потом переключившись на бег, устремились прочь. Самый мелкий же с криком «меня подождите» бежал последним.

Девушка в оцепенении осталась стоять на месте. Она смотрела на меня испуганными глазами. Я понял, что ей могло показаться, что ситуация стала только хуже – мелкие грабители сменились одиноким психом с оружием.

– Забирайте всё, только, пожалуйста, не трогайте меня! – взмолилась она охрипшим от плача голосом. Зажмурив глаза, она вытянула сумочку перед собой.

Вблизи мне удалось получше её рассмотреть. Длинные тёмные волосы. Симпатичное круглое лицо. Бронзовый оттенок кожи. На вид ей было не больше тридцати.

– Не бойтесь, вы не так поняли. Это муляж. Для этого…Как его… Театра! Вам больше ничего не угрожает! – сказал я и поспешил спрятать оружие.

– Правда? Фух… – она вытерла ладонью слёзы с лица – Тогда спасибо! Не знаю, что бы без вас делала. Для театра? Вы актёр?

– Начинающий, – соврал я, вспомнив о вчерашнем вечере.

– Чудесно! А где вас можно увидеть?

– Ну… с работой мне пока везёт, – ответил я честно, хоть и несколько в ином смысле.

– Очень жаль! Но я теперь буду следить за афишами театров в поисках вашего имени. Меня, кстати, Динара зовут… А вас?

Забыв о безопасности, я назвал ей своё имя. Она протянула ладошку, чтобы в благодарность пожать мне руку, но тут же передумала и вместо рукопожатий бросилась меня обнимать. От этого жеста мне стало очень неловко. Что больший стресс: застрелить человека или пообщаться с красивой женщиной?

Всю оставшуюся дорогу домой я думал о случившемся, но не о стычке со шпаной, а о том, зачем я назвал себя актёром. Да, рассказывать первому встречному о том, что стрелял в человека, не стоит, но и зачем плести сказки о том, что я какой-то там актёр? Ответ был в её взгляде. Мне не хотелось, чтобы тот, кого она видит спасителем, оказался типичным неудачником. Она оставит себе историю о спасении молодым актёром, а больной и безработный паренёк побредёт в другую сторону.

Пустой дом остался без изменений. Я рухнул на кровать и провалился в глубокий сон без сновидений.

Следующий день начался без неожиданностей. Моё тело в автоматическом режиме выполнило утренние ритуалы; умывание, кофе, проверка ленты социальных сетей. Привычную череду событий нарушило сообщение от Амелии. Два слова, которые вызвали у меня целый спектр эмоций. «Надо поговорить». Странно, но обычно после этой фразы настоящий разговор случается достаточно редко. Чаще всего говорить будет только один человек. Второй может молча слушать, оправдываться, унижаться, но почти никогда не говорить.

Менее чем через час в дверь позвонили. Жуя жвачку, на пороге стояла Эми. На ней была надета та же джинсовая курточка, смайлик на спине которой прикрывал чёрный рюкзачок. Розовым в этот раз был только широкий ободок для волос.

– Проходи, – сказал я ей, – Пить будешь что-нибудь?

– Зелёный чай, если есть, – ответила Эми. —Ну как ты тут? Больше никого не застрелил, пока меня не было?

– Нет, но кое-кто уже есть на примете: кое-кто, кто любит розовый и задаёт глупые вопросы.

– Ладно тебе, не будь букой! Мне вчера удалось поговорить с секретаршей Котова Лидой. Так что у меня для тебя есть хорошая и плохая новости, с какой начать?

– Давай с хорошей.

– Ты не никого не убил. Ну или, по крайней мере, на одного меньше. Я же не знаю, как ты раньше развлекался.

– В смысле?

– Я говорю, что режиссёр, которого ты подстрелил, живой. Ты ему плечо подстрелил. Он сейчас в больничке валяется.

Ошеломлённый от услышанного, я присел на диван. Словно камень упал с души от этих слов.

– Рано радуешься, – продолжила Эми и села рядом со мной, – есть же ещё и плохая новость. Мы теперь у Котова в должниках. Сорванные съёмки, компенсация Щеглову – всё это он теперь требует с нас.

– И сколько нам нужно отдать?

– Не знаю, но Лида предупредила, что нас будут искать. Так что собирайся, времени у нас немного.

– Может, с этого надо было начинать?! – я подскочил и начал спешно кидать вещи в рюкзак.

– Ну извини, – ответила Эми недовольным тоном.

Нам нужно было место, где можно спрятаться. Я вспомнил, что Илья рассказывал, что у его отца есть дача, где он периодически зависает со своими друзьями. Зимой отец там не появляется, поэтому я предложил поехать туда. Мне это место показалось идеальным для укрытия. Никакие документы меня с ним не связывали, и Илья находился там прямо сейчас. На звонок мой сосед не ответил, но мы всё равно решили направляться туда.

После того как водитель такси сообщил, что он уже приехал, мы спустились во двор. Я осматривался по сторонам, но никак не мог его найти. Наконец я увидел жёлтую машину, перепутавшую подъезд, но было уже слишком поздно. Крики Амелии раздалась у меня за спиной. Я совсем не заметил, как кто-то схватил её и уже тащил в машину. Я попытался побежать к ней на помощь, но получил удар чем-то тяжёлым по голове и отключился.

Нам не хватило пары минут, чтобы скрыться.

Чёрный внедорожник, обгоняя более медленные автомобили, мчался по городу. Амелия, я и один из похитителей сидели на заднем сидении. Ещё один амбал на переднем сидении. Когда я очнулся, водитель обернулся и я узнал в нём Шрека. Чёрные спортивные пуховики были для наших похитителей словно униформа. От здоровяка, сидящего рядом со мной, разило дешёвым табаком. Я спокойно отношусь к запаху сигаретного дыма, несмотря на то, что не курю, но сейчас от его запаха было противно дышать.

Мы ехали молча. Эми сидела, уставившись в пол. Когда я попробовал спросить, куда мы направляемся, в ответ получил лишь удар в живот.

Когда машина остановилась, нас выволокли на улицу. Мы оказались перед двухэтажным зданием из красного кирпича. Над массивными деревянными дверьми была круглая медная вывеска. Видно было, что хозяин пытался придать строению стиль дореволюционной России. Это был бар, название которого я не успел разглядеть, так как Шрек сразу затолкал нас внутрь.

В баре не было посетителей. Можно было списать пустоту на раннее время, но думалось, что владелец освободил место для расправы над парочкой должников.

В зале было душно и царил полумрак, в котором после света уличного солнца было трудно что-либо разглядеть. Женщина-бармен с тёмными короткострижеными волосами протирала пивной стакан и, казалось, вообще не обратила на нас никакого внимания.

– Котов уже приехал? – спросил её Шрек.

–В кабинете, – буркнула она в ответ.

Водитель повёл нас в коридор мимо барной стойки. У Эми был обречённый вид. Она продолжала молча следовать за Шреком, точно муравей на ветке, уносимый потоком реки. Впрочем, я не представлял расклада, при котором мы сегодня вернёмся домой живыми и со всеми конечностями.

Эхо шагов раздавалось по пустому коридору. Шрек шёл перед нами. Когда я понял, что он нас не видит, я попытался без слов показать Эми: «У меня с собой в рюкзаке револьвер». Эми решительно помахала головой и указала пальцем на спину водителя. Тогда я разглядел, что у него под курткой виднелся пистолет. Значит, другие тоже вооружены и не дадут нам уйти.

Постучавшись, Шрек завёл нас в кабинет. Иван Котов ждал нас, опершись на деревянный письменный стол. Вместо грязной фланелевой рубашки на нём был клетчатый пиджак с белой рубашкой. Его светлые волосы были аккуратно расчёсаны. Добродушный вид, которую я в нём видел первой встрече, сменился строгостью, если не сказать жестокостью.