Шурави, или Моя война

– Товарищ командир, как же отдыхать? А где матрасы? – спросил его кто-то из прибывших с Виктором ребят.

– Матрасы и все остальное получите завтра утром. Вопросы есть? Раз нет, тогда отдыхайте. Подъем в шесть ноль-ноль.

Он вышел, оставив ребят в полном недоумении. Абрамов выбрал койку рядом с окном и, бросив спортивную сумку под голову, лег на жесткую панцирную сетку. Он лежал на кровати и думал о том, как круто изменилась его жизнь за последние двадцать четыре часа. Боялся ли он этих изменений, сказать однозначно он не мог, но, тем не менее, ощущение легкой тревоги не покидало его всю ночь.

***

Утром Виктор проснулся от острой боли в боку. Незнакомый военнослужащий в камуфлированном комбинезоне десантника нанес ему довольно болезненный удар ногой в бок.

– Чего валяешься? Что, не слышал команду подъем! – громко заорал он. – Я научу вас быстро подниматься!

Сон мгновенно улетучился. Абрамов вскочил на ноги и вопросительно посмотрел на него.

– Что уставился? Снять верхнюю одежду и на улицу, бегом! – скомандовал «десантник».

Виктор выскочил на улицу, сумев в этой сумятице сунуть ноги в стоявшие рядом с койкой полуботинки, и быстро встал в строй. Вслед за ним из дверей пулей выскочили еще трое новеньких и поспешно встали рядом с ним. Абрамов посмотрел на их заспанные лица и невольно улыбнулся. Они стояли в строю в разномастных по размеру и расцветке трусах.

– Налево, бегом, марш! – последовала команда и группа, общей численностью в тридцать человек, легкой трусцой побежала вдоль высокого каменного забора, отделявшего гражданский мир от повседневных военных будней.

– Не отставать! Зачет по последнему! – выкрикнул командир и, обогнав группу, возглавил забег.

Абрамов только сейчас обратил внимание на голубоватые вершины гор, которые кольцом обступали учебную базу – они были покрыты белыми шапками снега. Виктор впервые в жизни видел горы, и их необычная красота буквально заворожила его. Он бежал довольно ровно, стараясь не наступать на пятки бежавшего впереди него военного. Время от времени Абрамов поднимал голову и любовался горами.

Они пробежали километра два, прежде чем он почувствовал, что начинает задыхаться. Оглянувшись назад, Виктор заметил, что группа окончательно распалась. Кто-то еще силился угнаться за ними, но основная масса ребят уже стояла на месте и с интересом наблюдала за ним и этим военным. Наконец, военный сбросил скорость и перешел на быстрый шаг. Он тоже последовал его примеру.

– Что, боец, трудно бегать в условиях высокогорья? Воздуха не хватает? – спросил он Абрамова. – Ничего, думаю, что все вы быстро привыкнете к этому.

Командир поднял руку вверх, привлекая этим жестом внимание к себе.

– Слушай мою команду! Стройся! Сомкнуть строй!

Через несколько секунд наша ранее рассыпавшаяся группа вновь стала напоминать что-то целое.

– Равняйся, смирно! – скомандовал инструктор.

Они, как могли, выполнили его команду. Это была первая попытка принять что-то похожее на строй. Абрамов стоял и краем глаза наблюдал за пробегавшими мимо их молодыми военнослужащими, которые, глядя на разнообразие их трусов, маек и обуви, еле сдерживали себя от накатывающего на них смеха.

– Иван, ты откуда взял этих «пиджаков»? – неслись выкрики в адрес нашего командира. – Если их выставить в таком виде, как сейчас, то все наши враги разом разбегутся в разные стороны или просто сдадутся в плен от испуга.

«Выходит, нашего командира зовут Иван», – подумал Абрамов, продолжая внимательно рассматривать его крепко сложенную фигуру.

Лицо и тело Ивана было словно отлито из бронзы. Своей атлетической фигурой он чем-то напоминал античного героя.

– Итак, бойцы, моя фамилия Марченко. Зовут меня Иван Тимофеевич. Звание – капитан. Однако на нашей учебной базе не принято обращаться к своим офицерам по званию, поэтому обращайтесь ко мне коротко – товарищ командир.

Марченко достал из кармана комбинезона список и громко стал зачитывать фамилии.

– Абрамов!

– Я! – коротко выкрикнул Виктор из строя, вспоминая устав, который он изучал на военной кафедре института.

Остальные ребята из группы отвечали, как попало.

– Подведем первый итог нашего знакомства, – громко произнес Марченко, обходя строй. – Могу сказать одно – плохо, бойцы. Лишь один Абрамов смог удержаться за мной на нашей тропе здоровья, а остальные, словно сосиски, повалились по дороге. Придется все начинать сначала, товарищи офицеры запаса: изучать устав, повышать свою физическую составляющую, а если коротко, начинать служить Родине, которая дала вам образование в институтах.

Марченко сделал паузу и, окинув строй взглядом, продолжил:

– Не буду скрывать, что некоторые из вас не смогут пройти эти курсы по различным причинам. Думаю, удивляться этому не стоит. Это не простая служба в каком-то общевойсковом соединении, тут готовят и оттачивают свое мастерство бойцы групп специального назначения КГБ, то есть те, кто готов в любую минуту встать наперерез волне террора и вооруженного бандитизма. Поэтому, здесь на сто, а может быть, и на двести процентов выше требования к каждому человеку, чем в рядах Советской Армии. Думаю, теперь вам понятно, куда вас забросила судьба?

Строй молчал, не зная, как реагировать на слова командира.

– По выражению ваших лиц я понял, что вы это хорошо усвоили. Сейчас быстро привести себя в порядок. Через полчаса построение на плацу, а затем все строем на завтрак. После завтрака на склад, за обмундированием. Старшим группы назначаю Абрамова, он пока будет моим заместителем. Ясно?

Все повернулись в сторону Виктора и стали рассматривать его, словно он был какой-то местной достопримечательностью. Кровь прилилась к лицу Абрамова. Он почувствовал, как покраснел. Марченко, заметив это, громко скомандовал:

– Раз ясно, всем вольно! Бегом в казарму, марш!

Ребята, опережая друг друга, метнулись приводить себя в порядок.

***

Прошла первая неделя сборов. Постепенно Виктор стал привыкать к постоянным «тревогам», ночным марш-броскам. Сказать, что все это давалась ему нелегко, значит, не сказать ничего. Абрамов всегда считал себя неплохим спортсменом, достаточно сильным и выносливым, однако то, что происходило здесь, на этой забытой Богом базе спецназа, во время занятий по физической и боевой подготовке было просто страшным кошмаром. Чего только стоили эти изнуряющие марш-броски на пять и десять километров, в полной боевой выкладке, когда у тебя за спиной в вещевом мешке лежит груз под пятьдесят килограммов весом. Нещадно палящее солнце Средней Азии мгновенно превращало их из бойцов элитной, как привык высказываться наш командир группы, в еле волочивших ноги доходяг. Глядя на мокрые спины ребят, с трудом несших груз на своих хилых спинах, Абрамов невольно представлял себя в роли раба, а хозяином – Марченко, который двигался налегке впереди группы, задавая темп движению по пересеченной местности.

Первым, кто не выдержал это испытание, оказался Сергей Мокшин из Саратова. Пройдя километров шесть, он упал на пыльную землю и потерял сознание. Виктор бросился к нему на помощь и постарался поднять его с горячей земли. Абрамову раньше приходилось сталкиваться с подобными случаями теплового удара. Виктор приподнял Сергею голову и, подложив под нее рюкзак, поднес ко рту флягу с водой. Сергей сделал несколько жадных глотков и снова потерял сознание. Абрамов сделал глоток, а остатки воды из фляги вылил на его лицо, отчего Сергей снова пришел в себя. К ним подошел Марченко. Взглянув на побелевшее лицо Мокшина, он повернулся к Виктору.

– Ваши последующие действия, Абрамов? – обратился к Виктору Марченко. – Запомните – спецназ своих бойцов не бросает.

Виктор огляделся по сторонам и увидел метрах в двадцати два небольших дерева.

– Яруллин и Павлов, изготовьте жерди для носилок! – приказал он. – Вавилов, разбери мешок Мокшина. Разделите его груз на всех оставшихся бойцов. Об исполнении доложить.

Абрамов посмотрел на Марченко, стараясь угадать, насколько его приказы и действия эффективны в этой непростой ситуации. Однако, лицо командира было непроницаемым. Он стоял и продолжал смотреть на Мокшина.

Груз из мешка Сергея они быстро разбросали среди других бойцов. Через минуту-другую вернулись Яруллин и Павлов. Соорудив из жердей своеобразные носилки, они перенесли Мокшина на них.

– Группа, слушай мою команду, – произнес Виктор и поднял руку вверх, как это делал ранее Марченко. – Яруллин, Павлов, Гатин и Володин остаетесь вместе с Мокшиным. Несете его в расположение базы, а остальные за мной, бегом марш!

Теперь Виктор бежал первым и «маленьким язычком» проклинал всех на свете, начиная с сотрудника кадрового аппарата КГБ и кончая собой. Груз за спиной с каждым метром становился все тяжелее и тяжелее. Абрамов почувствовал, что еще немного, и он упадет. Пересилив желание остановиться, Виктор продолжил движение вперед. Постепенно ноги стали заплетаться и его начало мотать из стороны в сторону. Груз, словно магнит, тянул его, то вперед, то назад. Перед глазами поплыли разноцветные круги.

– Господи! – впервые за все это время мысленно взмолился Абрамов. – Помоги мне, дай мне сил дотянуть до контрольной отметки.

Но Бог, похоже, был глух к его просьбе. Радужные круги перед глазами начали постепенно сжиматься и превращаться в одну черную точку, которая все увеличивалась и увеличивалась, принимая очертания большого и темного туннеля. В какой-то момент Абрамов понял, что вот-вот упадет и уже больше никогда не поднимется с этой горячей и пыльной земли.

Он поднял голову и сквозь пот и слезы, застилавшие ему глаза, посмотрел вперед, где должна была находиться контрольная отметка. До нее оставалось метров пятьсот, если не больше.

«Ну, еще немного, и ты у цели, – уговаривал он себя. – Ты не должен упасть, ты должен дойти до этой чертовой отметки».

Сквозь слипшиеся от пота веки он уже видел еле заметный красный флажок, воткнутый в сухую землю.