Персона нон грата

Доктор не ответил. Развернул договор и, нахмурившись, стал внимательно читать.

– В общем так! – вдруг заговорил, будто на что-то решившись. – Не стану обманывать вас, это не в наших правилах! – проговорил с серьёзным видом. – Болезнь ваша довольно опасна, придётся с вами повозиться, но можете быть уверены – всё закончится полным и безоговорочным выздоровлением! Ровно через две недели вы выйдете отсюда живой и… невредимый. Ха-ха-ха! – неожиданно развеселился он. – Живой и невредимый! Неплохо сказано!

Однако, Андрей не спешил радоваться.

– А что со мной? – сдержанно поинтересовался. Хотя, можно было и не спрашивать. В конце концов, какая разница, чем он болен, если ему обещают полное выздоровление? Но вопрос уже прозвучал. Теперь предстояло узнать правду, какой бы жуткой она ни была.

– Так что, у вас злокачественная опухоль! Она уже поразила левое лёгкое, захватила часть диафрагмы и, не сегодня-завтра, доберется до сердечной сумки.

Андрею вдруг стало неуютно. Он уже жалел о своём любопытстве. Лучше бы не спрашивал.

– А скажите, – он облизал пересохшие губы, – как вы будете меня лечить? Будете делать операцию?

– Ну что вы! Какая операция? Это уже давно не практикуется! Мы не калечим людей. Есть другие способы излечения. В вашем случае таких способов три! Это (он принялся загибать пальцы): гормональные препараты, химиотерапия и пресловутые икс-лучи. Изотопы Кобальта, знаете, показали прекрасную эффективность! Но если не действует один метод, мы применяем другой, более радикальный, по мере ужесточения, так сказать. И в конечном итоге получаем полное выздоровление. Так что можете не переживать. Не вы первый, не вы и последний. Через две недели будете абсолютно здоровы. Уж можете мне поверить, я тут всякое повидал!

Андрей опустил взгляд. Промелькнуло в объяснениях нечто странное. Но он не мог так сразу сообразить, что именно его обеспокоило. Впрочем, он не должен вникать во все тонкости. Довольно того, что его обещают вылечить. Две недели – не такой уж большой срок.

– Вам нужно подписать договор, – деловито произнёс доктор и протянул сдвоенный лист. Андрей взял его двумя пальцами, словно боялся испачкаться.

– А что там написано?

– Да всё как обычно. Это типовая форма. Там указан ваш диагноз, перечислены методы излечения, есть ответственность сторон, санкции за неисполнение… в общем, обычный набор формулировок. Мы неукоснительно исполняем требования Федерального законодательства. Придерживаемся самых высоких стандартов! Это то, без чего мы не можем работать на благо наших пациентов!

Объяснение прозвучало несколько туманно, но Андрея оно вполне устроило. Он уверенно развернул сдвоенный лист.

– Где я должен расписаться?

– Да вы прочитайте сначала! – воскликнул доктор. – Чтобы не было потом каких-либо недоразумений.

Андрей помедлил секунду, потом склонил голову и начал читать текст.

Сначала указывались исходные данные: наименования и адреса «сторон», диагноз пациента (что-то маловразумительное, писанное на латыни), приводилась расшифровка структурного сканирования (сущая абракадабра). Далее определялось лечение, назначались сроки и, в самом конце, особые условия ответственность сторон. Андрей с особым вниманием прочитал именно последний раздел, где, среди прочего, говорилось о том, что при допущении ущерба здоровью пациента клиника компенсировала физический и моральный ущерб в довольно внушительной сумме. Ему вдруг пришла в голову забавная мысль: а хорошо бы получить ущерб здоровью и разом обогатиться!

– Прочитали? – услышал Андрей.

– Да, – медленно кивнул, не поднимая головы.

– Всё понятно?

– Вроде бы всё.

– Может, осталась какая-то неясность? – допытывался доктор.

Андрей уже раскрыл было рот, но в этот момент вспомнил странное словечко в «особых условиях».

Доктор заметил заминку.

– Ну же! Говорите!

– Да вот, – пробормотал Андрей в смущении, – там слово какое-то странное… репликация.

– А вы разве не знаете? – удивился доктор.

– Нет. А что это?

– Так это уже давно практикуется! – наставительно произнёс доктор. – Репликация, дорогой мой, это процедура восстановления органики индивида по карте структурного сканирования. Проще говоря, это процесс воссоздания живого субъекта по его физиологической карте. Такая операция позволяет врачу быть уверенным в положительном исходе любой операции, поскольку даёт возможность на любом этапе вернуться в исходную, так сказать, точку и начать лечение заново, но уже с учетом накопленного опыта, что даёт неоспоримые преимущества и обеспечивает стопроцентный успех.

Проговорив столь длинную фразу, доктор с довольным видом посмотрел на Андрея.

– Вы хотите сказать…

– Я хочу сказать, что вам, как и любому нашему пациенту, совершенно нечего опасаться. Даже если предположить наихудшее – что предпринятое лечение не даст положительного эффекта – тогда с помощью специальной установки ваше тело будет восстановлено в первоначальном виде, то есть на момент проведения структурного сканирования. Дальнейшее лечение будет скорректировано с учётом накопленного опыта, это и гарантирует нам полный успех! Но я хотел бы особо подчеркнуть, что такое случается крайне редко. Вам совершенно нечего опасаться.

– Постойте! – воскликнул Андрей. – Я не очень понял – что это значит: будет восстановлено в первоначальном виде?

Доктор закинул ногу на ногу и откинулся на спинку кресла. Подобное разъяснение доставляло ему удовольствие ввиду полной наивности слушателя. А то, что слушатель то бледнел, то краснел, мало его заботило.

– Объясняю популярно! – начал внушительно. – Представьте себе, что некий человек взял и заболел. Заболел по-настоящему, просто жутко заболел, хоть ложись и помирай!

– И что же? – не выдержал Андрей.

– Как – что? – удивился доктор. – Этого бедолагу забирают в обычную клиники и начинают там лечить. Лечат его лечат, и вдруг бац – залечили! Привет семье и обществу! Получите труп!

У Андрея мороз пошел по коже.

– Начинаются всякие там похороны, обычная в таких случаях суета, следуют жалобы со стороны родственников… – продолжил доктор, обозначая мимикой свое отношение к суете и к жалобам. – И вдруг! – Он внезапно прервал плавную речь, даже слегка привстал. – Представьте себе – вдруг этот больной через несколько дней является домой – живой и невредимый. Каково? – Он затрясся от сдерживаемого смеха. – Каково, я вас спрашиваю?

Андрей с изумлением смотрел неизвестно чему радующегося доктора. Или он чего-то пропустил в объяснениях, или у него от страха пропало чувство юмора.

Закончив смеяться и утерев глаза платочком, доктор разрешил возникшее недоразумение.

– Прошу извинить меня за некоторую, так сказать, фантазию. Такого, конечно же, никто не допустит. Нет, вы не так поняли! – вскинулся он. – Я имею в виду, что не допустят похорон и последующего воскрешения пациента. На самом деле тело умершего больного подвергнут дезинтеграции, а затем, пользуясь его структурным снимком, восстановят его в первоначальной кондиции, чтобы всё-таки вылечить и затем передать семье и обществу ко всеобщей и полной радости! Ну? Поняли теперь?

Услышанное было настолько неожиданным, что Андрей растерялся. Материализация, похороны, ожившие покойники, непонятное веселье не вполне адекватного доктора…

– То есть, если я правильно понял… – начал он, сам не зная, что хочет сказать.

Доктор насмешливо смотрел на него, словно бы предвкушая очередную глупость.

– … если я тут у вас помру, то вы меня воскресите?

Доктор умилился подобной наивности.

– Не воскресим! А материализуем! Чувствуете разницу? Мы воссоздадим ваше тело таким, каким оно было в момент его структурного сканирования. А вы при этом и помнить ничего не будете. Для вас не будет ни неудачного лечения, ни смерти. Да и зачем вам всё это знать? Ведь вам ещё жить и жить! Вон вы какой молодой.

«И в самом деле – зачем мне всё это? – подумал Андрей. – Чего я взялся расспрашивать?»

– Ладно, я всё понял. Где я должен расписаться?