Вокруг риторики за 365 дней. Упражнения для развития речи

34. ТЧФИ, ТЧФЭ, ТЧФА, ТЧФО, ТЧФУ, ТЧФЫ, ТЧФЕ, ТЧФЯ, ТЧФЁ, ТЧФЮ

35. ЧФТИ, ЧФТЭ, ЧФТА, ЧФТО, ЧФТУ, ЧФТЫ, ЧФТЕ, ЧФТЯ, ЧФТЁ, ЧФТЮ

36. ЧТФИ, ЧТФЭ, ЧТФА, ЧТФО, ЧТФУ, ЧТФЫ, ЧТФЕ, ЧТФЯ, ЧТФЁ, ЧТФЮ

День 52

Непревзойдённый Анатолий Мариенгоф. Найдите слабую строчку и замените её на нечто лучшее.

По чёрным ступеням дней,

По чёрным ступеням толп

(Поэт или клоун?) иду на руках.

У меня тоски нет.

Только звенеть, только хлопать

Тарелками лун: дзин-бах!

А синий

Колпак

С бубенцами звёзд бах-дзин!

А солнце на животе,

А тихое помешательство рядом на четырёх лапах:

«Отчего воете?»

Кость и тело с себя не снять —

Не уйти из родной конюшни,

И влачится кандалми песня

По чёрным ступеням дней.

День 53

Приятно иметь под рукой богатый словарный запас. Ещё более приятно иметь его не под рукой, а в голове. Как вы поняли, сегодня очередной день осваивания новых эпитетов.

Произносим каждое из слов в уместном предложении в своей устной речи три-пять раз.

Исступлённый

Капризный

Кислый

Колючий

Кроткий

Кукольный

Лакейский

День 54

Как обычно читают? Быстро. Потому что читают ради смысла, ради содержания, ради сюжета.

Но если перед вами стоит задача улучшить свою речь, читать надо очень медленно. Читать ради языка автора. Читать, наслаждаясь не тем, что он говорит, а тем, как он это делает. Буквально заставлять себя тормозить, не переворачивать страницу в спешке, не гнаться за сюжетом. Только язык. Смотреть на то, как автор цепляет одно слово к другому, как одно предложение ставит перед следующим и так далее. Научить себя получать удовольствие от стиля писателя.

И Пушкин тут лучше всех, хоть и был убит каким-то д’Антесом. Семь раз вами должен быть прочитан сегодня этот отрывок («Египетские ночи», 1835 г.).

Чарский был один из коренных жителей Петербурга. Ему не было ещё тридцати лет; он не был женат; служба не обременяла его. Покойный дядя его, бывший виц-губернатором в хорошее время, оставил ему порядочное имение. Жизнь его могла быть очень приятна; но он имел несчастие писать и печатать стихи. В журналах звали его поэтом, а в лакейских сочинителем.

Несмотря на великие преимущества, коими пользуются стихотворцы (признаться: кроме права ставить винительный падеж вместо родительного и ещё кой-каких, так называемых поэтических вольностей, мы никаких особенных преимуществ за русскими стихотворцами не ведаем) – как бы то ни было, несмотря на всевозможные их преимущества, эти люди подвержены большим невыгодам и неприятностям. Зло самое горькое, самое нестерпимое для стихотворца есть его звание и прозвище, которым он заклеймён и которое никогда от него не отпадает. Публика смотрит на него как на свою собственность; по её мнению, он рождён для её пользы и удовольствия. Возвратится ли он из деревни, первый встречный спрашивает его: не привезли ли вы нам чего-нибудь новенького? Задумается ли он о расстроенных своих делах, о болезни милого ему человека: тотчас пошлая улыбка сопровождает пошлое восклицание: верно, что-нибудь сочиняете! Влюбится ли он? – красавица его покупает себе альбом в Английском магазине и ждёт уж элегии. Придёт ли он к человеку, почти с ним незнакомому, поговорить о важном деле, тот уж кличет своего сынка и заставляет читать стихи такого-то; и мальчишка угощает стихотворца его же изуродованными стихами. А это ещё цветы ремесла! Каковы же должны быть невзгоды? Чарский признавался, что приветствия, запросы, альбомы и мальчишки так ему надоели, что поминутно принуждён он был удерживаться от какой-нибудь грубости.

Чарский употреблял всевозможные старания, чтобы сгладить с себя несносное прозвище. Он избегал общества своей братьи литераторов и предпочитал им светских людей, даже самых пустых. Разговор его был самый пошлый и никогда не касался литературы. В своей одежде он всегда наблюдал самую последнюю моду с робостию и суеверием молодого москвича, в первый раз отроду приехавшего в Петербург. В кабинете его, убранном как дамская спальня, ничто не напоминало писателя; книги не валялись по столам и под столами; диван не был обрызган чернилами; не было такого беспорядка, который обличает присутствие музы и отсутствие метлы и щётки. Чарский был в отчаянии, если кто-нибудь из светских его друзей заставал его с пером в руках. Трудно поверить, до каких мелочей мог доходить человек, одарённый, впрочем, талантом и душою. Он прикидывался то страстным охотником до лошадей, то отчаянным игроком, то самым тонким гастрономом; хотя никак не мог различить горской породы от арабской, никогда не помнил козырей и втайне предпочитал печёный картофель всевозможным изобретениям французской кухни. Он вёл жизнь самую рассеянную; торчал на всех балах, объедался на всех дипломатических обедах, и на всяком званом вечере был так же неизбежим, как резановское мороженое.

День 55

Вы, случайно, не масон? Или вы совсем не случайно масон? Нет? А хотели бы принадлежать к тайному обществу? Добро пожаловать в тайное общество любителей «Паровозиков»!

Вы сделаете сегодня пять паровозиков по семь минут каждый.

Скажите предложение. Затем скажите второе предложение, начав его с последнего слова первого предложения. Потом придумайте третье предложение, которое будет начинаться с последнего слова второго предложения.

И так далее.

День 56

Можно написать так: «Леонора, я уезжаю, прости».

А можно так: «Я еду, милая Леонора, оставляю тебя навсегда. Пишу тебе, потому что не имею сил иначе с тобою объясниться… прости, будь счастлива». (А. С. Пушкин, «Арап Петра Великого», 1827 г.)

Чувствуете разницу между «низким» и «высоким» стилями? Задача, стоящая перед вами, заключается в том, чтобы приведённые ниже предложения переделать «высоким» стилем.

1. Фильм? Это отвратительный фильм! Ничего не видел хуже.

2. Вы уволены. Причина? И вам ещё нужна причина?!

3. Прекрасный отель. Рекомендую. Не могу вспомнить, чтобы мне что-то не нравилось в нём.