Под хэштегом Мосолово. Книга 3. День отъезда, день приезда – один день…

Увиденное впечатлило, при этом мне было с чем сравнивать. В 80-е годы приходилось посещать ВЦ различных министерств и организаций, знакомиться с вычислительными центрами АН СССР, Госплана СССР, ВЦ ЦК КПСС на Старой площади. Бывал также в главном ВЦ общегосударственной информационной системы «Контур» на Вернадского, машинный зал которого был самым большим по площади из известных мне на то время отечественных ВЦ. А ведь этот западный компьютерный центр был не государственным, а коммерческим, фирма ИБМ на нем деньги зарабатывала в Германии. Тогда какой же мощи у них государственные ВЦ, думал я…

Software

Наша организация в конце 80-х годов приобрела в Германии комплекс программного обеспечения для создания баз данных в информационных системах. Знаменитые в те времена систему баз данных ADABAS и язык программирования Natural. В связи с этим несколько раз посещал штаб-квартиру и главный офис, целый микрогород Software AG (SAG) в пригороде Дармштата. Уникальная кольцевая планировка зданий фирмы, удобные помещения программистов, бесплатные чай и кофе в коридорах, хорошо оборудованные переговорные, масса информационного материала на полках, свой роскошный ресторан (язык не повернулся назвать – столовая) и очень молодые сотрудники. На стоянке компании – богатые модели автомашин.

В те времена SAG стремительно развивалась и прочно находилась в лидирующей группе мировых поставщиков программного обеспечения. Наряду с еще одной немецкой фирмой – SAP, которой также удалось пробиться на верх мировой компьютерной иерархии. Остальные компании на этом верху были исключительно из США. В СССР\России с системой Адабас разработчики были хорошо знакомы, эти продукты, полученные методом «цап-царап», широко применялись в различных, в т.ч., и самых серьезных организациях.

Штаб-квартира фирмы SAG

Учитывая потенциал наших программистов, возникла идея поработать над развитием функций Адабаса. Мы видели слабости системы и готовы были за свой счет спроектировать что-то вроде встроенного генератора отчетов, даже начали предпроектные проработки. Расчет был такой, что потом немцы примут и оплатят работу, а если не оплатят, то это будет хорошим основанием создать совместное предприятие или даже открыть отделение SAG в России. Вот до чего довела эйфория дружбы с заграницей, готовы были за бесплатно работать! Написали обоснование и проект ТЗ на работу, много обсуждали текст, наконец, перевели на английский и передали бумаги представителю компании. Мы были уверены, что фирма согласится и задействует наш приличный ресурс специалистов на таких соблазнительных условиях. Представитель почитал это предложение, покивал головой, похвалил за инициативу и обещал ответить от имени фирмы.

Время шло. Представитель информировал, что вопрос обсуждается, мы ждем. Прошло несколько месяцев. Уже другой немецкий специалисть, фирма которого поставляла технику, пояснил мне реальное положение дел с нашим проектом. У нас состоялся откровенный разговор, под сопровождение серьезного стакана супа. Собеседник дал понять достаточно ясно, что ждать ответа бессмысленно, потому что эта фирма SAG, и в целом, Германия, работают по принципу: немец думает, создает и выпускает продукцию, а клиент выбирает, покупает и использует ее. Это было в 1992—1993 годах, на этом примере я раз и навсегда убедился, что также работают все совместные предприятия. Никаких ключевых технологий никто в Россию поставлять не собирается. Заграница нам не поможет и надо делать свое. Несмотря на речи ельцинских реформаторов типа Гайдара, что мы купим все что надо, за деньги…

Встреча с представителем SAG в Москве, лето 1990 года

Но если все наши затраты на этот несостоявшийся Адабас – проект, составляли лишь личное время нескольких энтузиастов на подготовку бумаг и эмоции, связанные с тем, что белый западный господин разрешит поработать на них за бесплатно, то некоторые пошли таким путем гораздо дальше и вложились. Мои друзья по разработке информационной системы для Олимпиады-80, с коллегами, в инициативном порядке спроектировали дополнение к системе телеобработки CICS фирмы ИБМ, заметно расширяющее стандартный функционал исходной системы. Начали успешно применять его в России, потом вышли на саму фирму ИБМ, пытаясь ей продать или отдать даже бесплатно в руки фирмы, чтобы их признали за партнеров и им открылся бы необъятный рынок сбыта. Таков был их замысел.

Мы встретились в 1995—96 году, вспоминали прошедшие годы, совместную работу и коллег по Програмпрому над системой для Олимпиады – 80. Потом посмотрели и обсудили их продукт. Чем больше друзья углублялись в рассказы о новизне и возможностях их проекта, чем уверенней называли имена топ-менеджмента фирмы ИБМ, с которыми они встречались и вроде находили понимание, тем мне становилось яснее, чем их дело закончится. Я уже открыто улыбался и смеялся, рассказывая коллегам свою историю с Адабасом, цитируя слова инофирмы, что немец (или американец) будет думать и создавать, а русский – покупать и пользоваться. Друзья мне не поверили, не может быть, ведь взять готовое решение фирме выгодно, там же капитализм. Кроме того, целый вице-президент ИБМ одобрял и вроде что-то обещал. Мы расстались в глубоком непонимании. Потом, когда еще раз через год пересеклись, то узнал, что у них дело с ИБМ завершилось с таким же результатом, как и у меня…

Я и мои товарищи, начиная работать с западными инофирмами, питали наивные иллюзии о взаимовыгодном и творческом сотрудничестве. Однако это было наши частные ошибки и заблуждения. Кроме потерянного личного времени и определенных усилий разработчиков, никакого ущерба наша наивность никому не принесла. Но что сказать о властях, обязанными смотреть без подобных иллюзий на своих западных партнеров, и которые, тем не менее, так тотально преуспели в деле прямого уничтожения промышленности и высоких технологий в родной стране только для того, чтобы покупать нужные машины и технологии на Западе. Сказать здесь можно многое, но если выбрать наиболее корректные фразы и термины, то без выражения «враги народа» не обойдешься.

Органически неспособные на созидание и сложную проектную деятельность, власти серьезно считали, что Запад уже все придумал и изобрел, поэтому будем покупать у них самое лучшее, что надо нам. Такова была с 1991 года и во многом сохраняется и сейчас руководящая линия в этом вопросе. Открытым текстом по этому поводу выразился один фараонов министр образования. Смысл его высказывая в том, что нам не нужно ничего изобретать. Все уже придумано и сделано на свете, мы лишь должны воспитать квалифицированного потребителя, который может прочитать руководство и научиться пользоваться западной техникой и приборами, уметь правильно нажимать нужные кнопки. Если бы это были только слова, но строго по такому принципу в нашей стране (бывшей стране мыслителей, ученых и инженеров) построено школьное и вузовское образование, формирующее не творцов и созидателей, а грамотных пользователей. Такой вот создан новый карго-культ с ожидаем милостей от Запада. Ждали, покупали, но сейчас, наконец, стало всем видно, как здорово помогли фараону его ляхи, скажешь нет…

Компьютеры в СССР и на Западе

Да, СССР отставал от западных стран в производстве вычислительной техники. Границу отставания задал сам фараон, утверждавший, что СССР ничего не производил, кроме галош, а из них, понятно, ЭВМ не сделаешь. На другом конце шкалы оценок стоят доморощенные оптимисты – пенсионеры, где-то слышавшие, что СССР в компьютерной сфере шел ноздря в ноздрю с Западом. Но только старики из Политбюро испугались, что компьютеры их заменят и все время палки в колеса компьютерным проектам ставили, а то бы мы всем показали. Выскажусь коротко на одном примере на эту тему, о чем знаю, что видел и с чем работал сам.

Этот пример – ЭВМ ЕС-1061 Минского завода, которая была установлена в НПО Програмпром в 1987 году, где я проработал много лет и был как раз руководителем системного отдела. Данный отечественный компьютер – машина класса ИБМ 370, но примерно в два – три раза по объему памяти и скорости мощнее ЭВМ IBM – 370/148, на которой работала система АСУ Олимпиада 1980 года в Москве. Устанавливали систему два молодых инженера из Минска. Они сказали, что эта машина очень надежная, сделана на новой элементной базе и приработается за пару – тройку недель после запуска, при этом оставили приличный ЗИП. Имея большой опыт работы с предыдущими моделями ЕС ЭВМ, не верилось в такую надежность нашей техники, но так и произошло. Сбои и отказы через месяц закончились и компьютер вошел в стационарный режим. Обычно дежурная смена операторов за пультом этой ЭВМ каждый день отмечала на табличке, сколько дней компьютер работает без сбоев и перезагрузок. Через год, когда я увольнялся из НПО Програмпром, машина бесперебойно работала месяцами, показывая уровень, близкий к надежности мейнфреймов ИБМ. Т.е., на такой ЭВМ АСУ Олимпиада 1980 года в Москве могла бы заметно лучше отработать, и потянуть не 150 терминалов, а все 300 и больше, если бы готова была хотя бы к 1978 году…

Но ЕС-1061 появилась через пять лет после 1980 года. Учитывая, что ИБМ 370/148 – это американская модель второй половины 70-х годов, наш аналог запаздывал примерно на 7—8 лет. Загрубляя эту оценку, твердо можно считать, что реальное отставание СССР от Запада в этой сфере компьютерных технологий (мэйнфреймы) было не более 10 – 12 лет. В отличие от сегодняшнего времени, в котором величину отставания невозможно даже исчислить, поскольку никаких своих ЭВМ с 1991 года и до сих пор Россия не выпускает. Несмотря на шильдики, типа made in Russia на платах и прочее липовое импортозамещение.

При этом, говоря о Западных ЭВМ типа мэйнфреймы из 80-годов прошлого века, надо помнить, что все модели таких ЭВМ были родом из США. Япония, Великобритания, Германия брали их за образец и выпускали свои клоны системы IBM/370. Как и СССР, который делал машины типа ЕС, что, как многие полагают и было стратегической ошибкой развития вычислительной техники в стране. Получается, что Япония, Великобритания и Германия, копируя технику IBM, не сделали стратегической ошибки, а СССР, идя тем же путем подражания лидеру – США, сделал. Вот такая кривая логика у неутомимых критиков прошлого нашей страны.

Да, и это факт, что не способна Россия в настоящее время сделать свои ЭВМ, также, как и свои пассажирские самолеты, автомобили, роботы, дроны и многое другое. За 33 года антисоветской власти, страна «эффективных менеджеров» с несколькими гражданствами у каждого, напрочь позабыла, что могла делать в сфере высоких технологий. А создавать новое и современное – так и не научилась. Некогда было. Шла приватизация, наследие СССР по карманам разбирали, гвозди в гроб коммунизма забивали, да и англосаксы с печенегами покоя не давали, но Китай нам сейчас пособит…

1988 год был пиком экономического развития СССР и в целом, вершина цивилизации исторической, тысячелетней России. Компьютерная индустрия страны набрала ход, работали десятки заводов и проектных институтов, объемы производства и качество отечественных ЭВМ постоянно росли, эффективно действовала международная кооперация соцстран в производстве ЕС ЭВМ. Где-то продолжали отставать, где-то быстро нагоняли впереди идущих. Главное – уверенно шли вперед, развивались на собственной основе и за счет своих усилий. Но на горизонте уже маячил призрак 1991 года, открывавший бездонную пропасть рукотворного развала и погрома всех основ, связей и принципов жизни огромной страны.

И в эту пропасть безвременья на полном ходу вкатилась, провалилась и сгинула там вся компьютерная индустрия страны, наряду с наукой, образованием, машиностроением, авиацией, космосом и другими высокими технологиями, где страна и пребывает до настоящего времени, несмотря на десятилетия вставания с колен…

На этом месте поставить бы точку надо. В самом деле, все ясно. Страна сама вкатилась в перестройку, СССР сам не выдержал соревнования с Западом, СССР сам развалился, советский социализм – это ужас с зеленой колбасой и тупиковая ветвь цивилизации и подобная куча аргументов. Сам развалился ЗИЛ, выпускавший под 200 тысяч грузовых автомобилей в год, сам развалился авиационный завод МИГ, поставлявший до 300 истребителей в год (и это только один завод), сам развалился Рязанский станкозавод, дававший стране и рубеж многие тысячи различных передовых станков. Так же как сами развалились тысячи других предприятий и организаций страны. А рядом с руинами сами, исключительно за счет своих менеджерских способностей и обширного ума, появились сотни миллиардеров с надводными и подводными дворцами, с личными самолетами и яхтами, а также с замками за рубежами, которые увели на Запад триллионы долларов, как и положено успешным людям.

Поражает, что не только платные пропагандисты из ТВ и их единокровные братья по грабежу страны из-за рубежа (ныне иноагенты) твердят, что СССР сам развалился. Но и простые обыватели полагают, что в происходившем на их глазах люди, особенно персоны высшей власти, ни при чем. Нет, виноваты не люди, а некие всемирно – исторические процессы, типа все империи рушатся, социализм был обречен, законы истории неумолимы, ты же понимаешь, процессы сильнее людей. В общем, никто не виноват, а следствие уже закончено, поэтому забудьте, не думайте и не спрашивайте ни о чем – так проще и спокойней жить. Кроме того, помните, кругом ведь злобные англосаксы (что недавно были партнерами) и другие враги, все зарятся на наши богатства. Вот они уже приближаются к нам, подлетное время сокращается, вот они напали на нас, поэтому нам приходится обороняться…

№211/21.02.2024/ Ликвидация – это просто прекращение деятельности…

Печатая третью сотню моих записей, думаю понятно, что при подготовке каждой из них была какая-то причина, повод, основание, чтобы вспомнить конкретные обстоятельства событий, которые мне показались на тот момент важными или интересными, чтобы обрисовать вокруг них потом соответствующее текстовое обрамление и собрать фотографии для очередного поста, стараясь выразить и не потерять основную мысль и логическую связанность в этих коротких историях. При этом услужливая память и весь мыслительный аппарат подсознательно проводит процесс внутренней самоцензуры и фильтрации этих событий, выбирая их для публикации таким образом, чтобы автор не выглядел в них уж особенным неудачником или какой-то неправильной персоной. Рука сама вносит легкие правки, приукрашивания или непринужденные умолчания в неудобных местах, чтобы герой, по возможности, был не хуже других, удалым молодцем, бодро преодолевающим трудности и проблемы, встречающиеся и в этом самодельном виртуальном мире воспоминаний. А где не преодолел – были на то особые причины и соответствующие оправдания. Потому что нет смысла заниматься самобичеванием, размахивать руками и искать оправдания, когда все уже произошло и никаким образом не будет повторено.

В связи с этим испытывал определенные сомнения, печатать ли историю прекращения деятельности, или переходя от бюрократического к человеческому языку, ликвидации компании, которую я возглавлял и за которую несу полную ответственность. Компании, которую с группой коллег мы создали, с которой связывали определенные надежды в начале и ставшей для всех обузой в конце пути. Организационные структуры, компании, фирмы, предприятия, как и люди, имеют свой жизненный цикл и срок – рождение, подъем, выход на плато, сбор урожая и затем упадок, после чего возможна как смерь, так и возрождение компании. Хотя есть такие структуры, существующие не одну сотню лет и о которых говорят – построенные навечно. Наша не была построена навечно, и не была сколь нибудь долговечной. В утешение следует указать известную статистику, что из каждой сотни вновь созданных компаний начальный период (3 – 5 лет) благополучно переживают считанные единицы. Мы продержались 14 лет. В этом несомненный плюс. Но не развились до полноценного бизнеса – в этом решающий минус.

Отцы и матери компании

Главные причины, приведшие к прекращению деятельности компании, таковы.

1. На момент создания компании рыночная экономика в стране еще не застыла, не схватилась как железобетон и была подвижной. Но наиболее благоприятный момент создания новых компаний уже миновал. Около потенциальных заказчиков, вокруг крупных заказчиков, особенно у госструктур, встали стеной свои исполнители, и с ними конкурировать новичкам было практически невозможно. Приступать к этому большому делу следовало бы хотя бы на пару – тройку лет раньше, диапазон возможностей тогда был гораздо шире.

2. За счет правильно выбранной рыночной ниши и хорошей, профессиональной экспертизы в предметной области, нами был быстро разработан первый коммерческий продукт. На удивление скоро пошла раскрутка, стали участвовать в различных выставках и презентациях, продукт оказался востребованным. За первые два года появились несколько десятков заказчиков, пошли платежи, на счетах компании появились деньги, будоража наше воображение и вселяя радостные ожидания перспектив. Но неожиданно лопнул коммерческий банк, в котором держали счет компании и все наши первые заработки там сгорели, значительная для нас сумма. На самом подъеме мы остались без свободных средств, и продвижение продукта с помощью рекламы и маркетинга остановилось. Для надежности, надо было счет компании изначально открывать в госбанке, а не в том, который был ближе, что мы и сделали в дальнейшем.

3. Стратегически был сделан неверный выбор программной платформы для приложений, как выяснилось позднее. Вместо того, чтобы ориентироваться на мейнстрим, на web – технологии, мы остались на десктопных решениях. Что в первые годы не очень сказывалось на продвижении и на затратах на сопровождении, но в дальнейшем десктопное решение стало тормозить процесс роста продаж. Тем не менее, наши продукты продолжали эксплуатироваться у ряда заказчиков, даже тогда, когда мы официально прекратили их поддержку. Людей все устраивало, они все понимали, благодарили, просили помочь, и программу не забрасывали. Это было лестно для нас, но денег не приносило. В результате, сопровождение и развитие продукта столкнулось с нехваткой квалифицированных сотрудников, нанять которых средств уже не было, что постепенно привело к падению числа заказчиков и деградации компании.

Выступаю с докладом

4. И последнее. Раскрутка компании, вывод продуктов и услуг и закрепление на рынке – это чрезвычайно напряженный период жизненного цикла любой начинающей организации. Его можно сравнить со взлетом самолета и набором высоты: двигатели ревут на полных оборотах, командир корабля и экипаж на своих рабочих местах и в напряжении, контролируют и отрабатывают поступающие вводные, обеспечивают маршрут и безопасность полета. Все молятся, чтобы на пути не оказалось ни стаи птиц, ни грозовых фронтов, ни пересечений с траекториями других самолетов. И лишь когда воздушное судно выйдет на свой эшелон высоты, двигатели переводятся на спокойный полетный режим, экипаж расслабляется, а бортпроводник разносит напитки.

Нашему экипажу хватило смелости взяться за новое самостоятельное дело, компания успешно начала взлет. Но по ряду причин не удалось набрать требуемую высоту. Для этого команде нужно было продолжать работать долгое время в режиме максимальной нагрузки, оперативно и скоординировано разрешая возникающие проблемы. Но жизненные обстоятельства участников не позволили делать это в полном объеме. Вспомним героя Дж. Лондона, который, «как аргонавты в старину за золотым руном», отправился на Аляску, в разгар золотой лихорадки, и, преодолевая морозы, голод, дикую природу, все таки привез оттуда свой миллион. Наша команда также отправилась в самостоятельный путь, даже обнаружила и стала разрабатывать золотую жилу, но выкопать свой золотой самородок уже упорства и сил не хватило, Обстоятельства были против.

Тем не менее, никто из команды не потерялся, все нашли себе достойные позиции в профессии и бизнесе, а компания справилась с рядом других работ, включая грантовые проекты.

Участникам проекта, Анне Сапрыкиной, Григорию Мамушкину, Виктории Медведевой, Сергею Исаеву и Константину Дорофееву – большое спасибо за совместную работу!

Комментарий Сапрыкиной Владимировны.

Александр Иванович, на самом деле платформа, разработанная под Вашим руководством, была очень перспективной, на мой взгляд. На ее базе получилось разработать достаточно функциональный продукт для стоматологического бизнеса, в своем роде, даже уникальный и в очень короткий срок. Работа над созданием продукта была очень творческой и в какой-то мере, даже удивительной. Решение любой задачи, которую ставили перед нами управленцы из мира стоматологии, легко внедрялось в продукт, и занимало это, насколько я помню, совсем немного времени – удивительно было наблюдать как быстро под заявленные задачи появлялся новый функционал. Судя по возможности такого быстрого наращивания потенциала программного продукта, было ясно – платформа жизнеспособная, гибкая, подходящая для задач управления. С продуктом, который мы тогда разработали, многие клиники работают до сих пор. Многие из наших клиентов отзывались о программном продукте, как о лучшем на рынке. Но, минусы коробочных продуктов, конечно, состоят в том, что функционал там не достаточный под конкретные задачи конкретной клиники и, соответственно, каждый клиент просил доработок под свои задачи, под свои документы на выходе и т. д. Хотя и эти задачи решались быстро и гибко. Но на этапе развития рынка услуг, стали требоваться, конечно, web – технологии, сопряжение системы с он-лайн расписанием и т. д.

А. В. Сапрыкина на стенде

В 2014 году на рынок стали выходить игроки с хорошими облачными решениями. Тут мы, конечно, проигрывали. Но, тем не менее, приятно вспомнить как лихо мы вышли на такой закрытый рынок – уже на второй специализированной выставке мы сдвинули лидеров рынка и стали конкурентами основной системы, которая тогда уже применялась во многих клиниках. И это, на мой взгляд, хороший показатель продукта. А на 5 году существования нам была бесплатно выделена площадка для проведения Симпозиума по автоматизации, и программному продукту был вручен Диплом со знаком одобрения Стоматологической Ассоциации России – достаточно важное достижение! Но, к сожалению, на развитие не хватило наших сил и возможностей. Но время работы в «Автоматизации менеджмента» для всех, нас, думаю, запомнится и вспомнится ни раз. Работа в компании была для всех нас хорошим этапом развития личных компетенций. Благодарю жизнь за возможность работать в такой команде!

Уверена, что ликвидация компании станет началом нового этапа реализации Ваших компетенций эксперта в области менеджмента. С нетерпением будем ждать Ваших книг, в том числе в области управления, статей, личных бесед и советов. И дай Бог Вам здоровья и много сил, чтобы делиться с нами теми знаниями, которыми Вы обладаете.

№210/14.02.2024/ Клуб бардовской песни

Ты у меня одна. Словно в ночи луна

Словно в степи сосна. Словно в году весна

Нету другой такой ни за какой рекой

Нет за туманами, дальними странами…

Ю. Визбор

Ген тяги к высокому искусству, после недолгого перерыва, недавно был вновь пробужден и привел меня в «Клуб бардовской песни» на Цветном бульваре, на вечер песен Юрия Визбора. От высоких, монументальных и величественных зданий театров и концертных залов Москвы, старинных и вновь построенных, с известными всем любителям и профессионалам адресами, отыскали и спустились по лабиринту в подвальное помещение этого клуба. Довольно обширная площадь, похожая на бомбоубежище, с низкими потолками, слабо подсвеченная тусклыми лампочками, разбросанными произвольно по стенам, опорам и потолку. Пробираемся к заказанному столику, неподалеку от возвышения микросцены с аппаратурой и микрофонами, местом, где будут выступать и петь песни Визбора.

Без гитары поет Татьяна Визбор

Подвал плотно заставлен столиками, за которыми рассаживаются зрители. К нам вскоре подходит официантка и принимает заказ. Такой же процесс идет за каждым столиком. Очень удобно, выпиваешь, закусываешь, смотришь, слушаешь и аплодируешь, если понравилось. Выступления идут как бы добавочными блюдами, что было бы оскорбление для артистов высокого жанра. Но не для бардов, к тому же это выгодно администрации клуба и, наверно, певцам тоже. Пригляделся к посетителям, в большинстве женский пол, много зрителей парами и небольшими компаниями. Возраст, в основном +50, но встречаются и +60 и даже наши люди – экземпляры +70.

Вечер открыла, вела и пела Татьяна Визбор, дочь Юрия Визбора и его первой жены, Ады Якушевой, известной в свое время поэтессы. Ей аккомпанировала на гитаре, подпевала и пела, в т.ч., свои песни, еще одна исполнительница, фамилию не запомнил. Начали дамы, конечно, с исполнения «Солнышко мое…». И зал – подвал, сразу начал уверенно подпевать, что показало единство в любви и памяти всех собравшихся к песням, временам и чувствам их давно ушедшей юности и молодости. Полились потоком и другие знаменитые песни. Татьяна между песнями рассказывала об отце, вспоминала его слова и читала не изданные записки поэта, делилась интересными случаями из его творческой и жизненной биографии.