Где дом твой, киллер?

Вообще-то, залом назвать это небольшое помещение с четырьмя столами трудно.

– Да, принеси кофе и мамины булочки. Как тебя зовут?

– Жанна, месье.

Через пару минут приносит поднос, на котором, кроме кофе и двух булочек, тарелочка с маслом и сахарница.

– Все, как приносила Моника.

Уже приступил было к кофе – ритуалу, когда хочется насладиться спокойствием и тишиной, тут из кухни выглянула Моника:

– Месье Пьер? Какими судьбами к нам? Надолго?

Когда Генри оказался здесь в первый раз, он был по документам Пьер.

– Вот, заглянул выпить кофе. А у тебя такая помощница выросла! Я ее никогда не видел.

– Да, Жанна окончила художественную среднюю школу в Брюсселе. Не хочет учиться дальше, говорит – надоело. Впрочем, я ее не заставляю. Пусть поработает немного. Может, потом желания учиться добавится, да и не знает она пока, что ей нравится. Раньше хотела заниматься балетом, но вот теперь охладела к нему, заинтересовалась живописью. Вы ее просто не заметили, когда были здесь в последний раз, ей было тогда четырнадцать лет. Это ведь было четыре года тому назад, она приезжала на каникулы. Как быстро время летит. А почему у вас только кофе? Жанна, принеси месье Пьеру бифштекс. С кровью будете или хорошо прожаренный?

– Прожаренный, умеренно.

– Жанна, слышала?

– Да, сейчас.

Моника неожиданно повернулась ко входу, так как в кафе вошли два негра, один из которых большой и спокойный, а другой – значительно ниже и суетливый.

Подошла к ним сама. Начался разговор на фламандском, но говорят негры с ужасным акцентом. Интонации Моники стали резкими, куда делась ее мягкая спокойная речь? Маленький негр что-то втолковывает ей, поглядывая на фламандца в углу.

Моника удалилась на кухню. Маленький негр подошел к старику. Говорит на повышенных тонах, пытается что-то доказать старику, а тот отвечает негромкими короткими фразами. Высокий тоже подходит и молча стоит в стороне.

Генри с недовольным видом встает и направляется к спорящим:

– Не могли бы вы вести себя потише?

Специально говорит на английском языке, так как уверен, что его понимают. Маленький негр возмутился:

– А тебе что здесь нужно? У нас свой разговор, ты не вмешивайся.

– Если вы хотите продолжить разговаривать, идите на улицу.

– Смотри-ка, – маленький обратился к высокому – этот белый пытается указывать нам, как себя вести. Скажи ему пару слов.

Высокий пододвигается чуть ближе и оскаливает зубы. Хочет что-то сказать, но явно не может ничего придумать. Наконец произносит:

– Иди, иди отсюда. Плохо будет. Моника, высовываясь из кухни:

– Месье Пьер, может быть, я вызову полицию?

– Не нужно, Моника, я сам разберусь с ними. Вот что, парни, валите отсюда, пока хозяйка не позвонила в полицию. Иначе я вас выставлю.

Маленький негр рассмеялся:

– Глупые вы, белые. Ты собираешься справиться с моим другом?

– Однако вы мне надоели.

Генри развернулся к могучему негру, уже надвигающемуся с поднятыми кулаками. Воспользовался его движением и аккуратно уложил на пол головой к выходу. Маленький съежился и на глазах стал еще меньше, пытаясь что-то вымолвить.

Генри холодно кинул в его сторону:

– Забирай своего дружка на улицу. А если будете еще беспокоить месье, я именно тебе оторву яйца.

Вернулся к своему столу. Маленький негр послушно принялся помогать приятелю подняться, и они вышли из кафе.

С того момента как Генри прервал свою трапезу, прошло не больше трех минут. Жанна из кухни сразу же принесла бифштекс с яйцом, горкой жареного картофеля и соусом:

– Месье, кофе, наверное, остыл, я заменю вам его на горячий.

Моника появилась следом с бокалом бренди:

– Выпейте, хорошо успокаивает.

– Да я же за рулем, хватит мне пива. Чего они приставали к старику?

– Я не очень поняла их, но последнее время негры появились не только в Брюгге, но и у нас. Все пытаются найти выгодную работу или стащить чего-нибудь.

Пожилой фламандец встал из-за стола и, прихрамывая на левую ногу, подошел к Генри:

– Извините, месье, я услышал ваш вопрос. Во-первых, спасибо вам – они уже не первый раз наседают на меня. Работали у меня половину дня, но я их выгнал, так как они больше курили и отдыхали, а деньги потребовали за весь день. Деньги я был вынужден отдать, но теперь они требуют, чтобы я им опять предоставил работу.

– Какая наглость! – вмешалась Жанна. – Их и в Брюсселе много, к девушкам постоянно пристают.

Пожилой фламандец не унимался:

– Месье, вы, я вижу, не местный. Надолго к нам приехали? Где остановились?

Генри все это немного надоело, уже приступил было к бифштексу, но отодвинул тарелку в сторону:

– Я пока нигде не остановился. Сниму на пару дней номер в гостинице или комнату у кого-нибудь. Хочу немного отдохнуть в вашем городе.

– Зачем вам искать? Поедемте ко мне. А обедать и ужинать можно будет у мадам Моники. Мне ее кухня очень нравится.

– Мне тоже известна кухня Моники. Но я вас, наверное, стесню?

– Нисколько. У меня много места в доме, я живу один. С вас ничего не возьму и постараюсь не очень досаждать своими рассказами о былом. Вы, я вижу, в спецвойсках служили? Где, если не секрет? Я ведь тоже в молодости повоевал в Африке во французском Иностранном легионе. Там и ранили меня в ногу, до сих пор хромаю.

– А что, видно, что я воевал?