Впечатление. Повесть

– Где мне стать? – Софи в ожидании посмотрела на Васю.

Ощущение спокойствия, ощущение лёгкой сладострастной усталости заполнило Васю. Избавившись от переполнявшей энергии любви, он приобрёл нечто отзывающееся в душе сладкой пустотой и философским аскетизмом. Он заставляет на обыденные вещи смотреть под другим углом. Проникать в их сущность.

Вася подошёл к мольберту. Всё ещё дрожащие, не слушающиеся пальцы через некоторое время обрели уверенность и смелее, решительнее принялись за работу.

Отдавшись без остатка любви Софи, Василий ни в чём не проиграл: приобрёл отличную любовницу, не так часто заглядывал в стакан, почувствовал в себе силы подолгу работать у мольберта. Итогом всех изменений, произошедших в жизни художника, стал портрет Софи.

Закончив портрет, который получил недвусмысленное название «София», художник повесил его в спальне, двусмысленно заявив: «Что там и только там ему место».

Знакомые, которым посчастливилось увидеть картину, приходили в изумление. Многие желали увидеть оригинал. Однако Василий отшучивался и переводил разговор на другие темы.

6

Двери в доме подчас днями не закрывались: заходили заказчики, натурщицы, друзья Васи. Такое положение дел Софи сначала рассматривала как должное. Но постепенно ситуация, как ей казалось, вышла из-под контроля, и всё становилось в тягость. Работа фотомодели уже не приносила удовлетворения Софи. Но она терпела, втайне желая постоянно находиться рядом с Васей, чтобы малая часть лучей его нарождающейся славы касалась и её. А ведь позже, когда слава Васи будет в зените, она сможет со спокойной совестью всем рассказывать, как приходилось тяжело вначале. Но она верила и ждала. Ждала и верила. Но больше всего Софи страдала, возвращаясь с работы, когда сталкивалась в дверях с какой-нибудь молоденькой и смазливой натурщицей.

Оказались позабыты друзья и выпивка. Теперь Василий не отходил от холста. Он понял: дар, как думалось потерянный навсегда, неожиданно вернулся. Причина тому – женщина. Софи открыла его для него самого же. Она делала всё, что оказалось в силах любящей женщины, чтобы вдохновлять Василия. Но ему никак не удавалось в последнее время найти время для Софи. Он замечал: она уже не так дружелюбно выносит присутствие посторонних людей в доме, который, наверное, считала и своим домом.

Заканчивалась зима…

После бессонных ночей, проведённых за работой, Василий забывался в тяжёлом сне. Часто снилась одна и та же женщина, лицо которой он никак не мог рассмотреть. Силуэт женщины видоизменялся и звал к себе. Чем быстрее Вася бежал к нему, тем стремительнее видение удалялось и в конце концов исчезало. Накатывала растерянность, ощущение безысходности. Вася просыпался, подолгу лежал, думая неизвестно о чём. Он смотрел на спящую Софи, прислушиваясь к её ровному дыханию. После Вася обвивался вокруг её тела, словно чего-то боялся, и только эта женщина способна защитить его.

От Васиных ласк Софи просыпалась. Как мужчина может быть таким? Она не понимала. По её мнению, мужчина тем хорош, что не поддаётся превратностям судьбы. Отношения становились всё более натянутыми. Это Софи сознавала явно. Резкая смена в настроениях Васи пугала её. Иногда он запирался в мастерской и выходил оттуда, чтобы взять поднос с едой, оставленный у двери. Часто среди ночи Софи тихонько подкрадывалась к двери. Девушка прикладывала ухо и слушала тишину. Но до её слуха не доносилось ни единого звука. Не в силах более выносить полудикий образ жизни Софи однажды набралась смелости и решила поговорить с Васей.

Тихо ступая по сонному дому, она была уверена в силе своего очарования. Всё случится у них, случится как и в первый раз…

Дверь в мастерскую оказалась приоткрытой. Софи тихонько в некотором замешательстве и с удивлением открыла дверь и позвала:

– Вася.

В ответ – ни звука.

Софи обошла весь дом, но Василия нигде не нашла. Она вернулась в мастерскую. И только теперь заметила приоткрытое окно. Ей взбрело в голову, что Вася ходит гулять по ночам. Но постепенно домыслы обросли сомнениями. Сомнения дополнились фактами неожиданно всплывшими непонятно откуда. И теперь мысль о ночных прогулках стала переходить в нечто большее: у него другая женщина. Только догадка явилась и не запылилась, она сразу начала приобретать черты свершившегося факта. А когда Софи повторила вслух: «Да, да, у него есть женщина… женщина!» – она уверовала в это всей своей душой, будто найденное объяснение могло принести успокоение. Но оно, естественно, не приходило. Ей хотелось убежать, исчезнуть с лица земли. Сомнения раздирали слабую женскую душу. Ей нужен был главный довод – увидеть его с другой женщиной. Софи ужаснулась, что мысленно толкает любимого человека в объятия другой женщины, лишь бы ублажить свою ревность, возможно – беспочвенную.

Холодная постель, в которую вернулась Софи, вызывала отвращение. Она сидела на ней и смотрела в окно невидящим взглядом. Девушка задумалась о любви: а есть ли она у неё? Она часто думала, что Василий – это отличный вариант. Главное – беспроигрышный. Она привыкла спать не одна, чувствуя себя отчасти женой Васи. Софи представила как он переползает через подоконник. Идёт к другой. Та обнимает его. Он целует её. Она сама задирает платье… «Нет!» – сдавленно крикнула Софи и чуть не задохнулась от жалости к себе.

Недавно в разговоре с матерью она сообщила, что, наверное, скоро выйдет замуж. «Наверное…» – повторила вслух Софи и разрыдалась.

Рассвело.

Софи открыла глаза и не поняла: спала она или нет?

Солнце взошло.

«Я буду за него бороться!» – решила Софи.

Радуясь наступившему дню и надежде на улучшение отношений с Васей, Софи несла ему завтрак. Сегодня она и на себя захватила кофе и бутерброды.

Вася стоял у мольберта и смотрел на холст. Самые противоречивые мысли вызывало изображённое лицо женщины. Рукой, с засохшей на ней краской, Василий нежно провёл по шершавой поверхности картины.

В дверь постучали. Вася в испуге отдёрнул руку и рассмеялся потому, что начал бояться в собственном доме. Он крикнул:

– Входи!

Вошла Софи с подносом в руках.

– Ничего, если мы позавтракаем здесь?

Он лишь неопределённо пожал плечами.

Холодность Васи совсем не огорчила, а даже наоборот – обрадовала: по крайней мере, он позволил находиться рядом. Софи тешила себя тем, что с помощью кулинарии напомнит Васе: она всё-таки женщина. Она и утренний наряд подобрала соответствующим образом.

Лицо Васи заросло щетиной. Оно выглядело осунувшимся от бессонной ночи. Этот факт произвёл неприятное впечатление на Софи.

– Ты ночью кричала, – сказал Вася, вытирая тряпкой кисти. Он даже не посмотрел на Софи.

Это походило на бесстрастное сообщение по телевизору: погибло столько-то, спасли столько-то. Голые, никому не нужные факты. Софи чуть не выронила поднос: так защемило сердце. Казалось, будто повторялись события прошедшей ночи. Словно она только что вошла и не застала Васю в мастерской. После сходила на кухню. Вернулась. А он уже здесь. И ничего, решительно ничего не произошло. Мир на месте. Мастерская на месте. Дом – чёрт бы его побрал! – на месте. И этот лгун стоит перед ней и чистит свои кисточки. А после с довольным видом говорит: она кричала. И радуется тому, что вышел сухим из воды, обеспечил себе алиби.

– Кошмар приснился, – ответила Софи. Она не боялась выдать себя, что знает правду: Вася спишет на кошмар.

– Тебе нужно высыпаться… – подытожил Вася, сел в кресло и взял чашку.

«Неотёсанный чурбан!» – со злостью подумала Софи. Намёк на её возраст выглядел отвратительным.

Ревность снова начала захлёстывать Софи: его аппетит – результат ночных отлучек. Но Софи посмотрела на происходящее с другой стороны: «А кормлю его я!» Обрадованная придуманной уловкой, она в душе ехидно рассмеялась над неизвестной соперницей. Софи села напротив, положив ногу на ногу. Бёдра лишь наполовину прикрывала чёрная юбка.

– Как тебе работалось? – невозмутимо поинтересовалась Софи.

– Нормально.

В ответе слышалось спокойное безразличие и раздумье над чем-то. Ей страсть как хотелось подойти к мольберту. Софи неожиданно спросила:

– Можно посмотреть?

Взгляд Васи отдавал тяжестью и должен был смутить. Но Софи выдержала его. Она, как ни в чём не бывало, смотрела на Васю.

Сегодняшним утром Софи произвела на него впечатление. Но странное, нелепое ощущение некоего подтекста не покидало Васю.

Портрет любовницы поразил Софи. Ей захотелось швырнуть бутерброд в лицо изменнику. А ещё лучше – всадить лежащий на виду нож в холст.

– Тебе нравится? – как назло спросил Вася.

Софи выдержала паузу и ответила:

– Впечатляет.

Она сказала правду, потому что портрет во всех отношениях превосходил написанное ранее.

Дрожа от негодования, Софи подошла к Васе и поцеловала. Её ноздри расширились, когда она пыталась втянуть в себя запах его тела.