Черные тропы

– В таком случае, товарищи, попрошу остаться Гальченко, Мольнара и Сиротина. Все остальные – по распорядку!

Когда кабинет опустел, Чернов вышел из-за стола и присел на стул напротив Степаныча.

– Петр Степанович, теперь – к вам. Согласно распоряжению наркома вы зачислены в штат управления с присвоением звания капитана госбезопасности. Фамилия и имя – прежние, тут у вас, насколько я в курсе дела, возражений нет?

– Нет.

– Отлично. Тогда вернемся к вашему предмету. Как он назывался ранее?

– Изучение и оборудование мест тайного хранения документов и вещей, потребных для обеспечения успешной деятельности. Устройство и оборудование систем механической и электрической охраны, методы их отключения и бесшумного преодоления. Маскировка укрытий и систем охраны. Если кратко – то таким вот образом.

– Хм… Это у вас называется – кратко? М-м-м… а если – оперативная маскировка?

Инструктор пожал плечами.

– Сути дела это ведь не меняет?

– Нет.

– Пусть будет оперативная маскировка.

– Вам что-то требуется? Оборудование какое-то… может, к помещению требования особенные будут?

– Вот список, – Степаныч положил на стол несколько листов бумаги. – Чертежи помещения. Перечень необходимых работ.

– Так-так-так… – Чернов подхватил бумаги со стола. – Хм… А ведь это уже давненько написано – чернила-то повыцвели.

– Три года назад. Я же понимал, что такой вопрос встанет перед вами рано или поздно…

Старший майор только головою покачал.

– А теперь, товарищи, у меня к вам всем вопрос. У нас за окном сентябрь. А уже к маю мы должны показать результаты своей работы. Успеем?

Инструктора переглянулись.

– А конкретнее можно? – выразил общий вопрос Гальченко.

– Три рабочие группы по пять человек. Готовить с прицелом на возможную легализацию.

– Где?

– На территории СССР, район западной границы.

– Профиль работы?

– Разведка, негласное наблюдение, связь. При необходимости – проведение силовых акций. Вероятный противник – агентура заграничных разведок и националистическое подполье. Работа автономная, без опоры на территориальные органы НКВД.

– Прибалтика, Украина, Белоруссия?

– Прибалтикой будут заниматься другие люди.

– А оппоненты наши кто будут? Немцы, румыны?

– Немцы. Сколько человек у вас есть сейчас?

– Девять, – после некоторого раздумья ответил Гальченко. – Чтобы совсем готовых – девять.

– А еще семерых где брать будете?

Вместо ответа Степаныч положил на стол еще один лист бумаги.

– Что это? – начальник разведшколы поднял бумагу. – Кто эти люди?

– За доцентом вашим ходили… – буркнул сапер. – Сам Степаныч их и готовил…

– К чему же?

– К войне, товарищ начальник… к чему ж еще-то? Мы завсегда к ней готовимся – и все одно она каждый раз кирпичом на башку падает… – пожал плечами Мольнар. – Год я с ними колобродил… так, чтобы никто ничего даже и не заподозрил. Мол, солдат будущих учу. Начальство одобряло, даже почином это признали, на доску почета повесили…

– Солдат… не нелегалов же!

– За полгода понатаскаем – не в заграницу же им ехать, дома… привычное все. А уж стрелять да башку крутить – это к нему! – кивнул Степаныч на Проводника. – Здесь – он мастер! Всякие механические премудрости – тут они иного инженера за пояс заткнут, отвечаю! Всякие кружки военные – давно уж этап ими пройденный. Взрывать – вон у вас деятель сидит, равных ему не ведаю.

– А как на это отдел кадров посмотрит? С гражданки ведь людей берем.

– Это вы правильно сказали – людей! Нешто в армию иной кто попадает? И не с гражданки приходят? Вам, товарищ старший майор, кто надобен? Грамотный специалист – или идейно выдержанный?

– А что, вместе – так не бывает?

– Бывает, – кивнул старый преподаватель. – Только гораздо реже, чем вам этого хочется. Правильно вы сказали – нет у нас времени… некогда искать.

– Ладно, с кадрами… решим. Но – здесь всего трое! Где остальных будем брать?

– Поищем… да и доцент ваш – он ведь тоже тут зачем-то появился, так ведь?

– Так.

– Он ведь здесь по научной части будет? Если я все правильно понял? Будет нам помогать какими-то своими хитрыми штучками?

– Ну… можно и так сказать. Курсантов наших изучать станет. С тем чтобы в последующем выработать какую-то единую методику подбора возможных кандидатов.

– Вон оно как… Ну… пусть попробует, глядишь, чего и выйдет дельного.

Чернов покатал в руках карандаш.

– Вот что, господа офицеры… Я вас, конечно, понимаю… да, серые мы и многих вещей пока не умеем. Что поделать, не нашлось у нас таких учителей. Оттого и ляпы обидные допускают наши сотрудники, промахиваются. Про ваши похождения, Александр Иванович, впору уже отдельную книгу писать. И тому, как вы наших сотрудников мордой в это самое потыкали – немалая ее часть отведена будет. Впрочем, тут про каждого из вас такое отыскать возможно, не особо даже и напрягаясь. Все так! Было! Гордиться нам тут нечем, признаю. Но! – карандаш в его руках хрустнул, разламываясь на две половинки. – Война скоро… Да вы и сами это хорошо чуете, оттого и пришли. К нам пришли. Никого силком не волокли, все вы сами на это подписались. И мы тоже это понимаем. Вы стране этой присягали – и я присягал. И опасность нас ожидает – общая для всех. Враг разбирать не станет – советский командир или царский офицер – оба они русские. Так что, дорогие вы мои, давайте-ка все эти подколки и подначки – побоку! Нам всем – работать предстоит до полного охреневания. И даже больше. Я достаточно доходчиво излагаю?

– Вполне, – серьезно кивнул Мольнар.