Аллигатор

Абрамов стоял на улице и курил. Недалеко от него остановилась автомашина «Москвич – 412», из которой вышел человек в милицейской форме и стремительной походкой направился в его сторону. Он прошел мимо Виктора и, открыв дверь отделения, скрылся за ней. Абрамов докурил сигарету и направился вслед за ним.

– Здравствуйте, – поздоровался Виктор, входя в кабинет начальника отделения. – Моя фамилия Абрамов, я из Управления уголовного розыска МВД.

Начальник поднялся из-за стола и протянул Виктору свою пухлую, влажную и холодную руку, от пожатия которой у Абрамова остался нехороший осадок. Он не знал почему, но люди с такими руками всегда вызывали у него какую-то внутреннюю антипатию. Начальник, молча, указал ему на стул.

Виктор присел и достал из кармана фотографии пропавших без вести женщин. Чем подробнее он рассказывал начальнику отделения о пропавших женщинах, тем темнее становилось его лицо. Когда Абрамов закончил говорить, майор встал из-за стола и, отодвинув штору, посмотрел на улицу, где стоял ожидавший его «Москвич».

– Если исходить из вашей логики, то последним местом нахождения этих пропавших женщин является поселок Васильево? Ловко это вы придумали. Мало ли кто о чем говорит, где доказательства?

– А я и приехал сюда, чтобы собрать все доказательства вместе с вашими сотрудниками. Скажите, а почему вы это так болезненно воспринимаете? Вот, например, мне рассказали торговки у станции, что они видели без вести пропавшую Хасанову. Она даже устроила небольшой скандал, когда покупала соленые огурцы у одной из торговок. А вы ответили на запрос из ориентировки, что вами не установлен факт пребывания этой женщины на территории поселка. Как это понимать, товарищ начальник отделения? Вам не кажется, что это немного смахивает на должностной подлог? А если эту женщину убили в вашем поселке, вы об этом подумали?

Майор снова подошел к окну и посмотрел на улицу. Мысли его были явно в другом месте, и сейчас он думал, как отделаться от Абрамова. Почувствовав на себе его пристальный взгляд, он повернулся к Виктору лицом и задал вопрос:

– Скажите, а чтобы вы делали на моем месте? Судя по тому, что вы рассказали, я должен закрыть отделение и организовать тотальное прочесывание не только поселка, но и всех садовых обществ и товариществ. Вы хоть представляете, что это такое? Похоже, нет. Вы знаете, сколько у меня людей, товарищ капитан? Могу сказать – два оперативника и семь участковых инспекторов.

Он замолчал и посмотрел на Абрамова, стараясь угадать его реакцию на эту реплику. Виктор тоже выдержал небольшую паузу.

– Ну и что вы предлагаете? Сидеть в кабинете и подписывать ложные ответы на запросы? Насколько я знаю, каждый из ваших участковых обслуживает определенные участки, где находятся садовые товарищества и общества. У меня один вопрос, они отрабатывали эти участки? Судя по целой кипе ориентировок, которые находятся в одном из журналов, никто этого не делал. Почему? Потому что вы им не поручали или потому что вы у них не спрашивали, исполнили они это поручение или нет?

– Вы знаете, чем отличаются сотрудники милиции, работающие на «земле», от сотрудников из МВД? Так я вам объясню. Вы – теоретики, а мы – практики. Вы говорите, что мы должны делать, не представляя даже, как это делается.

Абрамов усмехнулся.

– Извините, товарищ майор, но я не согласен с вами лишь по одной причине: можно не выполнить указание, сославшись на объективные сложности, отсутствие исполнителей и так далее, но докладывать в МВД заведомо ложные сведения о выполнении, не приложив к этому практически ничего, нельзя. За это, вы знаете, наказывают.

– А вы попробуйте наказать меня. У меня свой начальник отдела, который, в отличие от вас, хорошо знает, как работать на «земле».

Он встал из-за стола и, ничего не говоря Виктору, направился к выходу. Дождавшись, когда Абрамов выйдет из кабинета, он закрыл дверь и заглянул в кабинет, где сидел участковый инспектор.

– Гараев, предоставьте капитану схему садовых участков, а также списки охранников и председателей обществ. Если капитан желает, то пусть сам обходит все эти общества.

Начальник отделения вышел из здания и, сев в ожидавшую его автомашину, куда-то поехал. Виктор посмотрел на притихшего участкового инспектора.

– Выполняйте указание вашего начальника. Я подожду, когда вы подготовите все эти документы.

Минут через сорок Виктор вышел из отделения милиции и направился в сторону станции.

***

Вагон электрички был полупустым: Виктор насчитал всего шестнадцать пассажиров, которые дремали, удобно устроившись на деревянных сиденьях. Он сидел и пытался рассмотреть здания и постройки, проносящиеся за окном вагона. Абрамов взглянул на часы, они показывали начало десятого вечера. Достав из кармана списки садовых обществ, он стал просматривать фамилии председателей и охранников.

«Нужно пробить охранников через информационный центр. Наверняка, среди них есть и ранее судимые люди, – подумал он. – Может, с ними поработать, вдруг и выйду на кого-нибудь, кто мне подскажет причину исчезновения женщин».

Виктор сидел в вагоне и строил планы на ближайшее воскресенье, ведь он обещал сводить дочку в зоопарк. Вагон резко дернулся. Раздался скрежет металла, и электричка остановилась. Он вышел из вагона и направился в сторону центрального здания вокзала.

Абрамов плохо спал в эту ночь. В голове крутились мысли о каком-то серийном убийце, который охотится на женщин. Эта мысль была столь навязчивой, что он никак не мог от нее отделаться. Виктор встал с постели и направился на кухню. Разогрев чайник, он налил себе полный бокал чая и раскрыл взятую накануне из библиотеки книгу по психологии. Он пытался найти в ней характерные признаки серийных убийц и маньяков. Книга была довольно сложной, изобиловала многими чисто медицинскими терминами, и не все, что он читал, было понятно ему. Он отложил ее в сторону и, откинувшись на спинку стула, задумался. То, что он находился на верном пути, Абрамов отлично понимал. Однако связать все это в единую цепь он не мог: у него явно не хватало знаний по медицине, а также оперативного опыта.

«Завтра нужно зайти в специальную библиотеку. Может, там есть какие-то научные разработки по этой теме. Ведь наличие в обществе маньяков и серийных убийств не обусловлено политической системой общества. Наверняка, подобные наработки есть и у заграничных ученых и криминалистов», – подумал он.

Услышав шорох, Виктор повернул голову и увидел стоявшую в дверях жену.

– Ты что не спишь? Иди, отдыхай! Я сейчас допью чай и тоже лягу, – произнес он.

– Смотри, Виктор! Сгоришь на работе. Стоит тебе сломаться, и ты станешь никому не нужным человеком. Я понимаю тебя, ты хочешь кому-то что-то доказать, но не делай этого. Ты работаешь в коллективе, а он таких, как ты, не любит: он не уважает людей, которые выше по своему развитию, чем вся основная масса. Коллектив силен сплоченной серостью. Звезды в коллективе не живут, их выдавливают.

– Ты не права. Я не хочу работать так, как работают они. Ведь за каждой бумагой, проходящей через мои руки, стоит чья-то судьба, чьи-то горе или радость.

– Дело твое. Я просто боюсь за тебя. Тебя не сломал Афганистан со своей кровью и горем, но здесь – все по-другому. Там были враги, которых ты знал. Тут враги другие. Они мило улыбаются, но стоит споткнуться, никто из них не протянет тебе руку.

– Да, брось ты! Я не верю и не хочу верить в то, что ты говоришь. А как же такие громкие слова: дружба, любовь. Может, их тоже нет на свете?

Жена махнула рукой и вышла из кухни. Через пять минут он допил свой чай и направился в спальню.

***

Сергеев пьяными глазами смотрел на Мадину. Она, молча, поставила на стол сковороду с жареной картошкой и направилась на кухню.

– Тебя долго ждать? Так и водка может испариться из стаканов, – произнес он и протянул руку к бутылке.

Он разлил водку по трем стаканам и снова позвал с кухни Мадину. Дождавшись ее, он поднял стакан и, обращаясь к своему приятелю, сказал:

– Предлагаю выпить за наше безнадежное дело.

Стукнувшись гранеными стаканами, они выпили и потянулись вилками к горячей картошке.

– Теперь все будет зависеть вот от этой женщины, – произнес Сергеев. – Я очень рассчитываю на нее.

Его приятель Хохлов Иван пристально посмотрел на Мадину.

– Ты поняла? Все будет зависеть от тебя, – пьяно пробормотал он. – Главное – больше натурализма. Плачь, бейся в истерике. Короче, так, как будто тебя должны убить. Ты поняла это?

Она, молча, кивнула. Они допили бутылку водки и стали расставаться.

– Ладно, я пошел, Алексей, до завтра. Фотоаппарат с меня, – произнес Хохлов и пожал руку пьяному Сергееву.

К такси подошла приятная на внешность девушка. Она нагнулась к открытому окну автомашины и, мило улыбаясь, поинтересовалась у водителя:

– Шеф! До Васильево не добросишь?

Водитель окинул ее с ног до головы и, достав сигареты из кармана куртки, поинтересовался у нее стоимостью поездки.

– Поехали, в накладе не останешься, – произнесла девушка.

– Это, в каком смысле? – спросил он ее.

– В самом прямом. Могу оплатить деньгами, а могу и натурой. Тебе выбирать.

– А пятьдесят на пятьдесят можно? – спросил он ее и сально улыбнулся.