Сам себе властелин. Очень светлые неприятности

– Это кто такой? Художник-гений?

– Зачем нам гений? – Фуфендуйский удивлённо поднял брови. – Художников я вам нашёл матёрых профессионалов, три штуки, нарисуют качественно и реалистично.

– А этот ваш Олег тогда кто?

– Олег Альбертович, – Фуфендуйский выделил голосом отчество. – Как кто? Великан, конечно.

– Кто, простите? Великан?

– Да, самый настоящий.

– Эм… А зачем он для портрета?

Фуфендуйский закатил глаза, удивляясь моему невежеству, и терпеливо пояснил:

– Так положено. У каждой новобрачной пары должен быть портрет, где они стоят на ладошке великана. Ну что вы кривитесь? Такая традиция, не хуже других, между прочим.

– А нельзя эту «ладошку» просто пририсовать? Обязательно нужен её хозяин?

– Пририсовать?! – Фуфендуйский схватился за сердце. – Да как вы вообще могли такое подумать? Мы честные творцы! Никакого приукрашивания и магии! Только честное отображение реальности!

Он так разволновался, что схватил со стола кауаффейницу и выпил залпом, даже не заметивкипяток. И, вращая глазами, рухнул на стул, вытащил веер и принялся яростно обмахиваться.

– Пририсовывают только разорившиеся до рваных штанов роды. А вам даже при разорении придётся брать великана. Статус, знаете ли! Вы бы знали, чего мне стоило подстроить расписание Олега Альбертовича под ваше. То у вас осада, то война. А он великан популярный, у него график на два года вперёд расписан.

– Уговорили, давайте вашего Олега.

– Альбертовича! Тёмными богами прошу, только по имени-отчеству. Он же творческий великан, у него муза! И райдер, между прочим, на три страницы.

Чтоб я так жил, обалдеть просто. Вот кем надо быть – творческим великаном! Ходишь по свадьбам, даёшь новобрачным постоять на ладони, требуешь уважительного отношения и денег. Удобно устроились, хочу заметить. Интересно, эту традицию они сами придумали или приспособились к существующей? И кто был тот умник, первым уговорившим великана дать новобрачным постоять на ладошке для позирования художнику?

Глава 5

Великан произвёл неизгладимое впечатление на обитателей замка. Такого масштабного гостя здесь никогда не видели! Даже мне стало не по себе: ростом в три этажа, тяжёлая поступь, породистое лицо тёмного дворянина, парадный костюм и начищенные туфли. Рядом с ним даже граждане пенсионного возраста чувствовали себя детьми.

– Какой мужчина! – вздохнула бабушка, наблюдая за великаном с крыльца дворца.

– Что? – нахмурился оказавшийся рядом мумий.

– Большой, говорю.

– Да, такого не прокормишь.

Я согласно кивнул: спасибо тёмным богам, что у него график и другие заказы – останься такой гость на свадьбу, продуктов пришлось бы заказывать в три раза больше. А если он возьмётся орать «горько»? Половина гостей оглохнет, а половина сляжет с инфарктом.

– Дяденька!

К великану подбежала Дитя Тьмы и потыкала в туфлю вилкой. Олег Альбертович даже не заметил кроху.

– Дяденька! – девочка заорала, переходя в ультразвук.

– А? Что?

Великан наклонился, пытаясь рассмотреть девочку.

– Дяденька, а ты светлых ногами топчешь или ручки-ножки им отрываешь?

Олег Альбертович закашлялся от неожиданного вопроса. Дитя восприняла это как ответ.

– Значит, ручки-ножки, – она кивнула, – очень хорошо. Будешь отрывать – меня позови, я покажу кому.

– Вы, как всегда, вовремя! – к великану уже бежал Фуфендуйский, крича и размахивая руками. – Даже чуть-чуть раньше! Через десять минут мы будем готовы начать!

– Не торопитесь, – пробасил великан, – для Владыки я могу выделить побольше времени.

Фуфендуйский развернулся и бросился ко мне.

– Одевайтесь! Надо быстрее начинать.

– Так он же сказал…

– Ой, мало ли что он сказал. Великаны такие непостоянные! Там наверху им дует – то в одно ухо, то в другое. Направление ветра переменится, и он решит, что пора на другой заказ. Поторопитесь!

Пришлось нам с Клэр бежать к Мошуа и переодеваться в парадные одежды.

– Не готово ещё, – ворчал гоблин, подкалывая прямо на мне булавками, – надо было заранее предупредить. Завтра в самый раз, а сегодня – настоящее издевательство. Ви таки передайте вашему Фуфендуйскому, что я в него плюну, если в коридоре встречу.

– Ну так сами и скажите.

– Нельзя, – Мошуа тяжело вздохнул, – мы с тёмными эльфами не разговариваем принципиально.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Никто не помнит. Что-то мы не поделили с ними в давние времена. С тех пор и не разговариваем. Они, кстати, тоже не помнят, но запрет соблюдают.

– Детский сад «Ромашка» какой-то. Не удивлюсь, если весь сыр-бор из-за какой-нибудь ерунды.

Мошуа согласно кивнул.

– Ви таки, конечно, правы. Очень большое неудобство, особенно тем гоблинам, кто ведёт бухгалтерию эльфов. Представляете, как тяжело проводить совещания, обмениваясь записочками?

– Ну так отмените запрет.

Гоблин нахмурился, будто я сказал что-то ужасное.

– Владыка, ви меня извините…