Стоящие за твоим плечом

Антон был сыном генерал-лейтенанта Сиверцева, который приходился генерал-майору Богданову старым другом и боевым соратником. Выйдя в отставку, его отец дружбы сей не прекратил, и тот был частым гостем в их петербургской квартире. Там Антон с ним и познакомился.

Так что когда встал вопрос – где будет проходить службу новоиспечённый офицер, двух мнений быть попросту не могло. Богданов к тому времени занимал высокий пост при штабе армии – к нему и отправился Антон.

Личный порученец генерала Богданова – звучит!

Тем более, для молодого прапорщика…

И Антон со всем пылом взялся за это дело. Так прошло достаточно много времени, и его уже успели произвести в подпоручики, пока он, возвращаясь с очередного задания, не встретил случайно бывшего сокашника по кадетскому корпусу – Немировского.

Уже поручик!

И с «клюквой»![6 - Темляк на холодном оружии. На военном жаргоне орден Святой Анны IV степени получил название «клюква». Оружие в терминологии известно как «аннинское».]

Однако…

– Тебя можно поздравить с наградой?

– А… – показушно-небрежно «отмахнулся» старый знакомец. – Было дело… А ты где? Всё при штабе, да?

Разговора не получилось…

Сославшись на срочное поручение, Сиверцев вскоре распрощался, но в душе его засела некая заноза. Он не считал свою службу синекурой, прекрасно понимая необходимость чёткой работы штаба, но…

Вот как объяснить это тому, кто за глаза считает тебя папенькиным сыночком?

Который уютно устроился при высокопоставленном покровителе и старом друге семьи – и в ус не дует.

Надо сказать, что такое его настроение не осталось незамеченным. И при очередном докладе Богданов вдруг прервал подпоручика.

– Антон… Я тебя знаю уже много лет, и на правах старого друга семьи могу спросить прямо – что с тобою происходит? Ты стал невнимательным, задумчив… Влюбился?

– Никак нет, Ваше Превосходительство! До амуров ли ноне? Война!

– Сядь! – указал на стул генерал. – И давай-ка всё без утайки!

Подчинившись приказу, подпоручик сел. И всё рассказал.

– Немировский уступал мне по многим предметам – однако ж он уже поручик! И как я полагаю, награду свою заслужил честно! Война вскорости окончится, мы все встретимся… И что я скажу своим товарищам?

– В штабах не токмо шаркуны паркетные служат! – возразил генерал. – И чины с наградами тут тоже не просто так жалуют!

– Всё так, Ваше Превосходительство! Однако ж… Вот, скажут мне: а бывал ли ты в деле? Слышал ли посвист пуль? И я не смогу соврать…

– Обещал я твоему отцу – а мне другу и командиру – что буду тебя беречь! И не дам попусту голову сложить. Но… Ладно – ступай пока! Подумаю я…

Богданов размышлял недолго. И уже на следующей неделе вызвал к себе подпоручика.

– Поручение даю сложное и ответственное! Ведомо нам стало, что в тылу нашем, на коммуникациях действуют отряды абреков. От того немалый претерпеваем мы урон – мешают они нашим перевозкам. С супротивником нашим они постоянное сношение имеют, для чего посланы бывают оттуда к нам в тыл особливые гонцы. С посланиями тайными и секретными. Задача состоит в том, чтобы такого гонца тайно перенять, послание изъять и самым скорым образом сюда доставить. Дабы никто таковой задаче помешать не мог, отправляю я с отрядом казаков, что гонца сего изловить должны, доверенного офицера. Буде надобно – может он, от имени моего и по приказанию, требовать помощи от любого командира, до дивизионного начальника включительно! На что подписан Его Сиятельством графом Паскевичем особый приказ! – на стол легла внушительная бумага. – Подумай… – генерал сменил тон. – Поручение сие весьма сложное, и греха таить не стану – опасное! Это не на фронте, не в честной схватке – там супротивник пред тобою явно и отрыто стоит. Знаешь ты – откуда и что прилететь может, оттого и спокойнее иногда бывает. А тут… Удар исподтишка нанести могут! Спать в полглаза, есть в полложки… И то, не всё ещё я тебе сказал! Каждодневно и ежеминутно опасаться надобно – хочешь ли ты сего?

– Ваше Превосходительство! Александр Николаевич! Да я… Я – хоть сейчас! Не убоюсь! – прижал руки к груди подпоручик.

Богданов покачал головой.

– Антон… Не подозреваю я в тебе трусости, уж извини, прямо говорю. Но дело сие… Не всякий боевой офицер такое вынести может. Поверь, я-то уж знаю, что говорю… И в отказе твоём робости и испуга не усмотрю. Знал бы ты… И не такие храбрецы тут пасовали, бывалоча…

– Отчего ж не ведал я про сие раньше?

– Что ж ты думал, по ведомству генерал-квартирмейстера[7 - В царской России войсковая разведка находилась в ведении генерал-квартирмейстера – начальника службы тыла действующей армии.] токмо обозы да провиант проходят? Не требовалось тебе сие знать – вот и не ведал. А что не знаешь – про то и не проболтаешься ненароком… – генерал посмотрел в окно и вздохнул. – Подполковника Ракова ты ведь знал?

Этого офицера Сиверцев не раз встречал в штабе. Появлялся он всегда неожиданно, присутствовал недолго и часто исчезал неведомо куда.

Анна в петлице[8 - Орден св. Анны третьей степени – носился в петлице.], Владимир четвёртой степени с мечами[9 - Мечи на орденском знаке означают, что он получен за отличие в воинской службе.] – серьёзно!

Уж точно не за протирание штанов такое дают…

– Да, Ваше Превосходительство, знал. Не удостоился дружбы, однако ж видел его частенько.

– Раков и должен был поручение сие исполнить. Но… Погиб он – так, как я тебе и говорил. Выстрел – а кто стрелял… То нам и неведомо. Не всякая война – в строю да под барабанный бой. Ты ведь в седле крепок? Да стреляешь отменно, как я помню?

– Так точно, Ваше Превосходительство! В учёбе – одним из первых был!

– Так то в учении… А тут – бой! Ладно, приказ перед тобой. Возьмёшь – ты свою судьбу выбрал. Не возьмёшь – обиды не держу. Не для всех служение такое. Понимаю всё, сам через подобное прошёл.

Ни секунды не раздумывая, подпоручик схватил со стола грозную бумагу.

– Готов исполнить сие, Ваше Превосходительство!

– Что ж… – покачал головою генерал. – Ты свой выбор сделал, поздравляю. Сегодня от дел всех тебя освобождаю, ступай домой да подготовься. Лишнего не бери, лошадь много не увезёт. Только самое необходимое. Завтра поутру – жду к себе. Свободен!