Волки

– Так точно! – браво произнес капитан. – В полное распоряжение товарища подполковника.

Петров сел в автомашину и, махнув на прощание Виктору рукой, поехал.

– Вот, что товарищ капитан, – сказал Абрамов ему. – Вам предстоит организовать охрану данного объекта. Охрана должна осуществляться по периметру. Сейчас мы в вашем присутствии закроем ангар, опечатаем его, повесим пломбы. Задача ясна?

– А, что, если не секрет, находится в ангаре? – поинтересовался у меня капитан.

– Военное снаряжение. Говорят, что оно когда-то принадлежало химическим войскам. Ну, разные там банки, склянки с какими-то реактивами, а если короче, просто самая настоящая отрава.

Из ангара один за другим стали выходить ребята. Последним вышел Белов. Он вместе с капитаном закрыл ангар и опечатал двери. Всех задержанных они поместили в два подъехавших «воронка». Проинструктировав еще раз капитана, они поехали в гостиницу.

На следующее утро, дождавшись прибывших из Казани «КамАЗов», они отправились к ангару. У ангара их остановили сотрудники милиции. Пока они утрясали с ними все тонкости, прошло более часа. Два часа ушло на погрузку ящиков с деталями и уже готовых автоматов. Все оставшееся оборудование они передали по акту сотрудникам местного отдела милиции. Заехав в отдел милиции, они увидели, что с задержанными накануне работниками подпольного заводика уже работали следователи из Казани. Задача, поставленная им руководством МВД, была выполнена, и опергруппа с легкой душой поехала в Казань.

***

Казань встретила их весенним теплом и ярким солнцем. Они подъехали к зданию МВД и стали разгружаться. Сотрудникам понадобилось около трех часов, чтобы выгрузить ящики из машины и перетащить их в склады хозяйственного отдела.

Пока ребята разгружали ящики, Абрамов прошел в здание МВД и поднялся к себе на этаж. Не успел он войти в кабинет, как зазвонил телефон.

– Привет, Виктор. Ты что это, мимо кабинета начальника, словно мышка проскальзываешь? Что, войти и доложить начальнику уже не позволяет тщеславие? – произнес Вдовин. – Давай, заходи, подави в себе гордыню.

Абрамов снял куртку и направился к нему в кабинет. Вдовин встретил его у дверей и крепко пожал руку.

– Еще раз привет, Виктор Николаевич. Давай, заходи, рассказывай, как там все это было. Ужас как интересно.

Виктор сел за стол, на котором уже стояли две чашки с крепким и ароматным чаем, а в небольшой вазочке, печенье.

– Чего смотришь? Давай, угощайся, чем Бог послал.

Абрамов приступил к докладу. Вдовин иногда прерывал его, уточняя те или иные моменты. Когда он закончил, то невольно взглянул на часы.

– Что торопишься? Еще успеешь домой. Ну, что я могу сказать? Хорошо вы там поработали. Думаю, что всех участников этой операции нужно поощрить, и поощрить настоящим образом. Особенно группу Белова, ведь они подвергали свою жизнь прямой угрозе. Здесь просто деньгами не обойдешься.

Виктор согласился, а затем, посмотрев на него, произнес:

– Анатолий Герасимович, единственное, что нужно было бы сделать дополнительно в этой всей операции, это все же поставить в известность хотя бы руководство министерства Удмуртии. Они были крайне недовольны, что мы самостоятельно провели все это без их участия, и сейчас, они ожидают большого гнева со стороны Москвы.

– Извини, Виктор Николаевич, это их проблемы. Все это происходило у них непосредственно под самым носом: хищение, и сборка оружия. Однако они почему-то этого не видели, а может, все и намного проще, просто не хотели этого видеть.

– Может, вы и правы, Анатолий Герасимович, но я бы на последнем этапе все же, проинформировал их. Ты знаешь, мне пришлось, чуть ли не на коленях просить их об организации охраны этого заводика, о приеме в ИВС задержанных по этому делу.

Вдовин хотел что-то сказать ему, но его прервал телефонный звонок. Он снял трубку и, не сказав ни одного слова, положил ее на место.

– Пойдем к Феоктистову, он ждет нас с тобой у себя в кабинете.

Феоктистов встретил их с улыбкой на лице. Судя по всему, он был крайне доволен результатами операции. Он пожал им руки и пригласил присесть за стол.

– Я же тебе говорил, – произнес он, обращаясь к Вдовину, – что Абрамов парень фартовый. Там, где он, там всегда победа. Давай, Виктор, не томи, докладывай.

Ему вновь пришлось докладывать о своем выезде в Ижевск, о возникших проблемах в командировке и так далее. Когда он закончил, Михаил Иванович встал из-за стола и подошел к окну.

– Да, прогулка у тебя была не из легких, – задумчиво сказал он. – Думаю, что люди устали, и им нужно дать отдохнуть. Дайте команду, пусть они отдохнут дня два.

Феоктистов сначала посмотрел на Абрамова, а затем, переглянувшись с Вдовиным, задал ему вопрос:

– Какие у тебя соображения в отношении «Быка» и «Корейца»? Может, пора их паковать?

Вопрос Феоктистова застал Виктора врасплох. Он с минуту растерянно смотрел на них двоих, а затем сказал:

– Михаил Иванович, а что мы имеем в отношении «Быка»? Думаю, что у нас на него нет ничего конкретного. Сейчас, «Бык» на воле намного ценнее, чем в тюрьме. Да и почему у вас возник подобный вопрос в мое отсутствие?

– Да у Гафурова есть информация о том, что это люди «Быка» завалили Купца и братьев Синявских. Вот Гафуров и хочет его крови.

– Михаил Иванович! Гафуров плохо знает «Быка» и ошибочно думает, что его так просто будет сломать. Если он рассчитывает, что тот признается в совершенном им убийстве, это ошибка. Если его брать и колоть на это убийство, то нужны трупы «Купца» и этих братьев или еще что-то очень весомое. Я, в отличие от Гафурова, хорошо знаю этого человека и считаю, что тот лучше умрет, но своих людей Гафурову не отдаст. Не будет же Гафуров закрывать весь поселок? Дело ваше, но это мое личное мнение. Во-вторых, что Гафуров имеет? Сообщение агента и не более. Неужели на этом сообщении он хочет его сломать? Это же смешно.

– Все ясно, Абрамов, – произнес Феоктистов. – Другого мнения, я от тебя и не ожидал.

– Это еще почему? Если вы считаете, что я каким-то образом прикрываю «Быка», вы глубоко ошибаетесь. Я сам бы лично его закрыл, если бы имел реальные доказательства его причастности к этим убийствам. В отношении «Корейца», я промолчу. Я плохо знаком с этим пассажиром. Мне кажется, что «Корейца», как и «Быка», просто так не возьмешь. Против них нет ни одного прямого показания, а все эти догадки Гафурова, так и останутся догадками, пока не будет фактов об их непосредственном участии в подобных акциях.

Они еще посидели минут десять, обсуждая различные служебные вопросы. Внезапно Вдовин произнес:

– Вы знаете, Виктор Николаевич, мы еще вчера обсуждали с Феоктистовым, как вас поощрить. Михаил Иванович, насколько я знаю, хочет представить тебя и Белова с его экипажем к правительственной награде, к «Ордену Мужества». Насколько я знаю со слов Феоктистова, вас уже дважды представляли к государственным наградам, и дважды вы по разным причинам не смогли их получить. Вот он сейчас и хочет исправить эту не совсем приятную для тебя тенденцию.

– Вы знаете, Анатолий Герасимович, если этого не произойдет и в третий раз, я не удивлюсь. Понимаете, я уже как-то привык к этому. Главное, не забудьте поощрить сотрудников Управления, которые ездили со мной.

Виктор вышел из кабинета и, не заходя к себе, поехал домой.

***

Шимановский позвонил Абрамову с утра на работу и предложил встретиться. Вечером, закончив все свои дела, Виктор вышел из МВД и медленно направился в сторону площади Свободы. У него было в запасе еще несколько свободных минут, и поэтому он не особо спешил. Абрамов шел по улице Лобачевского и с удовольствием вдыхал теплый весенний воздух. На улице было тепло, и он невольно задумался об отпуске. Последние три года он практически не отдыхал. У Виктора не было ни одного выходного дня, приходилось каждый день быть на работе. Редкая ночь проходила без вынужденного подъема и выезда на место преступления. Подобный график работы, делал его будни однообразными, и о днях недели он судил лишь по совещаниям, проводимым руководителями министерства. Так, в понедельник и среду проводил совещание заместитель министра Феоктистов, а во вторник проводил заслушивание прокурор республики. Рассматривая по утрам себя в зеркало, он замечал, что начинаю понемногу сдавать. Он заметно похудел, под глазами появились темные, не проходящие круги, а волосы на голове стали окрашиваться в серебристый цвет.

Свернув за угол, Абрамов еще издали увидел Шимановского, который стоял около театра и постоянно оглядывался по сторонам.

«Похоже, у человека невроз, – подумал он, про него. – Ему явно нужен психиатр».

Заметив Виктора, Шимановский направился в его сторону. Переходя дорогу через улицу Театральную, он чуть не угодил под машину. Когда тот к нему подошел, он тяжело дышал и утирал мокрый от пота лоб носовым платком.

– Что же вы не соблюдаете правила дорожного движения, мужчина? – шутя, произнес Абрамов. – Так легко и под машину угодить.

– Вы думаете, Виктор Николаевич, что это случайность? – задал он ему вопрос. – Я, в отличие от вас, так не считаю.

– Да бросьте вы, Вадим Яковлевич, в каждой случайности видеть злой умысел. Правила нужно соблюдать при переходе улицы, и тогда с вами ничего не произойдет. Если бы вас захотели убить, то наверняка бы, давно это сделали. Ну, сами подумайте, кому вы сейчас нужны, чтобы вас убивать? «Быку»? Не думаю, сейчас вы для него ходячий кошелек, и он не лох, чтобы вот так просто потерять его.

– Может, вы и правы, Виктор Николаевич, но осторожность в этих делах никогда не бывала излишней, тем более, сейчас.

Он взял Абрамова под локоть и, отведя в сторону, сказал:

– Виктор Николаевич, у меня беда. «Бык» каким-то образом узнал, что я передал крупную сумму денег «Корейцу» для приобретения им, как вы знаете, автоматов. Он сегодня с утра ворвался в мой кабинет и, вытащив пистолет, попытался со мной расправиться за это. Я кое-как вырвался от него и закрылся в соседнем кабинете.